Они очнулись. Связанные и побитые, но отморозки очнулись живыми, за что должны были благодарить меня. В Империи они бы пожалели, что не померли сразу, однако здесь у меня не было ни сил, ни прав. Пока что. Поэтому всё, что оставалось, следить, чтобы они не наделали глупостей.
А они пытались.
— Я твою жопу, сука… — начал один из них, которому я сломал колено.
Я не стал дослушивать, подойдя и пнув его в лицо, после чего ещё раз приложился по ногам, заглушив его крики пинком в челюсть, которая с хрустом захлопнулась. Теперь вряд ли он сможет когда-либо ходить нормально.
— Я бы советовал вам закрыть пасти, — холодно произнёс я, окидывая их взглядом. — Я не убью вас, но сделаю так больно, что вы предпочтёте сдохнуть.
И красноречиво наступил тому, кому не хватило ума заткнуться на ногу, хорошенько надавив до хруста. Ещё один вскрик, ещё один хруст челюсти и скулёж собаки.
Я бы убил их, но, боюсь, мне этого не спустят.
Однако даже без этого было не сказать, что просто.
Я не обратил внимания, когда включились камеры слежения, но очень скоро к нам спустилось пять полицейских с дубинками. И пришли они спасать не меня, а тех, кому я указал место.
— Руки! Руки между прутьями! — орал один из них так, будто ему было больно за отморозков.
Едва мои кисти оказались между прутьями, на них защёлкнулись наручники. Двери камеры сразу открылись, и в неё ввалились полицейские.
Первый удар пришёлся мне под колени, заставив упасть на них. Ещё несколько пришлось по спине и ягодицам, после чего пинок, и я упал грудью на пол. Там по мне пришлась ещё пара ударов, после чего меня вытащили из камеры.
В этот момент я подумал, что меня могут вытащить на улицу, однако я был просто пересажен в другую камеру, одиночную, где мне даже не сняли наручники. Затолкнули, добавив пару ударов дубинками, после чего приказали вести себя тихо.
Они не могут меня пристрелить. Они не могут меня вытащить на улицу и отдать в руки Смотрящему. Всё это приведёт к последствиям, которые они не готовы принять даже ради криминального босса. Что-что, а своя шкура всегда ближе.
Зато они могут присылать ко мне в камеру тех, кто может сделать грязную работу.
На этот раз в камеру полицейские завели громилу, который лишь чуть-чуть уступал Грогу по высоте, но точно не по ширине. Большой, ему даже пришлось чуть пригнуться, чтобы пройти через дверной проём решётки. Лысый, весь в татуировках, которые покрывали не только руки, но и лицо с лысиной.
Когда он оказался в камере, на его лице появился звериный оскал, а в руке мелькнуло что-то острое.
Решили попробовать ещё раз?
— И чтобы тихо всё было! — рявкнул один из полицейских. В этой ситуации это было адресовано явно лишь одному из нас.
Пусть на мне и были наручники за спиной, но я всё равно спокойно перекинул скованные кисти через ноги вперёд, бросив взгляд на камеры. Снова отключены.
Уголовник, как заправский мясник, перекинул заточки из рук в руки, облизывая губы с улыбкой то ли животного, то ли идиота, сделав пару шагов ко мне.
Ночь обещает быть тяжёлой.
Шикарная серебристая машина подъехала к полицейскому участку номер три. Один её капот был в длину, как вся остальная часть автомобиля. Эдакий линкор среди машин, и её название «Линкор» прямо об этом говорило.
Нагло и вызывающе остановившись прямо перед крыльцом, оттуда вальяжно вылез мужчина в таком же серебристом костюме. Он не спешил, более того, делал это демонстративно, с удовольствием вызывая злобные и презрительные взгляды полицейских, что были рядом.
— Здесь нельзя парковаться! — окликнул один из них человека.
— Это вдруг почему? — удивился тот наигранно.
— Это служебная парковка.
— Мальчик, — улыбнулся мужчина. — Это всё относится к уличной сети дорог. В противном случае найди публичную кадастровую карту и ткни мне пальцем, где это указано, если умеешь читать, конечно.
— Мы её отгоним, — предупредил тот недовольно.
— Лучше отгоняй не её, а местную шпану, — улыбнулся тот настолько ярко, что было больно смотреть во всех смыслах. — Увижу хоть одну царапину — будете всю оставшуюся жизнь на покраску машине скидываться.
И спокойно поднялся в отделение полиции. Здесь шумели люди, звенели телефоны, полицейские то и дело ходили туда-сюда, иногда уводя людей в наручниках. Стоял обычный повседневный рокот. Мужчина зашёл, вдохнул полной грудью воздух, будто вернулся в родной дом, после чего огляделся и направился к стойке.
