Тело ноет, будто я мешки вчера весь день ворочал. И голова раскалывается.
— Ммм, — слышу свой собственный стон.
Открываю глаза, но яркий солнечный свет ударяет в глаза так, что в голове словно взрывается бомба с иглами. Какого хрена я шторы не задёрнул?
По спине кто-то водит пальчиком.
О да, моя киса прилетела. Я соскучился за неделю её отсутствия.
Улыбаюсь своим мыслям.
Приподнимаюсь и перекатываюсь от неожиданности на другую сторону кровати.
— Ты кто? — смотрю испуганно на яркую длинноногую брюнетку, которая сидит рядом со мной на постели в моей рубашке.
— Котик, ты не помнишь имя своей кошечки? — надувает подкачанные губы.
— Имя своей кошечки я помню. А кто ты? — повторяю вопрос.
— Агния. Неужели ты меня совсем не узнаешь? — вскидывает нарисованные брови.
— Нет… Как ты здесь оказалась?
— Ну, ты пипец! — обижается, закатывая глаза. — Сам меня сюда вчера привёз…
— Я? Что ты придумываешь⁈ Я не мог! — хватаюсь за голову.
Я ни черта не помню. В голове ветер гуляет. Кроме боли — ничего.
— А как я, по-твоему, здесь оказалась?
— Без понятия!
— Ты сам меня пригласил. А потом мы ночью… Ну, понимаешь, да? — похлопала наращенными ресницами. — Два раза, — раздвигает пальцы.
— Что ты несёшь! Я с тобой? Хрень какая-то…
— Это по-твоему тоже хрень? — приподнимает с пола использованный презерватив.
Я морщусь брезгливо.
— Нет! Я не мог!
— Мог, — противно скалится девица.
— Твою мать! — провожу руками по лицу. — Так… Собирай свои вещи и проваливай пока моя девушка не приехала.
Встаю с кровати, обмотав бедра покрывалом, собираю её вещи и бросаю ей в руки.
— Она уже приходила, — ухмыляется дрянь, даже не пошевелившись.
Меня будто окатывает кипятком от этих слов.
Она же написала вечером, что прилетит утренним рейсом.
Fuck!
— Сказала передать тебе привет от новой бывшей.
Я быстро прохожу в гардеробную, хватаю первые попавшиеся штаны и натягиваю на себя.
Потом возвращаюсь в спальню, подхватываю под локоть девку, которая за это время даже не удосужилась переодеться и выставляю за дверь, на ходу срывая с крючка в прихожей ключи.
— Проваливай! — рычу и толкаю её к лифту.
А сам наверх по лестнице.
Открываю квартиру Сельванны.
— Сэл!
В ответ тишина. Её здесь не было…
Обратно домой. Быстро надеваю футболку и кроссовки. Спускаюсь на парковку — её машины нет. Завожу тачку и в сторону Рублёвки, к Антону и Стаське.
— Где она? — влетаю пулей в дом, когда Настя открывает дверь.
— Кто?
— Сэл где? — повторяю более понятно свой вопрос.
— В Лондоне еще, наверное… — хлопает глазами.
— Нет. Она в Москве. Мне сказали.
— Тогда не знаю… Она бы к тебе первым делом поехала.
— Она и была. Но я спал и она уехала. Дома её тоже нет. Стась, признайся, вы её прячете от меня? — захожу в гостиную и кручусь на месте в поисках любимой. — Сэл!
— Зачем? Если не веришь — можешь обыскать дом!
Я тяжело опускаюсь в кресло и закрываю лицо руками.
Стаська подходит ко мне и осторожно прикасается к плечу. Вздрагиваю как от удара тока.
— Да что случилось-то?
— Кажется, я ей изменил…
— Что значит — изменил? — широко открывает глаза, глядя на меня.
— Я не помню ничего. Проснулся дома, рядом полуголая девка и… использованные презервативы.
Стася ошарашено смотрит на меня.
— Ты совсем ёбнулся, Алекс! — кричит на меня.
Я ни разу не слышал от неё мата.
— Я же говорю — ничего не помню!
— А что помнишь?
Накануне вечером.
Ваньке сегодня тридцать пять, и он решил закатить вечеринку. Я не собирался идти никуда без Сэл, но она в Лондоне и сказала, что её отсутствие не повод лишать себя праздника.
