— Мила? Ты не спишь? — дверь с тихим скрипом приоткрывается, и шепот Виктории доносится до меня.
Лежу с закрытыми глазами, решительно делаю вид, что сплю. Вспоминаю, как обещала себе выстоять против Артема еще в начале наших «отношений». Провокаторша чертова! Сотрясла мир богача? Ага, как же. Выстояла с достоинством? Да-да.
Осталась бабка у разбитого корыта! Точнее, с разбитым сердцем. Спасибо, судьба.
— Неа, — шепчу в ответ, не желая будить Барби и ловить еще порцию гнева.
Вика юркает в комнату и присаживается у изножья кровати.
— Вчера мы не поговорили. Артем не отходил от тебя ни на шаг.
— Да… — кручу между пальцев холодное кольцо. Непривычные ощущения…
— Поздравляю, кстати! — замечаю, что женщина улыбается. — Ты вчера уже ушла в комнату, когда я добралась до Артема. Заболела?
Напоминание о том, как закончился вчерашний вечер, вызывает тошноту.
— Я… э-э, могу спросить кое о чем?
— Конечно, — Виктория наклоняется ближе. Ее глаза в темноте блестят напряжением и ожиданием. — Что такое?
— Ты… я не утверждаю, что это правда, но… — вдыхаю, набирая больше воздуха. — Как думаешь, у Артема есть чувства к Анне? Он говорит, что это бред, но я сомневаюсь, что Артем сказал бы мне правду, — тараторю на выдохе.
Виктория выглядит шокированной. Смотрит на меня выпученными глазами, не моргая.
— Артем и Анна? Сейчас?
— Александр как-то сказал мне, что у них что-то было, и теперь они выглядят очень близкими друзьями.
— Я не знаю, что у них за мутки и спали ли они после расставания. Боже, да ни одна сестра на самом деле не хочет это выяснять, но я не думаю, что Анна привлекает Артема в этом смысле. Они просто старые друзья.
Киваю, сбрасывая с себя плед, не верю ни единому слову.
— Спасибо, Вик. Я пойду в душ, а потом спущусь.
— Мила? — голос Вики останавливает меня перед дверью ванной комнаты. — Мой брат не стал бы вести двойную игру. Ты ведь знаешь это, да?
Я натянуто улыбаюсь. О да, я лучше всех знаю, как Артем в этом хорош!
— Конечно, он бы так никогда не поступил.
К тому времени, как спускаюсь вниз, повсюду вихрь из людей. Тарелки, еда, завтрак, суматоха. Протискиваюсь ближе к кухне, время от времени извиняясь за свои неуклюжие движения. Воздух заполняет запах жаренных яиц и мой желудок отвечает на это несдержанно… и неожиданно. Прижимаю ладонь ко рту.
Пячусь назад, на этот раз не извиняясь. Лихорадочно соображаю, где ближайшая ванная. Ловлю обеспокоенный взгляд Вики, но никак не реагирую. Взбегаю по лестнице, перепрыгивая через ступеньки. Прекрасно понимаю, что не доберусь до своей комнаты, поэтому открываю ближайшую дверь. Мысленно молюсь, чтобы там была ванная, и, к счастью, для меня, есть еще одна дверь.
Мой желудок опорожняется сам собой, да и не то чтобы там было много чего. Последний «обед» был вчера и вряд ли три блинчика можно считать за полноценный прием пищи. Чья-то теплая рука легко собирает мои растрепанные волосы в хвост.
— Божечки, Мила! — Виктория успокаивающе гладит по спине. — Ты беременна?
Открываю рот, чтобы, конечно же, отрицать глупые предположения, но у моего желудка другие планы. В конце концов, волны боли утихают. Я споласкиваю рот водой и приваливаюсь спиной к двери душевой.
— Может быть, мне позвать кого-то? — отрицательно качаю головой. — Артем может вернуться в любой момент.
— Это его комната? — тяжело сглатываю.
— Да.
— Я сейчас уйду, не волнуйся, — пытаюсь подняться, но Вика мягко толкает меня обратно на пол.
— Оставайся здесь, — Виктория выбегает, оставив меня одну. — Я все решу.
У меня нет сил спорить с ней. Но беременна? Этого достаточно, чтобы снова почувствовать тошноту. Дрожащей ладонью неуверенно прикасаюсь к животу. Не может быть… Да как не может?
Я ведь та, кто рассказывала своему старшему брату, что нужно пользоваться презервативами. И что в итоге? А в итоге залетела от своего фальшивого парня. Спектакль отыгран, занавес!
