Святоша - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 41

СОРОКОВАЯ

Рори

Алексей предоставляет нам убежище в своем доме.

У него есть дежурный хирург и куча медицинского оборудования, не говоря уже о собственной оборудованной пыточной в доме.

Алексей — честный человек, и не смешивает кровавый бизнес с делами семейными.

Его жена Талия и их маленький сын Франко остаются на главном уровне дома, а мы размещаемся на третьем.

— Доктор скоро будет здесь, — говорит он нам. — Магда пока окажет первую помощь.

Его домработница кивает, неся охапку средств первой помощи, и я поручаю ей сначала помочь Сторм, пока Дом будет заниматься Конором.

Моя рана может подождать, и я хочу осмотреть Скарлетт.

Но Магда вскрикивает в другом конце комнаты, привлекая наше внимание к себе. Она отрезала рукав платья Сторм, обнажив глубокие шрамы по всей длине ее руки. Ее лицо тоже покрыто шрамами, и хотя она хорошо постаралась скрыть их под макияжем, они никогда не исчезнут полностью.

Скарлетт прочищает горло и тычет меня в руку. Ее взгляд говорит мне то, что не стоит произносить. Сторм не любит, когда люди пялятся, и я не могу винить девушку.

Но Конору, как всегда, требуется больше времени, чем остальным, чтобы понять это. Он все еще таращится. А Сторм испепеляет его взглядом.

— Спроси меня, что случилось, и я проткну тебя здоровой рукой, которая у меня еще осталась.

Мы с Домом смеемся, а Конор стыдливо отворачивается.

Когда все закончилось, я поворачиваюсь к Скарлетт и проверяю ее взглядом. Она держит полотенце над моей раной, беспокоясь обо мне, что на нее не похоже. И она кажется вполне здоровой. Безопасной и немного вменяемой, хотя и немного грязной с безумными дикими волосами.

Все хорошо, пока я не замечаю багровые потеки с ее пятки. И конечно, когда я осматриваю Скарлетт, ее нога распухла и окровавлена.

— Господи, куколка, ты должна была мне сказать.

— Я в порядке, — говорит она.

— Ты не в порядке.

Но она не дает мне суетиться по этому поводу.

— Это просто царапина, пуля даже не попала мне в ногу. Спасибо, Обсидиан.

— Ты единственная, кто действительно ранен. А не добрая половина из нас.

Когда Скарлетт отворачивается, ее глаза слезятся. Я хватаю ее за лицо и притягиваю к себе.

— Дело не в тебе. Мы все знали, на что шли. И мы пошли, потому что хотели этого.

— Только не я, — ворчит Конор. — Я пошел, потому что ты сказал мне, что после я смогу взять выходной.

— И теперь ты, блядь, и правда можешь его взять, — говорю я.

— Можем ли мы все просто взять паузу, чтобы оценить, какая чертовски сумасшедшая твоя зазноба? — говорит Дом.

Скарлетт улыбается, но улыбка не касается ее глаз. И на этот раз, когда я притягиваю ее к своему израненному боку, она позволяет мне это сделать.

— Когда я смогу отыметь этих парней? — спрашивает Сторм.

Я смотрю на Скарлетт, и она пожимает плечами.

— Я обещала ей, что сначала она немного поиграет с ними.

— Да, конечно, обещала.

С приходом врача разговор сходит на нет. К счастью, никто из нас не пострадал, поэтому врач использует местные анестетики, чтобы извлечь пули и обработать раны.

Кроу проверяет нас и убеждается, что все в порядке, прежде чем он и остальные уходят и возвращаются в Бостон.

Остались только Скарлетт, Сторм и я. Благодаря щедрости Алексея у нас есть комната на ночь.

Скарлетт убеждается, что Сторм хорошо устроилась, прежде чем вернуться ко мне.

Она выглядит смертельно уставшей и гораздо меньше, чем обычно, когда задерживается в дверях. Я понятия не имею, что творится в ее голове.

Теперь все кончено. Скарлетт свободна.

Мужчины внизу будут мертвы завтра утром, и она уйдет отсюда без всякого груза на плечах.

Но я не знаю, понимает ли она это. Я не знаю, сколько времени это займет. Я не знаю ничего, кроме того, что когда она бросается в мои объятия, я позволяю ей это. Скарлетт ползает по мне, рвет на мне одежду и целует так, будто хочет убить. Она жестокая, нуждающаяся и безумная.

— Боже, ты такой чертовски сексуальный, — бормочет она мне в шею. — Ты мне нужен, Рори. Ты нужен мне прямо сейчас.

У меня болит плечо, а ее нога поджата, но это неважно. Я хватаю ее и бросаю на кровать, в грязной окровавленной одежде, но я принимаюсь за дело.

Я раздеваю Скарлетт догола и трахаю так, как никогда не трахал ее раньше.

Полное подчинение с ее стороны.

