- Барышня! Вы, безусловно, самая красивая женщина в мире, скажите мне, есть ли в этом доме хоть один такой специалист, который сумел бы помочь моей жене?
- Ну, конечно, конечно! На шестом этаже, сэр. Пожалуйста, воспользуйтесь лифтом.
Джерри повез жену на шестой этаж и снова начал изучать психологию вывесок.
"Доктор Энрико Иенсей, специалист. Переломы берцовой кости".
"Доктор Уолт Бэрнет, специалист. Переломы челюсти и носа. Специальное лечение для боксеров".
"Доктор Лео Кейпхарт, специалист. Резаные раны".
"Доктор Дж.Г.Л.Брикер, специалист. Повреждение позвоночника..."
- Наконец-то! Наконец-то! - воскликнул Джерри и подкатил коляску поближе.
Джоан улыбнулась грустной улыбкой, но, когда отворилась дверь, она сразу застонала.
- Прежде чем я впущу вас, вы должны уплатить триста долларов, - сказала сестра, как две капли воды похожая на Джоан.
- У меня только десять, - ответил Джерри.
- В таком случае мы ничем не можем вам помочь. Доктор - специалист, и его минимальная такса - триста долларов за прием.
- Я постараюсь достать деньги попозже, - почти умолял Джерри.
- Доктор никого не лечит в рассрочку. Поищите врача подешевле. В Гарлеме есть врачи-эмигранты, бежавшие из Европы, которые лечат чуть ли не даром.
- Нет, мисс... Мы не можем ехать туда. Неужели вы не поговорите с доктором, чтобы он...
- Чтобы он повторил вам то же самое, что сказала я? - перебила женщина. И полупрезрительно добавила:
- Советую вам отвезти вашу жену в какую-нибудь больницу.
- А где здесь поблизости какая-нибудь общественная больница? То есть я имею в виду - такая, в которой лечение бесплатное.
- Бесплатное? О чем вы, собственно, говорите?
- Просто... Я говорю об общественной, государственной или городской больнице.
Сестра смерила взглядом несчастного супруга:
- Господин, я замечаю, что вы иностранец.
- Я Джерри Финн.
- Это не играет роли. Знаю я вашего брата. Будет умнее всего, если вы отвезете вашу жену в Англию, или в Швецию, или в какую-нибудь другую страну. Там вы, наверно, получите общественное лечение...
Дверь захлопнулась, и Джерри пришлось ухватиться за спинку кресла-коляски, чтобы устоять на ногах. Не говоря ни слова, он покатил свою карету в лифт и нажал кнопку. Когда они стали спускаться, Джоан открыла глаза и жалобно спросила:
- Джерри, откуда ты взял эти десять долларов? Мы ведь условились, что ты будешь отдавать мне все деньги. Ты не честен.
Джерри молчал. Он действительно утаил эти десять долларов на собственные расходы и сейчас чувствовал себя преступником, жизнь которого постепенно устремляется к электрическому стулу. Он потерял все, кроме разве лишь накапливаемого опыта.
Лифт опустился на первый этаж, и Джерри покатил коляску к выходу.
- Куда ты меня везешь? - спросила Джоан обеспокоенно.
- Не знаю. Может быть, в Англию или в Швецию...
- Нет, Джерри! Я не хочу покидать Америку!
Какой-то любезный господин помог им открыть двери и спросил на ломаном американском языке:
- Не могу ли я вам чем-нибудь помочь, господа?
- Пожалуйста, - сказал Джерри, - не укажете ли вы нам ближайшую больницу?
- Через две улицы отсюда, к северу, сэр.
- О'кэй, благодарю вас!
Кресло-коляска двинулось в путь. Прохожие сторонились, уступая дорогу, и быстро соображали: интеллигентный слуга везет богатую хозяйку за покупками. Можно было даже предположить, что слуга принадлежит к высшему сословию. Он вполне мог оказаться троюродным братом русского царя или членом бывшего королевского дома Румынии.
Джерри сбавил скорость и подкатил коляску к воротам госпиталя святой Марии. Пожилая монахиня открыла смотровое окошечко и спросила хриплым голосом:
- Что вам нужно?
- Случилось несчастье, - отвечал запыхавшийся Джерри. - Моя жена переломила себе спину и получила тяжелое сотрясение мозга.
Монахиня перекрестилась и начала расспрашивать:
- Вы из какого прихода?
- Мы из Свидетелей Иеговы, - брякнул Джерри, совершенно не думая.
- Не можем вас принять. В нашей больнице лечат только католиков. Разве вы не знаете, что это католический госпиталь?
- А имеются тут поблизости другие лечебницы?
- Вероятно, но нам о них не полагается ничего знать.
Монахиня захлопнула окошечко, и молодожены остались у закрытых врат размышлять о бренности быстротечной жизни и о величии папского престола. Джоан заплакала. Теперь все казалось напрасным и безнадежным. Для кого же она прихорашивалась, красила губы и ресницы? Для кого брила ноги?
- Для кого? Для кого? - восклицала она в отчаянии, утирая бегущие по лицу слезы.
Джерри, видимо, не понял вопроса, и ответ его ушел несколько в сторону: