— Егор, ты это слышал? Ты слышал?! — Снежана вцепилась в его руку, отказываясь верить в происходящее. — Они что правда нас двоих назвали??
— Правда, — улыбнулся Егор, — Пошли!
Они так и подбежали к Водяновой, держась за руки, под оглушающие аплодисменты и радостные выкрики других ребят из вожатского коллектива. Столь бурные овации, конечно, были не совсем уместными и несколько нарушали дисциплину на линейке, но руководство решило закрыть на это глаза. Старшие вожатые прекрасно понимали причину такой реакции. Да они и сами очень переживали и мучились до последнего, кого им награждать из ребят.
Да, Ломашов в очередной раз пожалел влюблённую парочку и не стал снимать с них штрафные баллы. На самом деле, это бы ничего и не решило — в рейтинге Снежана и Егор шли вровень друг с другом с огромным отрывом от всех остальных ребят. Оставалось решить вопрос с универом — готовы ли они и их спонсоры пригласить на стажировку и выделить денежную премию сразу двум вожатым. После короткого, но довольно эмоционального обсуждения, Юрий Петрович всё-таки получил «добро» и своим размашистым почерком подписал две грамоты для дружины «Весёлых». Ребятки правда ведь заслужили. Хоть и помотали ему изрядно нервов… но всё равно они были большие молодцы.
— Ну что, едем покорять столицу? — шепнул Егор на ухо Снежане, стоило им завладеть заветными бумажками, на которых красовались их фамилии.
— Погоди, а ты… ты тоже поедешь? Со мной? — резко выдохнула Снежана, округлив глаза.
— А ты думала, я тебя одну отпущу в Москву? — усмехнулся Егор, чуть приобняв девушку за плечи, когда они возвращались к своим отрядам. — И не мечтай!
— Но… а как же твоя работа… Ты же говорил, что как раз с сентября…
— Двадцать первый век на дворе, Снежан, — вздохнул Егор, — Не переживай, есть много способов, как всё совместить. Ну а если не получится с удалёнкой, тогда тоже запишусь куда-нибудь на стажировку. Может даже вместе с тобой, в одну компанию.
— Егор, ты так шутишь, да?
— Вот вообще нет, — улыбнулся Егор, с сожалением отпуская руку девушки и возвращаясь в строй. Вьюгина по-прежнему взирала на него с недоверием. И, между прочим, зря — он действительно не исключал вариант со стажировкой. Ну а что? Все свои студенческие годы он благополучно прогулял, значит пришла пора восполнить пробелы в знаниях. А на практике сделать это будет намного быстрее и эффективнее. — Куда говоришь ты там хотела устроиться? Надо будет заранее уточнить, пекут ли у них в буфете вкусные булочки с изюмом. Если да, то я точно готов вписаться!
***
Снежана была права — руководство действительно попросило её с Егором повторить свой танцевальный номер на закрытие смены. И они с огромным удовольствием это сделали. Даже раненая рука, и ушибленное колено — травмы, которые они получили, спасая Полю, не помешали ребятам выложится по полной программе и сорвать бурные аплодисменты. Хотя они даже толком и не репетировали — так пару раз станцевали накануне концерта, а всё остальное время целовались, как сумасшедшие.
Вечер пронёсся с какой-то молниеносной скоростью. Уже после прощальной дискотеки, когда Егор разрезал на части огромный пирог с вишневой начинкой, он вдруг осознал, что наступила Королевская ночь. Последняя ночь в этой смене, которую все так ждали.
Теплов поставил поднос с кусочками пирога на лавочку, на которой уже разместился ящик с соком — и поспешил к своему отряду. Перед поеданием вкусняшек каждому в отряде нужно было поделиться своими впечатлениями о прошедшей смене. Батикова вместе с детьми уже стояли недалеко от корпуса и зажигали огромную свечу, которую им предстояло передавать друг другу по кругу.
Первой взяла слово Ольга Викторовна, потом высказались ребята. Одни, смущаясь, говорили несколько фраз и передавал свечу дальше, другие были более эмоциональным, как например, Стёпа Зенков — и довольно подробно рассказывали всё, что им понравилось в этой смене. Наконец, очередь дошла и до Егора.
Теплов аккуратно взял в руки свечку, скользнул внимательным взглядом по любопытным мордахам ребят, которые застыли в ожидании его слов, и только потом приступил к своему монологу:
— Если честно… Я когда сюда ехал, то думал, что это будет самый ужасный месяц в моей жизни, — признался Егор. А у ребят напротив загорелись глаза — это вам не стандартный набор фраз от Ольги Викторовны, приправленный её фирменным сарказмом. Тут явно кое-что покруче намечается. Нет, они, конечно, догадывались, что Егор Андреич может что-нибудь отчебучить, но вот душу открыть ни с того ни с сего — это прям был шок-контент!
— Думал или сбегу, или буду дни в календаре зачеркивать, мечтая побыстрее свалить домой. Но… как-то оно получилось, что я втянулся. Крови вы мне, конечно, попили нормально так, особенно в начале смены. Но вообще вы очень классные ребята, и я рад, что мне довелось с вами поработать.
