О них со Снежкой судачили все кому не лень, но отголоски сплетен стали долетать до Егора только на следующий день после игры «Любовь с первого взгляда». Наверное, Некит с Маратом пытались ему донести, что творится, ещё после драки с Потапиным, но Теплов был сосредоточен исключительно на подготовке сюрприза для Белоснежки. И все намеки или аккуратные вопросы он пропускал мимо ушей.
А лагерь действительно гудел — всем было безумно интересно, что же такого произошло на той вечеринке, после которой разыгралась настоящая драма. Версии выдвигали разные, каждая из них была бредовее другой. Но ни одна из них не имела ничего общего с действительностью. Даже та, что находилась на вершине топ-пять — якобы Миша застал ночью Снежану и Егора вместе. И что это, собственно, и послужило причиной драки парней и последующего расставания одной из самых крепких влюбленных пар лагеря. Теплов понимал, почему эту тему так активно форсил народ[1]. Логика в этом была с учётом их предыдущих взаимоотношений со Снежкой, а совместный выходной, который они провели вместе, только подтверждал эту версию. Теплов не был в восторге от всех этих сплетен, но в то же время испытывал облегчение, что настоящей правды так никто и не узнал. Теперь он отчасти мог понять Снежану и почему та так настаивала, чтобы скрыть поступок своего бывшего. В своём неуёмном любопытстве люди были до безобразия глупы и безжалостны, и их совсем не заботило, что, обсасывая подробности личной жизни постороннего человека и высказывая свою оценку его действиям, они могли очень сильно ранить его своими словами.
К счастью, пока Потапин держал рот на замке и не подтверждал ни одну из версий. Хотя Егор не раз замечал, как Мишу нехило корёжило, стоило кому-то из ребят задать неудобный вопрос.
Шаткое перемирие между ним и Потапиным не могло быть вечным. С каждым днём Егор убеждался в этом всё больше — для этого ему достаточно было взглянуть в эти налитые кровью глаза, которые полыхали яростью, стоило оказаться Егору в поле его зрения, или на его скрещённые на груди руки, демонстрирующие идиотскую татуировку, со вздувшимися напряженным венами. Теплов знал, что в любой момент этот мудак мог ударить исподтишка или выкинуть очередную гадость, но почему-то ни капли его не боялся. По большей части Потапин вызывал у него неконтролируемое чувство ненависти, которое лишь изредка сменялось раздражением с примесью презрения.
Бывшие пассии Егора также не облегчали ему жизнь. Слухи про него и Снежку только заставили их активизировать своё внимание. Что было очень некстати. Ему и без этого гарема хватало головняка, как завоевать сердце одной неприступной красавицы.
А ещё Теплов с какой-то обречённостью и раздражением осознал, что Снежка была права в своих претензиях по поводу его разгульного образа жизни. Накуролесил он, конечно, знатно, и теперь чёрт знает сколько будет вынужден всё это разгребать.
— Егор, подожди! — окликнула его Патрикенко, когда он выходил из столовой. Уже практически по неизменной традиции он вместе с парочкой ребят из отряда накрывали на стол перед полдником. Так уж повелось у них с Батиковой, что Егор был вечным дежурным за исключением тех моментов, когда у него были репетиции общелагерных мероприятий.
— Чего? — не слишком любезно поинтересовался парень.
— У Регинки завтра выходной…, — Алиска томно посмотрела на него и закусила губу. Егор знал этот взгляд и что за ним обычно следовало, но это знание совершенно никак не отозвалось в его душе.
Да и всё что находилось ниже пребывало также в абсолютном спокойствии. С ума сойти, а ведь Теплов действительно не врал Снежке — у него довольно давно никого не было. Конечно же, по меркам Егора — того Егора, каким он был в начале смены. Который обязательно бы повёлся на такое заманчивое предложение. А вот сейчас нет. Может и правда приворожила его эта Белоснежка?
— Рад за неё.
— Я имела в виду, что… вожатская будет в нашем полном распоряжении. Весь и день и… всю ночь, — с придыханием добавила рыжуля. — Егор, ты такой напряженный стал в последнее время…
— Да ты что?
— Да. И мне кажется, тебе просто необходим массаж…
— Спасибо за беспокойство, — усмехнулся Егор. — Но я так не думаю.
— Погоди, ты серьёзно? — уставилась на него Патрикенко. — Это что значит — нет?!
— Именно так, Алис.
— Так это правда, да?! — Алиска невольно повысила голос на несколько октав из-за охватившего ее гнева. — Ты теперь мутишь с Вьюгиной?!!
Егор тяжело вздохнул. Нет, надо сворачивать этот балаган под предводительством Лисы Патрикеевной. А то еще немного и она его сожрёт, как колобка, закусывая своими неуместными предъявами. И абсолютно необоснованными — они друг другу никто. И он ей ничего не обещал.
