ЕВА.
Знаете, бывают дни, когда кажется, что весь мир ополчился на тебя и на каждом шагу, куда бы ты ни пошел, тебя ждет очередной "сюрприз".
Такие дни я называю проверкой на прочность.
В такие моменты создается ощущение, что тот, кто распоряжается нашими судьбами, вдруг обращает внимание на тебя и решительно заявляет. — Что-то ты совсем расслабилась, девочка! Давно в твоей жизни не было полной задницы, пора это исправлять!
И на тебе, получи и распишись!
Что ж, я смело могу назвать сегодняшний день самым дерьмовым днем в моей жизни.
Но обо всем по порядку.
Мое утро началось раньше обычного, а разбудил меня настойчивый, почти непрекращающийся звонок в дверь.
Разлепила тяжелые веки, посмотрела на экран телефона и ужаснулась. — Шесть часов утра… Это кто ж там такой бессмертный?
Поднялась с кровати, сунула ноги в свои любимые тапки с симпатичными котятами, подаренные подругой Полинкой и поплелась к двери.
Сплю я в футболке и в шортах, думаю, ничего не случится, если предстану перед незваным гостем в таком виде. Только копну волос пригладила ладошкой и откинула за спину.
Открываю дверь с фразой. — Ну и кого тут черт принес с утра пораньше?
Да так и застываю на месте, ведь передо мной стоит человек, которого я меньше всего ожидала увидеть, и честно говоря, где-то в глубине души надеялась, что больше никогда не пересекусь с этой женщиной.
Но вот она собственной персоной красуется на пороге моего дома.
— Привет, доченька! — Растягивает накрашенные алой помадой губы в приторной улыбке, обнажая идеально белоснежные зубы, белокурые локоны рассыпаны по плечам красивой волной.
Как всегда она выглядит словно модель с обложки, светлое платье в облипку подчеркивает все выпуклости настолько, что кажется, еще чуть-чуть и треснет. Стройные ноги украшают бежевые босоножки на огромной шпильке.
Вся такая ухоженная, загорелая и уверенная в себе она выглядит очень молодо, и не дашь ее тридцать восемь. Вот только острый взгляд небесно-голубых глаз выдает опытную стерву.
Не привычная деталь выбивается из ее внешнего облика, за которую цепляется мой уже проснувшийся взгляд, это спортивная сумка, заметно оттягивающая своим весом ее изящные руки.
— Иринаааа… — Растягиваю ее имя и включаю фирменный взгляд исподлобья, складываю руки на груди, так и застываю в дверном проеме. Всем своим видом демонстрирую незваной гостье "радость" от такой нежданной встречи. Недовольно взираю на эту женщину и цежу сквозь плотно сомкнутые губы. — Что тебе нужно?
Спортивная сумка выпадает из тонких ручек Ирины и приземляется у моих ног. Как ни в чем не бывало, будто мы расстались только вчера, она томно растягивает слова и произносит с легким недовольством.
— Ева, какая ты все- таки… грубая! Что даже мать на порог дома не пустишь? Я не просто так пришла, мне нужна твоя помощь! — Говорит таким тоном, словно это она мне делает одолжение, появившись у дверей моего дома. А я такая неблагодарная дочь не позволяю войти и держу ее на пороге!
Но как ни странно, моя совесть молчит.
В душе поднимается волна раздражения, так и хочется высказать этой женщине пару ласковых, так чтоб уши в трубочку свернулись! Но пока держусь!
— Помощь? Что очередной любовничек облапошил, и оставил без порток? — Произношу, растягивая губы в хищной улыбке, напоминающей оскал. — И оставшись с голым задом, вспомнила о существовании дочери?
Она раздраженно кривит рот и произносит, чуть ли не по слогам. — Квартира сгорела, мне действительно не к кому идти и я наивно думала, что смогу получить приют у единственной дочери, но видимо не судьба! Ты очень черствый и жестокий человек, Ева! Даже родной матери не желаешь помочь в трудную минуту! — Ее глаза приобретают влажный блеск и кажется, сейчас сорвутся первые слезы, нижняя губа дрожит, она шмыгает носом.
Ну, прям, оскорбленная невинность!
Закатываю глаза на весь этот цирк и сквозь зубы цежу.
— А ты видишь здесь где- то мать? Лично я вижу перед собой только расфуфыренную падшую женщину, которая забыла понятие совесть. Ты пришла не к тому человеку! — Чеканю жестко слова. — Как ты и сказала, я — черствая и жестокая, и мне честно говоря глубоко плевать, что у тебя случилось! Поэтому разговор окончен!
Собираюсь закрыть дверь, но звонкий восклик разрезает утреннюю тишину..
— Постой! — И приставленная нога на высокой шпильке — ох уж эта выпендрежница, не дают мне этого сделать. А жаль!
Шоу одной актрисы и неблагодарного зрителя в моем лице, продолжается и набирает обороты.
— Евочка, мне некуда пойти! Все документы сгорели!
И так все натурально, почти верю!
С издевкой окидываю ее лицо с макияжем и фигуру, упакованную в фирменные, без единого пятнышка шмотки своим изучающим взглядом! Конечно, верю, обычно так все погорельцы и выглядят!
Она меня вообще за дуру держит или как?
— И? — Выгибаю я иронично бровь. — Я здесь при чем? Это — не мои проблемы!
Не хочу больше видеть ее, не хочу вспоминать тот день! Не хочу снова окунаться в ту боль! Я только научилась жить с этим, и не дам разрушить мой хрупкий душевный баланс, достигнутый с таким трудом!
Не смотря на внешнюю хрупкость, Ирина вцепилась хваткой бультерьера в дверь, и не дает мне ее закрыть, сквозь пыхтения она переходит практически на крик.
— Пусти меня к себе пожить! Неужели не поможешь матери и оставишь в беде в момент, когда больше всего мне нужна поддержка? — Похоже это ее единственный аргумент для давления на меня.
От происходящего абсурда мне хочется истерически засмеяться. Обида и гнев за то унижение, что я испытала, увидев эту женщину с моим Артемом, набирает обороты, поднимаясь из самых глубин моей души, где я их с таким трудом спрятала от окружающих и от себя самой. Еще чуть-чуть и эта огненная лава прорвется наружу! И тогда пощады не будет!