— Добрый день господа, я адвокат Гранта Роковски, мистер Брэнд Галешоп. Могу я увидеть своего подопечного?
— Его… должны были увести в комнату для допросов, — ответил один из мужчин, глядя в компьютер. — Вот сейчас прямо.
— Служба опеки с ним? — посмотрел адвокат внимательно на полицейского. — Мисс Роза, если я не ошибаюсь, отвечает за него.
— Мы их ещё пока…
— Не вызвали? О как. А как же вы несовершеннолетнего допрашиваете без них? Залёт, парни, большой залёт… Хотя откуда вам знать про это, вы же законов не читаете… — отмахнулся тот, заставив полицейских скрипеть зубами. — Где комната для допросов?
— Мы вас отведём туда, — произнёс один из мужчин, всем видом показывая презрение к мужчине.
— Имя, фамилия детектива, который допрашивает?
— Як Порто.
Адвокат прямо расцвёл.
— О как аж… Вы там точно несовершеннолетнего хотите допрашивать? Хотя не отвечайте, сам взгляну. Ведите в комнату для допросов. Мне даже интересно посмотреть, кого вы там поймали.
Его провели по узким коридорам, пропитанным запахом сигаретного дыма и кофе. Мимо стульев, на которых сидели как пострадавшие, недовольные, иногда плачущие, так и всякий задержанный сброд от шлюх до закоренелых уголовников.
Полицейский проводил его до металлической двери, после чего открыл, приглашая войти уже знакомую комнату допросов. Они особо не отличались друг от друга, разве что окно — в одних оно было, в других не было.
— Так-так-так, Як Порто, вот это встреча… — протянул он с улыбкой. — Только мы встретились, а вы уже нарушаете закон, ну как же так-то, а?
— Мистер Галушлёп, — оскалился детектив, намеренно исказив фамилию адвоката, но тот даже глазом не моргнул.
— Понимаю-понимаю, если вы даже инструкцию прочитать не можете, чтобы ничего не нарушить, то куда там фамилию мою выговорить, — подошёл он к столу. — Тут хотя бы собственный кабинет найти, верно? Так, что тут у нас?
Он взглянул на парня, чьё лицо было побито. Не сильно, но разбитая губа, синяк под глазом и припухлая щека ярко намекали на то, что произошло.
— Я вижу, по тупости вы пытаетесь превзойти самого себя, детектив. Почему мой подопечный избит?
— В камере он напал на пятерых…
— Закон о защите несовершеннолетних тридцать восемь, пункт шесть, — тут же громко перебил его адвокат, раскладывая на столе свои вещи. — Несовершеннолетнего обязаны садить в камеру отдельно от совершеннолетних, при необходимости в отдельную камеру или, при неимении таковых, комнату или другое помещение, имеющее средства для длительного пребывания под контролем уполномоченного представителя власти. Это, не говоря о законе о защите несовершеннолетних тридцать восемь, пункт два — допрос можно проводить только при адвокате или уполномоченных представителях. Я пришёл сюда, а уже два достаточно серьёзных нарушения по отношению к моему клиенту. А это мы ещё не начали.
— Тогда садись и начнём, — фыркнул детектив.
— Обязательно, — мужчина огляделся. — Эй, мне кто-нибудь стул принесёт или как?
Мой адвокат был достаточно странным человеком. В броском серебряном костюме, будто пытался всем своим видом обратить на себя внимание, и с хитрой усмешкой, которая сулила всем лишь неприятности.
Он мне нравится, наш человек.
Усевшись рядом со мной, он бросил взгляд на камеры.
— Ах да, по закону о защите несовершеннолетних тридцать восемь, пункт двенадцать у вас должны быть включены камеры. Вы что, избивали моего подопечного?
— Мы никогда…
— Да, — холодно ответил я.
Детектив посмотрел на меня таким взглядом, что был готов убить здесь и сейчас. А вот адвокат растянулся в улыбке.
— Детектив Порто, я только сел, а уже три нарушения, которые позволяют мне добиться освобождения моего клиента.
— Он не уйдёт отсюда, покуда я не разрешу ему уйти, — ответил тот, пытаясь выглядеть грознее, чем есть на самом деле. — Я имею право задержать его здесь настолько, насколько потребуется.
— Да-да-да, очень страшно, даже поверить хочется, — закивал адвокат головой. — Так и передам министерству внутренней безопасности полиции в столице, что законы составляет теперь детектив Порто. А сейчас дело передайте мне, будьте добры. И напомню, что я имею право вести запись нашего разговора наравне с вами.