Я шлепаю ее по заднице, потому что я все еще зол на нее, и моя девочка позволяет мне. Конечно, маленькой дьяволице это нравится, и она умоляет меня о большем.

Весь остаточный адреналин, который еще оставался в моем теле, извергается в нее, когда я кончаю так сильно, что почти теряю сознание.

Скарлетт тоже кончает, оставляя следы царапин на моей спине.

Ни у кого из нас нет сил на душ. Поэтому я обнимаю ее, целую в макушку и уже наполовину засыпаю, когда она целует мою грудь и бормочет мне что-то.

Ее единственная неоспоримая истина.

— Мой.

ГЛАВА СОРОК ПЕРВАЯ

Рори

В свете раннего утра в Скарлетт что-то изменилось.

Я не знаю, что именно. Просто ее глаза стали мягче. Теплые, как мед, и незащищенные.

Пряди золотисто-каштановых волос щекочут мою грудь, когда она прижимается ко мне губами, а ее пальцы впиваются в мою спину.

— Все еще ненавидишь меня? — спрашивает она.

Это грубый вопрос, если я когда-либо слышал такой. Она хочет поговорить, и я тоже хочу, но только после того, как все действительно закончится.

Пока ее прошлое не будет стерто.

Сторм спасает меня от ответа, когда врывается без стука и прислоняется к дверной раме.

— О, ну разве это не самое милое, что я когда-либо видела.

Она явно пошла на поправку и снова чувствует себя самой собой, так как ее глаза блуждают по моей обнаженной груди, прежде чем она подмигивает Скарлетт.

— Тебе что-то нужно? — огрызается Скарлетт.

— Хочу поиграть со своими игрушками.

— Хорошо, — простонала Скарлетт, а затем посмотрела на меня. — Она может пойти поиграть?

— Тебе придется найти Алексея, — говорю я ей. — Он впустит тебя. И присмотрит за тобой.

— Мне не нужен надсмотрщик, — насмехается Сторм.

Я не пытаюсь спорить с ней, потому что я уже рассказал Алексею все, и он знает, что делать. Он проследит, чтобы они были живы, когда Скарлетт будет готова заняться ими.

— Никаких меток, тату, — говорит ей Скарлетт, прежде чем выскользнуть за дверь.

— Татуировки — для живых.

Сторм подмигивает и исчезает в коридоре, напевая веселую мелодию.

— А хочу ли я вообще знать, где ты ее нашла? — интересуюсь я у Скарлетт.

— Зачем? — огрызается она. — Ты хочешь спасти еще одну душевнобольную, раз уж с этой у тебя ничего не получилось?

Я целую ее, потому что она чертовски сексуальна, когда так заводится.

— Ты ревнуешь? — пробормотал я ей в губы. — Мой маленький зеленоглазый монстр.

— Она продолжает смотреть на тебя, и я знаю, что ты это знаешь.

— Так что бы ты хотела, чтобы я сделал?

Я смеюсь.

— Вырезать ей глаза?

Скарлетт не отвечает, и я вижу, как она борется с этими новыми чувствами. Ревность, вероятно, так же чужда ей, как и вопрос доверия.

— Сатана. — Я хватаю ее за плечи и тащу к себе. — Тащи свою задницу сюда.

Она прижимается головой к моей груди и вздыхает. Когда мои пальцы запутываются в волосах Скарлетт, ее глаза закрываются, и через несколько мгновений она снова засыпает.

Мы лежим так до полудня, когда откладывать больше некуда.

Мне нужно вернуться в Бостон, и нет причин откладывать неизбежное.

— Ты готова? — спрашиваю я, когда она выходит из ванной, одетая в кое-что из одежды Талии.

— Как никогда, — отвечает она.

Голос у нее деревянный, а на лице маска. Она крепко заперлась, моя маленькая воительница. Я все еще не знаю, что произойдет, когда она увидит их. И действительно ли она пойдет на это.

Но выбор должна сделать Скарлетт. И что бы она ни решила, я буду рядом с ней.

Мы идем рука об руку к подвалу, и она не отпускает меня.

Сторм ждет в коридоре, счастливая и беззаботная, посасывая очередной леденец.

— Моя работа здесь закончена, — говорит она. — И русский парень организовал для меня поездку, так что я собираюсь сбежать.

Скарлетт протягивает руку и берет ее за плечо, и Сторм вздрагивает от человеческого прикосновения.

— Прости, — Скарлетт отпускает ее, — просто хотела сказать тебе спасибо. За все.

— Нет проблем, — Сторм пожимает плечами. — Было весело. Нам стоит все повторить как-нибудь.

Скарлетт смотрит на меня, а потом качает головой.

— Теперь я вне игры, — говорит она. — Навсегда.

Сторм ухмыляется, а затем вздыхает.

— Я так и думала.

— Но есть еще одна последняя вещь. — Скарлетт достает из кармана карточку и возится с ней. — Я не упомянула об этом раньше.

Сторм разминает часть леденца между зубами, разглядывая карточку.

— Что это?

— Есть один федерал. И у него на тебя виды.

— Ах да, тот парень, — Сторм кивает. — Он тут всех расспрашивал.

— Я ничего ему не сказала, — говорит ей Скарлетт. — И не скажу. Но он хотел, чтобы у тебя было это. На случай, если тебе когда-нибудь понадобится помощь, я думаю.

Сторм берет карточку и бросает на нее любопытный взгляд, прежде чем засунуть ее в карман.

— Спасибо. С ним может быть весело поиграть.

— Нет, — говорит Скарлетт. — Не с ним. Он один из хороших парней.

Сторм смотрит на меня, и я киваю. Но она не верит.

— Ладно, — вздыхает она. — Оставлю бедного маленького федерального агента в покое. Ты никогда не давала мне хорошенько повеселиться.

— Наверное, это к лучшему, — соглашается Скарлетт. — Но что ты хочешь, чтобы я ему сказала?

Сторм проводит языком по зубам в игривом жесте.

— Просто скажи ему, чтобы он поймал меня… если сможет.

СТОРМ УШЛА НАВСЕГДА, но она определенно оставила свой след.

Двое парней, привязанных к столу, были изрезаны, порезаны на мелкие кусочки, сожжены и бог знает что еще. Потому что их глаза в этот момент практически молят о смерти.

Скарлетт не знает, что у Алексея есть свой способ расправляться с мужчинами, нападающими на женщин. И прежде чем Сторм приложила к ним свою руку, Куинн и Дюк наслаждались долгой, полной страсти ночью с Борисом.

Борис — более двухсот фунтов чистой мускулатуры, и ему нравятся покорные и закованные в кожу мужчины.

Наверное, это объясняет, валяющиеся на полу трусы без задней части. А также пустой флакон из-под смазки.

Скарлетт, конечно, не упускает их из виду, но и не спрашивает о них.

Она смотрит на первого парня. Куинн.

И он тоже смотрит на нее.

Он знает, что его ждет.

— Мне жаль, — говорит он Скарлетт. Это мольба о пощаде, но они ее здесь не найдут.

Будь моя воля, я бы сам сказал ему об этом. Пока он истекал кровью, я бы смотрел ему в глаза и говорил, что он никогда не должен был прикасаться к моей сатане.

И если бы я мог убить его тысячей разных способов, я бы это сделал.

Но это то, чего хотела Скарлетт.

То, о чем она просила.

И даже если я не согласен с этим, я должен уважать ее за это.

Вчера Скаретт показала мне, какая она на самом деле свирепая. Она была бесстрашной, сумасшедшей и сексуальной, как черт, с АК-47 в руках, взрывая все вокруг.

Но сегодня она спокойна.

Мягкая и… уязвимая.

Она красива в любом случае, но я никогда не видел ее такой.

Она слишком крепко сжимает нож в руке, костяшки пальцев побелели, и она не двигается. Я даже не знаю, дышит ли она, настолько она неподвижна.

Мы стоим так долгое время, и я не говорю ни слова.

Это путь, который она должна пройти сама. Решение, к которому она должна прийти сама.

Я не хочу, чтобы у нее осталась обида. И я не хочу давить на нее.

Но, как оказалось, мне это и не нужно.

Нож в руке Скарлетт падает на пол, и она поворачивается в моих руках в то же время, когда я притягиваю ее к себе.

— Я не могу этого сделать, — шепчет она мне в грудь. — Я не хочу этого делать.

— Все в порядке, куколка, — заверяю я мою девочку. — Я сделаю.

Скарлетт кивает мне, но ни один из нас не двигается в течение долгого времени. Потом постепенно она отстраняется, наклоняется, притягивает мое лицо к своему и целует меня.

Этот поцелуй передает слова, которые она не может сказать мне сама.

Спасибо.

Какая-то часть меня всегда знала, что до этого дойдет.

Я не чувствую вины за то, что сейчас произойдет в этой комнате, и не буду чувствовать вины после. Я бы убил тысячу человек ради Скарлетт. Я бы пытал их и заставил истекать кровью, если бы это принесло ей покой.

— Иди наверх, — инструктирую Скарлетт. — Прими ванну. А когда я закончу, мы поедем домой.

— Хорошо.

Она поворачивается, и я останавливаю ее.

Отстегиваю часы, которые тяготили меня все эти годы. Постоянное напоминание о том, что я не стану таким, как мой отец.

Мне они больше не нужны. Потому что я знаю, что никогда не стану таким, как он.

Я защищаю людей, которых люблю.

И иногда это означает быть запятнанным чужой кровью ради тех, кого любишь.

— Возьми их, — говорю я ей. — И избавься от них.

Скарлетт не знает. Она не может знать, но каким-то образом она все понимает. Скарлетт а тянется вверх, чтобы еще раз коснуться моего лица.

— Ты хороший человек, Рори.

Она бросает последний взгляд на обоих парней, а затем кивает, оставляя меня.