Некоторое время спустя, благополучно припарковав машину Джерри у его работы, Эмма постучала в дверь с номером тридцать девять. Сунула руки в свою зимнюю куртку и уступила холоду. У нее застучали зубы, и по всему телу пробежала дрожь. Она надеялась, что вид у нее соответствующий. Когда дверь распахнулась, Эмма все же попыталась улыбнуться.
— Привет, Райан.
Сказать, что он выглядел потрясенным, это ничего не сказать. На нем не было ни рубашки, ни брюк, только носки и боксеры. Его вьющиеся волосы разлохматились, а изо рта, как несуразная сигара, торчала корочка пиццы. Он долго таращился на Эмму широко распахнутыми глазами, потом вдруг, словно вытянулся в струнку. Райан отступил в сторону и пригласил ее в номер.
— Заходи, заходи, — сказал он, швырнул корку в другой конец комнаты и закрыл дверь.
Эмма стояла на одном месте, глядя, как он мечется вокруг, натягивая футболку с прожженной дыркой от сигареты возле воротника. Затем Райан провел рукой по волосам и трижды обошёл комнату, явно что-то разыскивая, хотя, похоже, и не знал толком, что именно.
— Райан, — громко произнесла она.
— А?
— Привет, — слегка улыбнувшись, просто сказала Эмма.
Наконец он улыбнулся ей в ответ.
— Привет, да, привет, извини, да, — пробормотал он. — Просто… ты здесь… не там… Я не знал… как ты узнала, что я здесь?
— Видимо, у нас есть общий друг, — заметила она, и ее ледяные пальцы наконец-то добрались до пуговиц куртки.
— О. Ага. Мистер Чёрч.
— Да, мистер Чёрч, — усмехнулась она и, распахнув куртку, скинула ее с плеч. Куртка с шумом упала на пол.
— Так он тебе сказал, да?
— Да, он мне сказал, — Эмма села в мягкое кресло возле кровати и, склонившись над коленями, потёрла руки. — Я была, мягко говоря, удивлена. Ты превосходный лжец, Райан.
От этих слов он поморщился.
— Я не хотел…Мне не следовало… Я не знал…
Эмма вскинула руку.
— Всё в порядке. Думаю, я понимаю. Тебе предложили много денег. Райан, ты знаешь, кем мне приходится Чёрч? — спросила она.
Он пожал плечами.
— Не знаю, наверное, бывшим или нынешним парнем или типа того, — ответил он. — А кто он?
— Он мой сводный брат, — ответила Эмма.
— Просто помешанный на тебе брат, — фыркнул Райан, присаживаясь на край кровати.
— Сводный брат, — поправила она его. — Наши родители поженились в начале этого года, мы и познакомиться толком не успели, как меня отправили в психушку. Он немного… странный.
— Это еще мягко сказано. Он пришел с тобой? — спросил Райан, внезапно занервничав и взглянув на дверь.
— Нет. Нет, он просто признался, что заплатил тебе, чтобы, в сущности, за мной шпионить. Это небольшой городок, я знала, что здесь ты можешь остановиться всего в паре мест, — объяснила она.
— Да, но номер комнаты?
— Болтливые горничные.
— Странно, — проворчал Райан, разглядывая носки. — Очень странно. Я думал… ожидал, что ты на меня разозлишься. Сбесишься. Я говорил Чёрчу, что ты разозлишься.
— Сначала я не была в восторге, — честно призналась она. — Парень, который в психушке был моим лучшим другом, все это время притворялся. Довольно хреновое ощущение.
— О, Эмма, я не притворялся, — простонал он и, протянув руку, погладил ей ногу. — Мы были лучшими друзьями. Лучшими друзьями. Я просто не говорил тебе, что знаю его, потому что он запретил мне это делать… честно говоря, этот парень пиздец какой жуткий. Пиздец он жуткий. Не знаю, мне как-то не хотелось нарушать ни одно из его правил, или как там. Я испугался, что он со мной сделает, если я ослушаюсь.
«Это чувство мне знакомо, Райан».
— Он пугающий, — согласилась она. — Но я вроде как с этим смирилась. Ты сделал это, чтобы получить помощь — у него много денег. Я поняла. Я просто рада, что ты все еще здесь.
