Первый Курс
Дин
Впервые в своей жизни я боюсь заговорить с девушкой. И не просто какой-нибудь девушкой. Кэт — дочь Ника Болдуина, профессионального хоккеиста, которого я боготворил большую часть своей жизни. У меня дома в спальне до сих пор висят плакаты с изображением ее отца из НХЛ. Ее отец — причина, по которой я захотел стать хоккеистом, и теперь я следую за мечтой.
Мои товарищи по команде смеялись надо мной, говорили, что я сошел с ума, раз разыскиваю Кэт. Когда я услышал, что дочь Ника играет в женской хоккейной команде Университета Стрикленд, я должен был лично убедиться, соответствует ли она фамилии Болдуин. Она не разочаровывает, ни капельки. На самом деле, Кэт катается, возможно, даже быстрее своего отца.
Кэт катится по льду с несколькими девушками на хвосте, ведя шайбу справа от себя, в то время как вингер (прим. крайний нападающий) выходит к ней с левой стороны. Они сталкиваются у бортов, борясь за шайбу. Сидя в первом ряду, я встаю со своего места и прислоняюсь к плексигласу (прим. органическое стекло), наблюдая, как Кэт борется за то, чтобы удержать шайбу. Она бьет одну из девушек локтем в челюсть, но судья этого не замечает.
Я смеюсь. Кэт явно унаследовала способности своего отца к катанию и обращению с шайбой, но и не обошла стороной задиристость старшего брата. Дьюк и Остин Болдуин — два лучших игрока обороны в НХЛ. Я вижу в Кэт многое от ее братьев. Даже с трибун я испытываю перед ней благоговейный трепет и улыбаюсь при мысли о встрече с ней.
После окончания игры я жду Кэт у входа на каток, пока «Стрикленд Сенаторз» жмут руки своим соперникам. Кэт стала единственной причиной этой победы. Она доминировала каждую секунду, проведенную на льду.
Вытирая вспотевшие ладони о джинсы, я окликаю Кэт, которая, прищурившись, смотрит на меня. Я поднимаю указательный палец и жестом подзываю ее подойти ко мне.
Она закатывает глаза, но выполняет мою просьбу.
— Эй, привет, — успеваю сказать я, прежде чем она прерывает ход моих мыслей.
— Ты только что поманил меня пальцем? — она срывает перчатки и прижимает их к своей темно-синей с белым майке.
— Ммм… думаю, да, — я засовываю руки в карманы, чтобы вытереть их.
Почему она заставляет меня так чертовски нервничать? Я даже не нервничал так сильно, когда пробовался в университетскую хоккейную команду.
— Я не хоккейная зайка и не твоя девушка по вызову. Ты не должен заманивать меня пальцем и ожидать, что я прибегу (прим. хоккейные зайки — девушки, ярые фанатки игроков, а не самой игры).
Уголки моего рта приподнимаются в злой усмешке:
— Но ты прибежала.
— Нет, не смей этого делать, — она качает головой. — Эта ухмылочка обычно срабатывает?
Сбитый с толку ее вопросом и тем ужасным оборотом, который принимает разговор, я понятия не имею, что ответить. Наблюдая за ее игрой, я знал, что она будет не из тех типичных девушек, кто занимается всякой ерундой, и все же я относился к ней так, как если бы она была какой-нибудь хоккейной зайкой, тусующейся после одной из моих игр.
Полный придурок.
— Да, наверное, так и есть, — признаю я, протягивая свою менее потную руку. — Я Дин Кроуфорд — стартовый центровой мужской команды.
— Я знаю, кто ты, Дин. Твоя репутация опережает тебя.
— Это хорошо или плохо?
Она пожимает плечами:
— Зависит от того, говорим ли мы о хоккее или о твоих внеклассных занятиях.
— Я надеялся, что все пройдет совсем не так, — признаюсь я.
Она хихикает:
— Ты все это спланировал? Я думала, ты дамский угодник. Должна сказать, не очень впечатляюще.
— Ох, да. И почему это? — я пытаюсь скрыть свою улыбку, но у меня ничего не получается.
— Ты не такой техничный, как я думала.
— Ну по крайней мере, ты знаешь, кто я.
— Болдуин, — кричит ее тренер по пути в раздевалку, — давай пошевеливайся.
Кэт оглядывается через плечо и говорит «хорошо», прежде чем снова переключить свое внимание на меня:
— Мне нужно идти. Ты чего-то хотел?
У меня никогда не было таких проблем с девушками. Большинство девушек в кампусе сами набрасываются на меня и моих товарищей по команде.
— Я хотел с тобой познакомиться.
Она фыркает.
— Один из фанатов моего отца? У меня нет времени на это дерьмо. Знаешь, сколько парней разговаривают со мной каждую неделю из-за моего отца и братьев?
— Не буду врать. Твой отец — причина, по которой я пришел сюда сегодня, но твой талант — вот, что заставляло меня наблюдать за тобой.
Ее лицо озаряется искренней улыбкой:
— Сейчас ты просто пытаешься мне польстить.
— Это работает? — я приподнимаю брови, глядя на нее.
— Не знаю, — стонет она. — Может быть.
— Чем ты занимаешься позже?
— Я наверно потусуюсь со своей подругой в ЦСД (прим. центр студенческого досуга), — она прикусывает нижнюю губу, как будто это я заставляю ее нервничать. — Мы играем в аэрохоккей на третьем этаже, если хочешь приходи.
А затем до меня доходит, что она думает, будто я приглашаю ее на свидание, хотя это не входило в мои намерения. Кэт красива, насколько я могу судить под шлемом, скрывающим ее светлые волосы, и слоями снаряжения, облегающими ее фигуру. Но я даже и не думал так далеко вперед. Несмотря на мою репутацию, я не сплю с кем попало так часто, как все думают. Но я же и не исправляю людей, распространяющих слухи. Так что, полагаю, это моя вина.
— Что ж, думаю, увидимся в игровой комнате.
— Хорошо, — она улыбается в последний раз, прежде чем отвернуться от меня. — Увидимся позже, Дин. Ни на секунду не думай, что я позволю тебе победить только потому, что я девушка.
Я смеюсь в ответ:
— Девушка ты или нет, я бы не ожидал от Болдуин меньшего.
Она оглядывается на меня через плечо и подмигивает.
Кэт — это все, что я мог себе представить, и даже больше. Такие девушки, как она, встречаются не так уж часто. Она настолько заинтриговала меня, что я снова впадаю в панику при мысли о том, чтобы потусоваться с ней за пределами катка. Когда я смотрю, как Кэт уходит, мое сердце бешено колотится в груди. У меня неприятности.