Егору удалось урвать момент и застать Снежку одну уже на закате. Поначалу Теплов и не понял, куда это она так резко пропала — они только что отужинали, и дети стали рассаживаться у костра, чтобы вместе петь лагерные песни. Егор даже пообещал им что-нибудь сыграть на гитаре, если у него получится настроить инструмент. Но особых надежд он не питал — после того выступления для Снежки, он как-то забросил свои занятия. Да и гитара, которую приволок ему сотрудник, что заведовал Турградом, была вся убитая. Она больше годилась на то, чтобы разжечь костер, чем для нормальной игры. Но он всё равно попробует сыграть. И, возможно, Снежана хоть немного смягчится и даже будет не против ему подпеть…
Правда, когда он уселся рядом с ней на песке, надежда на совместное выступление у костра как-то стремительно стала таять. Снежана даже не смотрела на него своим привычным морозно-колючим взглядом. Не было ни раздражения, ни обиды, ни злости. Ничего. Только абсолютное безразличие… От которого Егору реально стало страшно. Очень.
Егор не знал, с чего начать их разговор. Потому что этот противный липкий страх, что растекался по его венам, будто бы сковал ему язык и вытряхнул из головы все заготовленные фразы.
— Ты так и будешь ходить за мной, как тень, и молчать? — не выдержала Снежана.
— Мне иногда кажется, что мне действительно лучше молчать. Я как открываю рот или начинаю нести какую-то херню, которая тебя обижает или говорю правду, которую ты не хочешь слушать.
— Правду надо было говорить раньше, Егор, — усмехнулась Снежана, переведя свой синий цветочный взор на спокойную гладь воды.
— Да, но… — Егор на несколько мгновений смешался. Вот ни хрена ни обнадеживающее начало разговора! — Снежан, прости меня за то, что я наговорил тебе вчера. Я… я идиот, правда. Я не должен был так говорить, и вообще даже думать такое…
— Ладно, — кивнула Вьюгина по-прежнему несмотря на него.
Ладно?! И вот как прикажете это понимать?! Я не злюсь? Я тебя простила? Я готова тебя выслушать? Или иди, пожалуйста, на хрен оставь меня в покое, мне уже на тебя всё равно??!
— Я знаю, что сам всё разрушил. Но я очень хочу всё исправить. Без тебя всё не то, Снежк. Без тебя… без тебя меня будто нет.
Снежана порывисто выдохнула и на секунду прикрыла глаза, будто пытаясь совладать с проступающими эмоциями. Ну это уже хоть что-то. Егор с замиранием сердца смотрел на неё, не в силах отвести своего взгляда. Вот схватить бы её в охапку и просто поцеловать — толку будет однозначно больше! В отличие от этих его неуклюжих попыток блеснуть своим красноречием. Ну не мастер он говорить красиво! Всякие романтичные разговоры и мимишности — это точно не к нему. Потому что он говорит чётко и по фактам — так как чувствует. Только судя по её реакции, толку от этого ноль.
М-да, поцелуй всё-таки более проверенный и действенный способ.
Потому что порой касанием губ можно намного лучше выразить свою мысль, чем словами. Но ведь оттолкнёт… сто пудово оттолкнет. И к предыдущим косякам добавится новый. А ему это надо при текущем раскладе? Нет. Значит сидите, Егор Андреич и огребайте по всем статьям, как и положено провинившейся стороне. Никаких нежностей и поцелуев, обойдёшься! И ничего сопли на кулак мотать — сдаваться пока ещё было рано.
Мысленно отругав себя, Теплов немного вернул себе боевой настрой. Если сидит и слушает его — уже не плохо. И быть может есть шанс до неё достучаться — рассказать о своих чувствах, почему он боялся вывалить на неё признание, и как именно он хочет исправить свою ошибку. Пускай он изначально и хотел порешать все дела, а уже потом с ней говорить — но кто ж знал, что руководству приспичит перенести этот поход! И когда они его по факту отпустят в город тоже большой вопрос. Вот только он на физическом уровне не мог оставить всё, как есть то, что происходило между ними. Его просто разрывало на части от того, что она была рядом, но в то же время будто бы далеко-далеко, где-то за стеной из холода, льда и отчужденности. И больше он этого вынести не мог.
