- Это ваше право, - Тарасов начал убирать бумаги в дипломат. -Насколько мне известно, с судом Найденко тянуть не собирается. Постарайтесь и вы не затягивать со своими поисками. Уже через неделю, как мне, так и кому-либо другому будет очень трудно вам помочь.
Через четыре дня от соседа пришла очередная продуктовая передача и письмо. Вроде все шло нормально и новый адвокат практически приступил к своим обязанностям. Сосед был уверен, что в самое ближайшее время мы отметим мое освобождение.
- Я серьезно обеспокоен, Сергей Владимирович, - заявил мне Тарасов еще через три дня, - эта неделя бездействия, возможно, обернется вам лишними годами за решеткой: как продвигаются ваши поиски другого адвоката?
- Сосед решил эту проблему. Писал мне, что ваш коллега в курсе всех моих дел. Договаривается с кем-то там, - я ткнул пальцем вверх.
- Хорошо. Я позвоню Василию Николаевичу и узнаю все подробности.
Когда на следующий день открылось окошечко, и надзиратель назвал мою фамилию, сердце у меня радостно ухнуло: “Наконец-то”. В голове рисовались соблазнительные сцены: седовласый адвокат в черном костюме неторопливо листает какие-то бумаги, поднимает на меня немного ироничный, капельку снисходительный взгляд и, чуть картавя, говорит: “Сергей Владимирович! Нам удалось добиться вашего освобождения, правда, пока под подписку о невыезде”.
В комнате свиданий, куда меня привели, я сразу увидел улыбающегося Василия Николаевича.
- А где новый адвокат? - Весело спросил я у него.
- Не знаю, Сережка, ни про нового, ни про старого.
- Как? - Не понял я. - Вы разве его не привели?
- Я, вообще-то, попрощаться с тобой пришел. Поговорить кой о чем, да на лицо твое посмотреть напоследок. Суд у тебя послезавтра, а потом поедешь ты в далекие края, до каких уж и не доехать в мои годы.
- Какой суд?.. Откуда вы знаете?
- За денежки, сынок, в нашем мире все узнать можно.
- А новый адвокат... Вы его разве не нашли?
- Какой же мне резон тебе адвоката искать, Серега? У меня времени пожить не так много осталось, и так его уйму потерял, чтобы ты здесь оказался, - сосед хмыкнул. - А сейчас мне вообще недосуг. Самая запарка на даче. Самого главного я ведь тебе не сказал. Виноград я, Серега, вздумал выращивать. Есть теперь такие морозоустойчивые сорта, для нашей полосы как раз. Я в журнале статью видел.
- Какой виноград? - Оторопел я.
- Обыкновенный, Серега. Дамские пальчики. Места под него на участке у меня не было, а теперь вот развернусь! На бывшей-то твоей половине и солнца поболе будет. А солнце для винограда - вещь наиглавнейшая.
- Так ты, старый хрен, чтоб дачу мою получить почти задарма, за виноград свой проклятый, все и выдумал насчет адвоката?
- Дача, сынок, это приятная неожиданность. Бонус, как у вас, молодых, модно теперь выражаться. Задачка-то была не дачу получить, а от тебя там избавиться. Не думал я, что у тебя копейки за душой не окажется, хотя и очень надеялся на это.
- Так это ты мне вещички соседские подкинул!
- Был грех, подкинул. Два сезона собирал их, готовил, так сказать, момент решительного наступления.
- Это какого же наступления?
- Ну, как же? Пакетики да бутылочки за тобой, с твоими отпечаточками, собрать нужно было. В бутылочки отравы налить, да пробочку прикрутить как следует. В шкафчик сложить, якобы они там забыты. И пакетик с этим, с героином, поискать пришлось, и коноплю твою любимую. Нет у меня, понимаешь ли, таких связей, издалека подбираться пришлось. Кто ж знал, что у тебя дома это добро и без моей помощи обнаружат?