Дети продолжали смотреть на него, практически не мигая, а Егор почему-то почувствовал, что начинает краснеть, чего обычно с ним никогда не случалось. Ну потому что не мастер он толкать такие речи! Стоит, наверное, сейчас, как полный кретин, и с умным видом и заливает какую-нибудь чухню…
— Знаете, Снежана Валерьевна мне очень часто говорила… Так, отставить смешки! — буркнул Егор, увидев, как начали улыбаться и переглядываться дети при упоминании имени Снежаны. — Короче, она говорила, что внутри каждого ребенка можно разглядеть целую вселенную. И я с ней полностью согласен — каждый из вас очень интересная личность со своим характером, со своими особенными талантами… А ещё вы умеете дружить. У нас ведь реально был очень сплочённый отряд — и это очень здорово, правда. Возможно, кто-то из вас встретил за эту смену людей, которые станут потом частью вашей жизни. И если вы также будете стоять друг за друга, поддерживать и помогать, то сможете сохранить эту дружбу на всю жизнь.
Так, что-то его понесло вообще не в ту степь. Кажется, пора заканчивать свой великий спич. Егор слегка прочистил горло и подытожил:
— В общем, было круто! Надеюсь, со многими из вас увидеться в третьей смене ну или ещё когда-нибудь. Вы у меня кстати первый отряд, я до этого ни разу вожатым не работал. Поэтому я вас, народ, точно не забуду. Ну всё, а теперь пойдемте жра… есть вкусняхи.
Теплов задул свечу и стал с улыбкой наблюдать, как дети с радостными криками подлетели к лавочке и стали разбирать с подноса куски праздничного пирога. За процессом раздачи сладостей строго следила Батя.
— Егош Анжшеичш, — подошёл к нему Стёпа Зенков с набитыми щеками. — А мошно спшошить?
— Прожуй сначала и спрашивай, — усмехнулся Егор.
— А это правда, что вы со Снежаной Валерьевной с детства друг друга знаете?
Егор хитро прищурился:
— И откуда такая инфа?
— Ну… — замялся Степан, — Я случайно один её разговор с Кариной Родионовной услышал…
— Ага, случайно решил погреть уши, — подначил его вожатый, — Ну вообще — да. Правда.
— И чё вы сразу вкрашились[1] друг в друга, да? — допытывался Стёпа.
— Нет, мы сначала дружили просто.
— А потом уже вкрашились?
— Ну что-то вроде того. А что за допрос?
— Да так… интересно просто, — замялся Зенков, замолчав на какое-то время, а потом всё-таки решил продолжить свою мысль. — Прикольно, что вы в детстве знали друг друга, а потом мутить начали… У вас же все типа серьёзно сейчас, да?
Егор закатил глаза на столь неуёмное любопытство, но всё-таки решил ответить мальчику:
— Очень серьёзно.
— Вот и у нас с Полей также, — сказал Стёпа, доедая свой кусок пирога. А потом без особых церемоний, вытер руки прямо о свою футболку. — Ну в смысле мы с ней сейчас хорошо дружим. А когда мы вырастем… я вообще на ней женюсь. Реально! Слово пацана!
— Ну раз слово пацана… — протянул Егор, глядя в не по-детски серьёзные глаза Степана.
А ведь и правда женится, вдруг подумал Теплов, внимательно наблюдая за мальчиком. Вот чего-чего, а упорства Зенкову было не занимать.
— И вы это… в общем, тоже не тяните со Снежаной Валерьевной, — расплылся в хитрой улыбке Стёпа.
— Иди-ка ты, жених… вставай в отрядский круг, — пробурчал Теплов, едва сдерживая себя, чтобы не рассмеяться в голос. Докатились! Какая-то девятилетняя сопля учит его жизни и подталкивает к скорой женитьбе! Кому расскажи — не поверят. — Сейчас начнём читать вечернюю речёвку.
По традиции все дети и вожатые встали в круг, приобнимая друг друга и в последний раз затянули привычные строки:
День отшумел и ночью объятый
Лагерь зовет нас уснуть
Доброй вам ночи ребята,
Доброй вам ночи, девчата!
Завтра нам снова в путь.
Спокойной ночи![2]
Егор резко выдохнул в конце речёвки, почувствовав, как резко стало щипать в глазах. Да что ж такое-то! Еще не хватало тут расчувствоваться, как какая-то маленькая девчонка!
Нет, ну это сто пудово было влияние Белоснежки. Егор готов был поспорить на что угодно — сама Снежана точно ревела в три ручья, желая ребятам добрых снов. Она даже на дискотеке в честь закрытия смены время от времени роняла слёзы, обнимаясь со своими воспитанниками.
А сейчас… она стояла совсем недалеко от Егора, прислонившись к корпусу и поглядывала на него с хитрой улыбкой.
— Значит, у нас все серьёзно?
— Решила тоже погреть уши? — усмехнулся Егор, подходя к девушке и привлекая её к себе.
— Ага.
— Конечно, серьёзно, — последовал короткий, но очень чувственный поцелуй в губы. — Или ты ещё сомневаешься?
— Нет, не сомневаюсь, — Снежана зажмурилась и легонько потерлась своим кончиком носа об нос Егора. — А ещё я тут краем уха услышала твою вдохновенную речь…
— Белоснежка, ты ли это? С чего это вдруг у тебя проснулось такое любопытство, а?
— Мне важно всё, что касается тебя, — ничуть не смутилась Снежана, глядя ему в глаза, — А ты… ты очень здорово все сказал ребятам! Мне понравилось.
— Ну… я старался.
— Я тоже эту смену никогда не забуду, — тихо проговорила Снежана, оставив на его губах нежный, практически невесомый поцелуй.
[1] Вкрашиться — на сленге влюбиться.
[2] Одна из популярных лагерных речевок перед отходом ко сну