Детектив брезгливо бросил ему папку через стол, но тот ни капельки не смутился. Взял папку и открыл.
— Так, посмотрим… хм… Первый вопрос. Если вы его задержали в центре, что он делает здесь? — посмотрел мужчина на полицейского. — По внутренним инструкциям полиции города Перта-Фронта, да и всего государства Тринианского, задержанных везут в участок, отвечающий за ту территорию. Он был должен оказаться не здесь.
— Так сложились обстоятельства.
— Ну, они сложились явно не в вашу пользу, сразу скажу. Что тут у нас ещё… убийство? Семь человек? М-м-м… это сильно… Так, поджоги, незаконное хранение оружия, разбой… Вы от балды записывали обвинения или вам кто-то их надиктовывал? — с улыбкой посмотрел на детектива адвокат.
Не буду отрицать, что мне нравилось, как мужчина издевается над этим уродом, который и так подписал себе приговор. Иногда моральное насилие куда приятнее, чем физическое.
— У нас есть…
— Неустановленный свидетель, — вслух прочитал Галешоп, как звали адвоката. — Это… переведите мне, это как вообще? Первый раз такое вижу. Свидетель, но неустановленный. То есть вы его не установили, но он выступил перед вами свидетелем? Может, свидетель, который захотел сохранить инкогнито? Или анонимный свидетель?
— Да, — буркнул тот.
— Да, анонимный свидетель, или да, свидетель, что остался инкогнито? Конкретнее, будьте любезны, эта два разных понятия, я должен знать, с чем работаю.
— Инкогнито.
— Понятно… Ладно, продолжим, поджог… — он начал вслух зачитывать. — Грант Роковски с неустановленным соучастником в неустановленное время на неустановленном транспорте по неустановленным причинам приехал на склад по адресу Дальняя семнадцать… Ну хоть адрес сгоревшего склада вы знаете, а то я уже беспокоился, что и место пожара вы умудрились не установить. Это какой стажёр вам писал?
Тот промолчал, поджав губы.
— Так, мусор, мусор, мусор, мусор, мусор… — Галешоп небрежно перелистывал бумаги, пытаясь найти хоть какое-то доказательство. — Вы это сами хоть читали?
Детектив вновь решил промолчать.
— Ни одного доказательства, вообще. Все ваши обвинения основаны лишь на заявлении одного-единственного человека, который не захотел раскрывать свою личность. Это мог быть любой сумасшедший, который просто рассказывал свои сновидения. Никаких иных доказательств нет. Вы моего клиента даже задерживать с такой базой не имели права, — потряс он папкой.
— Он владеет машиной, которую водит без прав, — нашёлся с ответом детектив.
— С каких пор это стало работой детектива раздавать штрафы за езду без прав, так ещё и в комнате допроса? — приподнял брови адвокат. — Это административное нарушение, не уголовное, за это на допрос не ведут.
— А как он его купил, по-вашему? Машину? Откуда у него деньги? Не те ли, которые он награбил⁈ — наклонился над столом детектив, явно пытаясь на ходу придумать оправдание. — Именно это я и хочу выяснить.
— А вы переквалифицировались в налогового инспектора? — ответил вопросом на вопрос Галешоп. — Или у вас есть ордер на допрос по поводу возникновения его финансов? Хоть что-то?
— Он в сговоре со Смотрящим, — решил я прояснить этот цирк. — Тот купил детектива, чтобы меня посадили в камеру с отморозками, которые должны были меня убить. И они попытались, так как полицейские ушли, а камеры выключили.
Но всё пошло не по их плану. Даже амбал, которого привели после тех четверых, не смог изменить ситуацию. Мне пришлось постараться, и ценой синяков и ссадин я всё же справился с ним. Долго, упорно и больно, но под конец я почти задушил его своими собственными наручниками.
— Закрой свою пасть, говнюк, — прорычал детектив.
Но на него уже никто не обратил внимания.
— Так вон оно что… — протянул адвокат.
— Если ты думаешь, что так просто отсюда выйдешь, то ты очень сильно ошибаешься, — Як продолжал беситься. Он посмотрел на адвоката. — Он будет сидеть здесь, пока я не скажу стоп.
— Как скажете, — поднял тот руки и встал со стула. — Пойду, скажу вашему начальнику, что теперь всё решает детектив Порто, а не он. А заодно поинтересуюсь, он действительно хочет, чтобы сюда заглянул внутренняя безопасность прямиком из столицы.
— Идите, — фыркнул тот.
