С точки зрения оппонентов мой поступок также кажется правильным. Вика и отец Андрей стоят на единственном верном пути, соблюдают заповеди, которые написаны в священной для них книжке, чувствуют господа в своем сердце и бескорыстно его любят. За все за это они надеются попасть после смерти в рай, где им будет хорошо и беззаботно. Но есть риск туда не попасть – «Диавол» не дремлет. Так и норовит сбить с истинного пути. Вот, к примеру, Галю посредством меня соблазнил. Чем ближе райские кущи, тем искушений становится больше. Наверняка многие не выдержат. Таким образом, убив всю доставшую меня компанию сейчас, пока они не успели никуда свернуть, я избавлю их от бесовских домогательств. Думаю, у их бога не останется выбора и невинно убиенные попадут в рай, куда так стремились. А мне их очеловеченный бог по барабану. Милиция и та гораздо страшнее.
Я обошел пьяного, голого и мертвого отца Андрея на полу. Отодвинул ящик в столе. Стопка бумаги и пара ручек – то, что нужно. Кинул их Вике с Галей.
- Пишите. С подробностями, с деталями: как поп вас однажды соблазнил, как потом регулярно ряпижил, как вам это надоело и вы его замочили. В состоянии аффекта, прямо в момент очередного домогательства…
С третьей попытки послание у них получилось слезливое и правдоподобное. Я отобрал листочки, протянул Гале чистый и приставил нож к Викиному глазу.
- Теперь, Галя, пиши, что вы просите у всех прощения, умоляете понять, что больше не можете жить с таким грузом на совести. Давай-давай, пиши, не надо лишних мучений.
Вика попыталась что-то промычать. Пришлось снова ей вмазать. Тоненько поскуливая, Галя закончила короткий текст. Я почти силой вытащил у нее листочек и перечитал.
- На первый раз неплохо. Пожалуй, на этом и остановимся.
Сложил листочки на соседней парте и достал из сумки веревку. Воспользовавшись крюками, на которых висели лампы, быстро соорудил две виселицы. Снова жестко подавил начинающийся бунт. Понятное дело, поняли, что теперь-то им точно терять нечего. Ничего, синяки на попа спишутся.
- Давай, Вика, влезай на стульчик. Иначе Галя больно умирать будет.
Вика покачала головой и вжалась в угол. Начала сдирать пластырь со рта. Я обхватил Вику за туловище, прижав руки, поднял, вскочил вместе с ней на стул. Изловчился, сунул ее голову в петлю, затянул узел и резко дернул Вику вниз. В шее у нее мерзко хрустнуло. Тут же нехорошо запахло.
- Обделалась. Читал, что такое бывает с повешенными, а теперь вот и увидеть довелось, - переборов брезгливость, я встал на стул рядом с ней и аккуратно отклеил пластырь с ее рта.
Повернулся к Гале. Она встала и подошла к стулу, над которым висела ее виселица.
- Сама? – Спросил я. Галя кивнула.
Я не стал тянуть: едва она накинула петлю, резким ударом выбил стул у нее из-под ног. Галя не заслуживала подобной участи – просто оказалась не в то время и не в том месте. Почти как в анекдоте. А другого момента я дожидаться не собирался, у меня нервы не железные.
Я взял нож, которым убил отца Андрея, поочередно приложил его к пальчикам каждой из девчонок. Кинул на пол. Еще раз мысленно пробежался по своему плану. Вроде все, порядок. Дело сделано. Двадцать минут, как и задумывалось. Аккуратно сложил в сумку все свои вещи, натянул на лицо темную шапочку и мимо небольшого кладбища, выбирая темные места, двинулся к церковной ограде.
Интересно, следующая Вика у Стаса скоро появится? Впрочем, ладно, и не такое можно сделать ради настоящей дружбы! И ради принципа. Тем более, возраст у нас уже такой – нельзя друзьями разбрасываться. Нечего грустить, время радоваться – Великий пост кончился.
ИСТОРИЯ ОДИННАДЦАТАЯ
Законы капитализма жестоки: если кто-то может принести прибыли больше вас – он займет ваше место. Вы окажетесь на улице – без работы, денег, без наработанных связей. Дискредитированный перед коллегами, растерянный, вынужденный начинать все сначала. Оплеванный неудачник. Законы капитализма жестоки, но даже они не могут отнять крошечный шанс удержать то, что вам принадлежит. Удержать с процентами.
НЕДЕЛЯ ИЗ ЖИЗНИ РЕКЛАМНОГО МЕНЕДЖЕРА
Среда.
- Ну, и какую вы нам скидочку можете дать?
- На весь пакет – десять процентов. Ну, и изготовление наклеек бесплатно.
- А в «Транспорт Интернешинал» дают двадцать с ходу. И даже тридцать, если мы на весь год рекламу разместим.
Возразить было нечего. У нас у самих скидка была пятнадцать процентов. Отдай наше агентство всю – ничего не изменится.
- Зато мы лучше них разработаем сами наклейки и проследим, чтобы они были размещены на всех троллейбусах. И потом…
- Десять и тридцать… О чем вы говорите. Пакет стоит почти пятьдесят тысяч долларов. Да мы на треть разницы наймем лучшего в стране дизайнера и проверяющих качество и количество наклеек, - Игорь поправил очки и стал убирать бумаги в портфель.