Упираюсь лбом в холодную плитку. Я уже вижу лицо Артема: ужас, затем гнев и ненависть.
— Мила? — тишина комнаты нарушается запыхавшимся голосом.
Я отбиваю обеспокоенный взгляд Артема своим испуганным.
— Все в порядке. Это не так страшно, как кажется.
— Хорошо, — Артем наклоняется до моего уровня и прижимает ладонь ко лбу, проверяя температуру. — Ты теплая.
Глубокий вдох, выдох и…
— Я знаю, что эти отношения фальшивые, но ребенок может быть очень даже реален, и не думаю, что кто-то из нас готов… — лепечу, не разбирая слов.
— Почему ты так говоришь? — от Артема обида исходит волнами.
— Я тебе не нравлюсь. Я слишком молода. Я… Я… — слова продолжают несвязно вырываться из меня.
— Бля… — замолкаю, — просто закрой рот, Мила, — шипит сквозь зубы.
— Я буду ужасной мамой.
— Мы даже не знаем, беременна ли ты.
— Я чувствую это, — чуть сильнее надавливаю на живот. Да, я драматизирую… А кто бы на моем месте сидел спокойно?
— Вика убежала взять тест на беременность, а это значит, что у нее, возможно, будет ребенок, и мы узнаем, будет ли он у нас.
«У нас». Единственное из всего предложения, за что цепляется слух. «У нас», то есть Артем не злится? Ну, видимо, эта злость больше направлена на мое истерическое состояние, чем на нежданную беременность.
В комнату врывается взволнованная Виктория.
— Ненавижу этот дом. Так много ступенек, — она протягивает маленькую коробочку. — Вот. Сделай это сейчас. Артем, уходи!
Артем, прищурив глаза, следит за мной, но в конечном итоге делает, как просит сестра, прикрыв за собой дверь.
— Это быстрый тест. Три минуты и мы узнаем, — поясняет Вика, пока я разрываю коробку.
— Я не буду делать это у тебя на глазах.
— Молодежь… — бормочет женщина и выходит вслед за Артемом.
Только дверь за ней хлопает, я набрасываюсь на маленькую палочку. И жду. Еще жду. Трясусь от нервов. Жду, как будто от этих маленьких полосок зависит вся моя судьба.
— Черт… — ругаюсь и подпрыгиваю на месте от громкого удара двери о стену.
— Ну, что там? — Виктория заглядывает через плечо.
Мой рот открывается, но не могу произнести ни слова. Вика отбирает тест и вздыхает.
— Все хорошо. Это то, чего ты хотела.
— Это что значит, блядь? Что там? — Артем поджимает губы.
С трудом проглатывая ком в горле, я наконец произношу:
— Я не беременна.
Внимательно наблюдаю за лицом Артема, любой сменой эмоций, но ничего не происходит. Слишком уж сосредоточенный. Я отчего-то не чувствую облегчения. Как можно понять этого мужчину?
— Может быть, ты подхватила грипп. Смена климата и все такое, — предполагает Артем, осторожно приближается ко мне. Его прикосновения на моей разгоряченной коже ощущаются холодными, и я вздрагиваю от такого контраста. — Оставайся здесь, — подталкивает в сторону кровати. — Поспи.
— Хорошо, — соглашаюсь, не раздумывая.
Зарываюсь под теплое одеяло, не желая ничего сильнее, чем просто исчезнуть.
— Что делал бы, окажись она беременной? — Виктория спрашивает пару минут спустя, вероятно думая, что я уже сплю.
За вопросом следует напряженная пауза. Затаиваю дыхание. Уши ловят каждое слово.
— Я бы защищал и ее, и ребенка. Я сделал ей предложение, не зная о возможной беременности, Вик.
— Все настолько серьезно?
— Ты уже знаешь.
Сжимаю одеяло в кулак и сдерживаю слезы. Артем может говорить об этом с кем угодно, но только не со мной. Он не делится своими чувствами. Это как удар ниже пояса. Сама не замечаю, как засыпаю.
Артем обхватывает ладонями мое лицо, карие глаза пылают эмоциями. Я слишком напугана, чтобы дать им название. Губы ласкают шею. Обжигают.
— Мила, должен сказать тебе правду.
Я чувствую себя маленькой девочкой, которая вот-вот расплачется. Все плывет… Контуры размываются… Артем уже не такой четкий.
Подрываюсь на месте. Это сон. Просто сон. Мужчина, с которым связаны мои страдания, лежит рядом и спокойно спит.