Егор тяжело вздохнул и с мольбой взглянул на девушку:
— Не молчи, пожалуйста.
— Я не знаю, что мне тебе сказать…
— Твое молчание, Снежк — это самое худшее наказание на свете, — признался Егор, — Я не шучу. Хуже только сидеть рядом и понимать, что я не могу тебя ни обнять, ни поцеловать…
— Егор…
— Снежан, ты одна из самых добрых, честных и искренних людей, которых я когда-либо встречал в своей жизни. В тебе столько тепла, сопереживания и любви ко всем вокруг, что знаешь — я иногда прям залипал, глядя на тебя. Я никак не мог поверить, что ты и правда настоящая, реальная. Что это не бред, не сон и не мои фантазии. Что такие, как ты, и правда существуют в природе. Живут рядом с тобой, на одном этаже, едят вместе с тобой в столовой… И ты ведь действительно веришь в людей, Снежк, веришь в их доброту, постоянно находишь какие-то их положительные стороны и качества. Причем не только у детей, но и у взрослых. Вот только на мне ты почему-то поставила жирный крест. Мне кажется, я чуть ли не единственный человек, в которого ты не веришь. Что я и правда могу измениться. И что каждый заслуживает шанс, чтобы исправить свои ошибки.
— Егор, я верила тебе, — медленно проговорила Снежка, наконец оборачиваясь к Теплову и внимательно глядя ему в глаза, — Верила в тебя, в нас… Но больше не хочу. Я… я больше не выдержу, если всплывет какая-нибудь очередная правда. За эти недели мой мир уже несколько раз разлетался на куски. Я просто хочу, собрать по частям всё то, что от него осталось. Я просто хочу, чтобы меня оставили в покое. Неужели я так много прошу?
— Для меня это не просто много. Для меня это звучит, как что-то невозможное. Пока будет хоть один маленький шанс, что ты меня простишь, я буду бороться. Вот такой вот я упрямый осел, Снежк, — горько усмехнулся Егор.
— Маленький шанс? Какой? Я не вижу никаких шансов, Егор, — покачала головой Снежка, пытаясь совладать с собственным сердцем. Которое в этот момент просто разрывало на части. Потому что дико хотелось к нему. И когда он так сидел так рядом, буквально на расстоянии вытянутой руки — желание становилось просто невыносимым. Броситься к нему в объятия, прижать голову к его груди и просто забыть обо всём. Стереть из памяти всё то, что она узнала… Но это было невозможно. И значит, Снежане оставалось только надеяться, что рано или поздно ему надоест и он оставит её в покое. Нужно просто немного потерпеть, призвав на помощь всю свою выдержку и дождаться конца этого тяжелого и в какой-то степени бессмысленного разговора. — У меня своя жизнь, у тебя своя жизнь со своими понятиями, что хорошо, что плохо и как надо её проживать… Закончится смена, ты получишь грамоту и уедешь.
— Я никуда не уеду, Снежан. Хочешь ты этого или нет, но третью смену мы проведём рядом друг с другом.
Снежана даже опешила от такого уверенного и даже в чём-то наглого тона. И вся её выдержка, на которую она так уповала недавно, как-то резко улетучилась.
— Ты понимаешь, что мы не сможем работать друг с другом после всего, что произошло?! Ты пытаешься склонить меня, чтобы я разорвала свой трудовой контракт? — вскочила Вьюгина, злобно сверкая глазами. — В одностороннем порядке? Чтобы я подвела людей?! Егор, это тебя устроили по знакомству, а у меня есть обязательства перед руководством лагеря!