— Рада?
Эмма с энтузиазмом кивнула.
— Да. У меня нет друзей, а он всегда… крутится рядом. Я могу приходить сюда, когда мне захочется сбежать, — усмехнулась она. — И он никогда об этом не узнает, я сказала ему, что чувствую, будто меня предали, и что возненавидела тебя. Поэтому теперь я могу убегать, и он не будет знать, где меня найти. Мы с тобой время от времени можем сбегать.
— Сбегать, — хриплым голосом повторил он и уставился на нее полными надежды глазами.
Его поглаживания прекратились, и он нежно сжал ей бедро.
— Когда угодно, Эмма. Ты можешь сбежать со мной, когда угодно.
— Хорошо. Рада это слышать, Райан.
— Эй, хочешь пиццу? — он вдруг вскочил с кровати, словно его долбануло током.
Райан быстро прошел по комнате и схватил большую плоскую коробку.
— В этом городе одна нормальная еда. Пицца. У меня такое чувство, будто я уже несколько дней ем только пиццу. Ну, по крайней мере, с субботы. Какой сегодня день недели, вторник? Как прошла групповая психотерапия?
— Сегодня вторник, — кивнула она. — И занятие было… странным.
— Странным? — спросил он с полным ртом пепперони. — Что значит странным?
— А то, что Каспера на нём не было, — сказала она.
Райан на мгновение перестал жевать.
— Как это не было? Да он практически там живет. Может, он просто взял выходной, чтобы трахнуть одну из новых цыпочек? — предположил Райан, проглотив наконец кусок.
— Нет, я сегодня спрашивала Розенштейна. Он сказал, что у него умерла какая-то родственница, но сам не знал толком. Разве это не странно?
— Опять странно. Да почему странно?
— Ну, Розенштейн — его зять, он женат на сестре Каспера. Думаешь, ей не известно о смерти в своей семье? — заметила Эмма.
Райан никогда звёзд с неба не хватал и, скорее всего, никогда не будет, но даже он сумел уловить этот намек.
— Да… да, это очень странно. Супер-пупер странно, — пробормотал он, глядя в пиццу.
— А знаешь, что еще более странно? — спросила Эмма, резко понизив голос. Заговорщически.
— Что? — прошептал он в ответ, глядя на нее широко распахнутыми глазами.
— Что Каспер исчез именно на той неделе, когда мне сказали, что мои сеансы психотерапии закончены, и именно в те выходные, когда тебя выписали.
— Странно, — еле слышно произнес Райан. — Ты ведь не думаешь…
Эмма снова кивнула.
— Думаю. Ты не знаешь Чёрча так, как я. Поэтому нам с тобой нужно держаться вместе, — убеждала его она. — Совсем как на «Солнечном ранчо». Там мы были одной командой, верно? Мы все еще команда.
— Команда, — тоже кивнув, сказал он. — Совсем как на «Ранчо».
— Райан, ты мне поможешь?
— Да. Конечно. Я готов на всё. С чем тебе помочь?
— Мне нужно кое в чем разобраться, — сказала она ему. — Почему он хочет, чтобы мы оба убрались отсюда. Что случилось с Каспером. Что может случиться с остальными.
— Господи, с какими ещё остальными?
— С моей мамой, — вздохнула Эмма, проводя пальцами по волосам. Она улыбнулась про себя, заметив, как его глаза проследили за движением ее руки. — Моя мать ужасна, Чёрч всегда ее недолюбливал, и ты ведь знаешь, что у нее была интрижка с Каспером. Это как… со всеми, кто так или иначе связан с Каспером, он попытается что-то с нами сделать.
— Но почему? — спросил Райан, бросив на кровать коробку с пиццей. — В смысле, я с Каспером едва словом перемолвился, я-то тут при чем? Я только появлялся на групповых занятиях, как положено, и почти не разговаривал. Меня-то за что?
— Досье, Райан, — произнесла Эмма, уставившись на него.
— Какое досье? Я никогда…
И тут до него дошло, и он осёкся.
