Вечером проводила Мишку в аэропорт, улетел к родителям, через неделю прилетит в Лос-Анджелес, а сама решила прогуляться по Москве, благо на улице потеплело. Город сверкающий миллионом лампочек и толпы людей на улицах. Давно я, просто так, не ходила нигде пешком. Всё время куда-то спешу, бегу, еду. Не могу позволить себе остановиться и постоять.
На ужин захожу в ресторан крестного — полгода назад открыл. Шикарное местечко, чувствуется люкс. Думала меня с моём наряде, спортивный лук, не пустят, но нет.
Хорошо и вкусно кормят.
Я как раз начинаю есть свой стейк, когда в кресло напротив плюхается Алекс. Кусок застревает в горле.
После концерта его хотелось убить ещё больше.
По сценарию в конце песни он должен был изобразить желание поцеловать, а я оттолкнуть. Но этот идиот меня реально поцеловал, впился в губы, как пиявка. За кулисами пришлось отвесить ему хорошую оплеуху. Только это вряд ли на него подействовало, стоял и смеялся, потирая щёку.
— Что тебе надо? — внутри расползается раздражение.
— Два дня назад ты лишила меня секса, так что ты мне должна, — совсем охренел.
— Кулачком поработаешь. И вообще такой скорострел, как ты, за те три часа, что тебя не было, мог бы и успеть.
Он только надменно ухмыляется, пропуская мою колкость.
— Я хочу записать с тобой песню, — идёт напролом.
— А я нет, — отрезаю кусочек мяса.
— Тогда я не уйду, пока не согласишься, — стягивает с моей тарелки помидор.
Где таких борзых делают⁈
— Я не собираюсь с тобой снова петь, ты же бездарность!
— Многие с тобой не согласятся, — стаскивает ещё кусочек моего блюда.
— Твои поклонницы текут от смазливой мордашки и хорошего пиара.
— Значит, ты признаешь, что я красавчик, — пошленько улыбается и снова тянется к моей тарелке, но не успевает.
Я перехватываю его руку у запястья и ставлю на неё нож.
— Ещё раз возьмёшь еду с моей тарелки, я из твоей руки шашлык сделаю, — смотрю на него свирепым взглядом, надавив немного на ножик.
— Ладно, я понял, — выдергивает ладонь. — Ты шизанутая!
— От такого же слышу.
— Всегда нравилось это в тебе, — восторженно выдыхает слова.
Жестом руки подзывает официантку:
— Мне тоже самое, — показывает на моё блюдо.
— Так что насчёт песни? — снова заговаривает после того, как ему принесли заказ.
— Я уже сказала — нет!
— Ты из-за этого глупого поцелуя дуешься? Извини, сымпровизировал.
— А тебя просили импровизировать? Ты меня подставил! Мне твои поклонницы все соцсети говном закидали. Я про себя давно такого не читала, — раздражение выходит на высший уровень.
Ещё немного и я взорвусь.
— Увы, это цена успеха, — совершенно спокойно пожимает плечами, отправляя кусок мяса в рот. — Надо пользоваться моментом и на волне хайпа выпускать совместный трек.
— Засунь свой трек себе подальше! — я взрываюсь.
— Тогда я буду ходить за тобой, пока ты не согласишься. У меня время есть, — складывает руки в замок, поставив локти на стол, и ехидно улыбается.
Как же он бесит!
— Если делать нечего — пожалуйста! — бросаю приборы в тарелку, достаю из кармана деньги и кидаю на стол.
— Я бы и сам заплатил.
— У нас каждый платит за себя, — хватаю рюкзак и направляюсь к выходу.
Он догоняет меня на улице.
— Давай подвезу. Куда тебе? — дёргает за рукав пуховика.
Я выдергиваю руку и поворачиваюсь к нему лицом.
— Отвяжись от меня! Я и на такси прекрасно доберусь!
Собираюсь уйти, но этот наглец подхватывает меня, перекинув через плечо, и тащит на стоянку в сторону своего Мерседеса.
— Отпусти меня, придурок! — бью кулаками в спину.
Но он здоровяк, почти как Антон, немного только в плечах поуже. А в такой позе справится с ним сложно.
— Угомонись! Просто подвезу до дома, — хлопает рукой по заднице и отпускает меня у машины, а потом силой запихивает в неё.
Сволочь! Ещё никто себе такого не позволял.
Но довез не до дома, он же даже адрес не спросил. Мы приехали к офису дяди Вовы.
— Я не здесь живу.
— Я знаю. Здесь студия…
— Я тебе уже сказала — я с тобой ничего записывать не буду!
— Ну, не ершись, — проводит тыльной стороной ладони мне по щеке, за что и получает по ней. — Я ведь не прошу что-то сверхъестественное. Только одну песню. И всё…
— Даже если бы я согласилась, без одобрения Коллингвуда я не могу это сделать, — пытаюсь избавиться от надоедливого нахала.
— Да, брось! Запишем сейчас, а потом продюсеры сами между собой договорятся. Ну, так что?
— Ты после этого от меня отвяжешься?
— Клянусь! — скрещивает пальцы на руке.
— Дверь!
— Что? — не понимает о чём я.
