Мне обидно и больно от того, как Дамир говорил со мной. Я вообще не видела никогда, чтобы он кричал, а тут сорвался. А за что? Я не понимаю! Что я плохого-то сделала? Согласилась поговорить с Русланом? Конечно я согласилась. И искренне считаю что этот разговор после всего случившегося нам необходим.
Мне сложно понять реакцию Дамира, правда, ведь я ничего плохого ему не сделала, чтобы он так себя со мной вел. Ушла так быстро, как только могла, оставила его ключи и практически убежала, несмотря на то, что с Русланом договорилась встретиться только через сорок минут. Ладно. Посижу на лавке у его дома, не проблема.
С трудом сдерживаю слёзы и выхожу из подъезда Дамира, тут же натыкаясь на когда-то любимый, а сейчас только делающий больно взгляд Руслана. Его дом совсем недалеко от дома Дамира. Он сидит на капоте своей машины и курит, и смотрит точно на меня. А потом поднимает взгляд и я почти уверена, что смотрит он в окна Алиева.
Делаю глубокий вдох и подхожу к нему. Мне приходится собрать все силы в кулак, чтобы сделать эти несколько шагов.
— Ну привет, малыха, — говорит Руслан, продолжая курить.
— Ты хотел о чем-то поговорить. Говори.
Он молчит недолго, делает ещё пару затяжек и смотрит на свои кроссовки. Бросает окурок, тушит его парой рваных движений и неожиданно поднимает взгляд, спрашивая:
— У тебя есть что-то с Дамиром?
Меня ледяной волной окатывает. В нем, кажется, нет претензии, но я в таком состоянии что мне тяжело разобрать.
— Что, прости?
— С Али. Ты так часто у него, и даже сейчас вышла отсюда, а Яр как раз говорил что его отпустили домой. С ним была?
Я начинаю злиться. Не для такого разговора я сюда пришла. Точно нет.
— Да, я ночевала у него, — говорю, наплевав на то, как это будет звучать. — Застукала тебя вчера с какой-то бабой в прихожей, выпросила ключи у Ярослава и ушла спать туда.
— Так ты видела…
— К сожалению, — во мне столько злости, что даже плакать не хочется. А еще храбрости, откуда только она взялась? — Так себе зрелище, если честно.
— Прости, малых. Тебе явно нужен кто-то получше, чем я. Я не буду говорить что ошибся или еще какое дерьмо. Сделал что сделал. Был вменяем и знал, что делаю.
— Не очень приятно звучит, ты знаешь, — в эту секунду во мне смешивается всё. И злость, и обида, и всё-таки новая порция слёз.
Над нами неожиданно громыхает и начинает капать дождь. Как в дурацкой мелодраме. Он холодный и жутко противный, усиливается и неприятно бьет по щекам.
— Садись в машину, — говорит Руслан, порываясь открыть мне дверь.
— Я не сяду к тебе.
— Я не трону, клянусь.
— Я верю. Мне просто неприятно. Мы же… ну мы ведь даже не расстались толком, а ты вот так. Мог бы просто предупредить, что у тебя другие отношения, ну или что там у тебя.
— Ты классная, правда. Это я мудак. Мне даже стыдно перед тобой, хотя никогда раньше стыдно не было. Малых, я не знаю, чё говорить. Шел сюда признаться, а ты оказалось в курсе всего.
— А я думала ты шел сюда в очередной раз высказать мне за Дамира, — щурусь то ли от злости, то ли от уже сильного ливня. Дождь усиливается очень быстро, я вымокла вся, мне противно и холодно.
— Да он втрескался в тебя, я чё, не вижу? Но я без наезда. Ну типа. Если у вас всё получится, я только рад буду.
— И что ты добрый вдруг такой стал?
— Не издевайся. Я по-доброму хочу. Ты первая девчонка перед которой мне стыдно. И первая, кому не хочу делать больно. Хотя походу уже сделал… Бля.
— Всё нормально, Руслан, — я очень надеюсь что из-за дождя не видно, что у меня глаза на мокром месте. — Я рада, что ты сразу же решил признаться. Да и в последнее время у нас правда не клеилось ничего. Всё к лучшему. Я и правда достойна кого-то чуть более ответственного, чем ты.
— Засранка, — он посмеивается, а мне всё-таки становится легче. Ну всё действительно катилось ко дну. Закончилось дерьмово очень, да и в целом отношения оставляли желать лучшего… Просто я дура слепая была. А сейчас отчего-то озарение по голове постучало, что оказывается никакой любви-то и не было. — Обнять-то тебя можно? Не чужие же люди.
— Если только как друг, — в груди всё еще щемит от этого, но я старательно убиваю грусть внутри на корню. Не стоит страдать. Я достаточно выплакала за эти сутки, чтобы сейчас принять это всё с улыбкой.
Ливень сумасшедший, но мы всё-таки обнимаемся, таким способом прощаясь друг с другом и говоря спасибо за все хорошие моменты, а они были, несмотря ни на что.
— Он сейчас из окна на меня прыгнет, — говорит Руслан на ухо, и я отстраняюсь, замечая, что смотрит он точно на окна Дамира.
— Какие вы оба придурки, а, — закатываю глаза, но становится странно весело. Наверное, это истерика. Не знаю. Но мне больше не стыдно ни за что перед Русланом. Я корила себя за ту ночевку у Дамира или за тот несостоявшийся поцелуй… Сейчас — нет.
