Скарлетт
Сомневайся в том, что звезды — огонь. Сомневайся в том, что солнце движется. Сомневайся в том, где правда, где ложь. Но не ставь под сомнение мою любовь.
Шекспир.
— ТЫ НЕ МОЖЕШЬ просто убежать, не сказав мне, куда ты намылилась, — говорит Рори.
— Какая разница? — спрашиваю я. — Тебя здесь не было.
В машине становится тихо, и он не говорит больше ни слова, даже когда мы возвращаемся в дом. Между нами все еще так много напряжения, и на этот раз не я убегаю от него.
Рори пытается уйти от меня почти сразу же, как только мы возвращаемся в дом и я оказываюсь в безопасности.
— Останься, — говорю я ему, когда он подходит к двери.
Его спина выпрямляется, а рука ложится на ручку, но он задерживается там. Борясь с самим собой.
— Я приготовлю блинчики.
Я не знаю, почему я это говорю, просто мне кажется, что так и надо поступить. Потому что кто может устоять перед блинами?
— Сейчас не время завтрака, — говорит он.
— Это блюдо на все времена, правда.
У меня странный голос. И его тоже, когда он произносит:
— Хорошо.
Рори садится за кухонный стол, а я приступаю к работе. Кухня Рори хорошо укомплектована. Он может быть вечным холостяком, но он умеет готовить.
Что, как оказалось, очень кстати, потому что я понятия не имею, что делаю.
После того, как я размазала тесто по лицу и подгорели первые два блина, он встает, чтобы помочь мне. И у него это выглядит так легко. Его блины золотисто-коричневые и идеальные.
Прямо как и он.
— Как ты научился это делать? — спрашиваю я.
— Подрабатываю поваром по приготовлению блинов, — поддразнивает он.
Но когда мы садимся за стол, он рассказывает мне настоящую причину.
— Моя мама хорошо готовит. Мне нравилось помогать ей.
В его голосе звучит благоговение, и хотел бы я сказать то же самое о своей матери. Моя мама не готовила ни дня в своей жизни.
Мы продолжаем говорить о блинах, потому что это просто, и это не дает никому из нас затронуть тему слона в комнате. Он рассказывает мне о других блюдах, которые готовила его мама. Тушеное мясо и традиционные ирландские завтраки.
А потом мы оба заканчиваем есть, и снова между нами повисает неловкое молчание.
Он снова готовится уйти, но я не могу ему этого позволить.
Один из нас просто должен взять себя в руки и поговорить об этом.
— Я все еще в процессе, — промурлыкала я. Рори смотрит на меня, и я изо всех сил пытаюсь объяснить. — Мне кажется, я знаю, почему ты избегаешь меня.
Рори пытается возразить, но я не даю ему этого сделать.
— У тебя есть полное право не доверять мне, — говорю я. — Все, что я когда-либо делала, это лгала тебе. И я не стану отрицать, что хотела причинить тебе боль. Что я хотела заставить тебя заплатить за то, что ты испортил мои планы. — Рори скрещивает руки и откидывается на спинку стула, спокойно слушая, как я продолжаю свою отповедь. — Я бы хотела сказать, что я больше не та девушка. Но мы оба знаем, что это было бы очередной ложью. Я все еще нахожусь в процессе работы над собой. Но теперь все иначе. Я другая. И я не могу придумать никого другого на этой земле, с кем бы я хотела быть другой, чем с тобой.
Он вздыхает и проводит рукой по волосам, глядя куда угодно, только не на меня.
Я все еще не убедила его в этом, но я и не ожидала, что это будет легко.
— Мне нужно многое исправить, — говорю я. — Но все, о чем я прошу, это шанс. Чтобы показать тебе, что я меняюсь. Я развиваюсь. И что я могу быть не только занозой в твоей заднице. — Это заставляет его улыбнуться, но он пытается скрыть это кашлем. — Мне нравится издеваться над тобой, — говорю Рори. — Но мне нравится и это. Сидеть здесь за столом, вот так по-домашнему и все в таком духе. А ночью лежать с тобой в твоей постели. Боже, я бы убила прежнюю себя за признание этого, но это лучшее, что когда-либо со мной случилось.
— Скарлетт… — его голос хриплый, и я боюсь, что Рорисобирается сказать мне «нет», поэтому я продолжаю тараторить.
— И я не даю никаких обещаний, но сегодня я держала на руках ребенка, и она даже не плакала. Так что, может быть, я не такая уж и злая. Ведь Сатана тоже когда-то был ангелом. Значит, в нем должно было быть и хорошее, и плохое. Я думаю, в каждом из нас есть хорошее и плохое…
Рори встает и переходит на мою сторону стола, фактически прерывая мою тираду, выдергивая меня из-за стола и целуя меня. Крепко.
— Черт, — простонал Рори, притягивая мое тело к своему. — Ты самая сексуальная маленькая психопатка, с которой я когда — либо сталкивался, куколка. И даже если бы ты вела меня прямо к гибели, я сомневаюсь, что смог бы тебе отказать.
— Но хочешь ли ты этого? — спрашиваю я, и он хватает меня за задницу и сжимает.
— Нет, — ворчит он.
Он целует мою шею, всю челюсть до самого уха.
В этот момент с моих губ срывается еще больше слов.
— Женись на мне.
Все его тело выпрямляется, он отступает назад и смотрит на меня так, будто я действительно сошла с ума.
— Я не прошу американских горок в отношениях, милая, — говорит он. — Маленькие шаги — это прекрасно.
И это видно по глазам Рори. Он не верит, что я пережила то, что случилось. Что я знаю, о чем прошу. И, несмотря на то, что он говорит, Рори все еще не доверяет мне.
Но это нормально.
Потому что я всегда получаю то, что хочу.
И этот случай не исключение.
Я не думала, что есть что-то, чего я могу хотеть больше, чем моей мести, но я ошибалась.
Это.
Это то, чего я хочу.
Я готова приложить все усилия, чтобы доказать, что я права насчет нас. Чтобы показать Рори, что я больше, чем просто соучастница по преступлению. Что он может доверять мне, и что я буду лучшей женой мафиози, о которой он когда-либо мог бы просить.
Начиная прямо сейчас.
Я опускаюсь перед ним на колени и хватаюсь за пряжку, расстегиваю брюки и целую всю длину его члена, скрытую в трусах.
Он пахнет так чертовски хорошо. И он становится еще вкуснее, когда я сосу его через ткань.
Рори — животное.
Пещерный человек.
И он мой.