— Пойду, — направился адвокат к двери. — А вы можете пока готовиться к отпуску, детектив Порто. Я постараюсь, чтобы он продлился до конца ваших дней. И если в моё отсутствие что-то случится с парнем, вы можете сразу искать себе камеру прямо здесь, в этом участке.
И он ушёл.
Детектив не произнёс ни слова, даже когда в комнату вошёл адвокат вместе с толстым мужчиной, который был шефом полиции этого участка. Дальнейший разговор меня слабо интересовал, однако всё свелось к тому, что их действия были незаконны, сами обвинения смехотворны и теперь на фоне того, что меня побили, уже самими полицейскими займутся другие люди.
— И да, Як Порто, — напоследок обратился к нему мой адвокат Брэнд Галешоп. — Я бы на вашем месте начал приглядываться к адвокатам, а то мало ли что. Но только не ко мне, я вам не по карману.
И с улыбкой закрыл за нами дверь, выйдя в коридор.
— Итак, тебе надо встретиться с соцработником, парень, — начал адвокат, пока мы шли по коридору.
— Потом, — тут же отрезал я. — Мне надо выбраться из участка и, желательно, живым.
— А с этим проблемы?
— Если меня заперли из-за Смотрящего, как вы думаете, у меня проблемы?
— Не думаю, а уверен, — улыбнулся он. — Ну тогда тебе только сидеть здесь остаётся, а то глядишь, и подстрелят.
— Не подстрелят, — покачал я головой. — Мои вещи, где я могу получить их?
— Сейчас на посту.
— У меня будут последствия?
— Кроме того, что вся аристократия узнает, за что ты привлекался? Нет. Дело не просто развалится, оно даже стен той комнаты не покинет, так как там ничего нет. Голословные обвинения, за которые даже вызвать на допрос нельзя. Тут можешь быть спокоен.
— Я могу попросить ваш номер на всякий случай? — посмотрел я на мужчину.
— Конечно, — тот протянул уже заготовленную визитку. — Мы и я, в частности, всегда рады новым клиентам с богатыми планами на будущее. Там всегда есть где развернуться.
— Благодарю.
На этом мы распрощались, и я получил свои вещи.
Вечер здесь прошёл не очень приятно, однако всё лучше, чем могло быть. Они не знают, с кем связались, и детектив очень скоро поймёт, насколько он ошибся, выбрав не сторону правопорядка. А пока…
— Грог, это я. Меня выпустили, но ты должен кое-что сделать.
— Слушаю.
— Я в полицейском участке номер три, меня пару раз пытались убить в камере, но ничего не вышло, поэтому я подозреваю, что они попытаются сделать это на улице. Проверь слежку вокруг здания.
— Устранить?
— По возможности тихо. И транспорт.
— Не джип, — понял Грог.
— Да, сможешь?
— Принял, я позвоню.
Теперь оставалось лишь ждать, когда он со всем разберётся. То, что Грог сможет обнаружить слежку, я не сомневался. Конечно, я справился бы с этим лучше, однако с местными дилетантами справится в принципе любой, кто проходил обучение в армии Империи.
Я сидел в коридоре с видом на главный холл, где постоянно мельтешили люди. Проститутки, наркоманы, уголовники и просто подозрительных людей. Кто-то что-то кричал, кто-то что-то доказывал, некоторые сопротивлялись, когда их вели. Были и несчастные люди, которые пришли в надежде найти защиту.
Шумное место, грязное место. Смотришь и понимаешь, как здесь обстоят дела на самом деле. Всем плевать, все устали. И даже мужчина, который вошёл в холл и огляделся, не вызвал ни у кого вопросов, кроме меня.
Я не подал виду, что заметил, как он посмотрел на меня и направился в мою сторону. Лишь встал и направился в туалет, попутно глядя в телефон, будто увидел что-то интересное.
Смотрящий, видимо, настолько хочет меня убить, что теперь отправил шестёрку убивать меня прямо в полицейском участке. Понятно, чем это грозит, но иного он сделать не может. Не на штурм же идти, верно?
Однако шестёрку ждало то, что ждало любого другого.
Я захожу в туалет и сразу отступаю за дверь. Жду момента, когда та вновь откроется и покажется подручный мафии. Здесь просто дело техники. Удар под колено, чтобы тот рухнул на пол, после чего с ноги по затылку. Неудавшийся убийца падает лицом на грязный кафель, и здесь я просто сворачиваю ему шею, после чего затаскиваю в кабинку и сажу на унитаз.
Минус один. Если они начнут сюда приходить, то кабинок не хватит.
