— Прости, Горбуша, я сам забыл тебе представиться! Будем знакомы: Стасик!
— Стасик кар-роший! Стасик кар-сивый! Стасик любимый! – тут же послышалось из темноты.
И после недолгой паузы:
— Алло? Стасик, пр-рости! И — пр-рощай! Пр-рощай! Пр-рощай!
— Так вот оно что… — прошептал Стас, чувствуя, что ему трудно стало дышать и даже закрытые глаза тяжелеют от слез. — Сколько ж тебе, бедной, пришлось перенести здесь!
Он с трудом выровнял дыхание и, отгоняя от себя все плохое, стал думать о хорошем.
И даже — лучшем.
О завтрашнем дне.
Венчании…
Свадьбе…
То есть — о Лене!
Это же надо — его жене…
Сегодня перед людьми.
А завтра — и перед Богом!
Миг — Вечность…
Вечность — миг…
Так и закончился этот, казалось бы, совсем краткий и в то же время бесконечно долгий день!
Глава четвертая
Две свадьбы
1
― Что это? ― остолбенел Стас.
На станцию в ранний предрассветный час отправились тремя машинами.
Впереди, вздымая снежную пыль, мчался мерседес Ника.
За ним — «Лексус» Вани.
И замыкала это роскошное шествие машина Стаса.
Отрабатывая, судя по всему, немалые деньги, водитель-инструктор с самого начала начал было что-то подробно объяснять Стасу.
Но до того ли было ему, сидевшему, как и раньше, на заднем сидении — рука в руке — с Леной!
Поезд на этот раз пришел минута в минуту.
Так что Виктория, не пожелавшая мерзнуть на морозе, зря осталась сидеть в машине.
Она не подошла, даже когда Ваня знаками принялся подзывать ее.
А потом и вовсе скрылась вместе с машиной за усеянными вагонными окнами лентой подошедшего поезда…
Отец, как и предполагал Стас, приехал без мамы.
Как сразу предупредил он — давление…
Лена было расстроилась, что это все из-за нее.
Но Стас, быстро рассудив, что к чему, шепотом успокоил ее.
Учитывая то, что мама, по своему суеверию, боялась наговаривать на себя, у нее, от всех этих новостей и переживаний, наверняка действительно поднялось давление. Но, конечно, не настолько, чтобы это могло вызвать серьезные опасения. Иначе папа просто бы не приехал.
Следом за Сергеем Сергеевичем на перрон вышел Владимир Всеволодович. Он сразу же бросился обнимать и целовать Стаса с Леной и — немного уже сдержанней — Ваню.
Следом за ним появился известный московский театральный режиссер и актер Молчацкий.
— Знакомые места, очей очарованье! — прекрасно поставленным голосом продекламировал он своевольно измененную классику.
И сделал шаг в сторону, давая выйти и бригадиру поезда.
Это был давний знакомый Вани и Стаса, который явился невольным свидетелем спасения Покровки.
А также — произошедшей на этом самом месте стычки оказавшихся временно по разные стороны борьбы за нее друзей…
Вот и сейчас, проехав в одном вагоне с двумя всемирно известными академиками и великим, как он сразу же понял, артистом, увидев в окно на станции три машины, которые и в столице не часто увидишь, а также звезду Героя России, в окружении нескольких орденов, на груди Вани, он только диву давался:
— Да-а… действительно это какое-то особенное место!
— Конечно, ведь здесь же — Покровский храм! — объяснила ему Лена.
— Ну и что? — не понял бригадир поезда.
— А то, — наперебой принялись объяснять ему Лена, Ваня и Стас, к которым не преминул присоединиться и Владимир Всеволодович, — что село это находится под покровом Пресвятой Богородицы!
— И значит, отмаливает всю здешнюю округу!
— Район!