— Я не пытаюсь тебя ни к чему склонить, — спокойно отозвался Егор, распрямляясь во весь свой рост. — Я просто хочу быть с тобой.
— Это пройдёт, Егор, — Снежана попыталась улыбнуться, но улыбка у неё вышла какой-то надломленной, горькой. Минувшая вспышка гнева отняла её последние силы, и сейчас наступило какое-то опустошение. — Это сейчас ты так говоришь, но стоит тебе вернуться к своей прежней жизни — поверь за тобой очередь выстроится, таких, как эта Ева. Поэтому не переживай, скучать ты точно не будешь…
— Я бы всё сейчас отдал за то, чтобы ты меня наконец услышала. Я люблю тебя, Снежк. И я знаю, что в глубине души, ты тоже меня любишь, — Егор не выдержал и всё-таки шагнул к ней ближе, одной рукой привлекая к себе, а второй аккуратно приподнимая подбородок. Чтобы не упустить ни малейшей детали, как она отреагирует на его заявление. Если она скажет, что ничего к нему не чувствует, он должен видеть в этот момент её глаза… Иначе он просто не поверит.
Снежана не могла вынести этого взгляда. Его тёмно-зелёные глаза заполняли всё пространство вокруг, затягивали в трясину, из которой не было выхода. Слишком близко — он буквально ощущала его дыхание на своих дрожащих губах. Сердце отстукивало в груди рваным хаотичным ритмом, разгоняя скопившийся внутри холод. Больно… и очень страшно снова ему поверить. Но как же ей хотелось! Спасали только остатки здравого смысла, за которые она отчаянно держалась, чтобы не рухнуть в пропасть. Потому что её сердце уже позорно капитулировало. Да и тело, которое отзывалось на каждое его прикосновение, тоже готово было добровольно отдаться во власть этих горячих и настойчивых рук. Которые, казалось, обжигали её даже сквозь ткань футболки. Снежана порывисто вздохнула и на мгновение прикрыла глаза, чувствуя, как по её телу разливается жар, который невозможно было контролировать. Потому что между ними сейчас не просто искра — между ними опять полыхает. И как же сложно было этому противостоять.
Не надо было подпускать его так близко…
— А что такое любовь, Егор? — тихо спросила Снежана, пытаясь вновь влиться в реальность. И обуздать в себе тот вихрь чувств, который ворвался в её сердце лишь от одного его прикосновения. — Я вот раньше думала, что знаю. Знаю, что стоит за этими простыми и важными словами. А вот сейчас я уже ни в чем не уверена. Каждый раз, когда я смотрю на своих родителей, я верю в их искренность, в их чувства. Хотя про такую любовь, как у них, не пишут книги и не снимают сериалы. И для кого-то она покажется очень простой и обыденной. Но для меня в этом и есть её сила — каждый день несмотря не на что посвящать другому каждую мысль, каждый свой вздох, жить его радостями и горестями. Только вот стоит оглядеться вокруг и становится как-то грустно. Потому что у нас всё не так… Мне вообще кажется, что мы все разучились любить. Мы выбираем друг друга не сердцем, а по каким-то своим эгоистичным мотивам. Чтобы достичь какую-то цель, или из-за удобства, или вообще от скуки…
— Снежан, я не преследую никаких целей. И никаких скрытых мотивов у меня тоже нет!
— Ты уверен? — Снежка аккуратно убрала его напряжённые руки от своего лица и сделала шаг назад. Да, лучше держать дистанцию, пока она окончательно не поплыла от его полыхающего взгляда. — Мише было очень удобно, что я такая наивная глупая дурочка, которая безоговорочно ему верит. Тебе, наверное, тоже…
— Нет! Я правда хотел тебе всё рассказать, но не успел…
— Это всё слова, Егор, — покачала головой Снежана. — Я уже не верю словам. Знаешь, я поняла, что совсем не умею различать, кто мне врёт, а кто говорит правду. И я уже устала разочаровываться в людях и рвать своё сердце. Мне проще вообще никому не верить.