— Что тебе? — голос резкий от раздражения.
— А что не ласково-то так? — произносит на том конце Алекс. — Во-первых, здравствуйте!
— И тебе не хворать! Что тебе? — повторяюсь.
— Фу, как грубо! И это после того, что между нами было, — смеется нахал.
— Не напоминай, как вспоминаю — вздрагиваю!
— А мне понравилось, — мурлыкает, как похотливый котяра.
— Что тебе нужно? Или я бросаю трубку, — начинает выводить из себя в очередной раз.
— Ладно-ладно. Я в ЛЭ с концертом, хотел тебя пригласить, — говорит вполне серьезно.
— Не могу и не хочу. У меня работа… Это ты можешь от неё косить, а у нас штрафы, — отказываюсь.
— Говорит девушка с девятью нулями, — подкалывает меня.
— Потому и девять нулей, а не шесть, как у тебя, — подколочка в ответ.
— Давай хотя бы поужинаем? — игриво.
— У меня рядом с тобой аппетит пропадает!
— Ну, пожалуйста… Обещаю быть паинькой, — чуть ли не скулит.
— Слабо верится. Мы ж не можем спокойно находиться рядом. Особенно после последней встречи.
— Видишь — я тебя завожу, — отпускает пошлую шуточку.
— Пошел ты!
— Ну, не сердись, кисуля, — опять урчание в трубке. — Я соскучился, а ты так грубо отшиваешь.
— Кому ты лапшу на уши вешаешь? Соскучился он! Другой это втирай, может она и расстелится ковриком. Столько времени молчал и тут нате — нарисовался — хрен сотрёшь!
— Я другую не хочу, я тебя хочу, — наглеет парнишка.
— Мои соцсети открыты, фотографий там предостаточно. Крем курьером прислать или сам купишь? А то вдруг нулей не хватит.
— Мне твоими ручками понравилось. Так что?
Я в бешенстве сжимаю в руках телефон и делаю злую гримасу.
— Я освобожусь в десять, — смиряюсь с тем, что вечер проведу в компании этого придурка, и чем он закончится — одному богу известно.
— Я скину адрес ресторана.
Отключается, а через полминуты приходит сообщение с координатами встречи. Мишленовский ресторан. Надо по дороге будет бургер съесть, а то уйду голодной.
Алекс сидит за столиком, развалившись в кресле, и листает в телефоне ленту. Когда подхожу — убирает его в сторону. Оценивающий взгляд на меня:
— А где вечернее платье, туфли, бриллианты?
— Перебьешься. Я с работы, — осаживаю его.
Вид у меня действительно не вечерний: джинсы, длинная футболка с большой горловиной, которая сползла на бок и открыла одно плечо, а низ наполовину заправлен за пояс, на ногах кроссовки. Волосы заплела в косу. Выгляжу — вышла в магазин за хлебушком. Ещё и рюкзак ко всему прочему.
Подошедший официант отодвигает мой стул, чтобы я села и подаёт нам меню. Я была в этом ресторане, размер блюда здесь, как будто ты птичка колибри.
Гроу не сводит глаз. Так и буравит глазами, особенно моё оголённое плечо, только что не облизывается.
— Что? — зыркаю на него.
— Ничего… — смущается вдруг.
— Не было у меня времени переодеться, — зачем-то оправдываюсь перед ним.
— Не парься и так неплохо. Тебе всё идёт.
— Слушай, — захлопываю меню. — Я знаю, как здесь кормят. А я голодна… Целый день на работе на кофе. Может, свалим отсюда и купим какие-нибудь бургеры или тако?
— Ты серьезно? — вскидывает брови.
— Серьёзней не бывает!
— Моя девочка, — произносит и встаёт, хватает за запястье и тянет на выход.
Я только успеваю рюкзак схватить на ходу.
На улице осматривается по сторонам, выбирает куда идти и тащит за собой, не выпуская мою руку. Дергать бессмысленно — держит крепко.
Мы дошли до ближайшего круглосуточного фудтрака и купили по большому тако с курицей и сыром, воду.
