Когда Кира пересекала внутренний дворик, ведущий к дому родителей Самюэля, ее высокие каблуки щелкали по тротуару, а желудок словно сковали. Ее сердцебиение ускорилось, оно стучало так быстро, что она боялась, что сердце выскочит из груди. Кира просто не могла избавиться от нервов. Невозможно было сохранять спокойствие, когда она знала, что скоро познакомится с семьей Самюэля. Это было едва ли не хуже, чем рожать, не имея ни малейшего представления о том, что произойдет.
— Расслабься. Ты выглядишь нервной, — прошептал мужчина, наклонившись к ее уху и положив руку ей на спину.
Его прикосновения были настолько непринужденными, настолько спонтанными, что можно было подумать, что он делает это постоянно. Такие моменты, когда он был внимателен и заботлив в обращении с ней, напоминали ей о том мужчине, который начал открываться ей. Как будто с тех пор ничего не изменилось. Как будто он никогда не знал ее секретов. Самюэль постепенно начал отпускать свою обиду, и это было видно. Она была рада этому.
— Я напряжена, — ответила она с досадой.
Ее руки слегка дрожали, когда она поправляла юбку миди из белого денима и объемный пуловер голубого цвета.
Утром ей потребовалось более двух часов, чтобы найти подходящую одежду. Она долго думала, что надеть: юбку и пуловер, чтобы показать свою зрелость и состоятельность, или обычные джинсы и футболку. Она выбрала первый вариант, добавив к образу белые ботильоны — чулки, объемные серьги из серебра и маленькую поясную сумочку из кожи цвета карамели. Но уже начала жалеть о своем выборе. Даже Самюэль был одет в обычные джинсы. Довольно необычно для бизнесмена, который всегда ходил в костюмах.
— Нет причин напрягаться. Моя мама примет тебя с распростертыми объятиями. Ей не терпится наконец-то познакомиться с внуком и его матерью.
Если бы только она могла в это поверить. Казалось необычным, что его семья вот так просто примет ее. Если ее собственные родители относились к ней с пренебрежением и забыли о ее существовании, то почему бы совершенно незнакомым людям не поступить так же?
Глубоко вздохнув, Кира бросила взгляд на Коди и с удовлетворением отметила, что он выглядит необыкновенно радостным от встречи со своими родственниками. Никакой нервозности не заметно. Она хотела, чтобы ее мальчик был счастлив. Это было единственное, что имело значение. Она могла отбросить свои собственные чувства в сторону, чтобы удовлетворить его потребности. В конце концов, он был ее сыном и заслуживал всего, чего желало его сердце, и даже большего.
— Ты рад? — тихо спросила она, уже зная ответ, но хотела еще раз убедиться в этом.
Он с готовностью кивнул и взял ее за руку. Они вместе вошли в дом: Кира и Коди бок о бок, а Самюэль шел позади них. Его рука по-прежнему лежала на ее спине. И похоже, что он не собирался ее отпускать. Но она не возражала. Его поддержка была именно тем, что ей было нужно, чтобы справиться с нервами и идти дальше. Она чувствовала себя сильнее и увереннее.
Едва они переступили порог, как Киру внезапно потянули в объятия, при этом ее пальцы потеряли руку Коди.
— Вы, должно быть, Кира! Я слышала о вас столько хорошего! — восторженно воскликнула пожилая женщина.
Кира догадалась, что эта женщина, должно быть, мать Самюэля. Она очень напоминала ей его сестру. Не дав ей времени освоиться, она потащила ее через всю комнату и познакомила с кучей новых людей, которых было так много за такое короткое время, что Кира никогда не сможет запомнить их имена.
Кире казалось, что ее практически швыряют по комнате. Пока, наконец, Самюэль не остановил это и не отвел ее в сторону, тут же обняв за плечи.
— Хватит, мама, — сказал он женщине, которая вела Киру по комнате. — Ты слишком давишь на нее.
— Но Сэм, милый. Все хотят с ней познакомиться, — запротестовала женщина, положив руку на бедро.
