Всякий, кому доводилось хоть раз лежать в больнице, хорошо знает, что время там течёт непросто медленно, а будто топчется на месте. Утро проходит ещё более менее быстро, когда после гигиенических процедур и уколов, пациенты ждут врачебного обхода и завтрака.
А вот потом наступает затишье, вплоть до самого обеда, по прошествии которого вновь всё замирает. Во всяком случае, так казалось Фаине, находящейся в стационаре в качестве сиделки.
Стараниями Николая, палата у них была отдельная, общаться особо было не с кем. С матерью начистоту не поговоришь, приходилось тщательно подбирать слова, чтобы лишний раз её не волновать. Раиса остро реагировала на критику, воспринимая всё близко к сердцу.
Под воздействием сильных лекарств, она большей частью спала, давая дочери возможность отдохнуть. Фае совершенно не хотелось спать, поэтому она просто ложилась на кровать и погружалась в собственные мысли и воспоминания.
На душе становилось нестерпимо горько. Подумать только, больше 20 лет жизни прошли впустую, и винить в этом некого. В какой-то момент она растеряла все свои жизненные приоритеты и принципы и покорилась судьбе, сломившись под влиянием обстоятельств.
В 17 лет трудно противостоять родителям, да и не было у Фаины особого выбора, учитывая раннюю беременность и рождение первенца. О том, что это ребёнок Ильи она узнала много позже, да и узнай раньше, это ровным счётом ничего бы не изменило.
Николай был прекрасно обо всём осведомлён, но тем не менее не захотел дать ей свободу и отпустить на все четыре стороны. Он с самого начала подавил волю жены, вызывая отвращение и страх.
Она боялась не за себя, за сына, поэтому была вынуждена терпеть, примиряясь с правом мужа безраздельно владеть её телом, тогда как душа и сердце были ему неподвластны.
В течение 20 лет у Фаины было много возможностей начать жить заново, да хоть с тем же учителем танцев. Борис был молод, красив, умён и очень обходителен. Она хорошо понимала, что мужчина испытывал к ней нечто большее, чем простой интерес.
Он несколько раз порывался сказать о своих чувствах, но Фая старательно уходила от разговора, прячась за тем, что именно в этот момент ей нужно срочно бежать в сад за ребёнком, а потом и вовсе стала избегать индивидуальных занятий, приходя только на групповые.
Откровенный разговор так и не состоялся, Николай очень вовремя появился на одной из репетиций и безошибочно определил, что происходит с партнёром жены во время исполнения жаркого латиноамериканского танца. Всё было и без слов понятно.
Почуяв неладное, он пресёк это на корню, не дав сопернику возможности завоевать доверие и любовь Фаины. Кто знает, возможно со временем их отношения и могли бы вылиться во что-то другое, нежели просто дружба?
Муж даже согласился отпустить её учиться, лишь бы прекратить все эти ненужные танцы. По прошествии времени, Фая хорошо понимала, что поступила правильно, не выслушав Бориса Ивановича.
Вряд ли между ними могло что-то получиться, она бы не смогла предложить взамен ничего, кроме своей благодарности, тогда как ему нужна была любовь. Откуда Борису было знать, что сердце Фаины надёжно закрыто на несколько замков?
Да и для чего обнадёживать хорошего человека, не испытывая к нему ответных чувств? Зачем ломать чью-то жизнь, зная, что Николай никогда её не отпустит и найдёт способ, чтобы навредить обоим?
За свою жизнь Фаина любила только однажды и была уверена, что внутри неё давно всё умерло, а в душе поселилась пустота. Оказалось, это далеко не так. Стоило только увидеть Илью, как прежние чувства вернулись снова и захлестнули её с новой силой.
Поддавшись страстям и эмоциям, она без раздумий пошла с любимым на сеновал. Проведя с ним наедине несколько часов, она поняла, что может получать наслаждение от близости. С мужем всё происходило против её воли, о каком там удовольствии могла идти речь?
Зато с Ильёй всё было по любви и согласию. Фая хоть и не была уверена в его ответных чувствах, но ни о чём не жалела. Пусть даже ничего не выйдет и они расстанутся, но она больше никогда не позволит Николаю прикоснуться к себе даже пальцем.
Очень хорошо, что он не показывается на глаза и не проявляет свою удушающую заботу, делая вид, что здоровье любимой тёщи для него на первом месте. В отсутствие Николая, будущее рисовалось в самых радужных тонах.
После того, как мать выпишут, Фаина собиралась первым делом заняться бракоразводным процессом. Сын взрослый, имущество она делить не собирается, поэтому надеялась, что разведут их достаточно быстро.
Главное, чтобы маме стало лучше, а там и Димка вернётся из армии. Он должен понять всё правильно и наверняка будет на её стороне. Фая с удовольствием представляла, какая наступит жизнь после развода, когда раздался негромкий стук, заставивший её вздрогнуть.
Она была уверена, что это никто иной, как Николай, собственной персоной. Хотя, с другой стороны, вряд ли бы тот стал стучаться, скорее наоборот. Он всегда чувствовал себя хозяином положения.
Меж тем, тот, кто робко постучал, входить не спешил и терпеливо ожидал, когда ему откроют. Пришлось встать и пойти к дверям, чтобы не разбудить мать, беспокойно ворочавшуюся на узкой больничной койке.
На пороге стоял Илья с пакетом, полным провизии. По дороге он заехал в магазин и набрал разных вкусностей, не удержавшись от соблазна купить Фае её любимые шоколадные конфеты "Ласточка".
Цветов покупать не стал, зная, что в больнице возможно царят строгие правила и букет могут попросту не разрешить пронести в палату. Мало ли, а вдруг у кого-нибудь из больных пациентов аллергия на цветы?
