— Алло, Варь, — в дверцу школьного туалета бьётся Дианка, моя лучшая подружка с третьего класса, — давай быстрее, скоро звонок на урок!
Меня всю трясет. Руки, ноги, голова. Не могу твёрдо мыслить, только видеть.
— А… — закрываю рот ладонью, смотрю на ужас каждой девчонки подростка.
Нет… Нет, нет… Не-ет! Не могу поверить в то, что передо мной светит двумя красными полосками на маленьком тоненьком листочке — тесте на беременность.
В голове прорываются сотню мыслей: когда у нас с Даней получилась осечка? Мы же всегда предохранялись: он презервативы постоянно носил в кармане джинс, я пила противозачаточные. Спасибо старшеклассникам, они смогли приобрести их для меня будучи невинной девчонкой.
— Варя, — стучат по двери, вырывая из мыслей, — ну же-е-е.
Кое-как встаю, ощущая ватность в ногах, дрожащими руками открываю дверцу. Оглядываю — никого нет, кроме Дианы. Её серо-голубые глаза пробирают до кончиков ушей, словно поняла всю суть моих проблем.
— О нет, — проблеяла она, вырывая положительный тест. — Тебе же пятнадцать.
— Как и тебе, — выдыхаю, подходя ближе к окну.
Серые тучи заснеженного города огромным камнем сваливается на мои плечи. Казалось бы зима не осень, депрессивный настрой нельзя заработать от прохладной бури и обледеневших после потепления дорог.
Моя жизнь перевернулась с ног на голову именной этой зимой, когда идут подготовки к экзаменам. Мне пятнадцать, избраннику, совершивший вместе со мной такой серьёзный шаг скоро будет восемнадцать.
Узнай об этом мама разгневается, превратит серьёзную проблему в катастрофу мирового масштаба. Отец вообще голову оторвёт, не забыв повести всю семью в полицию — писать заявление об изнасиловании.
— Что мне делать? — мёртвым телом скатываюсь на прохладную плитку. Прислонившись спиной к тёплой батарее, прижала колени к груди.
— М-м… — задумавшись, подруга спустилась ко мне. Сев на корточки, обняла за поникшие плечи. — Тут только два варианта: рожать или становиться бесплодной на всю оставшуюся жизнь.
Да, шмыгаю носом, ощущая неприятный больной комок в горле. Я читала на разных форумах о подростковой беременности, обрушившейся на них критики, трудном вынашивании плода. Даже про аборты рассказывали: после подросткового, даже осознанно взрослого, аборта вероятность забеременеть крайне мала. Большинство случаев убийство ребёнка равняется бесплодием.
— Надо что-то решать, — моя любимая зажигалочка подаёт руку. Приняв её, сжав со всей оставшейся силы, встала с места. — А не сидеть сложа ручки и ножки.
— Ты права.
Сделав два глубоких вдоха, ощутив неприятное покалывание в груди, взмахнула непрошенные слезы. Вытерев солёные капли длинным рукавом свитера, ощутила неприятный порыв тошноты. Поднявшийся к горлу комок желчи обжигает неба. Зажав рот ладонью, побежала обратно в кабинку.
Вот и первые признаки беременности: тошнота с чувством опустошенности в животе. Выплевав весь свой школьный завтрак, прислонив чистую ладонь к низу живота, вернулась к Диане.
— Иди умойся, — видя моё состояние, подруга, перехватив меня под подмышку, отвела к раковинам.
Умыться толком не дали. Распахнув на распашку ведущую в женский туалет дверь, наша одноклассница, Сашка, раскрыв до пятирублевой монеты глаза, уставилась на меня. Весь шок и ужас виднеются на миловидном красивом лице, вытерев со рта горечь, прислонившись к краю раковины, решила таки поинтересоваться: что случилось?
— Там твой, — бегая глазами в разные стороны, боясь быть пойманной на лжи — она с лёгкостью могла приврать, взяв мелкую каплю правды, — поспешила убежать обратно.
— Алло, — щёлкает пальцами перед её перепуганной мордашкой Диана, — говори уже. Скоро звонок на урок.
Прикусывает губу, сжимает накрашенными прозрачным лаком ногтями дверной косяк. Секунда-две, пройдя вглубь помещения, прикрыв за собой проём, остановилась в метре от нас. Достав из кармана классических брюк свой новомодный телефон, клацнул пару раз экрану, зашла в галерею.
Даже отсюда была замечена её нервозность. Губы шевелятся в непроизвольном такте — словно шептала под нос, — мелкие покусывания пальцев, цоканье.
За стенами туалета начинается гул. Крики, плачи, ругань преподавателей. Переглянувшись с Дианой взглядами, та, словно прочитав мои мысли, отодвинула в сторону возмутившуюся такому поведению Сашку, направилась по заполненному коридору младшеклассников.
— А это, — сломав пополам затем ещё раз пополам тест на беременность, подруга засунула его в карман штанов. — Это мы спрячем от всех глаз.
— Да, — соглашаюсь с ней.
Гул становился все сильнее и сильнее, проталкиваясь между девятиклассников с одиннадцатиклассников к центру кипиша, чуть было не приземлилась на коленки.
— Аккуратнее, — перехватив мою ладонь, переплетя пальцы, Дианка повела на самое развлекательное представление…
Сломавшее мою жизнь.
Окружившие словно волки люди взирали на заплаканную девчонку. Блондинистые локоны спадали с плеч, ладони закрывали зарёванное лицо. Истеричные всхлипы раздражали с каждой секундой, хотелось закрыть уши и уйти в класс. Но мне мешал это сделать он: мой парень.
Неприступный как скала возвышался над незнакомой для меня девочкой. Разглядывая его крепкую спину, плечи, не заметила снимающего все на телефон Антона. Гогоча над всей картиной, раскрывая свою волчью пасть для выговора нелепых шуточек, он чего-то ждал.
— Давай уже, — подначивал Антон своего друга.
А я, сквозь громкий шёпот тысячи учащихся, старалась вслушаться в ИХ разговор.
— Ты совсем страх потеряла? — грубый голос Даниила, моего парня, режет слух. Таким он был только на личных разборках за школой или на районе, рядом со мной Даня всегда был нежным и покладистым. — Я даю тебе форум в три минуты, за это время ты должна сбежать из школы и больше не попадаться на глаза.
— Н-но как же наши чувства? — отбросив все свои слезы прочь, вскинув гордо голову, девица зыркнула гневным взглядом. — Ты сам орал, что её бросишь ради меня! Что со мной лучше, чем с ней.
Отойдя чуть вглубь собравшихся, боясь быть замеченной, прикрыла рот. Рвотный позыв даёт о себе знать прямо здесь и сейчас. Нельзя, дыши спокойно и равномерно, стараясь привести мысли в порядок. Никто не должен узнать о моей тайне, что выльется в девятимесячную историю. Или восьми… Срок же не известен.
— Я ведь… — вслушиваюсь в её охрипший от криков голос, — я ведь беременна!