— Ты украл личное дело Каспера. Возможно, и какие-то другие его документы. Ты дал мне досье, так что, наверное, ты и Чёрчу его давал. Ты — связующая нить между ним и Каспером, и, думаю, Чёрч, захочет избавиться от таких свидетелей, — объяснила она.
— Боже…он не может… ты ведь не думаешь… он ведь не причинит нам вреда, правда? — спросил Райан.
Эмма пожала плечами.
— Райан, я ведь не просто так попала в лечебницу.
— Ты хочешь сказать, что это он тебя порезал?!
— Нет, — осторожно ответила она. — Но Чёрч запросто мог это сделать. Он и раньше оставлял на мне ожоги, резал меня. Приковывал на несколько часов наручниками и уходил. Райан, может, мы с тобой и сумасшедшие, но Чёрч… вообще нечто.
— Черт, — проворчал он. — Черт! Жаль, я раньше этого не знал, я бы с этим ублюдком не связался.
— Мне жаль, что ты оказался втянут в такую заваруху.
— Нет, все в порядке. Все в порядке, потому что мы всё знаем. Знаем и можем это остановить это. Мы можем… можем сбежать.
Эмма удивленно заморгала. Она не думала, что это будет первой реакцией Райана, и теперь почувствовала себя глупо.
— Я не могу просто так убежать, — сказала она.
— Что? Почему нет?
— Потому что я по-прежнему фактически в собственности у Марго, — напомнила ему Эмма. — И, хотя мне почти двадцать три, она может заявить о моём побеге. Постарается, чтобы меня нашли, принудительно госпитализировали, а потом опять отправит в какую-нибудь психбольницу. И кроме того, вот мы сбежим и что… станем бомжами? Будем умирать с голоду? Позволим ему вредить другим людям?
— Ты права, права, — вздохнул Райан. — Поэтому нам нужно придумать план.
— Мы должны его остановить, — настаивала Эмма, раздраженная тем, что ей приходится все ему разжёвывать.
— И как же нам это сделать? — спросил он.
— Чёрч не идеален. Нам просто нужно отыскать ошибку. Или сделать ее за него.
— Что это вообще значит?
— Нам известно, что он как-то расправился с Каспером, — сказала она. — Держу пари, он либо что-нибудь с нами сделает, либо попытается повесить это на нас. Мы должны обратить это против него. Чтобы его арестовали за исчезновение Каспера, пока еще чего-нибудь не произошло.
— У меня такое чувство, будто я попал в книгу про братьев Харди, — сказал Райан. — Как мы все это сделаем? (Братья Харди — серия детских детективов, написанных различными литературными призраками под псевдонимом Франклин У.Диксон. Выходит с 1927 года в США — Прим. пер.).
— Очень просто. Марго трахалась с Каспером, так ведь? Поэтому мы просто проберемся в ее комнату и подбросим что-нибудь из вещей Чёрча. Несколько неопровержимых улик.
— Но… почему в ее комнату? Почему не в дом Каспера?
— Он может пропасть, или еще хуже, ты действительно хочешь наследить по всему дому Каспера своей ДНК? — с вызовом спросила Эмма. Когда Райан побледнел, она ухмыльнулась. — Не думаю. Но мои волосы, или клетки кожи, или что там еще, в доме Марго никого не удивят, а если они найдут что-то твое, я всегда могу сказать, что ты был у меня в гостях. Это вполне объяснит внезапно обнаруженные волосы или ресницы. Но что-то вроде, скажем, удостоверения личности, или карточки донора, или кредитки, что-то очень личное, что может запросто выпасть из кармана, объяснить гораздо труднее. Тем более, что Чёрч сейчас должен быть не здесь, а в Нью-Йорке.
— Ладно, ладно, я эту часть понял. Понял. Мы оставляем под подушкой водительские права старины Чёрча, отлично, блеск. Как это докажет хоть что-то помимо того, что он трахнул твою распутную мамашу?
— Этого будет достаточно, чтобы вызвать подозрения. Марго решит, что он выронил их, когда рылся в ее вещах в поисках адреса Каспера или типа того. Или, когда тайком пытался найти способ ее устранить.
