Осень.
Лето пролетело в работе, как и сентябрь. Хочется лечь на диван, сказать, что у меня лапки и никуда не идти. Но кто ж позволит⁈
Новые песни записаны, и я могу спокойно отправляться на съёмки в Египет.
Мой верный соратник Миша тоже со мной. И Алёнка… За лето она съездила домой и сделала все необходимые документы на выезд. Не могу же я разлучать влюбленных бесконечно.
Вся съёмочная группа летит отдельным самолётом. Больше сотни человек.
Филипп и Рон что-то бурно обсуждают в зале. Подходить не очень хочется, но я должна поздороваться. Торнхил не виноват, что мы бывшие, которым некомфортно рядом.
Весь полёт я просиживаю в одиночестве, слушая музыку в наушниках. А по прилету в Каир узнаю самую неприятную новость — нам с Роном приготовили одну виллу. И больше никого… Сегодня определённо не мой день.
Дня три мы общались только по работе. Я старалась появляться в доме как можно позже, чтобы не встречаться с ним.
— Ты избегаешь меня? — задаёт Рон мне вопрос, который так и витает в воздухе, когда в очередной раз я возвращаюсь на виллу за полночь. Съёмки у нас заканчиваются на закате.
— С чего ты взял? — пожимаю плечами, остановившись посреди лестницы наверх.
Рон сидит на диване внизу.
— У меня создалось такое впечатление…
— Ты ошибаешься, — лгу. — Просто берегу нервы твоей девушки, чтобы не ревновала.
— Мы с Эмми расстались ещё в апреле.
Вот так новость!
Только это ничего не меняет.
— Поздравляю! И спокойной ночи! — продолжаю подниматься по лестнице.
Я чувствую, как он смотрит в спину, буквально буравит глазами. Но не повернусь…
Долго стояла в душе, смывая с себя всю дневную грязь. Жара стоит неимоверная. Даже после лета в жаркой Калифорнии здесь какое-то пекло. Съёмки в такую погоду изматывают. Хочется забраться в воду и не вылезать. А ещё лучше в холодильник.
Натянув трусики-шорты и свободную футболку, забираюсь в постель. Но даже кондиционер не спасает от жары, ворочаюсь и не могу уснуть. И Рон в соседней комнате… Не хочу!
Встаю и направляюсь вниз.
Никого…
Слава Богу! Выйдя на террасу, ловлю прикосновения лёгкого ветерка. Закрываю глаза и подставляю ему лицо. В голову приходит идея окунуться в бассейн.
Сбрасываю футболку и прыгаю в воду. Она прохладная, омывает всё тело и сбавляет градус.
Рон
Я не спал, вообще здесь плохо со сном, когда послышался всплеск воды, донесшийся из открытого окна. Откладываю в сторону планшет и выхожу на балкон. Бассейн прямо под ним. Сэл медленно плывёт в воде. Она похожа на русалку со своими длинными волосами. Я зависаю на это зрелище… А ещё замечаю, что она топлес. От этого кровь ударяет в голову так, что шумит в ушах. Сбегаю обратно в комнату.
Эти месяцы не жил — существовал с мыслями, что у Сэл есть другой.
Случайно лента соцсети подсунула новость о её романе с каким-то русским парнем. Там были фотографии и видео, как они целуются. Телефон тогда полетел в стену, разлетевшись на куски.
Мой внутренний ад начал сжигать меня ревностью. Сорвался на Эмми, и она ушла, а я выдохнул. Больше не нужно никого изображать.
Добби свободен…
С Сельванной я не связывался, у нас был договор — не лезть в жизнь друг друга. Она его держит и я должен. Просто слежу со стороны. А у неё тишина… Своего парня она никому не показывает, только летом один раз было видео в сторис на её странице, где они в баре в Америке. И всё.
Уже минут десять назад я слышал, что она вышла из бассейна. Но наверх не поднялась, я бы услышал шаги мимо своей комнаты. Дом наполовину сделан из стекла.
Полежав ещё немного, я встаю, надеваю тонкие хлопковые домашние штаны и спускаюсь вниз. Замираю ненадолго у лестницы, а потом сажусь на ступеньки.
Сэл в гостиной…
Она танцует под тихую музыку с бокалом вина. Мокрая от воды с волос майка прилипла к телу, подчёркивая все прелести её тела.
Внутри неприятно скребёт — к ней прикасался другой. С ним она делила постель, он наслаждался ей. Я понимаю одно — я собственник… Она должна принадлежать только мне и никому больше.
Решительно встаю и иду к ней. Останавливаюсь всего в шаге. Хочу увидеть её глаза, прочитать, что в них. Но не получается, никогда не получалось… По ним можно увидеть только её злость. Сейчас её нет. На губах ухмылка, которую можно прочитать как — что тебе надо? В глазах только огонёк от выпитого алкоголя.
— Тоже не спится? — хихикает и, взяв со столика бутылку вина, протягивает мне.
Я выдёргиваю её у неё из руки и ставлю на прежнее место. Тоже делаю с пустым бокалом.
— Тебе уже хватит.
— Фу, какой ты вредный! — морщит носик. Она пьяна. — Если спать не даёшь, так хоть снотворное верни, — тянется за бутылкой, но я отодвигаю.
— Тебе хватит! И почему это я мешаю спать?
— Присутствием своим… — крутит в воздухе пальцем, подбирая слова.
Потом безразлично машет рукой.
— Извини, что тебе вместо твоего парня подселили меня! — начинаю раздражаться.
— Вместо кого? Моего парня? — истерический смех. — Веришь всем сплетням, что пишут в жёлтой прессе?
— То есть, это не правда?
— Нет! Хотя… Я жалею, что не могу влюбиться в это шизика. Он этого достоин, — веселье уходит с её лица, сменившись задумчивостью. — Он единственный, кто принимает меня такой, какая я есть…
— Я тоже принимал тебя такой.
— Ты? Не обманывайся! Ты переделывал меня, хотел сделать лучше, чем я есть.
— Ты сама это сделала.
— И мне это не нравится! — кричит мне в лицо. — Я не хочу быть зависимой. Я не хочу испытывать душевные муки.
Сэл закрывает лицо руками и отворачивается.
— Я вообще не хочу любить… Это больно…
Подхожу сзади и обнимаю за плечи. Она вздрагивает и опускает руки. Лицом к себе — по щекам катятся слезы. Целую в эти места. Она не шевелится. Просто смотрит на меня широко распахнутыми глазами. Прижимаюсь лбом к её лбу:
— Я хотел бы тебя забыть, но не получается… Я помню каждую минуту с тобой…
Она сама вдруг целует. Но как-то вяло и неуверенно.
— Я так скучал по тебе, — шепчу ей на ухо.
Но она не отвечает.
Её тело вдруг стало расслабленным и ватным, а глаза застыли стеклом и закрылись.
Фак! В отключке.