— Если бы я знал, что ты собираешься пригласить всю семью на воскресный обед, я бы вообще не пришел. Вы что, совсем с ума сошли? Последнее, что нужно Коди и Кире — это быть брошенными в толпу. Я думал, что здесь будем только мы, Итан и семья Эбби.
Мать Самюэля выглядела смущенной. Она пожала плечами и улыбнулась: «Я просто пыталась извлечь из этого максимум пользы, дорогой. Я хотела, чтобы мой внук познакомился со своей семьей».
— Он познакомится. Просто дай ему время, ладно? Черт. Неудивительно, что у Эбби нет границ. Это явно семейное.
— Эй! Не смей злословить за моей спиной, брат! — крикнула Эбби, сделав пять шагов по комнате и остановившись перед Кирой.
— Привет, Кира. Как дела? Я так рада снова тебя видеть! — ее голубые глаза блестели от волнения.
— Привет, — кивнула Кира.
Ее приветствие было немного скованным. Она замерла, не в силах придумать, что еще ответить. Она чувствовала себя крошечной мышкой, запертой в террариуме с кучей голодных змей.
— Когда я узнала, что мой брат сделал с тобой, я хотела убить его. Дорогая, ты можешь добиться гораздо большего, чем этот придурок, который бросил тебя после секса на одну ночь. Поверь мне. Хороший мужчина будет гордиться тем, что у него есть такая женщина, как ты.
Кира слегка остолбенела от неожиданности и посмотрела на Эбигейл широко раскрытыми глазами.
Эта женщина защищала ее? Она только что узнала, что Кира скрыла Коди от его отца и теперь защищает ее? Что за бред сегодня творится?
Она ожидала, что все ее возненавидят и будут держаться на расстоянии.
— Спасибо. Очень любезно с твоей стороны, но ты же не знаешь меня. Откуда тебе знать, что я не какая-нибудь безжалостная стерва?
— Ты не похожа на стерву, Кира. Кроме того, я разговаривала с тобой пять минут в офисе Сэма. Мне этого достаточно, чтобы понять — ты хорошая. Я ни на секунду не поверю, что с тобой что-то не так.
— Ты можешь быть удивлена, — усмехнулась Кира.
— Ты пытаешься обмануть меня? Я узнаю хорошего человека, когда вижу его. А мои суждения? Я редко ошибаюсь в своих суждениях.
Она просто улыбнулась сестре Самюэля, и в животе у нее зародилось теплое чувство. Странно, как много значило для нее согласие этой женщины. Они познакомились всего несколько недель назад. Не должно было иметь значения, нравится ли она семье Самюэля или нет. Но это имело значение. Она никогда нигде не чувствовала себя своей. Даже когда была маленькой девочкой в собственном доме. Но в компании совершенно незнакомых людей она чувствовала себя невероятно комфортно. Все они так напоминали ей ее маленького мальчика, полного радости.
— Кира, может, бокал вина? Я удивлена, что мама еще не завалила тебя едой и напитками.
— Можно, спасибо.
— О, дорогая! Добро пожаловать в нашу семью. Ты только что официально стала членом этого сборища полоумных, — подмигнула Эбби.
***
Примерно полчаса назад Кира исчезла из поля зрения Сэма, когда шла рука об руку с сестрой по направлению к террасе на заднем дворе дома. Обе истерически смеялись над чем-то. Похоже, она прекрасно ладила с его семьей. Он говорил ей, что все будет хорошо, и оказался прав, как всегда. Она без труда впишется в их сумасшедшую семейку.
Коди, как и его мать, похоже, прекрасно чувствовал себя среди этих неадекватных людей. Сейчас он сидел перед телевизором вместе со своими новообретенными двоюродными братьями и оживленно рассказывал о мультфильме, который они смотрели. О родителях он давно забыл. Мужчина не мог сдержать своей внутренней гордости. Его сын очаровал всех менее чем за час.
— Кира очень хорошо его воспитала. С ним так приятно общаться. Он такой вежливый. Он даже назвал меня бабушкой. Разве это не мило? — улыбнулась его мать, остановившись рядом с Сэмом.