— Что-то поздно ты об этом вспомнила! И совсем забыла, что ты оказывается мне родная мать, когда прыгнула в постель к моему парню! — Не хотела же этого говорить, но вырвалось. Господи, дай мне терпенья! И не дай упасть в своих глазах! Не хочу опускаться до разборок!
Ирина передернула плечиками.
— Ты все еще из-за этого злишься? — Фыркнула она. — Лучше бы спасибо сказала, что избавила тебя от лишних страданий! — С насмешкой протянула таким тоном, словно я ее и правда благодарить должна.
— Гулял бы твой Тёмочка и без меня, а ты бы и в ус не дула, так и продолжала бы с него пылинки сдувать! — Откровенно усмехнулась мне в лицо.
Все пора заканчивать этот балаган, а то меня уже трясет, а ей, похоже, хоть бы хны, улыбается и смотрит надменно, словно я грязь под ногами.
— Какая сейчас уже разница, что было бы! Все уже прошло и закончилось из-за тебя! А теперь ты заявляешься ко мне, как ни в чем не бывало и просишься пожить?! Ты что, раньше наглости родилась? — Шиплю не хуже змеи.
— Ева, мы ведь не чужие люди! Родственники! Я — твоя единственная семья!
В голове бьется отчаянный крик полный боли и гнева на женщину что разрушила мое счастье. Но наружу лишь выходят лишь глухие слова.
— Не смей давить мне на жалость, ты ее не заслужила! Я… — Тут обрываю весь поток накопившихся за годы слов, потому как вижу за забором Барского, закрывающего калитку и идущего по дорожке… по- видимому он только вернулся с пробежки. Я проглатываю гневные слова, готовые сорваться с языка и сдерживаюсь, перед ним единственным человеком мне не хотелось бы выглядеть сволочью. И показывать свои не самые лучшие стороны.
Он подходит к забору, сверкая своей теплой улыбкой. И желание и дальше пререкаться с матерью у него на глазах, практически полностью пропадает.
Да даже спесивая Ира притихает и любуется на этого бога, спустившегося на землю с Олимпа. Свободные темно-серые шорты и черная майка — борцовка представляют шикарный вид на его спортивную фигуру. Бугрящиеся мышцы перекатываются под смуглой кожей, взгляд цепляется за каждую черту, и я жадно запоминаю представшую моим очам картинку.
Сердце гулко бьется в ребра, словно у меня тахикардия, глаза ненасытно прикипели к лицу Барского, озаренному яркой и кажется искренней улыбкой. Его улыбка имеет волшебный эффект, гнев и раздражение из-за появления Ирины улетучиваются, мне даже становится легче дышать.
Алексей непринужденно облокотился на забор, и лучи утреннего солнца падают прямо на его блестящую от пота кожу.
Даже мои эмоции отступают и притупляются при виде улыбающегося Барса.
Аааааааааааа! Соблазн в чистом виде с утра пораньше, еще бы Ирина испарилась с порога моего дома, и было бы совсем хорошо.
Алексей по-соседски здоровается.
— Доброе утро, Ева! У тебя гости? — Переводит прищуренный взгляд на недомать.
— Доброе, это… — Пытаюсь я представить женщину, но она перебивает меня, не дав и шанса договорить.
— А я сестра Евы, Ирина! — Объявляет она и улыбается самой своей обворожительной улыбкой, от которой у меня начинают чесаться кулаки, ибо так и хочется ее стереть, прям, нестерпимо…
— Алексей! — Представляется ей Барс и слегка кивает головой, влажные волосы падают на лоб, и он одним движением руки откидывает их назад.
— У меня такое горе, квартира сгорела и к кому мне пойти кроме моей единственной кровиночки в этом мире! — Притворно вздыхает МОЯ СЕСТРА и в голубых глазах показываются слезы. — Никого кроме Евочки у меня в этом мире нет, — гнет свою линию бедная родственница, — поживу несколько дней! Я тебя не стесню, обещаю вести себя как мышка! — Устремляет на меня умоляющий взгляд и застывает просительно.
Ах, ты ж! Хитрожопость — вот твое истинное имя!
Глупее ситуации не придумаешь! Ссориться и выяснять отношения на глазах у Барского совсем не хочется, поэтому глушу свою яростно сопротивляющуюся и бьющую копытом гордость и произношу, натягивая улыбку, которая уверена, со стороны тянет на оскал. — Конечно, СЕ-СТРА, проходи раз такое дело, располагайся!
Недомать умеет ловить момент, поэтому сразу устремляется в дом, перед этим бросив Барскому. — Алексей, надеюсь, еще увидимся!
И скрывается в доме, я возвожу глаза к небу. И за что мне все это?
— Ева, кажется, ты сильно расстроилась, может, помощь нужна? Знаешь, у меня есть несколько знакомых, помогут быстро сделать ремонт твоей… кхм… сестре… — Как то странно запинается Барский, произнося слово «сестра».
— Не стоит! — Отрубила я на корню благородное стремление Алексея помочь, пусть Иринка сама со своими проблемами справляется. — Сами справимся, спасибо, Алексей! Я пойду, дел у меня теперь прибавилось, вот сестра объявилась! — Опять сорвалось с языка, пора закругляться, а то наболтаю еще чего. — До свидания.
И поспешно скрываюсь за порогом дома, захлопывая спасительную дверь.
Вот же… только, чтобы он этой недоматери помогал мне и не хватало! Пусть сама разбирается со своими проблемами! Кстати о проблемах, где моя новая головная боль?
— Еваааа! — Раздалось с кухни истеричным воплем. — Твой кошак совсем бешенный!
Как там говорится? — незваные гости гложут и кости.
— Что на этот раз, СЕСТРА? — Говорю, не скрывая сарказма. Появляясь в проеме кухни, и застаю картину противоборства.
Барсик видимо с первого взгляда раскусил Ируськину натуру, и теперь щерился, и дыбился, словно перед ним был кровный враг и яростно шипел, его зеленые глаза светились недобрым огнем, а пушистый хвост торчал как метла и мелко подрагивал. Да, здесь никто тебе не рад!
Ира же забилась от него в угол, прижимая к груди по-видимому раненую конечность.
— Я всего лишь в холодильник заглянула, хотела позавтракать! А этот зверюга вцепился мне в руку! А вдруг он бешенством болеет? Смотри, какой дикий! — Ткнула в его сторону, на что кот Барсик демонстративно зарычал.
— А нечего по чужим холодильникам шариться, и еду, на которую не тратилась зариться!
Я взяла кота на руки, и он тут же успокоился, только продолжал недобро поглядывать в сторону Ирины, предупреждая, мол, подойдешь ближе, и не так разукрашу.
— Значит так, слушай сюда. — Заговорила я, поглаживая своего защитника, и стараясь успокоиться, потому что от одного только запаха ее любимых духов меня начинало снова потряхивать, надо быстрее сматываться, пока я не сорвалась. — Я сейчас уезжаю на работу и чтобы когда я вернусь в семь часов вечера, тебя уже здесь не было! Мне глубоко плевать, куда ты пойдешь, и что с тобой станется, я ясно выражаюсь?
Но мои грозные слова она видимо приняла не всерьез, Ирина с опаской смотрела на Барсика.
— Да яснее некуда! — Отмахнулась от моей угрозы и вдруг задала неожиданный вопрос, от которого у меня что-то кольнуло в груди. — Кстати, а этот Алексей — это же Барский, да?
Нехорошее предчувствие зашевелилось во мне, вот сейчас схвачу и вышвырну эту стерву с ее барахлом за порог, но сдержалась и спросила почти спокойно.
— А ты откуда знаешь?
Снова фыркнула, ну прям как кобыла, только лошадей мне дома не хватало, и с торжествующей улыбкой просветила таких убогих, как я.
— Кажется, ты забыла Евочка, в каких кругах я вращаюсь! Я знаю всех завидных холостяков города в лицо! — Тряхнула она своей гривой и вздернула подбородок.
Ее высокомерный ответ меня позабавил. Ну и что, я тоже по работе знаю многих богатых холостяков нашего города.
— А понятно, старая гончая снова вышла на охоту. — Протянула с усмешкой.
— Ты кого это старой назвала, а? — Буквально взвилась эта грымза от моего намеренно брошенного слова, возраст для мадам был больной темой. — Я что по- твоему зря столько денег на спа и фитнес клубы спускаю? Да ты посмотри на эту грудь! — Ее руки заскользили по телу, поочередно наглаживая все то, что она перечисляла, и демонстрируя залежалый товар. — А на эту попу — да она же как орех! Ни грамма жира и целлюлита! Я мечта любого нормального мужика! Не то что…! — Окинула она меня многозначительным взглядом в конце пламенной речи.
— Такая как я! — Закончила за нее фразу. Усмешка снова скривила мои губы, а ладони невольно стиснули Барсика.
— Именно. Ты извини, Евочка, но внешность у тебя так себе! Барский на тебя и не посмотрит даже. Он- то мужчина видный! — Передернула хрупкими плечиками презрительно.
И ее рука машинально включила мой электрический чайник, а потом с опаской оглядываясь на моего кота, потянулась снова к холодильнику, эта баба везде выживет. Ей русским языком сказано — проваливай, а она уже кофейку решила попить!
Все, больше не могу видеть и слышать ее замечаний в свой адрес, проговорила резко.
— Избавь меня от своего мнения, все равно оно здесь никому не интересно! Я на работу. А ты не забудь, чтобы до семи часов твоего духу здесь не было!
Я развернулась и прошла в свою комнату, там схватила свою подушку-подружку и крепко прижала к лицу, хотелось …
Ох, сколько мне хотелось проорать всего "хорошего"! Из того словарного запаса, который приличным девушкам знать не положено.
Но ничего, я это переживу. Один день — не так сложно!
Думала я.
Ха!
Это просто день еще не закончился!
***
В девять часов появляюсь в офисе уже практически полностью спокойная.
Гуля и Владимир уже были на месте.
Гульнара, как всегда искрящаяся оптимизмом о чем-то болтала по телефону с кем- то из своих многочисленными родственников.
Вова же был занят работой, его голова качнулась в знак приветствия, а руки продолжали активно печатать.
Только заняла свое место, как из кабинета выплыла наша Лебедь Петровна и прямиком ко мне.
— Доброе утро, Ева! — Бодренько так произносит.
Буркаю свое. — Доброе! — И утыкаюсь в компьютер.
— А у меня для тебя работа нарисовалась! К нам обратились два клиента, вот взгляни. О-о-о-чень на тебя рассчитываю! Летом работы меньше, все в отпусках не до амурных дел, так что соберитесь и работаем, ребятки! — хлопнула в ладоши и оглядела всю нашу троицу. — Кстати, Гульнара, а ты чего филонишь? Марш за работу! Распустились совсем!
С этими словами она оставила на моем столе две папки с документами, и скрылась за дверью своего кабинета.
Что ж надеюсь, работа сможет меня отвлечь. Посмотрела на фотографии будущих счастливцев. Вот у кого-то любовь, а у кого-то полная ж…. жесть в общем!
За изучением жизни наших клиентов я и не заметила, как наступило время обеда. Пока голод не дал знать о себе недовольным урчанием в животе, я же сегодня не позавтракала из-за одной незваной гостьи!
Вова постучал слегка по столу костяшками, привлекая мое внимание, и я подняла на него взгляд.
— Пойдем, пообедаем! Гуля уже ушла забить нам место в «Соболе». — Я улыбнулась, вот что мне нравится в брате моей подружки, так это то, что отходчивый.
— Да, сейчас!
Закрыла все файлы, взяла со стола телефон и кошелек, и мы с Вовчиком вышли на крыльцо, лето вступило в свои права, жарит не хуже, чем на море. Вздохнула и стала смотреть под ноги, здесь у нас на ступеньке плитка отвалилась, надо осторожно, чтобы не запнуться. Схожу с последней ступеньки, поднимаю взгляд от пола…
И наткнулась на когда- то горячо любимые голубые глаза…
Еще один сюрприз на мою голову.
Сегодня что, день встреч с теми с кем я не хотела бы пересекаться как минимум ближайшее… никогда? А меня не предупредили? Кто следующий в списке?
Перед крыльцом, опираясь на свой черный с золотыми полосками по бокам байк, стоял Артем, увидев меня, он вытащил букет белых роз.
И с сияющей улыбкой пошел мне навстречу. Он приближается, с каждым шагом все ближе, а я даже с места двинуться не могу.
Если бы раньше, в моей жизни «ДО», я растаяла бы от подобного зрелища и уже давно бросилась в его объятия и зацеловала, то сейчас в моей душе уже ничего не шевелится.
Человек по имени Артем Новиков — теперь для меня чужой.
Лишь горечь ворочается где-то в районе груди, с соленым привкусом моих горьких слез, выплаканных одинокими ночами в подушку. Она единственная свидетельница моей настоящей боли, хотя нет еще и Барсик.
И что сегодня моему болезненному прошлому приспичило, так неожиданно о себе напомнить?
Боже, дай мне сил.
— Привет, Ева… Прекрасно выглядишь! — Все так же, лучезарно улыбаясь, и протягивая букет, произносит Артем. — Поговорим?
Я скептически посмотрела на свою старенькую футболку и джинсовые шорты, которые натянула сегодня впопыхах, не задумываясь, когда убегала утром из родного дома. Да уж, действительно прекрасно выгляжу!
— Ева, мне его прогнать? — Поинтересовался, лениво разглядывающий Артема, Краснов, а лицо-то суровое и кулаки сжаты. Наверное, вспомнил, в каком виде я пришла к ним, и сколько Полинка возилась со мной, пытаясь вернуть к нормальному состоянию.
— Не нужно! С «прогнать», если что и сама справлюсь. Ты иди, Вовчик, мы поболтаем немного.
Парень недовольно посмотрел на меня, но все же кивнул в знак согласия и направился через дорогу к бару.
Решила не ждать, а начать сама.
— Ну? Что тебе нужно? — Голос прозвучал чересчур резко, ну и пусть. Приняла ту же позу, что и утром, скрестила руки на груди и воинственно уставилась на бывшего. Стою гордая, а у самой пальцы вцепились в футболку и подрагивают. Ох, нервы ни к черту.
— Букет не возьмешь? Твои любимые.
Закатила глаза, расцепила пальцы и взяла протянутый букет. В самом деле, в чем цветы-то виноваты?
— Дальше? — Тороплю, не глядя в его сторону и слышу его нервный голос, Артем всегда говорит уверенно и спокойно, а сегодня… Нервничает?
— Ева, я долго думал… — провел рукой по вьющимся волосам и шумно выдохнул. — Весь этот год я жил словно в тумане. Ты ведь знаешь, я любил тебя очень сильно, то, что произошло… было ошибкой. И я поплатился за нее сполна, когда понял, что потерял тебя… я очень виноват… с твоим уходом моя жизнь потеряла смысл, я просто существовал, не жил… Понимаешь?… Черт! Так трудно связать мысли воедино и выдать что-то связное! — Вцепился он руками в мои плечи будто испугавшись, что я сейчас сбегу, и тут же продолжил.
— Прости меня, Ева! — Прошептал с отчаяньем в глазах, так что в сердце что-то дрогнуло. — Я — идиот! Придурок! Ничтожество! — С каждым словом громкость его голоса нарастала. — Но я люблю тебя! Я смирился, когда ты меня игнорила и отказывалась разговаривать, понял, не простишь! И я отступил… Дурак! Решил дать нам обоим шанс жить дальше, и со временем вроде отпустило, но когда я увидел тебя с этим твоим…! — Артем нервно передернул плечами, и так и не подобрав определение к Барскому, продолжил едва не переходя на крик. — Во мне словно вулкан взорвался! Ничего меня не отпустило, Ева! Я до сих пор люблю тебя, слышишь!?
Его дрожащие пальцы обжигали через футболку. Наши лица оказались рядом, в считанных сантиметрах. Глаза в глаза, как когда-то… в те времена, которые больше уже никогда не вернутся.
Что-то мокрое текло по моим щекам, ах да… слезы…
— Если бы ты пришел тогда ко мне и рассказал, как все было… — Прерывисто глотая воздух, которого так сейчас не хватало, прошептала, глядя в его голубые глаза полные боли и отчаянья, уверена, мои сейчас не лучше. — Про то, что напился и переспал с НЕЙ, я бы разозлилась, мне бы было больно, но возможно со временем я смогла бы дать нам второй шанс… Но ты пришел к Ирине, когда она позвала, не отказался, не послал ее. Ты пришел. И целовал ты ее тогда на трезвую голову… это уже предательство, которое ничем не оправдаешь и не спишешь на алкоголь, Тёма… этим все сказано. Я не смогу простить тебя, Артем… я любила тебя так сильно, что казалось дышать без тебя не смогу… ты был моим первым, единственным… целым миром, который ты разрушил в одночасье, оставив на месте сердца лишь пепелище. Из этого не возродить старых чувств… а влюбляться в тебя вновь, я не хочу…
Каждым словом я обрываю все нити, когда-то связывающие нас воедино. Вытерла ладонями мокрые щеки и продолжила.
— Я мечтаю о семье, о детях… семью без доверия не построить… А я каждый раз, как ты будешь задерживаться буду думать — где ты и с кем? Может, напился и трахаешь очередную девку по пьяни? Или у тебя интрижка на работе? Подозрения и недоверие съедят нас изнутри, и не дадут жить счастливо… давай закончим все здесь и сейчас… пожалуйста, не мучай нас обоих. Давай больше не будем видеться… Никогда! я не смогу тебя вновь полюбить, да и если честно не хочу.
Я вырвалась из его захвата и отступила на шаг, руки Артема повисли безвольными плетьми.
Сквозь пелену слез добрела до машины, бросила проклятый букет на асфальт, сама села в машину и поехала домой.
Не могу! До сих пор внутри все скручивает в узел.
Нет, я не жалею, что не согласилась дать нам второй шанс.
Ничего бы не получилось, это ясно как день. Разбитую чашку не склеишь.
Но это не значит, что я ничего не чувствую… Артем слишком много для меня значил… Всхлипнула и заревела в голос.
Припарковалась на обочине и воспоминания нахлынули болезненным потоком. Калейдоскоп моей памяти унес меня в юность.