— Привет, Фаечка, можно?
— Привет, Илюша, конечно можно, входи, только тише, пожалуйста, мама спит.
— Я уже проснулась, кто там, доченька? — подала голос пробудившаяся ото сна Раиса.
— Мам, это Илья, специально приехал из деревни, чтобы тебя навестить.
— А кто это? К сожалению, не помню такого.
— Здравствуйте, я и мои родители давно уехали из деревни, вот вы и позабыли меня. Я вчера золовку вашу привозил в больницу и увидел Фаину, она рассказала, что вы заболели. Сегодня ездил по делам и решил вас навестить, гостинцев привёз.
— Спасибо, Илья, дай Бог тебе здоровья. А с этой шельмой что приключилось?
— Костью подавилась, не переживайте, говорят, она ещё вчера домой вернулась.
— Хорошо, хоть сюда не припёрлась, нервы мотать, с неё станется
— Мамуль, может поспишь ещё немного? А мы пока немного погуляем. Илья на машине, мне нужно кое-что купить, как раз подвезёт.
— Поезжай, доченька, только ненадолго. А то вдруг Николай приедет, что я скажу, если он вдруг про тебя спросит? Боюсь его до чёртиков.
— Не переживай, я предупрежу, чтобы в моё отсутствие к тебе никого не впускали.
На выходе Фаина обратилась к медсестре с просьбой, не пропускать посетителей к больной матери. Илья забрал в гардеробной куртку, оделся и они вышли вдвоём к машине.
— Ты наверное голодна? Может поедем в то же кафе, что и вчера?
— Илюш, прости, не хочу никуда ехать, хочу просто подышать свежим воздухом.
— Как скажешь, любимая, — на этих словах Илья обнял Фаину и она еле сдержалась, чтобы не расплакаться.
— Признаться, не ждала, что снова когда-нибудь услышу от тебя эти слова, да и вообще не думала, что ты приедешь так скоро, — ответила она, уткнувшись ему в плечо.
— Мне хватило суток, чтобы понять, что я не хочу уезжать в Москву без тебя. Если ты готова на переезд, то я буду очень этому рад. Фаюш, давай поженимся?
— Ты забыл, что я ещё замужем, Илюшенька?
— Нет, не забыл, но ты вчера сказала, что не вернёшься к мужу.
— Так и есть, не вернусь, мой развод дело решённое, это лишь вопрос времени. Но ты должен знать, что маму я не брошу, она теперь будет жить со мной. Готов ли ты принять и её тоже?
— Почему нет? Поживём пока на съёмной квартире, потом купим большой дом, где всем хватит места. Главное, чтобы ты согласилась уехать со мной.
— Илья, всё это конечно хорошо, но ты до сих пор ничего не спросил о сыне. Тебе что, совсем неинтересно, какой он?
— Не в этом дело, Фаечка. Ты пойми, я пока никак не могу свыкнуться с тем, что у меня есть взрослый сын. Уложить это в голове непросто. Я уверен, что ты вырастила его достойным человеком. Давай присядем на скамейку и ты мне всё о нём расскажешь, хорошо? Погоди, у меня где-то платок завалялся, сейчас я здесь всё вытру.
Поискав в боковых карманах, Илья полез во внутренний. Этот карман был у куртки самым глубоким, телефон, подложенный Николаем, провалился на самое дно, и если бы не поиски платка, неизвестно сколько бы там пролежал. Он вытащил мобильник и удивлённо воззрился на аппарат:
— Не понял, это ещё что такое?
— Ух ты, похож на мой телефончик, вернее на тот, что подарил Николай, я не стала его забирать и оставила дома.
— Но это не мой телефон, Фая. Я не знаю, как он у меня оказался, потому что перед тем, как сюда ехать, меня обыскал следователь.
— Господи, Илюша, что случилось, куда ты уже успел вляпаться?
— В том-то и дело, что никуда. Видишь ли, вчера ночью в деревне кое-что произошло. Умерла одна учительница, несчастный случай, говорят у неё пропал телефон. Так как вещь достаточно дорогая, прислали районного следователя. Так вот, зная, что я человек пришлый, он в первую очередь приехал к бабе Шуре побеседовать со мной и запретил покидать пределы деревни, пока всё не разъяснится.
— Так ты что, сбежал от него?
— Что ты, я оставил в залог свой паспорт, а перед этим согласился на личный досмотр. Только на этих условиях он согласился меня отпустить.
— Очень хорошо. Но тогда объясни, как этот телефон мог попасть в карман твоей куртки?
— Знаю только, что я нигде её не оставлял, кроме гардеробной больницы.
— То есть, ты хочешь сказать, что мобильник могли подложить только здесь?
— Более того, я уверен в этом.
— Может пойдём спросим, кто это мог сделать?
— Ни в коем случае, так мы можем вспугнуть преступника.
— Что же нам делать?
— Фаечка, мне нужно срочно ехать обратно в деревню и, пока не поздно, отдать этот чёртов телефон следователю.
— Одного я тебя не отпущу, поедем вместе. Пойдём, я только маму предупрежу, скажу, что хочу забрать из дома книгу и кое-что из своих вещей.
Перед отъездом в деревню Фаина попросила медсестру приглядывать за матерью, Раиса была в панике, что она уезжает, но не стала перечить. В конце концов, дочь уже взрослая и сама вправе решать, что ей делать.
То, что Фаю и Илью связывает не просто дружба, а более крепкие чувства, она догадалась сразу и поняла их поспешный отъезд по-своему. Дело молодое, чего уж там?