Мужчина усмехнулся и кивнул в знак согласия, довольный тем, что его мать счастлива. Может быть, он и не обрадовался, когда только приехал и понял, что она пригласила всю эту чертову семью, но, как оказалось, для его мальчика это не было проблемой. Коди, похоже, не составило труда познакомиться с таким количеством новых людей за столь короткое время. Он действительно умел и любил общаться. Это просто настоящим чудом, учитывая, что ни Кира, ни он сам не отличаются особой общительностью. Его сын явно унаследовал ген Брайанта, который носили его брат и сестра.
— Кира — замечательная мать. Она отлично справилась со своей работой, если, конечно, знать, в каких условиях ей пришлось его воспитывать.
Гордость в его голосе удивила Сэма. Он без труда признал, что гордится своим сыном за то, что он такой очаровательный ребенок. Но он никак не ожидал, что будет испытывать такие же чувства к Кире. — Сынок, несмотря на все твои ошибки, ты не случайно выбрать ее, чтобы обрюхатить. Кира, конечно, не из тех женщин, которых должна бояться каждая мать. Она нежная, добрая и совершенно бескорыстная. Такая женщина, на которой мужчины женятся, а не просто спят. Я не могу понять, как Ты мог упустить ее. Такая возможность выпадает раз в жизни, Сэм. Я знаю, что мой брак с твоим отцом безвозвратно изменил часть тебя, но я никогда не понимала, насколько сильно он тебе вредит. Неужели ты не понимаешь, что никогда больше не встретишь такую, как она? Таких женщин, как Кира — единицы.
Сэм уставился на мать совершенно ошарашенный. Он не ожидал, что она скажет ему такое. Он ожидал, что услышит речь о том, как глупо он поступил и как эгоистично, но не подумал бы, что она откровенно скажет ему, что Кира — это «та самая» для него.
— Мама, как бы я тебя ни любил, но все, что ты себе напридумывала, никогда не сбудется. Кира — хорошая женщина, и я очень рад, что именно она от меня забеременела, а не одна из тех шлюх, с которыми я спал. Но ни о каких отношениях не может быть и речи. Какой бы прекрасной она ни была, я не создан для отношений. Я из тех мужчин, которые остаются одинокими до последнего вздоха. Отношения — это просто не мой конек.
— Милый, как ты можешь знать, что они тебе не подходят, если ты даже ни разу не попробовал? Ты так твердо решил, что не можешь быть в отношениях, что даже не задумывался о том, чтобы попробовать быть с кем-то. Разве тебе не бывает одиноко? Разве ты не хотел бы, чтобы кто-то ждал тебя дома после долгого рабочего дня? Разве ты не хотел бы стать частью семьи, помимо тех, кто собрался в этой комнате?
Сэм закрыл глаза и глубоко вздохнул: «Я не хочу превращаться в него, мама».
— О, дорогой, ты совсем не похож на своего отца. Джозеф никогда не был хорошим человеком. Я всегда это знала, но все равно вышла за него замуж. Назови это глупостью или просто глупой любовью. Я не знаю, почему оставалась с ним так долго, но я знаю, почему я ушла от него. Я не хотела, чтобы мои дети росли в такой токсичной атмосфере. Джозеф был несчастным человеком, полным презрения и обиды. Что-то случилось с ним в юности. Я не знаю, что именно, но это изменило его. Он никогда не был полностью психически здоровым.
— А кто сказал, что я полностью психически здоров? Что, если я однажды проснусь и начну узнавать в себе все больше и больше его? Я не хочу, чтобы это случилось с какой-нибудь бедной женщиной, мама. Я не хочу сделать кого-то такой же несчастным, какой он сделал тебя.
— Но зачем тебе меняться, Сэм? Мы все говорили тебе, что ты хороший человек, что ты не такой, как он. Если ты верен себе, то нет причин бояться причинить боль женщинам. Ты хороший человек, офигенный бизнесмен, верный брат, отличный сын и, несомненно, еще лучший отец. Начни верить в это.
— Ты только что сказала «офигенный»? — повторил Сэм. Ухмылка расползлась по его лицу.
