Селеста крепко взяла ее за руку и повела обратно в гостиную. Кто-то поставил пластинку, и теперь в качестве фона для всеобщего праздника начинал играть угрюмый рок.
— Не броди по дому, — повторила она. — Если тебе нужно куда-то пойти, иди наверх.
С этим туманным предупреждением она вернулась в толпу.
Вэл обняла себя руками, оглядывая комнату в поисках места, где можно спрятаться.
И тут она увидела его.
Сначала она подумала, что это один из гостей. Высокий мужчина в красно-черном, с лицом волка. Она узнала маску волка. Маска лежала на том же столе, где Вэл заметила свою собственную. Селеста подсунула ей одну из них вместе с шампанским: маска из розового золота, усыпанная цветами.
«Увидимся завтра», — сказал ей Гэвин. Вэл взглянула на большие старинные часы, которые отбивали каждый час, пока она наблюдала за ними.
Полночь.
Она оглянулась на незнакомца, который наклонил голову в знак молчаливого приказа.
«Следуй за мной».
Нет, она действительно не хотела этого делать. Но…
И тут она взглянула на Анну-Марию, которая повернулась в ее сторону. Пока Вэл наблюдала, та наклонилась, чтобы сказать что-то своему брату, который тоже посмотрел на Вэл и рассмеялся. Одному богу известно, что они планировали с ней сделать.
Оставаться здесь, внизу, еще хуже.
И, видимо, ей разрешалось подняться наверх.
«Из двух зол выбирай меньшее».
Вэл медленно поднималась по лестнице, приподнимая волочащийся подол платья. Она чувствовала ледяной взгляд блондинки, прожигающий ее лопатки. Трудно было не чувствовать себя добычей, когда они постоянно следили за ней.
Как будто они ищут лучшее место, чтобы всадить нож.
Вэл остановилась возле комнаты Гэвина, дверь которой теперь стояла открытой, хотя она точно закрыла ее перед уходом. Внутри горел свет, проникая желтым лучом в затемненный коридор.
Затаив дыхание, она толкнула дверь и вошла внутрь.
Он сидел на кровати, все еще в маске. Теперь, когда она подошла ближе, Вэл смогла оценить все детали: линии меха, вытравленные в материале цвета железа, жесткая оборка, простирающаяся по бокам его челюсти, словно пальцы скелета. Пустые глазницы придавали маске вид похожий на череп, напоминая ей о Смерти.
— Хорошая маска, — проговорила она, пытаясь изобразить сарказм, но вместо этого в ее голосе прозвучал лишь страх.
Гэвин провел языком по зубам.
— Для того, чтобы съесть тебя, моя дорогая.
Вэл сделала несколько шагов назад, ее лицо раскраснелось от этой насмешки.
— Ты — Красная Смерть, — сказала она. — Это не подходит к теме.
— Смерть повсюду, моя маленькая нимфа — в любой теме.
Вэл сорвала с себя маску с позолоченными астрами и хвостами пернатой каллуны. Под его пристальным взглядом ее плохо сидящее платье, казалось, затянулось еще туже.
— Тебе не нравится маскарад моей сестры?
— Нет, — коротко ответила Вэл. — Не нравится.
— Хм. — Медленно, он снял свою собственную маску, позволив ей упасть рядом с ним. Один уголок его рта дернулся. — Что ты думаешь о моей сестре?
— Она самая красивая женщина, которую я только видела.
Гэвин рассмеялся.
— Да, это так, правда? Проблема с красотой в том, что она имеет свойство стремиться к общему знаменателю. Симметрия — это, в конце концов, усреднение, доведенное до крайности. — Он приподнял бровь. — Знаешь на тебе одно из ее платьев.
Селеста не сказала Вэл об этом.
— Оно ее?
— Стиль сестры довольно узнаваем. Не нужно обладать большим воображением, чтобы оценить ее очарование. — Он поднял шахматный набор и подул на него. — Хм, я и забыл, что он здесь. Не хочешь сыграть партию, Валериэн?
Вэл не двинулась с места, чтобы подойти к нему.
— Ты так плохо отзываешься о своей сестре.
— Это простой факт. Она жаждет внимания. Моего, нашей матери, любого жалкого дурачка, в которого может вцепиться своими когтями. Вот почему она затеяла это маленькое пари, чтобы устранить соперницу. — Он положил доску на кровать. — Это вина нашей матери. Мой отец был единственным мужчиной, которого она любила, и он умер молодым. Она его боготворила.
Он говорил ей об этом раньше. Годы и годы назад. До того, как она поняла, кем он был и на что способен.
— Твой отец, — медленно сказала она, — мастер шахмат.
— Предполагается, что сходство между нами очень сильное.
Кажется, он уже говорил ей об этом раньше. Неприятная мысль пришла Вэл в голову, и она настороженно посмотрела на него.
— Твоя мать… — Слова застряли у нее в горле. — Она когда-нибудь…
— Прикасалась ко мне? — Его взгляд переместился на ее лицо. — Она бы не осмелилась. Но мать, намеренно или нет, внушила моей сестре мысль, что я — это все, что ей нужно, и Анна-Мария провела наше детство, бросаясь на меня разными не вдохновляющими способами.
Вэл сложила руки.
— И поэтому ты ушел?
— Я ушел, потому что мои братья и сестры становились слишком зависимыми от меня во всех отношениях. Они становились слабыми, как наша мать. — Гэвин откинулся назад. — Я хотел найти свой собственный путь — и я его нашел. Но хватит об этом. Иди сюда и поиграй со мной.
— Ты имеешь в виду шахматы?