Райан нахмурился и снова уставился в пол. Он всегда с трудом выдерживал прямой зрительный контакт, но с тех пор, как Эмма вошла в комнату, взглянул на нее, максимум, раза два. Она понимала, что слишком сильно на него напирает, но Райан был слишком тупым, а у нее кончалось терпение. Если ей еще хоть пару минут придется растолковывать ему азбуку подставы, Райан Парк больше не будет для них проблемой. Она убьет его сама.
«Шучу, шучу! Я не хочу убивать Райана. По крайней мере, мне так кажется… иногда трудно понять».
— Ладно, чего ты от меня хочешь?
Эмма на мгновение закрыла глаза. Интересно, так себя чувствовал Чёрч? Когда целыми днями убеждал ее убить для него человека? По крайней мере, ей это удалось намного быстрее.
— Ничего сложного. В следующий раз, когда встретишься с Чёрчем, попробуй забрать у него бумажник и найди в нем что-нибудь личное. Что-то маленькое, что-то, что можно носить в кармане. Черт, может даже запасной ключ от его машины или что-то в этом роде. Просто что-то такое, что есть только у него, — объяснила она. — Тогда мы сможем встретиться и подбросить это в комнату Марго.
— Постой, а мне-то туда зачем? Ты одна эту часть сделать не сможешь? — спросил он.
Эмма нахмурилась и надула губы.
— Конечно, раз ты не хочешь со мной тусоваться. Просто в этом доме мне становится… не знаю, как-то жутко. Там так темно, и к тому же мне приходится жить в его комнате.
— В его комнате?
— Да. Когда меня выписали из «Солнечного ранчо», то поселили в его комнате, потому что меня больше некуда было поселить.
— Да. Да, хорошо, я приду. Я приду и помогу тебе. Братья Харди — вот кто мы с тобой. Я буду Харди, а ты — Братьями, — он выдавил из себя смешок и снова сел на кровать.
— Знаю, что все это немного странно, — Эмма старалась, чтобы ее голос звучал успокаивающе. — Но мне очень важно, что у меня есть человек, которому я могу доверять.
И чтобы скрепить сделку, она накрыла его руку своей. Осторожно сжала. Улыбнувшись, заглянула ему в глаза. Направила всю свою цветущую красоту на то, чтобы Райаном овладело это ложное чувство безопасности.
«Да, Райан. Доверься этим зеленым глазам, этим прелестным веснушкам, этим рыжим волосам. Постарайся видеть девушку, которую ты хочешь видеть, а не сидящее перед тобой чудовище».
Райан сжал ее руку и широко улыбнулся.
— Это похоже на приключение, да? — сказал он. — Мы с тобой просто потусуемся вместе. Может, мы все же ошибаемся? Может, он ничего не сделал и не сделает. Так что ничего страшного. Будет весело.
— Весело, — медленно кивнув, повторила она. — Нам будет очень весело вместе, Райан.
Эмма извинилась и подняла с пола куртку. Райан устроил целое представление, помогая Эмме ее надеть, сжимая и потирая ей плечи, пока она застегивала пуговицы. Он пообещал позвонить ей, как только Чёрч назначит ему следующую встречу, и поклялся, что своими цепкими пальчиками выудит что-нибудь подходящее, чтобы потом подкинуть это в комнату Марго. Все будет хорошо. Райан все для нее сделает.
Эмма даже обняла его в дверях. Она хотела его поцеловать, но решила, что это будет уже перебор.
Двери мотеля выходили на улицу, поэтому, спустившись на стоянку, она оглянулась на его окно. Он помахал ей сверху. Она помахала ему в ответ. Потом еще плотнее закуталась в куртку и вышла на тротуар.
Через два дома от мотеля располагался круглосуточный магазин, а перед ним был припаркован большой темный внедорожник. Двигатель был включен. Эмма не стала стучать по стеклу или что-то говорить, просто открыла пассажирскую дверь и забралась внутрь.
— Быстро ты, — сказал Чёрч, его руки небрежно сжимали руль.
— Неужели? Мне показалось, что прошла целая вечность, — простонала она, откинув голову на спинку сиденья. — Нужно угрохать чертову уйму времени, прежде чем он поймет элементарные вещи. Чтобы до него всё дошло, мне пришлось практически с ним сюсюкать. И даже тогда. Он так тебя боится, что чуть не обмочился при одной мысли о том, чтобы действовать у тебя за спиной.