— У нас принято открывать девушкам дверь, — гневно гляжу в его сторону.
— А ты смотрю, за полтора года в Англии стала прозападной, — приподнимает один уголок рта в ухмылке.
Выходит из машины и открывает дверь с моей стороны.
— В Великобритании, неуч! — опираюсь на протянутую мне для помощи руку.
— Ой, извините! Вы правы, я ж институтов тоже не кончал, — театрально делает вдох и прикрывает рот рукой.
— А не мешало бы, хотя б какое-нибудь ПТУ окончить.
— Нет времени — работа, — качает головой. — Идём.
В студии проторчали всю ночь. Удивительно, но у нас вышло. И даже неплохая лирика. Осталось свести и обработать звук. Но этим уже композитор и аранжировщик займутся.
— Ну вот, а ты боялась, — произносит Алекс, тяжело падая рядом со мной на диван и протягивая бутылку воды.
— Не боялась я, — фыркаю в ответ. — Просто работать с тобой — то ещё наказание. Как тебя дядь Вова терпит?
— С трудом. Но скоро отмучается. Последний год пошел, — отвечает спокойно.
— Ты решил уйти?
— Да. Я вполне и сам могу справиться. Мне надоело отдавать большую часть кровно нажитого чужому дяде, — делает большой глоток воды.
— Сразу надо было смотреть, что подписываешь.
— А ты бы смотрела, когда тебе предлагают стать звездой? Подмахнул не глядя.
— Я смотрела и два месяца вела переговоры за выгодные условия, — хвастаюсь перед ним.
— Ну, значит, ты умнее меня…
— Кто бы сомневался, — буркнув себе под нос.
— Поехали, я тебя домой отвезу.
— Э, нет! Ты уже довез, — обвожу пальцем студию. — Я такси вызову.
— Я реально отвезу домой… Что хотел — я уже добился.
— Мало ли что тебе в голову ещё придет. Раньше усталость тебе не мешала…
— Неа, я реально устал и хочу спать. Так что по домам…
— Куда едем? — спрашивает у машины, открывая мне дверь.
Хоть какие-то манеры появились.
Я называю адрес. Он как-то странно ведёт глазами вверх и вскидывает одну бровь, но ничего не отвечает.
Едем молча, под тихую классическую музыку. Не думала, что он такое слушает. Меня укачало, и я уснула. Усталость дала о себе знать.
Просыпаюсь уже на подземной парковке своего дома. Не была здесь полтора года, но помню её отлично.
Гроу сидит в кресле, откинув его немного назад. Я пытаюсь пошевелить затекшими руками и ногами, шея резко заболела, тру, чтобы снять спазм. Часы показывают, что прошло два часа.
— Ну, ты и соня, — заговаривает Гроу.
— Мог бы и разбудить, когда приехали, — огрызаюсь на его замечание.
— Ты так крепко спала, что не хотелось тебя тревожить.
— Спасибо, что подвез! — открываю дверь и сбегаю от него.
— Что больше английские манеры не нужны? — говорит мне в спину, выходя из машины и следуя следом.
— Зачем ты за мной идёшь? Я тебя не приглашала, — уставилась на него, когда мы оказываемся у лифта.
— Открою секрет — не одна ты здесь живёшь, — шепчет мне на ухо, обдав горячим дыхание так, что мурашки побежали.
— В смысле? Ты тоже?
— Да, купил квартиру на восьмом этаже полгода назад.
— Твоя квартира подо мной? Пипец!
— То есть твоя на девятом? Там никто не живёт.
— Конечно никто! Я в Лондоне живу. А квартира пустует. После отъезда я здесь впервые.
— Тогда пошли ко мне, у тебя там наверняка полуметровый слой пыли. У меня есть две гостевых спальни. Но если очень хочешь, можем и вместе, — подмигивает и протягивает руки в попытке обнять, но получает по шаловливым.
— Оборзел? Квартиру убирают раз в неделю, так что пыли там нет! А ты держи свой… — показываю на его пах. — На привязи. Иначе…
— Люля-кебаб сделаешь? — смеётся. — Ладно, не хочешь — не надо. Уговаривать не буду. На сегодня лимит унижений исчерпан. Спокойной ночи! А нет. Приятного утра! — паясничает.
С каких пор он такой? Несколько месяцев назад ныл как баба, что ему хреново без меня.
Выходит на своём этаже, а я поднимаюсь на свой.
Пустая безжизненная квартира встречает тишиной. Раздеваюсь и прохожу в гостиную к панорамному окну. Касаюсь прохладного стекла рукой. За окном встаёт солнце, окрашивая всё вокруг в коралловый цвет.
В памяти всплывает день, когда мы с отцом стоим на этом самом месте, и он говорит, как они с мамой меня любят.
Я так по вас скучаю!..
На глаза наворачиваются слезы…
За спиной раздается шорох. Я разворачиваюсь. Сзади стоит Алекс.
— Ты случайно свой телефон мне в рюкзак кинула в студии. А дверь была открыта, — протягивает мне смартфон. — У тебя всё в порядке? Это из-за меня? — показывает на слезы. — Извини!
— Всё в порядке. И ты тут не причём, — вытирают быстро слезинки, и забираю телефон. — Спасибо!