— Не надо! — принялись успокаивать его Олег с Ириной.
— У нас все есть!
Но это был просто розыгрыш.
— Знаю я, что может быть у студентов — в лучшем случае, угол в семейном общежитии! — усмехнулся Ник.
И, достав, наконец, из бокового кармана связку ключей, протянул их Олегу.
— Что это? — не понял тот.
— Ключи от вашего семейного гнездышка! Я тут недавно по случаю купил трехкомнатную, полностью меблированную квартиру. Правда, не в самом центре Москвы, но, заверяю вас, в очень хорошем районе. Думал, зачем мне она? А надо же — пригодилась! Документы возьмете у моего нотариуса. Он уже получил соответствующие распоряжения, и все остальное лишь дело техники. Вот вам — номер его телефона, а также адрес вашей квартиры.
Ошеломленные студенты переглянулись.
Это была какая-то сказка.
Счастливый сон наяву!
А Ник, достав уже из нагрудного кармана такой толстый, что чуть не лопался, конверт, протянул его теперь Ирине:
— А это вам, как будущей хозяйке. Так сказать, на первое время. Тратьтесь, не экономя! Как только кончатся, я все равно снова наполню его!
Трудно было сказать, кто был более счастлив.
Студенты?
Стас с Леной, при виде их ошеломленных лиц?
Или сам Ник?..
Скорее всего, все вместе!
Тем временем Саша вернулся и протянул еще один дипломат.
Ник взял его и объявил:
— А эти деньги я отдаю на восстановление храма в Кругах. Давай, Ваня, продолжай свое геройство, — кивнул он побледневшему другу. — Поступай скорее в семинарию и становись, наконец, как ты всегда мечтал, священником!
— Что? Попом?! — поперхнулась, откусившая кусок бутерброда с осетриной Виктория.
Ваня попытался остановить Ника…
Отчаянным жестом попросил Молчацкого, чтобы немедленно заиграл оркестр или запели, заглушая Ника своими мощными голосами, обедавшие за большим столом семинаристы.
Но тот лишь беспомощно развел руками.
Мол, что я могу поделать?
И Ник, вручив дипломат вконец растерявшемуся Ване, подбадривающе хлопнул его по плечу:
— А то ведь, как священником станешь, уже этого и не сделаешь! Только под благословение подходить можно будет!
Услышав такое, засмеялись, захлопали в ладоши Стас, Лена, родители Вани и все остальные гости.
Все, кроме Виктории…
4
На весь зал прогремело: «Внимание! Экстренное сообщение!»
Свадьба продолжалась.
Одно поздравление сменяло другое.
Юрий Цезаревич произнес тост, сказав, что семья — это малая родина, которая немыслима без православной веры.
— Вер-ры! Вер-ры! — подтвердила осоловевшая от обильной еда Горбуша.
— Вон, даже вороны это уже понимают! — кивнул Юрий Цезаревич. — А вам, молодые, я желаю прежде всего взаимного терпения, любви, удачи, ну и, конечно, детишек побольше, ведь само слово «семья» происходит от слова «семеро» и семейного счастья!
Чуть позже, когда многие ушли танцевать, обращаясь к Стасу с Леной (Ваня с Викторией в этот момент о чем-то напряженно спорили), он сказал: — А ты давай, пиши, и ты, Лена, помогай ему — учить, точнее, назидать людей тому, от чего мы, грешные, их отучили… Ведь благодаря твоему стихотворению о том, что «Господи, прости за это обманутых учителей», пусть не сразу, но и я задумался о главном. И вот теперь староста вместо Григория Ивановича в нашем храме…
А Григорий Иванович в это время, стоя с Ником в сторонке, благодарил его, благодарил…
— Да, это я должен благодарить всех, на кого потратился здесь! — отвечал Ник. — Честно говоря, я уже устал от этих проклятых денег. Кручусь как белка в колесе. А тратить особо и не на что. Все, что хотел и даже не хотел — уже есть. А тут хоть польза какая-то. И потом — ведь все то, что я потратил — с лихвой вернется мне за эти самые минуты, пока я говорю с вами...
И снова одни тосты сменяли другие.
В общем, все они были похожи, различаясь лишь в деталях.
Так, что Лена даже не выдержала.
И когда кто-то в очередной раз пожелал молодоженам счастья, здоровья, удачи, робко спросила:
— А не только у дачи, но и дома — можно?
Все засмеялись.
Кто не сразу понял шутку, тому объяснили, отчего смех еще больше усилился.
И так продолжалось до тех пор, пока Ваня, устав от разговора с женой, перехватив взгляд Молчацкого, не показал себе пальцем на грудь.
И знаком дал понять, что тоже хотел бы обратиться к гостям.
Виктория хмыкнула и отвернулась.