— Я не потому учила тебя вежливым и не употребляющим дурацких выражений, что не могу теперь сказать такие слова, как «офигенный» или «дерьмо», Сэм. Неужели ты думаешь, что твой словарный запас вдруг изменится, потому что ты теперь родитель? Нет, ты просто следи за тем, что говоришь.
— Не могу поверить, что ты только что сказала «дерьмо». Раньше ты били Итана по голове, когда он использовал ненормативную лексику.
— Ты уходишь от моих вопросов, дорогой. И не думай, что я не понимаю, что ты делаешь. Может, я и старая, но далеко не глупая. Просто пообещай мне, что ты подумаешь об этом, хорошо? Мне бы не хотелось, чтобы ты потратил еще больше лет своей жизни, боясь, что превратишься в своего отца.
Улыбнувшись, Сэм кивнул и притянул мать к себе, чтобы обнять. Ее слова нашли отклик в его подсознании. Он просто не мог позволить себе думать о том, как это — попробовать отношения по-настоящему. Это было чертовски страшно.
***
Сэм припарковал свой «BMW» в нескольких метрах от дома Киры на свободном парковочном месте. Он улыбнулся сыну и взъерошил его волосы, после чего вышел из машины и помог Коди отнести вещи в дом. Кира предложила свою помощь, но он лишь пожал плечами и проигнорировал ее просьбу. Мужчина сам мог бы донести несколько сумок без проблем.
Она последовала за ним, щелкая каблуками по тротуару к дому, где она жила. И когда они поспешили внутрь, ее рука обхватила руку мальчика. Сэм с удовлетворением отметил, что хозяин дома наконец-то сменил замки на дверях и установил сигнализацию. Видимо, его небольшое вмешательство сработало. Хорошо, что Кира не догадывалась, что он стоит за этими переменами. Она, конечно, рассердилась бы на него за вмешательство в ее жизнь, но что ему оставалось делать, когда он знал, что его сын и его мать в опасности? Все просто — он справился с этим. Любой здравомыслящий человек поступил бы так же.
— Спасибо, что привез нас домой, — пробормотала Кира, когда они оказались на ее этаже, видимо, решив, что он оставит ее в пустом коридоре.
— Не за что, — ответил мужчина, выхватив у нее из рук ключи.
Он открыл дверь, не дав Кире времени возразить, и вошел в квартиру. Сэм поставил сумки Коди в гостиной и повернулся, чтобы обнять сына.
— Будь хорошим мальчиком. Увидимся в пятницу.
Ребенок с энтузиазмом кивнул и крепко обнял отца. После чего убежал в свою комнату.
Когда Сэм повернул голову, он заметил, что женщина смотрит ему вслед, нахмурив брови. Видимо, ей все еще было трудно привыкнуть к его присутствию в их жизни. Каждый раз, когда он появлялся в ее квартире, она удивлялась, что он действительно держит свое слово.
— Тебе не нужно было заносить его вещи в дом. Я могла бы сделать это сама, — заявила она, скрестив руки перед собой.
Было так заметно, что она чувствует себя неловко, что ему захотелось пошутить на эту тему, но он сдержался, зная, что она этого не оценит. Кира была чертовски напряжена. С тех пор, как ее тайна стала известна, все стало еще хуже.
— Я знаю. Но я хотел. Я не собирался просто так тебя подбросить. Моя мама убила бы меня, если бы узнала, что я поступил так грубо. Мужчина всегда провожает женщину до ее двери, — подмигнул он, пытаясь разрядить обстановку.
Она вздохнула и кивнула: «Увидимся завтра на работе?».
Это было скорее утверждение, чем вопрос. Попытка выпроводить его из своей квартиры без необходимости буквально просить его об этом.
Чтобы не вторгаться в ее личное пространство, Сэм сделал несколько шагов, протянул руку и провел пальцами по ее руке. Его даже не удивили мурашки, появившиеся на ее бледной коже: «Спасибо, что согласилась приехать к моим родителям. Всем было приятно познакомиться с тобой и Коди».
Кира прикусила нижнюю губу и кивнула.
— Было приятно познакомиться с ними, — пробормотала она.