***
Моя первая любовь… мое спасение и моя погибель…
Сколько себя помню, я была одиночкой. Мы жили с бабушкой, перебивались только на ее пенсию и на деньги от подработок. Она всю жизнь проработала учителем начальных классов в школе, и когда пришли новые технологии и молодые амбициозные учителя, ее списали на пенсию, и она стала репетитором на дому. Правда, больших денег бабушка не брала принципиально.
Естественно сильно разгуляться мы не могли, одежду покупали с дешевых распродаж, я пользовалась стареньким кнопочным телефоном, не обедала в школе, чтобы сэкономить каждую копейку. Но я не жаловалась, мне было нормально, меня вполне устраивала моя жизнь.
Но мое благосостояние, а может гордость и независимость сильно волновало окружающих. Ученики в нашем классе были в основном из обеспеченных семей, их состоятельные родители и они сами смотрели на меня как на грязь.
И пусть я и не отсвечивала, и ни с кем сильно не общалась, отличница — нищенка всем действовала на нервы.
Проще говоря, меня травили.
А я из тех, кто не будет молчать и терпеть издевательства, поэтому драки были постоянной частью моей жизни. И ко мне прикипела кличка «бешенная».
Родители избитых "пострадавших жертв" бесились и требовали моего отчисления, но мне как- то подфартило с директором школы, Лев Борисович Авдотьев был мудрым человеком. Он прекрасно знал, что я не зачинщица, и кто здесь настоящая жертва, поэтому заступался за меня и не позволял отчислить.
Соответственно друзей у меня не было, и никто не проявлял желания общаться с «бешенной».
Открыто никто сильно не выступал, но вот исподтишка продолжали травить. То спортивную форму порвут, то учебники библиотечные разрисуют или куртку единственную изрежут на лоскутки. Иногда напишут гадости на стенах школы, однажды меня столкнули с лестницы, и я сломала ногу.
Но я никогда не плакала в школе. Если было особенно больно или стыдно, по моему лицу скользила легкая улыбка. Как же это бесило моих «школьных друзей».
В общем, жизнь у меня тогда была та еще, скучно точно не было. Как пережила все это без сильных последствий — просто чудо.
А потом появился он — блондинистый красавчик.
Принц на белом коне, парень — мечта, Артем Новиков. Не заметить этого типа было просто невозможно. Высокий блондин с голубыми глазами и правильными чертами лица, веселый и заводной, он без проблем влился в наш класс, и сразу стал любовным объектом всей женской половины школы.
Парень перевелся к нам в десятом классе. Мое первое впечатление о нем — еще один мажор на мою голову.
По сути, так оно и было. Артем Новиков был из довольно состоятельной семьи, у его родителей был свой бизнес.
Но только в отличие от подавляющего большинства моих одноклассников Артём не был моральным уродом, удалось ему не испортиться и сохранить человечность. В отличие от всех остальных избранных, он ни над кем не издевался и пресекал такое поведение, презирал тех, кто считал себя выше других. Вот и мне помог, когда одноклассники затеяли очередной «сюрприз».
Когда я проходила мимо байка нового одноклассника меня сильно толкнули, и я упала на мотоцикл, сломав зеркало и сильно поцарапав его. Признаться думала: «Ну, сейчас начнется…!»
Но Артём удивил, не стал просить денег за испорченный байк, а предложил отвезти меня в больницу, ведь я могла что-то повредить себе.
Я стояла с открытым ртом и глупо хлопала глазами, наверное, на моем лице так и читалось в тот момент. — «Ты это мне?»
Когда первый шок прошел, я тактично отказалась и поспешила домой, подальше от странного мажора, который, вместо криков и обвинений из-за поврежденного мотоцикла, кажется, искренне беспокоился обо мне.
После этого случая я все равно старалась держаться от него подальше, как и от остальных. Но вот Артем был мальчиком упертым и ходил за мной хвостом. Постепенно мы стали дружить, обычно он провожал меня до дома, по пути мы просто разговаривали обо всем на свете.
С ним было так интересно и весело, что я хохотала до слез, сгибаясь в три погибели от его уморительных рассказов.
Не расставаясь, мы подолгу простаивали под нашими окнами.
В основном наши взгляды на мир и жизнь совпадали, но иногда и спорили до хрипоты.
Когда мы были в одиннадцатом классе, в день влюбленных Артем подарил мне букет белых роз и признался в любви. А я от испуга отшила его и отдалилась, думала очередная шутка для унижения… но нет, все было взаправду и Артём мне это доказал, своим упрямством и поступками.
Без любви не будут ухаживать за больной гриппом девушкой.
Без любви не будут брать второй зонтик, когда передают дождь.
Без любви не будут бить одноклассника, который обозвал меня нищебродкой.
Без любви не будут смотреть с такой нежностью и теплотой, и каждый день просить стать его девушкой…
И я сдалась. Потому что тоже незаметно для себя влюбилась.
С того момента на пять лет моя жизнь превратилась в сказку о Золушке.
Больше никто не смел надо мной издеваться, ведь у меня был защитник, который и меня сделал сильнее. Артем дарил мне уверенность и помог не бояться окружающего мира.
Он не раз предлагал пожениться.
Но для меня семья — это дети, а я хотела закончить университет и уже потом, с чистой совестью вступить в новую жизнь, стать женой и матерью…
И я не решалась жить постоянно в его квартире, видимо внутренние сомнения не давали сделать мне этот окончательный шаг.
Год назад, проливая слезы в подушку, я жалела об этом… ругала себя на чем свет стоит, что не переехала к Артёму… ведь тогда он бы не изменил мне… но, что сделано, то сделано, прошлого не воротишь…
И весь год я упорно себя в этом убеждала.
Я не смогла закончить учебу, чувствовала себя настолько плохо, что какое- то время не могла нормально есть и спать, горе съедало меня изнутри, головные боли были моими постоянными спутниками, меня могло стошнить от любой еды.
В общем, мое психическое здоровье тогда сильно пошатнулось и отразилось на физическом. Я приняла решение прервать обучение. Глупо, наверное.
Но стресс и нагрузки от учебного процесса убили бы меня окончательно.