— Алис, я бы тебе посоветовал заняться своей личной жизнью. А подробности моей тебя не касаются.
— Теплов, да ты совсем охерел?? Иди знаешь куда засунь свои советы?!! — тут же вскипела Патрикенко, переходя на крик. Потому что спокойный тон, с которым общался Егор и его абсолютно равнодушный вид стали для неё последней каплей.
Но Егор только усмехнулся в ответ и поспешил в свой корпус. Пускай побесится, может хотя бы после этого она от него отстанет и переключится на кого-нибудь другого. Он даже не прочь побыть для неё последним мудаком, ему не привыкать. Главное, чтобы для Вьюгиной он был самый лучший, а на остальных ему как-то побоку.
Егор почти уже поравнялся с памятником Медведю, мимо которого проходил его путь, как вдруг резко замер, увидев знакомую фигуру из прошлого — Дэн Щеглов. Тот самый пропащий друг, с которым Егор ни раз зависал в одной компании и творил много херни, за которую теперь было очень стыдно перед предками. Друг, который ни разу не позвонил и не написал Теплову, узнав, что того лишили машины и денег. В общем, такой себе друг. Как и, собственно, и все остальные, которые о нём ни разу не вспомнили за все эти недели его пребывания в лагере.
Когда они виделись в последний раз с Щегловым? Кажется, это было в том баре, когда безопасники отца вероломно забрали Егора со встречи с Ванькой. Чтобы Теплов не напился перед медкомиссией. Это было всего лишь несколько недель назад, а казалось, будто в другой жизни. Интересно, какого чёрта тут забыл Дениска? И не по его ли душу он всё-таки приехал в лагерь?
— Здорова, — коротко поприветствовал Егор, подходя к Щеглову.
Безразмерная майка с огромным лого на груди, широкие штаны и очки, которые скрывали половину физиономии — Дэнчик себе не изменял. Даже цацки свои все нацепил, так как предпочитал косить под начинающего репера, а не просто под богатого недоумка, который прожигал свою жизнь, удобно устроившись на шее родителей.
Егору даже стало любопытно — неужели он сам так выглядел, когда общался с подобными личностями? Также заносчиво, высокомерно и… глупо.
— Воу-воу! Бро, и ты тут! — изумлённо воскликнул Щеглов, подлетев к Егору и похлопав его приветственно по спине.
Значит, всё-таки не по его душу. Занятно.
— И я тут.
— А я все гадал, в какой лагерь тебя сослали…
— А чего гадать — руки же есть, можно было написать и спросить, — усмехнулся Егор. — Если, конечно, ты не находил им более интересного применения.
Щеглов мерзко заржал, хотя по его морде было видно, что столь сомнительную шутку в свой адрес он не особо оценил.
— Нет, ну это ж надо — охренеть можно! Совпадос! А Земля-то круглая, да, чувак? Надо будет нашим сегодня рассказать… Ты когда кстати возвращаешься на волю?
— Дэн, я и так пребываю на воле. Это просто работа.
— Да ладно. Хорош заливать! Или ты и тут отжигаешь без Евки? — хитро прищурился бывший дружбан.
Отжигает, ещё как. То в драку на футбольном поле впишется, то цветочки поедет собирать для одной скромной очаровательной девушки. До этого двадцать пять заготовок для аппликации делал своим спиногрызам. Каждый день отжиг в режиме нон-стоп. Егору самому стало смешно от своих мыслей, из-за чего он не удержался от лёгкой ухмылки. Но Щеглов понял его по-своему.
— Ауф![2] Бро, да ты совсем не меняешься! А то я прям чутка поднапрягся, что нашего Гора превратили в скучную рабочую лошадку…
— Щеглов, а ты чего тут забыл? — Егора уже начинал раздражать этот бессмысленный треп, поэтому он поспешил озвучить вопрос, тем самым перейдя к главной цели своего визита.
— Да, родичи попросили к брату сгонять, проведать. Сами все свалили из страны отдыхать, а меня припахали.
— У тебя есть брат? — искренне изумился Теплов, так как никаких братьев и сестёр у Щеглова ранее замечено не было.
— Ага, троюродный, — кивнул Дэн. — Тетка моя звонила ему и говорит, он чё то совсем не в адеквате после того, как с тёлкой своей расстался. Переживает за сыночку. Хотя я вообще не выкупаю — ну тёлка и тёлка. У него таких знаешь сколько было, что до неё, что после? А этот придурок за ней зачем-то в лагерь попёрся работать. А вот кстати и он! Эй, Миха! Чё ты там тащишься? Давай, подваливай!
Егор вздрогнул, услышав ненавистное имя и резко обернулся.
Да ладно… да не может этого быть! Но оказалось, может. Потому что у судьбы видимо было очень извращённое чувство юмора.