— Я знаю, что не всегда был справедлив к тебе и наговорил в прошлом много гадостей. Но я хочу, чтобы ты знала, что я искренне стараюсь стать лучше. Я сожалею о многом из того, что сделал и сказал за последние недели. Я знаю, что лучше не действовать в гневе.
— Самюэль, я не виню тебя за то, что ты злишься. Я знаю, что поступила неправильно. Ты чувствовал, что тебя предали, и имел право злиться.
— И все же мне не следовало говорить некоторые вещи, которые я сказал. Я просто хотел извиниться за то, что мог тебя обидеть. Я правда хочу, чтобы мы поладили, не только ради сына, но и потому, что мне нравится твое общество, Кира. Мы хорошая команда и отлично работаем вместе. Я не хочу, чтобы что-то мешало этому.
Кира удивленно посмотрела на него и мягко улыбнулась: «Мне бы тоже этого хотелось».
— Увидимся завтра, — сказал Сэм и, наклонившись вперед, нежно поцеловал ее в висок.
Это было так естественно, что он сам не понял, что сделал, пока не увидел, как расширились глаза Киры. Не желая еще больше усугублять неловкую ситуацию, он ласково улыбнулся ей, после чего повернулся и, не говоря ни слова, вышел из квартиры.
***
Сэм почувствовал облегчение, когда повернул ключ в замке своей квартиры и вошел в темную прихожую. Это был длинный и насыщенный событиями день. Он не мог дождаться момента, когда сможет, наконец, расслабиться в своем кабинете с бокалом виски. Как бы ему ни нравилось проводить время с сыном и семьей, это было утомительно. За столь короткий срок произошло столько событий, что он едва успевал за всем этим следить.
В памяти всплыла беззаботная улыбка Коди, и Сэм почувствовал, как его губы сами собой скривились в улыбке. Это было так радостно — узнать своего мальчика. Он никогда не думал, что ему понравится общаться с ребенком. Но Коди был совсем другим. С ним было очень приятно общаться. Он не капризничал и не делал ничего раздражающего, как другие дети. Сэму, правда, нравилось, что он рядом, и он получал удовольствие от общения с ним.
Иногда мужчина все еще был напуган тем, что неправильно выполняет родительские обязанности. Но когда он не думал о том, что ему следует или не следует делать, ему нравилось узнавать сына получше. Для него было откровением осознать, что отчасти ему нравится быть отцом. Нравится, что Коди смотрит на него как на наставника. Когда он забирал сына из дома Киры, в тот первый вечер, его грудь наполнилась множеством незнакомых эмоций. Самой главной из которых была защита. Он никогда раньше не чувствовал себя защитником по отношению к другому человеку. Это было странное чувство — заботиться о благополучии других больше, чем о своем собственном. Он никогда не думал, что может быть настолько бескорыстным. Но, видимо, Коди раскрыл другую часть его личности, ту, которая до сих пор никак не проявлялась.
Все, что он знал о себе, начинало подвергаться сомнению. Он не задумывался о том, что рождение ребенка окажет такое положительное влияние на его жизнь. Все эти мелочи, которые, казалось, должны были измениться, складывались в огромную кучу незнакомых вещей, и Сэм, честно говоря, не знал, как с этим справиться. Его вытолкнули из зоны комфорта так далеко, что он не думал, что когда-нибудь сможет вернуться обратно.
Щелкнув выключатель, Сэм несколько раз моргнул, чуть не подавившись собственной слюной. Когда в комнате стало светло, его глазам предстало обнаженное тело женщины, которую он больше не хотел видеть.
— Шерилин, — пробормотал он, сбитый с толку. — Какого черта ты здесь делаешь? Как ты попала в мою квартиру?
Что за черт?
Он никогда бы не позволил этой женщине войти в свой дом, не говоря уже о том, чтобы дать ей ключ. Все знали, что его квартира — это священное место, куда не допускается ни одна женщина, кроме матери, сестры и…Киры.
— Привет, малыш, — промурлыкала она, многозначительно сдвинув брови и сжимая в ладонях обнаженную грудь. — Как прошел день?
