— Это и есть твоя помощь? — спросила Вэл. — Шахматные партии и насмешки?
— И в какой форме, по-твоему, должна быть моя помощь, Валериэн? — Он потянул за тонкую бретельку ее платья. — Я готов к любым предложениям.
— Подобно тому, как ты помогал в мотеле?
— Именно. — Его поцелуй обжег ее до костей. Гэвин касался ее через платье, заставляя шелк и кружево интимно скользить по ее горящей коже.
— Я думала, ты ненавидишь меня, — задыхалась она. — Ты сказал, что хочешь причинить мне боль.
— Вэл, Вэл, Вэл, — сказал он, отпуская кольцо, пронзившее ее губу. — Я признаю, что между нами сложились… скажем так, непростые отношения. Но я нахожу тебя довольно привлекательной, а отсутствие лоска всегда составляло часть твоего довольно бесхитростного обаяния.
Он откинулся назад, наблюдая, как она переводит дыхание.
— Вот почему я решил сделать тебя своей. Когда все это закончится, ты поклянешься мне и никому другому… и на этот раз, — его смех был мрачным, — я собираюсь получить твои клятвы в письменном виде.
— О чем ты говоришь? — в ужасе спросила Вэл.
— Что за вопрос, Вэл, — заявил он. — О нашей свадьбе, конечно.
Глава 19
Рубин
Три года назад он узнал, что Валериэн все еще жива в этой самой комнате.
Он пришел в ярость от этой новости. Она отказала ему, а затем бросила вызов во второй раз, избежав идеальной гибели, которую он запланировал за ее предательство.
В редком порыве потери контроля он схватил свой компьютер и швырнул его через всю комнату, чтобы почувствовать, как что-то ломается от его собственных рук, так же, как он хотел сломать Вэл, которая тогда так издевательски лежала вне досягаемости. Насмехаясь над ним каждым своим вдохом.
Но теперь все это осталось позади. Он нашел ее, и если в первый раз плотское желание остановило его руку, то теперь желание обладать Вэл перевесило все остальное. Она была его, и он не отдаст то, что завоевал по праву. Не без борьбы. Он взглянул на шахматную доску, где ее поверженный король был осажден со всех сторон, и подумал: «Мы прошли полный круг».
Вэл уставилась на разбитый компьютер, на ее прекрасном лице застыло выражение ужаса. Гэвин улыбнулся ей; он много раз отрабатывал этот жест, чтобы сделать его безупречным, и он произвел на нее приятное впечатление.
— Разве ты не хочешь стать моей дорогой женой?
— Твоей женой, — повторила она, переводя взгляд на него, а затем быстро отвела глаза. Шок исчезал, оставляя после себя выражение отчаяния. Он смотрел, как ее пальцы впиваются в простыни, а ноги поджаты, словно для того, чтобы отпрянуть. — Ты в своем уме?
— По-моему, у тебя нет выбора. Ты забываешь, что я наблюдал за тобой. Я видел тебя — потерянную, беспокойную, сбившуюся с пути. Comme ci, comme ça. Ни друзей, ни увлечений. Твои соседки, коллеги, семья — все они находят твое дикое, безрассудное поведение очень огорчительным. Ты не живешь, моя дорогая. Ты просто существуешь.
— Прекрати, — попросила Вэл, на ее лице мелькнуло выражение боли.
— Они начинают понимать, что ты не та маленькая невинная девочка, за которую они тебя принимали. Ты всю ночь ищешь что-то, чего не можешь найти, а когда прикасаешься к себе, то с моим именем на губах, умоляя меня сделать тебе больно. Да, ты придешь ко мне. Ты придешь ко мне, потому что у тебя нет другого выбора.
— Всегда есть выбор.
— Боюсь, не для тебя, — очень мягко сказал Гэвин. Он полез в карман и достал ожерелье, которое подарил ей три года назад и которое она бросила в один из ящиков в спальне, где оно потускнело. Теперь оно блестело. — Твоя судьба была предрешена семь лет назад, в момент нашей первой встречи.