И я оказался прав. Вскоре зашёл и второй, но его настигла та же участь, что и первого. Так как в туалете было всего две кабинки, следующих убийц придётся прятать уже в женский.
Но вопреки опасению, больше никто сюда не зашёл.
А вскоре позвонил и Грог.
— Чисто, можешь выходить, зелёная машина, седан. Быстро!
— Принял!
Я тут же сорвался с места. Быстрым шагом пересёк холл и вышел на крыльцо, где сбежал к машине и сразу сел в открытую дверь под взгляды полицейских, наполненных подозрением. К нам уже направлялись люди, почти бежали, держа руки под одеждой, но Грог уже дал газу, и автомобиль резко тронулся, выезжая на дорогу.
Вдогонку рядом с полицейскими никто стрелять не рискнул.
— Как всё прошло? — спросил я сразу, едва мы заехали за поворот.
— Снайпер на крыше, я убрал его. По двое с обоих сторон на углах здания. Ещё один на другой стороне дороги в здании на втором этаже с пулемётом в окне. Я убрал его. И двое у самого входа. Но они вошли внутрь.
— Я их встретил. Наблюдатели в машинах? — я бросил взгляд назад и увидел за нами погоню. Те не пытались скрыться.
— Трое. Один фургон, скорее всего, с бойцами. Ничего не смог с ними сделать. Полиция рядом была.
— Оторвёмся?
— Да.
Грог действительно ехал быстро, подрезая людей, проскакивая на запрещающие сигналы светофора и сворачивая так резко, что визжали покрышки. Похитители не отставали. Более того, пару раз нам наперерез выскакивали другие машины. Пока не стреляли, но лишь потому, что Грог реагировал быстрее, чем те успевали направить на нас стволы.
Так мы выехали в какой-то узкий проезд между домами, где Грог дал по тормозам, резко крутанул руль и врезался в небольшой дверной проём, тем самым поставив машину ромбом в узком проезде между зданиями. Мы выскочили одновременно, когда за нами в переулок заскочили преследователи.
Грог по-деловому закинул гранату в кабину, и мы бросились бежать. Позади раздались выстрелы, но через мгновение взрыв отрезал нас от преследователей на какие-то секунды, за которые мы успели выскочить на улицу с другой стороны.
Люди испуганно оборачивались на взрыв, все поспешно уходили, почти бежали, сбиваясь в толпу, в которую вклинились и мы. На ходу Грог вытащил из-за пазухи мне куртку жёлтого цвета и пистолет, сам просто перевернув крутку другой стороной.
Было понятно без слов — мы разделяемся, чтобы проще было уйти.
Я почти сразу заскочил в автобус в то время, как Грог зашёл в здание. Уже сидя среди людей, я набрал его.
— Где встречаемся? — сразу спросил я.
— Пинострит семнадцать. Я оставил машину за домом.
Я сразу понял о каком доме речь. Тот самый, куда культисты отправляли посылку с ножами. Заброшенное место, куда никто в здравом уме не заглянет. Включая культистов, им нет резона возвращаться туда.
— Выберешься? — решил уточнить я.
— Да, через пятнадцать минут закажу такси и уеду, — ответил тот спокойно.
— Хорошо, встретимся там.
Сейчас мы были на территории Смотрящего, однако даже при всём желании он не сможет уследить за каждым проходом. Это город, здесь живут люди, десятки, если не сотни тысяч людей. Сколько людей у него? Сотня? Две? Даже если больше, этого слишком мало, чтобы покрыть такой большой район.
Поэтому разделившись, мы спокойно выехали за его пределы, после чего добрались до назначенного места. Всего один раз я увидел машину бандитов, которые безуспешно высматривали нас, крутя головами.
Джип я нашёл в указанном месте.
Чуть позже подъехал и Грог, выйдя из такси чуть вдалеке от нашего места.
— Чисто? — спросил я, окидывая улицу взглядом.
— Менял такси три раза, — отчитался он и сразу спросил. — Что дальше?
— Дальше? Надо вернуться к Марианетте, чтобы заключить контракт на аренду и закрыть вопрос с хранением. После этого, пока Алианетта решает вопрос с грузовым челноком, можно будет наведаться в пару мест к Смотрящему. Нам нужны деньги.
— Активная броня будет? — сразу спросил Грог.
— Будет, — похлопал я его по плечу, и тот недобро усмехнулся. Так быстро, что будто и не улыбался, но я-то всё равно заметил. — Надо показать ублюдку, что его проблемы только начались.
— Отлично, — кивнул Грог.
И ехал он к поместью Барбинери с очень довольным лицом.