Уже тогда я работала в агентстве, а устроил меня туда Вова Краснов, брат моей лучшей подруги Полины, которая полгода назад уехала работать заграницу. Именно Полинка и Вова медленно, но верно приучали меня к обычной жизни…
К жизни, в которой не было Артема.
Какое- то время после разрыва с Артёмом я жила у них на квартире. А потом решилась и купила себе недорогой дом за городом. Правда пришлось потратить все свои сбережения и взять небольшой кредит, но оно того стоило.
Теперь у меня собственное жилье, которое никто не отнимет. И где я сама хозяйка.
Было много всего хорошего и плохого, были ошибки и спонтанные решения, я жалею о многом, но это не повод ставить на себе крест, ведь будущее никто не отменял и его можно воплотить таким, каким ты хочешь его видеть.
И я постараюсь… постараюсь жить дальше и прожить так, как хочу я!
Никто не посмеет мне мешать делать себя счастливой.
Вышла из машины и умыла зареванное лицо водой из бутылки.
Нам было хорошо вместе… ты многое для меня сделал… И я благодарна за то, что ты был в моей жизни… Но дальше нам не по пути… Прощай, моя первая любовь…
Я тебя отпускаю… Теперь точно навсегда и бесповоротно…
Кроме того у меня появился другой человек, который заставляет мое сердце биться быстрее.
Пора уже быть честной с собой… Я влюбилась в Барского…
****
За своими мыслями я незаметно для себя доехала до дома.
Черт! Только три часа дня!
Надеюсь, эта недомать, недосестра уже смылась, потому что нет никакого желания сталкиваться с ней снова, и опять тратить на нее свои нервы.
На сегодня с меня явно достаточно!
Зашла на веранду и услышала противный до зубного скрежета голосок Ирины.
Господи, да когда же это кончится?
Собиралась зайти в дом, но следующая фраза заставила повременить с этим решением. Судя по всему, женщина говорила по телефону.
— Можно считать, что Барский уже мой! У меня есть преимущество, повезло, что Евка оказалась его соседкой! Представляешь, каково было мое удивление, когда я узнала, что новый дом Барского через забор от дома моей дочуры! — Она громко рассмеялась. — А я о чем?! Удача явно на моей стороне! Осталось разжалобить эту дуру, чтобы она позволила у нее пожить… а потом… я перееду в дом Барского на правах хозяйки! Ой, да брось, кто передо мной устоит? Я уже наладила с ним контакт. Да. Испортила кран на кухне и позвала на помощь соседа, сейчас уже должен прийти. Ну, а дальше дело техники. А на это еще никто не жаловался! Да я знаю, что молодец! — хихикнула женщина. — Какой из себя Барский? Ну, такой… видно настоящий мужик, с таким хочется трахаться без передыха, не выползая из дома сутками напролет! Ладно, Лен, мне пора, а то он скоро должен заявиться. Да, целую!
Ирина закончила свой разговор, а я переступила через порог своего дома.
Ну, все, стоп- кран сорвало, спасайся, кто может!
Увидев меня, женщина вздрогнула и поинтересовалась. При этом беспокойно поглядывала в окно, выходящее на улицу.
— Ева? А ты чего так рано, ты же говорила до семи?
— Да вот решила в СВОЙ дом пораньше вернуться, а то тут некоторые слишком задержались!
Недомать шнурком шагает за мной из комнаты на кухню и блеет, словно овечка
— Ева, ты понимаешь…мне совсем некуда пойти… у меня же кроме тебя никого! Неужели ты выгонишь мать на улицу?!
БЕСИТ!
Я быстро преодолела расстояние между нами и приблизилась вплотную.
— А теперь слушай внимательно, собирай свои манатки, и чтобы через десять секунд тебя здесь не было!
Но родственница продолжает упрямо повторять.
— Я же сказала мне некуда пойти!
И ножку выставила вперед, только сейчас обратила внимание на ее шорты, еле прикрывающие ягодицы и короткий топ. Ну, зараза!
— Меня. Это. Не волнует. — Говорю раздельно, специально для глухих. — Вали туда, где чаще всего бываешь! То есть — на х**! — Уже не стесняюсь в выражениях. — Может очередной твой любовничек тебя приютит, и ты сможешь с него что-то поиметь кроме траха!
Рявкаю, уже не сдерживаясь.
— Да как… как ты смеешь так со мной разговаривать! — Блондинка и не думает отступать, пыхтит, выпятив грудь вперед и сверлит меня взглядом.
— Имею полное мать его право! Разговаривать с тобой так, как считаю нужным, и как ты этого заслуживаешь! — Я уже не сбавляю обороты и не подбираю слова. Кажется, еще чуть-чуть и кто-то блондинистый вылетит в окно ласточкой!
— У меня все документы и деньги сгорели, куда я пойду? — Решила включить последний аргумент погорелица, надула алые вареники и смотрит исподлобья.
— Д-ааа? А знаешь, давай-ка съездим на квартирку, посмотрим, может, что и уцелело? А?
И делаю шаг к двери, но женщина резво подскакивает, ее достояние чуть не вываливается из лилипутского топика и визгливо выкрикивает.
— Нет! Там только пепелище, все выгорело! — Цепляется за мою руку с силой, синяки останутся точно.
Я щурюсь и произношу.
— Выгорела твоя совесть при рождении! — Брезгливо отбрасываю от себя ее конечность. — А квартира цела, я так понимаю. Сюда ты приехала с одной целью. Барского в койку затащить! Ну как же, завидный холостяк и еще не прошел через твою постель, и загребущие ручки еще не побывали в его кошельке и штанах! Не порядок! Надо срочно исправить! Только вот без меня!
ВАЛИ ИЗ МОЕГО ДОМА! — Рявкнула так, что стекла в окнах задрожали. Ох, даже не знала, что так умею.
Данная мне богом, непонятно за какие грехи, мать сбрасывает маску, демонстрируя свое истинное лицо и больше не таясь. В глазах неприкрытая ярость, рот брезгливо искривлен и теперь ей ничего не стоит высказать все, что она обо мне думает
— Не смей меня осуждать, ты — отродье, вся в своего ублюдка папашу! Неблагодарная дрянь! Да ты мне в ноги должна кланяться за то, что я аборт не сделала! А хочешь узнать, как ты появилась на свет? — Спрашивает, скалясь в безумном оскале и как приговор для меня, звучат ее следующие слова. — Меня изнасиловали! Твой отец извращенец, садист и насильник! Так что не удивительно, что ты такая сволочь! Есть в кого!