Сели тут же недалеко на ограждение вдоль дорожки, ведущей к пляжу.
— Ты меня проверял? — прищуриваюсь, глядя на него.
— Угу, — уплетает свой фастфуд. — Было интересно, как ты отреагируешь.
— Я могла бы половину меню в том ресторане заказать, твоя карточка потянула бы такие траты?
— Похудела бы, но выдержала, — смеётся.
— Я не люблю всё это. Не поверишь — скажешь, выросла в богатой семье и привыкла к такому. Так вот нет! — откусываю небольшой кусочек.
— Узнаю себя. Меня когда из дома выгнали, я черти чем питался. Гастрит заработал, — смотрит на меня, потом протягивает руку и вытирает с моей губы соус.
Его голубые глаза не отрываются от моих губ. Становится неловко. В памяти всплывают наши страстные поцелуи, и меня жаркой волной обваривает между ног.
Да нет! Не может так быть!
— Как прошел концерт? — возвращаю нас на землю, отгоняя от себя идиотские мысли.
— Отлично. Солд-аут. Ещё один в Вегасе и можно отдохнуть.
— Везёт… У меня отпуск только в конце декабря, — вздыхаю.
— В декабре у нас самая горячая пора. Думаю, ты знаешь — артисты в праздники пашут на весь год вперёд.
— Хорошо здесь Рождество важнее, так что можно на неделю раньше освободиться.
— Это точно, — вытирает салфеткой рот, сминает и с первого раза попадает в мусорку.
— Не хило, — улыбаюсь.
— Ещё бы! Баскетбольное прошлое. Если бы не травма, то играл бы уже в НБА.
— Раскатал губу! — толкаю его плечо.
Мы смеёмся.
И я вдруг понимаю, что когда мы наедине, то разговариваем спокойно и откровенно, но стоит рядом появиться хоть одной живой душе, то меня кидает в неадекват.
Так-с, проблема понята, а это означает, что я на полпути к её исправлению. Нужно просто сдерживаться и не срываться. Похоже, я боюсь публичных проявлений настоящих чувств. Алексу по барабану, что о нас подумают, а мне кажется — все решат, что мы близки.
С Роном я этого не пугалась. А почему?
А без понятия…
Мы прогуливаемся по дорожке вдоль линии океана. Молча. Каждый только загадочно улыбается своим мыслям.
Алекс пальцем с осторожностью задевает мою ладонь, потом двумя, берёт за руку.
С каких пор ты такой скромный? — немой вопрос в моих глазах.
Но не отдёргиваю руку. Он такой счастливый сейчас, что я не могу его разочаровать.
Да и нравится мне, что греха таить.
Я тут недавно застукала себя на мысли, что скучаю по его поцелуям.
Интересно, если я его сейчас сама поцелую, он сильно удивится?
Даже не вздумай! — орёт на меня внутренний голос.
Он только этого и ждёт!
Я же тоже жду, хоть и не признаюсь в этом. Всегда ждала…
Мы доходим до площадки, где выступают уличные танцоры. Отжигают хип-хоп. Вокруг собралась толпа зевак.
Мы протискиваемся вперёд, Алекс прижимает к себе спереди. Улыбаясь, приподнимаю голову, чтобы посмотреть на него. Он чмокает меня в кончик носа.
Опускаю глаза, по мне растекается какое-то спокойствие и блаженство. Я такого никогда не чувствовала. Что-то новенькое… Меня кроет от подобных ощущений.
Беру руку Алекса и кладу себе на живот. Хочу почувствовать его тепло, которое передаётся мне. Он прижимается губами к моей макушке, горячим дыханием запуская миллионы мурашек по моей коже.
И вот мы вроде в толпе, но словно никого нет и мы наедине. Не бесим друг друга, а обнимаемся.
Надо запомнить это состояние и включать в других ситуациях.
У Алекса звонит телефон.
— Да, — отрывается взгляд от танцоров и отвечает.
Ну, чтоб вас там всех метеором накрыло!