- Выходит, это ты все подстроил? - Процедил я.
- Выходит так, сынок. Ставенки ты хорошо что поставил. Деревенские жулики сразу заинтересовались, с чего бы это. Ни в один год не ставил, а тут сподобился. Да и шепнул я в деревеньке, якобы по пьяному делу, что есть там кой чего ценное, мол, сам видел. Кстати, приколотил ты ставенки погано, я в мои-то годы одной рукой оторвал без всякого инструмента, - старик пожевал губами. - А потом, хорошее дело удалось сделать. Деревенские теперь не скоро сунутся. Эти двое там больше всех и орудовали, царствие им небесное, житья от них в поселке никому не было.
- Ты, сволочь, через час со мной местами поменяешься.
- Не надейся даже. Я ветеран труда, а ты наркоман, убийца и мелкий воришка. Кому веры больше?
- Хотел я тебя гада, лишить участка, жаль, не успел. Опередил ты меня.
- Дурак ты, Серега, ничего не понял. Не участок твой мне нужен был в первую голову. Достал ты всех в поселке, больше воров деревенских. Сил у меня не было слушать каждые выходные вопли пьяные и крики баб твоих дешевых по ночам. Как дрова ты мои воровал, думаешь, не знал я? Списочек у меня к тебе большой и, ежели разобраться, по-божески я с тобой обошелся. Мог и по другому. Паразит ты, короче, дрянь, и не место тебе среди людей нормальных.
- А я ведь выйду...
- Не скоро, Серега, - старик пренебрежительно махнул рукой. - Время ушло, до суда ничего сделать не удастся. Загремишь на полную катушку. Да и статьи у тебя поганые. Я, Серега, столько не проживу. Здоровье у меня не ахти какое, хотя и получше, чем тебе кажется. И с участком мне вовсе не трудно управляться, особенно без такого придурка под боком. Потянуло, видишь ли, на старости лет к спокойной жизни на природе - ничего другого мне сейчас не надо, ни на что другое ее не променяю. Виноград, опять же, любопытно вырастить. Страсть как люблю дамские пальчики. Ну, а коли судьба тебе будет на зоне выжить, выйти и меня застать, так не боюсь я тебя. Ружьишко-то видел мое? Застрелю, только сунься, и ничего мне за это не будет. И дружков твоих не боюсь, да и не станет за тебя никто шкурой своей рисковать. А потом, может, годочков через пять продам я эту дачу, за хорошие деньги продам, да махну в Швейцарию здоровье поправлять.
Василий Николаевич расцвел улыбкой совершенно счастливого человека, встал и пошел к выходу. Он ни разу не оглянулся. Я тупо смотрел на пустой стул, с которого старый маньяк делился своими жизненными планами. Время остановилось. Казалось бы, даже звуки стали доноситься через толстый слой ваты.
- Встать! - Хлопнул меня по плечу конвойный. - Ишь, расселся, устроил себе приемную! Дед его уже, небось, в трамвае едет, а он сидит, как министр в кабинете. Пшел в камеру, руки за спину! Там и рассиживайся в ожидании самого гуманного в мире суда.
ИСТОРИЯ СЕДЬМАЯ.
Мы живем на завоеванной территории. Одни завоеватели обгоняют нас на спецавтомобилях по встречной полосе, когда мы маемся в пробках. Другие пасут наше баранье стадо, пожирая гамбургеры в патрульных машинах. Третьи, едва объясняясь на корявом русском языке, облапошивают на рынках и домогаются наших женщин. Нам внушают, что так и должно быть. Мы догадываемся, что кардинально ситуацию не разрешить. Но есть и частные случаи. Что будет, если завоевателей очень, очень сильно попросить чаще и лучше думать о наших нуждах?
