— Конечно. — Она вспорхнула со стула и прошла в дом вперёд меня.
Упругая попка, что соблазнительно покачивалась, немного остудила мой пыл. И теперь я уже не хотел задушить её голыми руками.
— Что это ты вытворяешь? — Как только мы скрылись из виду, сильно схватил Леру за локоть и прижал к себе. Девушка поморщилась и я ослабил хватку.
— Всё взяла в свои руки, — она слегка пожала худенькими плечами, взгляд упал на тонкую ключицу и что-то внутри ёкнуло.
— Почему без моего ведома? — Я отступил на шаг, отпуская её.
— Потому что ты лишь водишь меня за нос! — Чуть ли не крикнула она и всплеснула руками вверх. Я дошёл до её точки кипения и теперь, как самый истинный изверг, не захотел останавливаться. Вот так, пусть весь дом услышит, какая ты на самом деле. — Ты только и говоришь, что мы обязательно познакомимся поближе, что до свадьбы обязательно успеем, но по факту ничего не предпринимаешь! А потом, Игорь, что потом? Ты скажешь «Извини, давай отложим свадьбу до весны»?
Некоторое время она смотрела на меня злыми глазами, грудь быстро вздымалась то вверх, то вниз. Нутром я чувствовал, что сейчас что-то произойдёт. Что она скажет что-то такое, отчего мой мир рухнет.
— Я не смогла, Игорь. — Лера вдруг сделалась абсолютно спокойной. — Не смогла уберечь свои чувства…
— Нет. — Быстро перебил и жёстко посмотрел. Внутри меня что-то надломилось, будто перегородка лопнула, жидкая лавина потекла по органам, обволакивая.
Минута прошла в молчание. И это было минутой прощания.
***
Больше не сказав и слова, Игорь ушёл в уборную, а я ещё некоторое время постояла в шикарно обставленном коридоре. Сердце перестало нестись галопом, и я вернулась к хозяевам дома.
— Всё хорошо, милая? — Марина Валентиновна обеспокоенно на меня посмотрела. — Нам показалось, Игорь был очень зол.
Я посмотрела на всех сидящих за столом. За утро, проведённое с ними я немного поняла эту семью. Да, у них нет настолько тесных отношений, они не так много улыбаются и чаще разговаривают про бизнес, но они любят друг друга, готовы по акульи разорвать всякого, кто обидит их близкого. В любом случае они не такие монстры, как описывал Игорь, и теперь мне совсем не хотелось им врать.
— Да… — Хорошая «я» всё-таки отвоевала себе немного места. — На самом деле инициатором этих совместных выходных была только я. У Игоря были важные дела на работе, а я их сорвала. Мне очень жаль, что я и вас отвлекла от своих дел. Ничего хорошего из этого не вышло. Нам, наверное, стоит уехать, чтобы не портить вам выходные.
— Сядь, дочка. — Внезапно мягким голосом произнёс Соболев старший. Я мигом подчинилась и тут же увидела Игоря, стоявшего за моей спиной, скорее всего он даже слышал мои слова. — Мне жаль, что мой сын не желает проводить время со своей семьёй, и совсем не жаль, что этого желаешь ты. Силой тут держать никого не будут. А теперь приступим к обеду.
От слов Владимира Семёновича отчего-то стали набегать непрошенные слёзы, и я уткнулась в свою тарелку, спрятав лицо в волосах. Рядом шелохнулась скатерть и Соболев младший опустился на пустое место, домоправительница тут же поставила перед ним тарелку, столовые приборы и бокал.
— Спасибо, Катерина. — Сухо, но всё же поблагодарил Игорь.
Мы молчали примерно минуть пять, но первой не выдержала мама.
— Антоша, почему же вы не взяли с собой Ксюшеньку и Серёжу? — Она смешно и одновременно мило выпятила нижнюю губу. — Я так редко их вижу.
— Так уйди на пенсию и займись внуками. — Муж по-доброму её пожурил.
— Что ты, папа. — Антон тоже улыбнулся. — Мама не сможет без своей благотворительной работы. Внуки подождут.
— Грех жаловаться на то, что Марина Валентиновна помогает другим. — Милана редко что-то говорила, но по первому впечатлению казалось далеко не дурой, и в принципе расположила меня к себе.
— Последний раз «Бабочка» собрал рекордную сумму на помощь пятерым детям. Это многого стоит. — Спокойно вставил Игорь, продолжая свой обед.
— Да, этот фонд многое для меня значит. — Мама Игоря тепло смотрела на него. — Откуда ты знаешь?