— Слушай, чё-то он реально кислый какой-то. Вот и нахер он сюда за ней попёрся? Чё в ней такого, а? Вы же, наверное, все вместе работаете, ты полюбас в курсе? Как она тебе? Я только на фотке видел — девка как девка. Смазливая, да. Ну подумаешь, раскупорили бы её тут без него… Тоже мне, трагедия века. Всё равно рога ему наставила, хоть он её и пас тут круглосуточно…
— Рот закрыл, — прошипел Егор, изо всех сил сдерживая себя, чтобы не вмазать своему бывшему другу.
Да, нет — ну какой он нахер друг! Что они вместе делили с ним — зависали на какой-нибудь вписке? Мотались по клубам? Бухали как черти? Даже вспомнить чего-то адекватного человеческого ему нечего, ну хотя бы одно тёплое дружеское воспоминание! Ноль. Пусто. Вот Царёв ему друг, хоть и зануда редкостная, но зато своя зануда «сердешная», единственная и неповторимая. Который в беде никогда не кинет. И о чём пообщаться, им было всегда, даже без выпивки. А этот сучонок, который сколько Егор помнил, мнил из себя самого прошаренного и прожжённого жизнью, и который по факту ни хрена ничего из себя не представлял без денег папаши — стоял здесь и думал, что имеет хоть какое-то право называть Снежку тёлкой. Вашу мать! Снежку!! Его Снежку! И говорить про неё все те гадости, что он сейчас вывалил на Егора в своём нескончаемо мерзком словесном потоке…
Это ведь всё было о ней. Про неё и Потапина, который отправился в лагерь не из-за большой чистой и светлой любви, а чтобы на самом деле караулить её…
Егор ощутил, как сильно у него сжались кулаки. Нужно было сосредоточиться на дыхании, чтобы успокоится. Да хрена с два! Вместо дыхания, он чувствовал какие-то обжигающие клубы дыма, которые разъедали ему лёгкие.
А ведь было что-то ещё. Мозг отчаянно сигнализировал, чтобы Егор напряг память и вспомнил, что так сильно его задело. И заставило сердце ещё яростнее колотиться в груди.
У него таких знаешь сколько было, что до неё, что после?
— А этот что тут делает? — вместо приветствия интересуется у нагрянувшего родственничка Миша.
Егор медленно развернулся к Потапину, прожигая его взглядом и кажется, попутно забыв, как нормально дышать. И сейчас он как никогда был похож на того самого Горыныча, которым так любил подкалывать его Царёв. Трехглавого дракона, внутри которого пылала неконтролируемая ярость, требовавшая свершится возмездию.
— Здорова, Михан! Да вот встретил старого другана… Я чё-то тупанул вас тогда не представил… Ну помнишь, с командой твоей зависали в твой пересменок? Ты прикинь, какое совпадение да? И он теперь здесь работает. Отвал башки просто!
Потапин смерил Егора хмурым взглядом, явно не сопоставляя в голове новые открывшиеся факты. А вот Теплов сопоставил.
Идиотская татуировка, пересекающая вдоль всю руку Потапыча, в которую вонзился сейчас взгляд Егора. Совместная попойка в баре с Щегловым, свидетелем которой он стал совершенно случайно. Огромный амбал с идиотской татуировкой, который нажрался так, что вел себя развязнее и отвратнее всех в компании, практически укладывая на стол какую-то силиконовую куклу… Которому Егор в какой-то степени тогда позавидовал, а сейчас хотел убить. Потому что без труда сложил два плюс два, и результат ему не понравился.
Злость придала ему силы. И явная растерянность Потапина также сыграла ему на руку — Миша не ожидал, что Егор резко притянет его к себе за ворот футболки, прежде чем занести кулак.
— В лагере полно доступных девок. Можешь выбирать любую, — Егор вернул слова, произнесенные когда-то этим ничтожеством. При очень схожих обстоятельствах. Но не совсем. Было одно очень важное отличие — в отличие от Потапина Егор никогда не предавал Снежану и никогда не хотел причинять ей боль. Особенно вот так по-скотски, заливая о своей любви, требуя от неё верности и послушания, пока сам в этот момент… — И ты ведь, сука, действительно выбирал. И брал, кого хотел. Правда, Миша? Только со Снежаной не получилось?!..
Пелена ярости окончательно упала ему на глаза, запустив вполне закономерную реакцию — обрушить на Потапина череду сильных точных ударов. Чтобы наконец завершить то, что он не сделал той страшной ночью, которая полностью перевернула жизнь Снежки.
[1] Форсить — на сленге это означает прикладывать усилия для того, чтобы некая информация стала известна как можно более широкой аудитории. Форсить можно новость, событие, мем.
[2] Ауф — на сленге это выражение высшей степени удивления или восхищения.