— Значит Женя… Олег сказал у него рак, он умирает. Он просил прощения за всё то зло, что причинил вам его отец.
— Вряд ли я смогу простить его — сказала мама — Я до сих пор ношу в себе эту боль…
— Не вздумайте принимать его подарок. В этом явно есть какой-то подвох. Мой брат ни за что бы не стал ничего дарить просто так. Он не такой щедрый человек — предупредил отец.
— Я и не стал бы, а вот Майя… Олег её очаровал. Не знаю, что на уме у этого парня, но он не так прост, как кажется — заметил я.
— Конечно, в нем же течёт кровь Жени — покачала головой мама — Это всего лишь уловка, он хочет уничтожить мою дочь, он не остановится пока не заставит меня страдать за то, что я полюбила не его.
— Может вам поговорить с ним? Пока он жив, ещё можно что-то исправить…
— Нет. Я не хочу его видеть… — сдавленно сказала мама, сдерживая слезы.
— Я поеду. Он всё-таки мой брат. Успокойся, Ева, нашим детям ничего не угрожает.
— Я не верю, что он оставил нас в покое. Майя так далеко, а рядом с ней Олег…
Я никогда не видел маму такой напуганной. Похоже наш дядя действительно монстр, раз она боится его спустя столько лет.
Долгое время я не мог понять, почему я поступаю с людьми так жестоко и паскудно, а сейчас мне стало ясно. Я взял эти черты не от отца и матери, а от дяди садиста и насильника… Во мне, течёт дурная кровь…
Когда я увидел Никки, свернувшуюся калачиком на нашей кровати, то вновь испытал злость. На самого себя. Она услышала, как я вошёл и медленно повернулась ко мне.
— Сегодня ночью ты чуть не убил меня. Меня и нашего ребенка — в её глазах стояла боль — Но я прощаю тебя, потому что ты был пьян…
— Дура! — я подбежал к ней и схватил её за подбородок — Беги от меня пока можешь, Никки! Когда-нибудь я не смогу остановиться и ты умрешь…
— Я люблю тебя Дан. Я умру, если оставлю тебя — сказала она, в который раз разорвав меня на части этим признанием.
Любит. Я не смогу сказать в ответ тоже самое. Я не умею любить. Только обладать, нагибать и брать. Я животное в обличии человека. Похотливое, грязное и самоуверенное.
Мне хочется прокричать ей это в лицо и вытолкать её за дверь. Но вместо этого, я позволяю Никки встать передо мной на колени и расстегнуть мои джинсы, освобождая из плена одежды мой член. Она не спешит, и у меня ещё есть возможность остановить её, сказать, что я передумал и пошутил… Но я не делаю этого. Она облизывает сухие губы, я вижу, как ей приходиться ломать и уговаривать себя. Никки наверное чувствует себя шлюхой, поэтому перед тем как взять в рот, она в последний раз смотрит в мои холодные голубые глаза, пытаясь найти в них хоть капельку тепла… Наивная. Всё на что я способен в этот момент, лишь усмешка…
Её губы неуверенно смыкаются на моей плоти, она пытается взять поглубже, но берет лишь наполовину. Неумело возиться, стараясь не разочаровать меня, работает языком, пытаясь доставить мне удовольствие. Плохо.
Я обхватываю двумя руками её голову
и грубо засаживаю до конца. Никки начинает давиться и пытается вырваться из моих цепких рук. Куда там. Наши силы слишком не равны.
— Носом дыши — говорю я, имея её рот. Охрененно в ней, чувствую, долго не продержусь, да и она не выдержит. Толкаюсь грубо и жёстко так, как люблю, почти не замечаю её реакции, я весь в себе…
Выстреливаю в её горло несколькими струями, не отпуская. Она слабо дергается, когда её рот наполняется спермой быстрее, чем она успевает проглотить ее…
— Давай, Никки — хриплю я, не позволяя ей отстраниться — Глотай всё до капли…
Кайф. Чистый экстаз, получше чем от травки видеть то, как она принимает меня в себя до конца, отдавая мне свое тело и душу заодно. Это приятно иметь такую власть над кем-то: безумную, бесконечную, безжалостную…
14. "Между нами не любовь, а болезненная тяга"
— Я так больше не могу — сказала я, изо всех сил пытаясь не расплакаться — То, что произошло сегодня, это просто ужасно. Он должен был меня остановить. Поберечь как-то. А ему плевать. Отымел меня в рот как обычную шлюху…
Кьяра, моя подруга ещё со школьных лет смотрит на меня с сочувствием.
