- Они все заодно. Нечего их жалеть, солдат. Своих жалеть надо.
- Я жалею, да и вообще людей люблю.
- А мы не любим?
- А чего вы, товарищ прапорщик, отделяете меня от остальных.
- Ты всегда непутевые разговоры ведешь. Такие как ты потом раз - на их сторону переходят .
- Это серьезное обвинение.
- Да, солдат! Я так думаю!
Это обращение "солдат" Самир ненавидел всеми фибрами своей души.
- Что ты к нему пристал? - вступился Гриша. Положение деда позволяла ему говорить с прапорщиком на "ты".
- Плохо ты людей знаешь. Два таджика прошлым месяцем на сторону бандитов перешли. Тут надо за всеми присматривать.
- Так это таджики... У них язык с афганцами почти один... А ты машинами занимайся. Для тех дел замполит существует.
Спор продолжался. Самир отошел в сторону.
Он подумал, что трудно представить, как можно перейти на их сторону. Да конца своих дней ты никогда не будешь снова на родине. Не увидишь своих родителей. Нет, этого он сделать не сможет.
А что если придется выбирать между жизнью и смертью? Слишком высока цена жизни. Самиру не хотелось погибнуть смертью храбрых. Хотелось жить - ведь это так прекрасно! Он только мог восхищаться подвигами солдат Великой Отечественной войны, о которых он читал или видел фильмы. Они не боялись смерти, бросались под танки. Как это они могли делать? Самир не знал ответа.
Спор между Гришой и прапорщиком завершился. Гриша подошел к Самиру и сказал:
- Не обращай внимание на этого мудака. Ему жена не дает. Вот он и злой.
- Откровенно говоря, а я только с тобой откровенен, меня эта война уделала...
- А меня как... Жду не дождусь "дембеля". Не то что дни, часы считаю!
Наконец, Косматый завел машину. Прапорщик дал команду лезть в машины. Колонна тронулось в путь. Все снова повторялось и ничего Самир не мог сделать с этим ходом событий... А так хотелось нынешнюю реальность перечеркнуть. Но этот только можно было сделать в мыслях.
Вдруг раздался свист. До боли знакомый и неприятный. Засосало под ложечкой - как в первом бою. Самир понял, что их обстреливают. Теперь история была в его руках - надо было действовать.
Гриша выпрыгнул из машины и Самир ухватил то мгновение когда система белков, углеводов и жиров под телесной оболочкой личности, именуемой Гришой, разлетелось на куски. Самир, остался сидеть как парализованный. Последнее, что услышал Самир - это был мат Загороднюка.
"Б"
Подходило время обеденного перерыва. Мама взглянула на часы. Начальник ушел и она решила сбегать домой. У дверей дома стоял дедушка.
-Ты пришла очень кстати. Я никак дверь открыть не могу.
- А Азад где?
- В школе.
- Пора ему быть дома. Опять, наверное, шататься пошел.
- Да-а... Я совсем забыл, - и он тронул свою лысую голову. Это касание напомнило ему не только, что у него плохо с памятью, но и то, что он уже совсем лысый. Много у старых людей напоминаний об их возрасте.
Мать открыла дверь.
- Я могла и не прийти домой. Тогда тебе пришлось бы прождать несколько часов. Поэтому надо сказать Азаду, чтобы перестал шататься по пусту.
- Да что ты его так опекаешь! Взрослый парень, пускай гуляет. Это мне надо перестать быть забывчивым. К сожалению, возраст берет свое.
Они прошли на кухню. Мать поставила греть на плиту еду.
- От Самира писем нету? - робко спросил отец.
- Куда же еще? Неделю назад получили.
- Тофика давно видела?
- Месяц назад
- Сукин сын, даже не звонит мне.
- Ну если ты его так встречаешь...
"Не прав отец, - подумала мать. - Так плохо со своим сыном не обращаются. Он этого не заслужил".
- А как мой зять? Слышал новое назначение должен получить. Почему-то слышу это не от вас, а от совсем чужих людей.
- Да все пока неопределенно. Всякие проблемы возникают. Вот и забываем сказать...
- Это ли проблемы? Вот у Самира действительно проблемы. И тут мать ощутила, что у Самира проблемы...
"С"
Самиру план операции с самого начала не понравился. Какая идиотская идея послать сперва людей, а за ними технику! Но на операцию прибыл сам министр. Правда, подумал Самир, что диверсия в нашей армии может произойти и на самом высоком уровне.
Конечно, присутствие министра успокаивало. Да и ребята на операцию подобрались что надо.
Самир сидел на позиции и взирал на великолепную природу Карабаха. Любил он леса, деревья... И все это, вдруг подумал Самир, может для него исчезнуть. В это трудно поверить. Кажется, что твое сознание создано на вечные времена. Он взглянул на чистое голубое небо. Ему захотелось верить, что он после смерти взлетит туда и будет созерцать землю оттуда.
Самир заметил на склоне горы движение. Выстрел - все замерло. Какой идиот стрелял, подумал Самир. Спугнул врага не вовремя. Надо было еще подождать. Но через минуту началась пальба. Уже стреляли с противоположного склона. Самир взял быстро свой расчет и почти ползком стал спускаться к ущелью, находящемуся справа. По рации он услышал как дали команду идти вперед.
Один из бойцов слегка выпрямился - устал идти сгибаясь. Подумать только устал, подумал Самир, но в следующую секунду боец рухнул вниз.
Все - никого нельзя уже было остановить. Началась беспощадная пальба. Грохнул гранотомет.