— Молодец.
— И все же он согласился. Его любовь ко мне сильнее, чем страх перед тобой. Он предложил мне сбежать вместе с ним.
— Уверен, это заманчивое предложение.
— Думаешь, это и впрямь сработает? — прошептала Эмма, глядя на стоящий перед ним магазин.
Какая-то женщина со своей маленькой дочкой покупали фруктовый коктейль, девочка смеялась и хлопала, глядя на перемешивающиеся за стеклом цвета. Хотелось ли Эмме им навредить? Могла ли она представить, как причиняет им боль? Нет. Малышка была просто очаровательной, а женщина казалась очень милой. Их существование никак не влияло на ее жизнь, так что до них Эмме не было никакого дела.
Однако, мог ли им навредить Чёрч? Он тоже смотрел на магазин. Представлял ли он себе, как убивает их? Мучает, впитывая их страх, который так любил? Когда-то она нормально к этому относилась. Как бы она отнеслась к этому сейчас?
— Сработает, — сказал Чёрч, крепко сжав руль, отчего заскрипела обивка.
— Только… это не так-то просто. Я смотрела сериал «Место преступления», — усмехнулась она. — Мы не можем просто взять и умчаться в закат.
— Конечно же, можем. Многие так и делают. Никто до сих пор не знает, где Джимми Хоффа, и что с ним случилось. Нам всего лишь нужно быть поумней и повнимательней. Вот и всё, Эмма. Все просто. Очень, очень просто, достаточно найти время, чтобы все хорошенько обдумать. (Джеймс Риддли «Джимми» Хоффа — американский профсоюзный лидер, неожиданно исчезнувший при загадочных обстоятельствах. Его исчезновение породило множество слухов, Один из них, упорно муссировавшийся в СМИ, утверждает, что он был похоронен на поле стадиона Giants Stadium — Прим. пер.)
«Хорошенько обдумать, как в тот раз, когда они посреди ночи несколько километров тащили через густой лес мешки с кусками человеческого тела. Никому никогда не найти Каспера, даже весной, когда появятся животные, вообще никогда. Потому что Чёрч умён, он на всё обращает внимание и все продумывает. Продумывает такие вещи, как убийство».
— А что, если я облажаюсь? — спросила она. — Если все испорчу? Если не смогу этого сделать?
Раньше Эмма боялась, что ей не удастся убить Лиззи, и она потеряет любовь Чёрча. Другое убийство и та же хрень. Однако теперь человеком, которого она подведет, будет сама Эмма.
И она не могла с уверенностью сказать, что хуже.
— Тогда не делай, — просто сказал Чёрч, пожав плечами. — Через две недели Розенштейн напишет письмо в комиссию о том, что тебе больше не требуется опекун, и я отвезу тебя в Нью-Йорк. Эмма, нам необязательно ничего делать. Не сию же секунду. Мы никому ничего не должны. На этот раз это твоя идея, твой план. Твоё шоу. Одно твоё слово, и всё закончится.
Эмма тяжело вздохнула. Ее план, ее шоу, ее идея. Это так не похоже на прошлый раз. Так странно. Она попала в психушку из-за покушения на убийство, и как только из нее вышла, сразу же оказалась в точно такой же жопе. Ей и впрямь этого хотелось?
«Не бойся косы, Эмма. Просто пожинай то, что посеяла, и не обращай внимания на оставшийся после тебя бардак».
— Поехали домой, — выдохнула она. — У нас много работы.
ЧЁРЧ
Чуть подтолкнуть здесь, поднажать там.
Видите? В конечном счёте это работает.
Хотя, клянусь Богом, на этот раз мне лучше прочувствовать момент. Лучше всмотреться в эти глаза, лучше выпить страх до последней капли.
Лучше мне стать частью чего-то великого.
Не обламывай меня, Эмма. Только не сейчас, когда ты так близка к осуществлению всех моих мечтаний. Ещё совсем немного. Еще немного, пожалуйста, сохраняй это благоразумие.
Чуть подтолкнуть здесь, поднажать там, и думаю, у нее получится.