— Тебя домой отвезти, или ты… — не договаривает, но тонко намекает, спрашивая, пойду ли я обратно к Дамиру.
— На такси доберусь. Мне всё еще больно, Руслан, — говорю ему правду, потому что я не могу вот так по щелчку пальцев стать ему просто лучшей подругой. Это странно. По крайней мере странно делать это так скоро.
Я легко прощаю людей, стараюсь не держать зла, не думать о ком-то плохо. Все имеют право на второй шанс, и пусть второй шанс для нас с Русланом будет дружеским. Возможно, у нас получится. А если нет… Ну, значит нет.
— Ладно, — кивает, — я тогда поеду.
Он садится и уезжает быстро, а я так и стою под дождем. Поднимаю голову вверх и морщусь. Ливень заливает лицо, я вся промокла насквозь, можно вывешивать на балкон сушиться минимум дня на три…
Я думаю о многом. Но больше всего в голове крутятся слова Руслана о чувствах Дамира… Почему они все говорят, что он в меня влюблен? Как они могут замечать что-то, если он ледяной как айсберг и безэмоциональный, как кусок скалы? С чего они вообще все это взяли? Мама, Ярослав, теперь Руслан вот…Такое ощущение что все меня пытаются убедить в том, чего нет. Ну либо я просто слепая.
Все эти мысли просто не дают развернуться мне и пойти ловить такси до дома. Я просто не могу. У меня каша в голове и ураган в душе. Мне больно, обидно, грустно, и невероятно сильно хочется чувствовать себя нужной.
Папа на работе постоянно, у мамы другая семья. Я не виню их ни в коем случае, и знаю что все равно для них самая любимая, как и они для меня. Но мне так мало этой теплоты… И очень одиноко от этого. Друзей у меня не так много, близких и вовсе единицы, а с парнем вообще не заладилось. А я просто хочу любви. Банальной заботы и нежности.
И я так глупо иду туда, откуда только что сбегала, хлопая дверью.
Потому что этот человек, несмотря на свою холодность и безэмоциональность каким-то чудом помогает забыть мне об одиночестве. Я поэтому не вылезала из больницы, поэтому общалась с ним в компании больше всех. Потому что с ним удивительно спокойно и легко.
А может, это и есть то, о чем говорят все?
Мне так по-женски хочется узнать. А с другой стороны это так некрасиво.
Дамир — замечательный. Правда. Несмотря ни на что он добрый и чуткий. Он лучше, чем кажется ему самому, и я не хочу делать ему больно. Что я чувствую к нему? Тепло. Мне тепло с ним. Комфорт. Уют. А еще я знаю что Дамир очень привлекательный молодой человек. Ещё несколько дней назад я пыталась это отрицать чтобы не быть ужасной, то сейчас я могу признаться себе в этом.
Боже, почему так сложно!
Забегаю в подъезд и вмиг ощущаю, как холодно от дождя. Бегу по лестнице, минуя медленный лифт, и замираю перед той самой дверью.
А что я ему скажу? Мы поссорились прежде чем я ушла, хотя я и не считаю себя виноватой. Он вспылил, даже не захотев меня выслушать.
Тихонько стучу в дверь. Так тихо, что сама едва слышу. В голове вертится дурацкое, что если судьба, то он каким-то чудом услышит и откроет. А если нет…
Я жду секунд десять, за дверью тишина. Не судьба?
— Да ты стучи сильнее, не слышно ведь ничего, — звучит сзади каким-то женским голосом. Какая-то женщина, видимо, соседка. А и правда ведь.
Стучу сильнее. Заметно громче. Это такая правдивая и правильная фраза… И она касается точно не только стука в дверь.
И Дамир открывает!
В первые секунды пока крутится замок, у меня замирает внутри всё. Сердце падает к полу, ноги становятся ватными. Сейчас всё по-другому. Иначе чем полчаса назад.
Сейчас я почти уверена, что все слова о влюбленности его в меня — правда. А еще моё сердце свободно, хоть еще и немного болит. И я… и мне нравится Дамир. Походу уже давно. Плохие отношения с Русланом не оставили мне шанса не смотреть на других парней, но я слишком дорожила тем, что было между нами, чтобы позволить себе думать о том, что мне может нравиться кто-то другой.
— Забыла что-то? — спрашивает сразу, как появляется на пороге. Злой. Эмоциональный. Такой, от которого даже мурашки. Чёрт… Кажется, он нравится мне куда сильнее, чем я даже могла подумать.
— Угу, — киваю, и Дамир отходит в сторону, пропуская меня внутрь.
Мне дико холодно, но у меня всё кипит внутри. Я так волнуюсь, словно… да я не помню даже, когда последний раз так волновалась!
Стою напротив Дамира и не знаю, что говорить и как себя вести. Я ведь ничего не забыла. Всё-всё собрала, когда убегала.
— Помирились? — начинает он. Челюсти сжимает так сильно, что мне слышен скрежет зубов.
— Расстались, — отвечаю негромко, пожимая плечами. — Никто из нас не собирался мириться. Он уехал наверное к новой девушке, а я… А я пришла к тебе.
— Почему?
— Что?..
— Почему ты ко мне пришла, Аня? — он режет меня взглядом и добивает словами. И сейчас я вижу то, о чем все говорили. Боже… Я должна ему сказать! Сказать все, что чувствую, даже если этого пока ничтожно мало.
— Потому что я очень замерзла. А мне только с тобой тепло.