Взглядом скольжу по линии подбородка. В последнее время Артем не брился, поэтому скулы украшает короткая щетина. Придает ему какую-то дополнительную привлекательность. Боже, ему действительно все идет!
Протираю ладонями лицо, собирая мысли. За окнами темно, наверное, я проспала весь день. Выходные с семьей Артема подходят к концу, как и эти фальшивые отношения. В том числе, надеюсь, закончится и этот калейдоскоп чувств.
Дверь в комнату едва заметно скрипит. Маленькое тельце выглядывает из-за двери, пропуская тусклый свет из коридора, который расплывается по стенам мягкими тенями. Девочка тихо вбегает в комнату, но растерянно замирает, заметив меня. Я улыбаюсь, и она застенчиво махнув ручкой, забирается на Артема.
— Дядя! Дядя Артем! Просыпайся! Там под елкой уже лежат подарки!
Артем хмурится и кое-как разлепляет глаза, медленно просыпаясь от неожиданного вторжения.
— Миа?
— Мне подарили пони! Мама сказала разбудить тебя.
— Да-да, спасибо, крошка. Скажи маме, что я сейчас спущусь.
— Хорошо, — девочка радостно улыбается, глаза сверкают в детском восторге, и она выбегает из комнаты.
Артем отбрасывает одеяло и встает, открывая мне полный обзор на обнаженную спину. Плавным движением зачесывает волосы назад. Он знает о существовании футболок? Нет-нет-нет, даже не думай, Милена! Опускаю взгляд, щеки краснеют. Я нагло рассматривала его. Вдруг обнаруживаю, что мои руки очень интересны.
— Как себя чувствуешь?
— Прекрасно, — после того, как воображение сошло с ума, я не могу смотреть ему в глаза. — Спасибо.
Артем подозрительно приподнимает бровь, явно заметив перемену моего настроения, но уходит в ванную. Сразу же спешу к себе. Спотыкаясь, добираюсь до комнаты, где, к моему разочарованию, переодевается Анна.
— Ты что, не знаешь, как стучать?
Игнорирую ее и иду умываться. Переодеваюсь в свитер и шорты, натягиваю теплые носки. Анна, однако, щеголяет по комнате в пикантном костюме и на каблуках.
— Это не показ мод, — вежливо замечаю.
— Каждый год Мартыновы делают семейную фотографию, так что, если ты не хочешь в таком виде выйти к семье… рекомендую надеть что-нибудь другое, — Анна с важным видом удаляется.
Выдыхаю тяжело и в шепоте произношу:
— Сучка.
Раздается легкий стук в дверь, за которым показывается нарядно одетая Вика с коробкой в руках.
— Доставка! — она широко улыбается. — Мой брат швырнул это в меня и приказал отдать тебе.
— Очень похоже на Артема, — беру коробку и снимаю крышку. Глаза цепляются за платье вино-красного цвета. — Боже мой! Это произведение искусства!
— У моего брата оказывается есть вкус.
Вынимаю прикрепленную карточку.
— Не-а. У Ника есть хороший вкус, а у Артема деньги.
«Приведи себя в приличный вид. С любовью, Ник».
Несмотря на расстояние, которое нас разделяет, он умудряется быть таким придурком.
Спускаюсь вниз вместе с Викторией. Она знакомит меня с остальными членами семьи. Незаметно пытаюсь разглядеть Артема в толпе, но безуспешно. Кажется, его здесь нет.
— Это Миа. Она дочь моей двоюродной сестры, — Виктория гладит по голове знакомую девочку.
— Мы уже встречались. Я Милена.
— Милена, — Миа хмурит бровки и складывает ручки на груди, — ты замужем за Артемом?
— Нет…
— Хорошо, потому что он мой! — Миа поворачивается на своих маленьких каблучках и исчезает среди взрослых, а я в шоке провожаю ее кудряшки.
— Почему все, кого я встречаю, влюблены в Артема? — жалуюсь Вике. Она лишь пожимает плечами.
— Просто в меня очень легко влюбиться, — знакомое ощущение ладоней на бедрах привлекает внимание к богачу позади.
Артем медленно осматривает меня пылающими карими огнями. Краснею и отвожу взгляд.
— Вы двое такие милые! Все! Мне нужно найти и затискать своего мужа!
— Нет, Вик, подожди! — но Виктория закрывает уши и делает вид, что не слышит, оставляя нас наедине. — Посмотри, что ты наделал!
— Я ничего не делал.
— Такое ощущение, что все сбегают от меня. От меня пахнет?