Все это она вывалила на меня, как ушат помоев и стоит довольная своим выступлением.
Я отшатнулась от Ирины, как от прокаженной, в неверии уставившись на эту женщину. И все что я могу, это хватать воздух ртом, которого мне стало катастрофически не хватать, от подобных новостей.
— Врешь…. — Все, на что хватило сил просипеть.
Мимо меня пронеслась тень. Широкая спина загородила собой вид на ненавистную мне женщину.
Барский.
— Советую тебе немедленно покинуть этот дом. — Произнесено спокойно, но таким стальным тоном, что ноги от подавляющей энергетики подкашиваются.
И у меня бы тоже подкосились, если бы я не застыла в шоке и на грани истерики.
— Алексей, вы не так поняли! — Начала лепетать Ирина, понимая, что мужчина стал свидетелем ее пылкой речи.
— Вали отсюда на хрен! — Навис он над ней скалой. — Или я вызову своих друзей из полиции, и они заберут тебя в обезьянник, и уж я позабочусь о том, чтобы в камере подобралась достойная компания и друзьям ментам шепну, чтоб не вмешивались, чтобы с тобой в камере не делали. Посмотрим доживешь ли ты до утра или нет.
— З-за что? — Пролепетала испуганно Ирина.
— А сама не догадываешься? Ну! Даю десять секунд, время пошло!
Ирина стартанула в комнату, схватила сумку и пулей вылетела на улицу, но все это я отметила задним умом.
Голову словно сжимают тиски, я непроизвольно хватаюсь за нее руками, зарываясь в волосы. В горле встает ком, который мешает нормально дышать, и я сквозь адскую боль в голове в который раз за этот короткий день приказываю себе делать вдох и выдох. В груди печет, словно там течет раскаленное железо.
Я так и стою, только руки беспомощно дрожат, и безмолвно гляжу на человека, перед которым меня только что смешали с грязью.
Алексей обеспокоенно смотрит на меня, да, наверное, видок у меня еще тот, наверное это и называют панической атакой. Нервная дрожь передается с рук на все тело и не собирается утихать.
— Уйди… — Прошу я, едва находя в себе силы выдавить хотя бы одно слово.
Но Леша лишь отрицательно мотает головой, подходит ближе и сгребает меня в свои медвежьи объятия, до легкой боли, крепко прижимая к груди, и начинает гладить по голове, словно ребенка, приговаривая. — Дыши, девочка, просто дыши, сейчас отпустит. И не проси уйти, я тебя не оставлю.
Как ни странно, это помогает мне прийти в себя и постепенно становится легче дышать, я просто повисаю в объятиях мужчины безвольной куклой.
— Ты все слышал?
— Слышал. — Коротко подтверждает. — Меня тут твоя… эээ…Ирина в общем, позвала кран починить. Ты как, Ева?
— Лёш, мне плохо… — Вырывается едва слышным всхлипом.
Но слез при этом нет, лишь дикая опустошенность.
— Я знаю. — Басит мне в макушку и целует в висок. — Поплачь. Говорят от этого легчает. — Говорит он тихо и осторожно гладит меня по спине.
Я качаю головой и зарываюсь лицом в его футболку.
— Нагло врут. Слезы мне не помогают.
Он лишь крепче прижимает к себе и шепчет.
— Извини, хреновый из меня утешитель, но может тогда тортик? — Несмело интересуется.
— Тортик? — Переспрашиваю слабым голосом, громко шмыгнув носом. Слышу в его голосе улыбку.
— Ну да, вроде сладкое помогает при стрессе, я слышал…
Я невольно улыбаюсь. — Лёш, а выпить есть? Желательно покрепче.
Он отстраняется и заглядывает мне в глаза.
— Есть. Сейчас принесу. — Вновь целует в висок, усаживает меня на диван и выходит из дома.
Я на некоторое время остаюсь сама с собой, и пялюсь в одну точку, в свое отражение в стеклянной дверце шкафа напротив.
Неужели это правда?
Я дочь насильника?
Моя бабушка Катерина Михайловна всегда винила себя в том, что не уделяла много времени дочери из-за своей работы. Она считала, что именно из-за этого Ирина и пошла по кривой дорожке… пила, курила и рано начала вести половую жизнь. Говоря простым языком вела себя, как шлюха.
Сколько бы бабушка с ней не воевала, сколько бы раз не вытаскивала из разных передряг, дочка не хотела сворачивать с этого пути. Похоже подобная жизнь ее вполне устраивала.
— Хоть лоб расшиби, хоть ты тресни, а человек не изменится, если сам не захочет! — Эти слова я услышала, когда бабуля, пряча глаза, рассказывала про мою мать.
По рассказам своей бабушки пусть она и не говорила этого напрямую, я поняла, что уже в подростковом возрасте Ирина выбрала для себя одну цель в жизни — удачно выйти замуж.
Уже с четырнадцати лет она спала со взрослыми состоятельными мужчинами или парнями постарше — мажорами, которых возраст юной девицы не волновал, скорее прибавлял очков привлекательности.
Наверняка рассчитывала, что станет чьей-то постоянной любовницей, а в будущем и женой.
При таком образе жизни бабушка и не удивилась, когда в пятнадцать Ирина забеременела.
Я никогда не была наивной и прекрасно понимала, что подростку, у которого ветер в голове, не нужен камень на шее в виде ребенка и наверняка она хотела сделать аборт. Это признание открытием для меня не стало.
Зная свою бабушку, думаю, она нашла аргументы, чтобы заблудшая дочь все- таки родила меня.
Возможно, дала деньги или что-то еще.
Факт в том, что я все- таки появилась на свет.
Когда я спрашивала бабушку об отце, она отнекивалась, но когда мне было лет шестнадцать, сказала, что, скорее всего это один из мажористых ухажеров матери, но вот кто именно, она не знает.
Мне этой информации хватило, и больше я не спрашивала об отце, смирившись, что он никогда не появится в моей жизни и даже его настоящего имени мне никогда не узнать.
