— черт, как же я хотел, что бы до этого не дошло.
— ты о чем?
— как же я надеялся, что не мне придётся тебе об этом говорить.
— я не пойму тебя.
— Анна мертва.
— что, да что ты несёшь. Как такое может быть?
— я сказал, что не буду тебе врать. Это правда.
— это ты сделал?
— ты не слушаешь меня. Я же сказал, приказа вас убрать, больше нет. Это сделал ваш враг, которого вы недооценили. И поэтому я повторяю, не гоняйтесь за призраками. У вас своих дел множество.
— Кинли?
— да, Винсент Кинли.
— то есть ты знал и не воспрепятствовал?
— я бы спас её, если бы мог. Час назад мне пришло сообщение, что недалеко от Марселя сгорела ферма. Идентификация показала, что сгорело четыре человека. Триангуляция показала, что на ферме в это время были телефоны Анны и агента Стикса.
— этого не может быть. Тело, её опознали?
— я понимаю твою обеспокоенность. Но поверь, нет смысла производить опознание.
— это надо сделать.
— отчёт будет в любом случае. Так что ты получишь подтверждение, но не питай иллюзий.
— я убью этого сукина сына.
— нельзя.
— что? Да какого черта?
— не все так просто. Я уже связался с руководством ЦРУ. Я хотел, что бы они мне отдали Кинли и я преподнёс бы тебе его на блюдечке.
— что сказало руководство?
— они не хотят конфликтов.
— и что, мне ничего не предпринимать? Да я разорву его в клочья.
— директор ЦРУ открестился от Анны Андерсон. Она официально признана террористом. Кинли уничтожил террориста и теперь пойдёт на повышение.
— да что за бред? Как они могут допустить такое?
— мне тоже жаль, что все так получилось. Но не ты, ни я, ничего не можем сделать. Приказ, Винсента Кинли не трогать. Теперь он будет заседать в комиссии, и поэтому если ты его убьёшь, то пойдёшь против всей системы. Я знаю, что тут никакие слова не помогут, но я скажу. Отпусти это Робертсон. Поверь, рано или поздно ты получишь шанс отомстить. Но сейчас не надо ничего делать. Ради Анны.
Жан Уолес встал со своего места.
— через минуту придёт профессор, и вы сможете покинуть Кембридж. Я желаю вам познать, что такое старость.
«Англичанин» покинул кабинет через дверь в стене. Робертсон посмотрел на Бредерика, который за все время не проронил ни слова.
— ну что ты молчишь? Что делать будем?
— он прав. Этот сукин сын прав. Нам нельзя ничего сделать с Кинли. Мы должны поступить грамотно и отомстить позже. Не зря же говорят, что месть это блюдо, которое подают холодным. Всё, что сказал твой преподаватель, правильно. Мы заигрались погоней за призраками. За теми, кого никогда не поймаем, потому что не в силах поймать. И поэтому мы пропустили опасность в лице Кинли. Это теперь останется с нами навсегда, даже когда убьём его.
Замок вновь звонко щёлкнул и в кабинет вошёл профессор.
— господа, я думаю, наша встреча подошла к концу. Я провожу вас до автомобиля, который отвезёт вас в аэропорт.
МАРСЕЛЬ. КЛАДБИЩЕ СЕН-ПЬЕР.
Сен-Пьер являлось крупнейшим кладбищем в городе Марсель на юге Франции. Оно было третьим по величине и на нём были захоронены многие известные личности от художников и спортсменов, до политиков и военнослужащих. Так же на нём были захоронены и обычные люди. Среди них и была похоронена Аманда.
Алекс наконец-то добрался до могилы Аманды. Он быстро нашёл место, где она захоронена и возложил цветы в дань памяти. Присев на корточки возле надгробья, он достал платок из своих брюк и протёр надпись.
— прости меня. Я не смог уберечь тебя.
Алекс многократно представлял, как он посетит могилу и ему казалось, что от боли он зальет все слезами. Но этого не случилось. Слезные железы наотрез отказывались выдавливать слезы из глаз. Внутри у Алекса была агония. Несмотря на последние события, он по-прежнему сильно горевал об утрате Аманды. Но теперь он огрубел, и поэтому надгробная плита не была намочена его слезами. Алекс вспоминал, как много хороших моментов они пережили вместе и как много могли бы ещё пережить. Как она готовила ему кофе по утрам, пока он принимал душ. Как она его поддерживала и вселяла веру во все его начинания. Она была для него всем. Алекс корил бога за то, что тот так рано забрал его возлюбленную.
За воспоминаниями о Аманде, Алекс не заметил, как уже стоял не один. Рядом с ним появился человек, который ему уже был знаком. Человек из его новой жизни, который не являлся ему другом и не был врагом. Это был «Критик».
— примите мои соболезнования Алекс.
Дантист резко обернулся. Он узнал этого человека и поэтому сильно удивился, что тот был один.
— я бы принял, если бы они были искренними.
— почему вы думаете, что я с вами не искренен? Во мне тоже есть сострадание. Я же вижу, как сейчас вам тяжело.
— почему вы здесь? Вам что-то от меня нужно?
— не буду вам рассказывать, что я здесь оказался совершенно случайно. Вы не достойны этой лжи.
— а чего же я достоин?
— лучшего. И я пришёл вам предложить это лучшее. Я ведь знаю, что вы сумели расправиться с Богданом Митяевым. И наш сотрудник погиб не без вашего участия. Вы очень способный и я бы хотел, что бы вы работали в нашей организации.
— я, если не ошибаюсь, уже работаю на подобную вашей организацию.