— Ты забрал его. Из моей комнаты.
— А ты обещала никогда его не снимать.
Она отпрянула, когда он потянулся к ней. Как будто он когда-нибудь поднимал на нее руку в порыве гнева. Гэвин с усмешкой застегнул цепочку на ее тонкой шее. «Она как маленькая птичка, — рассеянно подумал он. — Пойманная в руку и боящаяся быть раздавленной».
Он позволил филигранному кольцу упасть на ее ключицу.
— Я не собираюсь бить тебя, Вэл.
Когда она отказалась смотреть на него, он рукой приподнял ее подбородок.
— Я нужен тебе, любовь моя. Мы так долго играли в кошки-мышки, что начинаю подозревать, ты не помнишь, как жить без дыхания охотника на твоей шее.
Она вздрогнула.
— Нет. Не говори так. Ты не любишь меня.
— Любовь — это всего лишь обобщенный образ. — Он провел пальцем по кольцу, притягивая ее лицо ближе. — Я готов сказать, что не могу выбросить тебя из головы, что лежу без сна, мечтая о тебе, не в силах дышать от страсти, и ты, возможно, поверишь мне. На самом деле, я уверен, что поверишь. Я мог бы создать очень убедительную иллюзию, но иллюзия — это все, чем она будет.
— Значит, это ложь. Не причина. Ты хочешь запереть меня в клетке лжи.
Он усмехнулся, когда она отпрянула.
— Тогда как насчет причины? Я знаю, что люди говорят о тебе, о нас, и как сильно ты хочешь просто исчезнуть. Ты не очень хорошо умеешь прятаться, и для меня очевидно, что ты недовольна жизнью, которую выбрала. — Его голос смягчился, став ласковым. — Так перестань убегать.
— Нет, — отрезала она. — Никогда.
— Конечно, — сказал он. — Ты, наверняка, устала. Никогда — это очень долго. — Он протянул руки. — Позволь мне обладать тобой. Ты любила, когда я обнимал тебя на траве. Я могу быть нежным, когда хочу. Так может быть снова.
— Я, — заявила она холодно, — предпочту пол.
— Что ж, Вэл, — проговорил он, опуская руки. — Если ты выбираешь роль рабыни, я буду распоряжаться тобой, как рабыней. Связанная и обездвиженная — вот что я предпочту. Я могу быть очень неосторожным, когда позволяю своему пылу взять верх. Особенно, когда речь идет о тебе.
Когда она упрямо осталась на противоположной стороне кровати, он поднялся и схватил ее. Вэл вскрикнула, но звук быстро затих, когда она вспомнила, где находится. Не то чтобы гости внизу могли ее услышать из-за всей этой суматохи.
Гэвин поудобнее прижал ее к себе, по-новому оценив тонкое шелковое платья сестры и нежные кружева лифа. Его сестра, наверное, очень расстроится, узнав, как эффектно оно смотрится на сопернице, сухо подумал он.
— Ты мерзкий безумец, — твердила Вэл. — Женоненавистник, психопат, жестокий…
— Не заставляй меня краснеть, — пробормотал он.
— Как будто ты можешь. — Голос Вэл звучал высоко и тонко от ярости, несмотря на дрожь. — Ты не чувствуешь ничего ни к кому, кроме себя. Тебе нравится причинять боль людям. Это то, что тебя заводит.
— Это не совсем так. — Гэвин провел костяшками пальцев по центру ее ребер. — Я бы сделал тебе больно сейчас, если бы это было все, чего я хотел. Убить тебя еще проще. Я бы просто перерезал тебе горло. — Пальцами он коснулся ее шеи. — Вот здесь. Под челюстью.
Она схватила его за запястье. Он сопротивлялся, давая ей почувствовать свою силу.
— Ты не сможешь остановить меня, — заявил он. — Даже если бы захотела.