А теперь получается, бабушка соврала? Или сама не знала об изнасиловании?
Или соврала мне сейчас Ирина, разозлившись?
Не знаю…
В голове отбивают барабаны, и мне вновь становится трудно дышать, к горлу подкатывает тошнотворный ком.
В комнату заходит Алексей, в руках у него корзинка с фруктами и из нее торчит бутылка коньяка.
Алкоголь я плохо переношу. Но сейчас так хочется напиться и забыться, хотя бы на время..
Мужчина садится рядом со мной и раскладывает все, что принес на журнальном столике, даже стаканы принес.
— Ты как? — В голосе звучит забота, а я с трудом разлепляю сжатые губы.
— Лучше, но все равно тошно.
Он разлил янтарную жидкость, по стаканам, я тут же подхватила один из них.
Мы сделали по паре глотков и продолжили сидеть в тишине. Но эта тишина не была гнетущей, я бы сказала, что она была уютной.
— Ева, я не знаю, что сказать в такой ситуации, чтобы тебе стало легче… но послушай, Ева, разве от того факта кем был твой отец что-то изменится в твоей жизни? Не думаю. Ты это ты, не зависимо от своих родителей. — Первым нарушил ее Барский.
— Алексей, спасибо за поддержку. Если все, что она сказала правда… я это переживу. Конечно, помучаюсь немного, куда ж без этого, но переживу. — Уверенно кивнула и сделала еще пару глотков, жидкость опускается в пустой желудок, а в гудящей голове затихают грохочущая барабанная дробь.
— Ну вот, еще несколько минут назад я был Лёшей, а теперь снова стал Алексеем. Я уж думал у нас прорыв в отношениях.
— Тебе показалось. Это все стресс. — Слегка улыбнулась я.
— Ну да, ну да. Еще? — Скептически изогнул бровь на мою протянутую пустую тару.
— Давай! — Согласно киваю.
— Уверена? — Спросил, подливая коньяк и внимательно поглядывая на меня.
— Уверена. Сегодня я себе все разрешаю. Я так решила. Разок можно, — качнула в стакане крепкий алкоголь и запрокинула в себя залпом.
— Ты же за мной присмотришь, чтобы я ничего не натворила. Правда же? — Качнувшись, сосредоточила взгляд на мужчине.
— Обещаю держать ситуацию под контролем. Так что дай себе волю и выпей, тебе не помешает немного расслабиться. — Ответственно и заботливо произносит сосед.
— Тогда договорились! — Сказала, делая очередной глоток обжигающей жидкости.
И это последнее, что я отчетливо помню…
***
Даже с закрытыми глазами понимаю, что наступил следующий день и уже далеко не раннее утро.
Проспала!
Тяжелые веки с трудом разлепились, голова гудит, но слава богу только от похмелья. Не сразу смогла сфокусировать зрение и первое, что мне попалось на глаза — это потолок…
Красивый такой… натяжной… глянцевый… и в моем доме точно такого не было.
Резко приняла сидячее положение и вот зря… Зря, такие резкие движения при похмелье.
— Доброе утро, дорогая! — Раздалось с боку хриплое, знакомым голосом.
Тааак… ну и куда ты, Евка, влипла на этот раз?
Повернула голову, встречаясь взглядом с хитрющими зелеными глазами.
— Доброе. А мы где?
Во рту сушняк, в голове бардак. Я в одной кровати с Барским.
Не нужно быть гением, чтобы понять, что я похоже, нашла таки приключения на свою задницу!
— В нашем доме. — Последовал ответ.
— В каком? В нашем…? — Этот довольный взгляд объевшегося кота совсем не внушает доверия. И чует моя чуйка, что дело мое дрянь!
Скосила глаза на лежащего рядом соседа. На огромной кровати Барский лежит в шортах и майке, ну хоть одетый — одна хорошая новость.
Алексей вздохнул, и поднявшись обошел кровать, подал стакан воды с таблеткой от похмелья.
— Выпей сначала, потом поговорим. — Серьезным таким тоном сказал. Ох, не нравится мне это… Подумать бы надо… Да только на больную голову мозг отказывается соображать…
Выпила таблетку, осушив стакан до дна, отдала его в руки Алексею. Огляделась в комнате, собираясь с духом. Большая спальня, окно от пола до потолка, стены приятного теплого бежевого оттенка, огромная кровать с черными простынями. Заглянула под одеяло, чтобы развеять или подтвердить самое страшное, что могло случиться.
Я в своем черном белье. Не сильно помогло! Но надежду не оставляю
Поднимаю глаза на Барского, который насмешливо наблюдает за моими манипуляциями. Покрепче прижимаю к себе одеяло.
— А мы…?
— Ничего не было. — Произнес серьезно и без издевки.
— Фух, слава богу! — Перевела дух, будто гора с плеч. Хоть и напилась до беспамятства, но похоже ничего страшного не случилось. Все, можно домой сматываться со спокойной совестью, как говорится спасибо этому дому, но лучше…
— Ты рано расслабилась, милая. — Так, я все- таки что-то натворила?
— А отчего это ты меня, то дорогой, то милой кличешь? — Сообразил мой похмельный мозг.
— Скоро и не так буду называть. В конце концов, теперь имею законное право. — И светится улыбкой, словно сорвал джекпот. Точно что-то натворила! Только что? Хоть убейте, не помню! Голова, работай! Дай подсказку своей хозяйке!
— В каком смысле, имеешь право? — Жду объяснений и откровений о своих пьяных похождениях.
Барский подошел к столику и вынул из ящика небольшой предмет, подошел ко мне и протянул.
Предметом оказался паспорт.
Я нерешительно взяла его в руки.
— И при чем, тут твой паспорт? Ничего не понимаю… — Устремляю растерянный взгляд на него и кручу в руках документ.
— Открой, узнаешь.
Открыла. И тут же закрыла.
НЕТ.
Не может быть!
НЕ. МОЖЕТ. БЫТЬ.
Открыла вновь, видение не рассеялось.
В главном документе гражданина Российской Федерации была моя фотография… а рядом, черным по белому мой приговор
Ева. Михайловна. БАРСКАЯ!!!
Остановите землю, я сойду!