Поэтому, прихватив подарок, отправляюсь на тусу.
— Привет! Поздравляю с днюхой! — обнимаю и похлопываю Ивана по спине.
— Спасибо! Рад, что ты всё-таки пришёл. А говорил, что без своей милой никуда.
— Она решила иначе, — широко улыбаюсь ему.
— Ну и правильно, должны же мужики оттягиваться время от времени. Пойдем по рюмке пропустим и заодно поговорим, — подталкивает меня к бару.
Мы пропускаем по несколько шотов.
— Алекс, ты действительно собрался переехать в Лондон? — смотрит недовольно.
— Да, — морщусь от кислоты дольки лайма. — Ты сейчас хочешь об этом поговорить? Давай, завтра.
— Нет.
— Слушай, Вань, ничего не изменится, кроме моего местожительства. Ты так же будешь главой российского офиса.
— Это пока. Ты же собрался подписывать контракт с английским агентством. Алекс, ты понимаешь, что потеряешь этот рынок? — наливает ещё по рюмке.
— Ой, да брось! Здесь у меня прочная фанбаза, а с британцами хорошие шансы выйти на мировую сцены, а не завязнуть в нашем болоте. Сэл уже всё устроила, осталось только подписи в документах поставить. Вань, это другие деньги, — подмигиваю ему.
— Мимо нашей кассы…
— Ваня, ты мало получаешь?
— Мы можем больше и здесь. Без всяких британцев.
— Ты меня не разубедишь. Я уже решил. Не могу я свою кису оставлять надолго одну, а у нас ей делать нечего. Ванёк, я жениться хочу, семью, детей. И ни с кем другим, кроме Сельванны. Понимаешь?
— Понимаю, — грузится.
Потом было застолье. Там опять пили за здоровье именинника. Не скажу, что я был пьяный, подвыпивший.
Веселились, пели караоке. Общался с кем-то из присутствующих. Потом Ванька предложил мне и гостям выпить какой-то новый коктейль из бара.
После этого провал. Я больше ничего не помню.
Проснулся дома и не один…
— Я даже не помню, была эта девушка на вечеринке или нет, — смотрю жалобно на Стаську.
— Пиши тем, кто был на тусовке, пусть скинут все фотки с тобой, которые они сделали, — холодно командует она.
— Зачем?
— Будем искать тебе оправдание. Может эта сучка врёт.
— Ты думаешь…
— Я не думаю. Я ищу алиби.
Но его не оказалось. Ванька скинул фотографии, где я сосался с этой девицей.
— Это правда… — показываю фото Стасе.
— Тогда ты попал! — в очередной раз набирает Сельванну, расхаживая по гостиной. — Анька недоступна. Телефон отключила.
— Где она может быть?
— Я не знаю, Алекс, — разочарованно разводит руками. — Мы разговаривали с ней вчера вечером, и у неё был расстроенный голос. Сказала, что приедет и расскажет. А тут ещё ты… Глупостей бы не натворила.
Сельванна
Саунд: Ирина Дубцова — Мам, пап
Кладбище.
Долго плутаю в поисках могилы родителей. Раньше сразу находила, а сегодня не могу.
Вот она.
Опускаюсь на колени у холодного мрамора и кладу огромную охапку белых лилий.
Мама любила такие… Отец ей каждую неделю их дарил.
— Как мне вас сейчас не хватает, — шепчу сквозь слезы, проводя рукой по камню.
Сердце разрывается от боли.
Из меня очередной раз вынули душу.
Я всё потеряла…
Для чего и кого дальше жить?
— Почему мне попадаются одни мудаки, а? — обращаюсь к фотографиям родителей. — Я же ему поверила… Думала, он действительно другой… Так упорно добивался и в мгновение всё просрал! Мам, пап, почему у меня всё так — через жопу? Что я не так делаю? Карьерой не жертвую? Так и ты, мама, этого тоже не сделала… Или неудобная? Он же никогда не жаловался… Говорил, что ценит именно такую…
Начинает капать дождь. Большие капли падают на лицо и стекают вместе со слезами.
— Внуков у вас тоже не будет… Я не могу иметь детей… Возможно… Шанс с одним мужчиной на хрен знает сколько тысяч, потому что у них какие-то сперматозоиды особенные. Но искать я его не буду… — размазываю по лицу слёзы и воду от хлынувшего дождя. — Простите меня…