— Да.
Как приятно! Я высвобождаюсь из его объятий и сердито задираю подбородок.
— Нет, Артем! Ты должен был сказать, что я хорошо пахну, или еще какую-нибудь романтическую хрень.
Артем, будто наслаждаясь моей раздраженностью, продолжает дразнить.
— Почему ты просишь меня врать?
— Скажи, что я приятно пахну, — снова отодвигаюсь и тяну пальцы мужчины подальше от бедер.
— Нет.
Я готова пнуть его ногой.
— Мне было плохо весь день, а теперь ты не можешь просто быть милым? Должна ли я выбросить твой подарок?
— Ты приготовила что-то для меня? — не отвечаю. — Ты приятно пахнешь. Счастлива?
Улыбаюсь и легко хлопаю его по щеке, в тайне наслаждаюсь ощущением кожи под подушечками пальцев.
— И как я выгляжу?
Схватив мое запястье, Артем тянет к себе, игнорируя сопротивление.
— Ты выглядишь великолепно. Конечно, без платья намного лучше, — мой рот приоткрывается, — и ты это знаешь, Милашка, — горячее дыхание опаляет кожу чуть ниже уха. Изгибаю спину, чувствуя приятное покалывание между лопатками, и откидываю голову. Пальцы в жестком порыве сдавливают кожу на пояснице. Не дает возможности ускользнуть.
— Артем…
— Дядя, это тебе! — Миа прерывает нашу «беседу» и тянет Артема за пиджак вниз.
Он откашливается, в секунду берет себя в руки и принимает завернутую коробочку.
— Спасибо тебе, Миа.
— Я наблюдаю за тобой, — малышка оценивающе оглядывает меня с ног до головы.
Как только она уходит, я, не стесняясь, закатываю глаза.
— Анна дает ей уроки, как ненавидеть меня?
— Не думаю. Так, где мой подарок? — напоминает Артем.
— Терпение, женишок.
Я тащу его к пушистой елке, стоящей в центре гостиной, и нахожу завернутую в цветную бумагу маленькую коробочку.
— Вот. Я решила, раз вы дарите подарки до Нового года, то оставить тебя без подарка будет неправильно.
— Что это? — Артем встряхивает коробочку и крутит.
— Просто открой ее. А где мой подарочек?
— У меня в комнате. Я открою свой одновременно с тобой.
Удивлена, что и Артем приготовил мне что-то. Я уверена, что это платье, несомненно, стоит немало денег, учитывая какая на ощупь ткань, так что я рада и ему.
— Я пошутила, Артем! Платья вполне достаточно.
— А я серьезно.
Артем подхватывает меня под локоть, и мы поднимаемся в его спальню, сопровождаемые пристальными взглядами, которые я чувствую, даже не оборачиваясь. Усаживаюсь на кровать и терпеливо жду, рассматривая свой маникюр. Пытаюсь придать твердость своим чувствам и набраться храбрости.
Я давно решила, что подарю. В самом начале Диана отдала мне странный пузырек и назвала его «любовным зельем». Конечно, это выглядит как чистый абсурд, но разве не романтично? И я четко решила, что скажу. Все как есть. Да, вывалю на Артема свою влюбленность, а дальше будем действовать по ситуации. Пусть он сам выбирает, что с этим делать.
Артем сбрасывает пиджак, закатывает рукава рубашки и начинает что-то искать в чемодане.
— Да где же? — улавливаю, как он бормочет себе под нос, брови складываются в недоумении. Его телефон вдруг вибрирует. — Мила, дай мне секунду, хорошо?
— Конечно.
Я снова остаюсь одна. Разглаживаю смятую подушку, поправляю рамку с семейным фото на тумбочке, но через несколько минут мне становится скучно. С каждой последующей секундой мой энтузиазм угасает.
Из коридора доносится приглушенный шепот, какая-то возня, которая вскоре затихает. Тогда-то я совершаю самую большую ошибку, решив проверить, что там происходит.
Боль — это эмоция, которую трудно описать, и в этот момент я не могу даже вдохнуть. Грудь сжимает так сильно… Может я и думала, что спокойно переживу, если Артем оттолкнет и откажется от моих чувств, то именно сейчас обнаруживаю, что это сущая ложь. Сердце разрывается на миллион крошечных кусочков, а глаза застилают слезы. Мешают видеть развернувшееся представление.
Их губы соединяются. Они, черт возьми, целуются! Руки Анны на груди Артема, мнут рубашку, а Артем… его ладони поверх ее.
— Боже мой!