Эта женщина вела себя так, словно он застал ее совершенно голой в собственном доме. Но это было настолько далеко от истины, что даже не смешно.
— Как ты сюда попала? Клянусь Богом, женщина, я вызову полицию, если ты не ответишь мне прямо сейчас! — прорычал он, теряя контроль над эмоциями.
Черт побери! Кем она себя возомнила? Это называется «взлом и незаконное проникновение». У нее не было разрешения входить в его квартиру.
— Ты выглядишь напряженным, милый, — пробормотала Шерилин, надувшись. — Может, мне помассировать твои напряженные мысли? Ты же знаешь, как хорошо я владею руками, — подмигнула она.
— Ты чертова психопатка! — прорычал Сэм.
Его тело сотрясалось от ярости. Он никогда не чувствовал себя таким неуправляемым, таким чертовски злым. Никто не входил в его пространство без приглашения, никто не трогал его вещи.
Никто.
Никто.
Никто.
Он был совершенно убит мыслью о том, что кто-то смог незаметно проникнуть в его дом. Он чувствовал себя оскорбленным.
— Сэм, милый…
— Как ты вошла? — перебил он, повторив свой вопрос.
— Через балкон, — в конце концов призналась она. — Я забралась по пожарной лестнице на крышу и проскользнула на балкон твоей спальни. Я подождала, пока ты отключишь сигнализацию, и проникла внутрь через раздвижную дверь.
— Ты совсем спятила?!
Он и раньше сомневался в ее здравомыслии, но после сегодняшней выходки он был уверен, что с этой женщиной что-то не так. Мало того, что она преследует его уже почти полгода, так теперь она дошла до такого отчаяния, что врывается в его личное пространство? Он должен получить запретительный судебный приказ, и как можно скорее. Это давно уже пора было сделать. Сэм думал, что она безобидна, но он это ошибся.
— Я решила сделать тебе сюрприз, — прохрипела она, прикусив нижнюю губу.
Если она думала, что это сексуально, то сильно ошибалась. Это только еще больше разозлило его. Она могла сколько угодно разыгрывать из себя невинное маленькое создание, но он видел ее насквозь.
— Что я должен сделать, чтобы ты поняла, что я тебя не хочу, Шерилин? Я уже неоднократно говорил тебе, что не заинтересован в отношениях с тобой. Мы переспали. И все. Я не давал никаких обещаний. Ты знала, что будет дальше, когда сбросила трусики и прыгнула ко мне в постель.
У женщины хватило смелости рассмеяться: «О, Сэм, не надо играть в недотрогу. Поначалу это была забавная игра, но сейчас она надоела. Я знаю, что ты хочешь меня. Мы занимались сексом несколько часов той ночью. Твое тело не лгало. Просто твой разум не хочет принимать это».
Мужчина испустил долгий глубокий вздох и просто покачал головой.
Неужели она действительно этого не понимает? Неужели она действительно настолько заблуждается, настолько слепа?
У них был секс на одну ночь, и он ушел из номера, как только они перестали заниматься сексом.
Почему эта женщина не могла понять, что на этом все и закончилось? Почему она верила, что между ними есть какая-то связь?
— Шерилин, я повторю еще раз. Ты мне не нужна. У нас был секс. На это все. Я не чувствую между ними никакой связи и не хочу, чтобы ты была в моей жизни постоянно. И вообще, я хочу, чтобы ты оставила меня в покое и жила своей жизнью.
Женщина на мгновение уставилась на него с открытым ртом. В груди Сэма зародилась крошечная надежда, что она наконец-то поняла, но быстро угасла, когда та начала хихикать.
— Ладно, Сэм. Если ты хочешь играть в эту игру. Я могу подождать еще немного, если понадобится. Развлекайся. Увидимся, — подмигнула она и, подхватив платье, который, очевидно, уронила на пол, вышла из квартиры через входную дверь.
Сэм не мог сдвинуться с места и в недоумении смотрел ей вслед. Только когда она вошла в лифт, он, наконец, пришел в себя. Мужчина достал из кармана телефон и набрал номер своего адвоката.