- И потом, я предлагаю вообще отказаться от рекламы на троллейбусах. Троллейбусы у большинства людей давно стали раздражающим фактором: создают пробки на дорогах, ассоциируются с теснотой, замызганностью, набитостью, долгим и бесцельным ожиданием, - продолжил я. - Уверен, что этот бюджет стоит потратить на радиорекламу.
- Вячеслав, руководство поручило мне разместить рекламу именно на троллейбусах. И обсуждать это решение у меня нет желания. Тем более что подкреплено оно специальными исследованиями, а не голыми словами. И вот еще что. «Транспорт Интернешинал» также предлагает нам радио. Как дополнение к троллейбусам. Условия схожи с вашими. Но нам интересно работать с одним агентством. И лично мне все равно с каким. Поэтому, если мы уйдем в другое агентство, то полностью. Думаю, вам будет неприятно потерять такого клиента, как мы. Поэтому, в качестве жеста доброй воли, в знак ваших старых заслуг, я дам вам две недели на подготовку конкурентоспособного предложения относительно рекламы на троллейбусах.
Я проводил Игоря до дверей и вернулся в кабинет. Постоял у окна. Холодная, дождливая погода за ним как нельзя лучше отображала мои чувства.
- Слава, зайди к Роману, - в кабинет заглянула Наташа, секретарь нашего генерального директора. Я увидел у нее в глазах плохо скрытое удовлетворение. Наташа меня не любила.
Я вздохнул, взял со стола папку с бумагами и, пройдя по маленькому коридорчику, толкнул дверь, которая его завершала. В кабинет к начальству.
- Ну, что они решили? – Спросил Роман.
Как назло, сегодня приехал еще один владелец агентства, Александр. Он сидел в противоположном углу, положив ноги на стол и ковыряясь во рту зубочисткой. Ковырялся и глубокомысленно смотрел в потолок.
- Дали две недели, а потом уйдут со всем бюджетом в «Транспорт Интернешинал». Если мы что-то не придумаем.
- Если ты что-то не придумаешь. Делай, что хочешь, но клиента терять нельзя. Поезжай в «Транспорт», договаривайся о скидке.
- Ты же знаешь, они не дадут нам большую скидку. У них политика такая.
- Значит, плохо просил. В крайнем случае, отговори клиента от троллейбусов. Я за каждого сотрудника такие детские вопросы решать не собираюсь. Но сразу хочу предупредить: потеряешь клиента – и твое рабочее место вакантно. И не надо морду такую убитую делать.
- Я что, дохода агентству не приношу?
- Пока приносишь. Но рекомендую подумать, как его увеличить. Пока не поздно. Пока мы не подумали за тебя. Тем более, что ты и процент от дохода получаешь больший, чем другие менеджеры.
Неожиданно подал голос Александр.
- Любое предприятие существует для того, чтобы приносить прибыль владельцу. Ты – всего лишь инструмент для моего обогащения. Хоть и неприятная, но правда. И, уж извини, если наступит момент, когда инструмент станет экономически целесообразно заменить, мы сделаем это без колебаний.
Самое гадкое, что Роман прекрасно понимал, что ни отговорить клиента от троллейбусов, ни выбить большую скидку из «Транспорт Интернешинал» не удастся. Иначе сам бы обязательно участвовал в переговорах. В принципе, был еще один совладелец агентства – Денис, с которым у меня были прекрасные отношения. Но Денис заезжал к нам редко и его мнение давно уже не играло большой роли. Подозреваю, что рано или поздно с ним обойдутся примерно так же, как собираются поступить со мной.
- Что ж, я все понял. Пойду думать.
В горле застрял противный комок. Сравнительно недавно, всего три-четыре года назад я тоже стоял у самых истоков нашего агентства. Денег тогда было совсем немного, но это никак не мешало нам строить самые радужные планы и чувствовать себя настоящими друзьями. Разделение на начальников и подчиненных произошло позже, когда пошли первые серьезные доходы. И когда образовалась структура, возможностями которой стало удобно пользоваться в личных целях. Например, курьеров посылать в ремонт обуви или за цветами любимой девушке. Тогда мне сунули в зубы повышенный процент и назначили старшим менеджером. Вот только над кем старшим, я до сих пор не знаю. Все менеджеры у нас отчитывались и рассчитывались лично с Романом, с глазу на глаз, так как генерального директора бесило, когда менеджеры обсуждали свои доходы между собой. Даже курьера отправить куда-то – нужно было специальную заявку на стол Наташе класть. Потому что без визы Романа курьерам выезжать на задания было запрещено под страхом немедленного увольнения.
Я сглотнул и повернулся к двери. Руки подрагивали и, как назло, бумаги выскользнули и рассыпались по комнате. Я опустился на колени и быстро, беспорядочно стал их собирать – уйти отсюда хотелось быстрее. Роман и Александр не сдвинулись с места. Мелочь, конечно, но три года назад они бы мне обязательно помогли.
- Ты чего, пил вчера много, бумаги удержать не можешь? – Хохотнул Александр.