ОТВОЕВАННАЯ ТЕРРИТОРИЯ
После каждого перекрестка, после каждой прилегающей улочки машин на проспекте становилось все больше. Как будто специально там выжидали, чтобы выехать прямо у меня под носом. Наконец, я въехал в хвост огромной пробке около станции метро. Тут движение встало окончательно.
Пробка впереди длиннющая – не меньше километра до крупного перекрестка. В лучшем случае, минут на сорок. И после перекрестка, на мосту через реку, скорее всего, полчаса постоять придется. Потом, если повезет, удастся поехать с головокружительной скоростью в десять или пятнадцать километров в час. Таким образом, часа через два до места доеду. Всего лишь с часовым опозданием. Могло быть и хуже, но сегодня удалось из дома пораньше выйти. Дочка приболела и в школу ее завозить не потребовалось.
Можно попробовать по пустой встречной полосе доехать до ближайшего переулка слева, а там рвануть по параллельной улице. Раньше так многие здесь поступали, но сейчас охотников мало. Потому что в каждом переулке сидят в патрульных машинах менты. Едят гамбургеры и шаурму, пачкая усы в кетчупе и майонезе, зорко поглядывая по сторонам. Караулят, одним словом. Раньше они не точили столько гамбургеров. Молча курили, а то и просто сидели неподвижно, нахохлившись, в постоянной готовности пулей вылететь из машины с поднятым жезлом. Теперь, когда езда по «встречке» простому водителю стала обходиться дорого, ментам на шаурму стабильно хватает.
Я попробовал сунуться в переулок направо, но тут же от этой идеи отказался. Переулок был забит еще хлеще улицы, а застревать там гораздо опаснее. Можно до ночи простоять.
Я закурил и сделал радио потише. Давно заметил за собой такую особенность – чем больше пробка, тем больше меня раздражает любая музыка, и тем тише я делаю звук в машине. Иногда совсем выключаю, но тогда мне под руку лучше не попадаться.
Поглядел на водителей соседних машин. Кто-то выбивал пальцами на руле нервный ритм, кто-то безучастно курил в окно. Наиболее отчаявшиеся, что было понятно по искаженным лицам, кидались из ряда в ряд, ехали по тротуару. Зря. Все это уже не раз перепробовано. Нервов много сгорает, а выигрыш никакой. Где-то такое помогает, но не здесь. Место тут такое.
В некоторых машинах – где водителю повезло с попутчиком или, еще лучше, с попутчицей - мелькали улыбки. Что ж, и пробку можно по-разному воспринимать. В те дни, когда деньжат неожиданных срубить вытанцовывалось или зажечь на стороне удачно, и я мог часами ехать в пробке, улыбаясь. Без всяких попутчиков.
По встречной полосе в сторону моста, одна за другой мчались машины с чиновниками. Это еще больше замедляло движение. И раздражало. Я, к примеру, всегда пропущу скорую помощь или пожарных. И пойму, когда они двигаются по встречной полосе. Но вот городским чиновникам стоило бы недельку-другую поездить «как все». Может быть, тогда в городе перестанут тратить наши деньги на полубезумные, мало чего дающие «кольца» и «овалы», а соорудят нормальные развязки на пересечении крупных улиц. Например, в этом проклятом месте, на пересечении улицы Акимова и набережной.
Я специально интересовался планами городского дорожного строительства. Эстакаду построить здесь не планировалось, а значит, в ближайшие и не очень ближайшие годы мне придется каждый день париться в пробке. Или пересаживаться на общественный транспорт, к чему нас, видимо, таким образом и склоняют. Переубедить руководителей города нормальными средствами не представлялось возможным.
Прогноз сбылся: до работы я добрался через два часа. Поглядел, как идет торговля в двух моих маленьких павильончиках “Товары для здоровья», забрал выручку и заскочил на склад. Убрал деньги в сейф. Домой завтра их отвезу, сегодня мотаться еще много предстоит. Велел грузчику Володе отнести товар сначала мне в машину, а потом в магазинчики. И рванул через полгорода в два другие свои павильона.