Повисла тишина, все смотрели на него, а он не отрывал взгляд от бокала, зажатого между пальцев.
— Мы с Артуром ведём отдельную статистику. — Призналась и этим самым перевела всё внимание на себя. Они ждали продолжения. И пусть я понимала, что не должна рассказывать подробности, но уж очень мне хотелось показать им, что Соболев тоже их любит, просто по-своему. — Игорь всегда отслеживает динамику других отраслей «Global», иногда созванивается с главными управляющими, чтобы обсудить некоторые моменты. Прости.
Последнее слово я произнесла, глядя на любимого мужчину, но обиды в его взгляде не рассмотрела, напротив, благодарность. Что бы это могло значить?
— Это правда? — Антон удивлённо поднял брови.
— А что вас так смущает? Или вы думаете, что я сую нос не в свои дела?
— Никто никогда так не подумает. — Ответил глава семьи. Слова его звучали серьёзно и с некоторой толикой уважения. — «Global» также принадлежит тебе, как и другим.
— Совсем недавно вы говорили другие слова.
— Это был отчаянный ход, — глаза Марины Валентиновны наполнились слезами отчаяния, — мы не должны были так поступать, но лишь такой шаг смог тебя приостановить.
— Мне совсем ничего не понятно! Какой шаг? — Антон зло выпятил нижнюю челюсть.
— Родители поставили условие, либо я женюсь, либо лишаюсь своего места. — Игорь усмехнулся и отпил белого вина.
— Мы никогда бы этого не сделали. — Марина Валентиновна в отчаяние поддалась к сыну, но тут же остановилась.
— То есть, все слова были лишь шантажом? — Он сузил глаза и теперь смотрел только на отца.
— Прости, сын. Отчасти, да. Но если бы ты проигнорировал наши слова, мы просто нашли бы тебе жену для фиктивного брака и поставили те же самые условия, с разницей лишь в том, что жениться ты должен на нашем выборе и не было бы никакого блефа. Либо женитьба и фирма, либо ничего.
— Вы загнали меня в угол для того, чтобы я сам сделал выбор своей жены. — Он не спрашивал, а утверждал. Отчётливо было видно, что внутри него шла борьба.
Марина Валентиновна вдруг резко и громко разрыдалась, Милана прикрыла рот рукой, а Антон зло смотрел на родителей и только он открыл рот, как Владимир Семёнович ударил ладонью по столу. Все женщины за столом вздрогнули и испугались, мужчины не повели и бровью.
— Хватит! — Спокойным басом сказал глава. — Ты сам подвёл нас к этому! Мы, конечно, тоже хороши, пошли далеко не тем путём, но и ты! Ты сам, посмотри на себя здравым взглядом! Ты уже давно не присутствуешь на семейных праздниках, посылаешь сухие открытки с днём рождения и подарки, выбранные не тобой. Часто не отвечаешь на звонки, о твоих делах мы узнаем исключительно из новостей и через Артура. Перестал приезжать в гости, позабыл старых друзей, не был даже на крестинах племянников, хотя именно тебя брат хотел видеть крёстным!
— Я работал на благо семьи! Делал всё для процветания фирмы!
— Но каким путём! — Взревел отец и тут же осёкся, было видно, как тяжело ему держать себя в руках. — Губя своё здоровье? Руша все семейные отношения и ценности? Зарывая себя в землю, думая, что возносишься? В гробу я видал такое «процветание». Сын мне важнее.
И так, сидя под зелёными сводами высоких клёнов, всё встало на свои места. Семья Соболевых наконец-то обнажила души, вылила всю боль и горечь, скопившуюся за многие года. Услышали тех, кто хотел быть услышанным, выслушали того, кто хотел высказаться.
После бурных дебатов и выплаканных слёз, все по очереди встали и разошлись по своим комнатам. Всем было необходимо обдумать то, что произошло.
Комната Игоря мне сразу понравилась, лаконичная и без выкрутасов, ровные стены, мебели по минимуму, спокойные тона.
— Я ведь действительно устроил гонку в выдуманной борьбе. — Игорь сел на край кровати и, поставив локти на колени, зарылся лицом в ладони. — Чего я пытался добиться?
— Запутавшись в одном, не перечеркивай всё остальное. — Я приблизилась, встала между его ног, руки легли на голову и пальцы тут же зарылись в отросших прядях. — Ты стремился к своим целям, просто на пути к ним немного сбился и упустил важное.
— Самое важное. — Поправил Соболев, а потом поднял на меня свои кристально светлые глаза, тяжело сглотнул. — Ты знаешь, я у тебя в большом долгу.