— Я не могу понять, почему он такой? Ему нужен только секс, не важно какой и с кем. Вообще пофиг. Озабоченный мудак — выдыхаю я, глотая слезы.
— Тебе нельзя плакать, это вредно для ребёнка — говорит Кьяра и хмурится.
— Дан даже не знает, кто у нас будет! Отказался ехать со мной на УЗИ, а когда я пыталась сказать ему о поле, развернулся и ушёл. Как будто так и надо.
— Может он не готов ещё к отцовству — предположила она — Дай ему время.
— Но хуже всего не это, а то, что он изменяет мне со всеми подряд. Никого не стесняясь, зажимает девчонок по углам.
— Не накручивай себя, он повзрослеет и перестанет тебе изменять — почему-то Кьяра всегда находила оправдание поступкам моего мужа. Раньше это не так бросалось в глаза, но теперь я ясно видела, что она тоже попала под его влияние.
— Ты спала с ним? — спросила я, внимательно следя за её реакцией.
— Нет — сразу ответила подруга и даже не покраснела. Она смотрела мне прямо в глаза и казалось, была удивлена этому вопросу.
— Прости. Я конечно не думаю, что ты могла поступить так со мной, на автомате спросила.
— Ничего, я понимаю — грустно улыбается она — Ты должна успокоиться, взять себя в руки. Ничего страшного ведь не произошло. Он твой муж, и его желания вполне естественны…
— Да, но…
— Нечего так загоняться, у тебя мало практики поэтому ты так реагируешь. Как по мне минет даже круче обычного секса!
— Почему?
— Это абсолютное доверие с его стороны. И к тому же, когда любишь человека, то любой секс с ним прекрасен… — мечтательно сказала Кьяра.
— Ну не скажи, мне было противно… Я чувствовала себя подстилкой…
— Это всё твоё воспитание — осуждающе взглянула на меня она — В любви не может быть запретов. Тем более это же не извращение какое-то…
Не понимает. Она меня не понимает. Мне стало ещё хуже. Маме о подобном я рассказать не могла, а мне так нужна была поддержка… Я устала глотать слезы и пытаться понять все грани ублюдочности моего мужа… Я не была готова к этому. Ни разу.
Мы женаты несколько месяцев, а мне уже охота повеситься. Он не просто не любит меня, он вытирает об меня ноги. Его взгляд… Эти чудесные голубые глаза, в которые я влюбилась теперь моё проклятье… Вечная ухмылка, пренебрежение и грубость. Вот что я вижу в них каждый день. Ложась в холодную постель, зная, что Дан не придёт, я всё равно его жду, наивно и глупо хочу, засыпать в его объятиях… Чувствовать его рядом, быть его любимой… Дура. Когда я уже пойму, что он не умеет любить никого, кроме себя?
Я привыкла глушить в себе ревность. Но она все равно тугими стеблями сжимала моё сердце, мешая полноценно дышать. Я была его женой. Но лишь на бумаге. Между нами не было эмоциональной близости… В этом плане я всегда натыкалась на глухую стену. В его жизни были другие женщины с которыми он разделял свои радости и горести. Я знала только о Лукреции. И лишь потому, что она устроила скандал на свадьбе. Скорее всего, Дан до сих пор с ней. Или с другой. Это не столь важно с кем именно. Главное не со мной.
Кьяра вскоре ушла, а я опять осталась одна. Родители Дана были на работе, а сам он ушёл как только получил от меня желаемое. Я ненавидела себя за эту слабость. За то, что была тряпкой и слабачкой. За то, что соглашалась и исполняла всё, что он хотел. Конечно, как я могла рассчитывать на уважение, если сама же втаптывала себя в грязь перед ним?
Я пила чай на кухне, когда услышала звук открывающейся двери. Кто мог придти в три часа дня?
— Женушка — пьяно улыбнулся Дан, вваливаясь на кухню — Мне чаю нальешь?