Весь оставшийся день мы просто лежим в кровати. Перекидываемся какими-то дежурными фразами и много целуемся. Это так… я не знаю, какие подобрать слова. Это так по-настоящему, что даже не верится, что происходит со мной.
Дамир, оказывается, очень нежный. Нежность — последнее, что приходит на ум при виде него, но он действительно нежный. Даже ласковый. Не знаю, ради меня держится, или на самом деле такой — но приятно до ужаса.
Мы почти не разговариваем, но удивительно и без этого хорошо. А потом Дамир засыпает, а я… А я сбегаю домой.
Выбираюсь из кровати, на цыпочках крадусь в ванную, одеваю все ещё влажную одежду, ежась от неприятных ощущений. А потом снова крадусь в комнату Дамира и таки забираю у него футболку, завязывая ее в узел на животе, потому что так мне будет гораздо теплее и комфортнее. А ещё она пахнет приятно.
Пару минут смотрю на спящего Дамира и мысленно извиняюсь за то, что после всего вот так позорно ухожу. Но будить его в не буду: ему действительно нужно отдыхать и много спать, а ждать до утра я больше не могу.
Меня не было дома слишком долго, я от папы не отмажусь. А ещё у меня куча заданий из универа зависли в воздухе, потому что я все дни проводила у Дамира в больнице, а не готовилась к новому учебному году.
Забираю с комода ключи, которые мне давал Ярослав, судя по всему запасные, потому что рядом лежит ещё связка, закрываю за собой дверь и ускоряю шаг, сбегая по ступенькам. Заставляю себя убегать и думать о том, что за пределами этой квартиры у меня есть еще примерно миллион дел, чтобы не было желания вернуться.
Боже, как всё быстро… Это на самом деле так странно. И очень на меня не похоже! Я не могу сравнивать, не имею права, и не должна так делать, но мысли в голову идут сами. Я ведь действительно не могла позволить Руслану ничего больше поцелуев несмотря на то, что мы встречались и мои чувства к нему были более чем чистыми. Я боялась, когда он трогал откровеннее чем стоило или намекал на близость. Меня в ужас бросало, когда он пытался перейти от слов к действиям и я облегченно вздыхала, когда мне удалось убедить его или банально сбежать.
А тут… мы ведь даже не встречаемся. По крайней мере никаких официальных заявлений по этому поводу не было и предложений не поступало. Я толком еще не отошла от предательства, потому что это гораздо больнее, чем может показаться. Внутри меня рана, и она кровоточит, и когда я сейчас прохожу мимо дома Руслана — мне неприятно. Я конечно не собираюсь прощать его, страдать и плакать ночами — не после всего. Да и одной ночи слез мне в целом почти хватило. Но сама суть. Я не знаю, хорошо ли повела себя, позволив Дамиру всё то, что он делал… Боже! От одних воспоминаний меня бросает в жар, а кожа покрывается мурашками.
Это как будто была не я. Я ведь всегда побаивалась близости, я думала что смогу переступить черту чуть ли не после свадьбы с тем, в ком буду уверена на триста процентов. А тут… Мне не было страшно совсем, меня словно подменили. Я практически согласилась на полноценный секс! Просто он не стал заходить дальше, но я ловлю себя на мысли, что не отказала бы.
Мыслей в голове огромное количество, одна выбивает другую и все между собой путаются. Знаю одно: я сделала это только по своей воле, и воспоминания заставляют кусать губы, чтобы не застонать вслух прямо на улице.
В автобусе еду и чувствую странное волнение. А что дальше-то? Как мне вести себя с Дамиром, и главное, как он будет себя со мной вести? Это был какой-то формат для того, чтобы сбросить стресс, или он всем тем, что творил со мной, заявлял о чем-то? Просто о его чувствах ко мне я слышала уже ото всех, кроме него самого. И я не могу утверждать, что нравлюсь ему, пока он сам не скажет.
Всё так странно… Кошмар! Я сама себя не понимаю, мне то хорошо, то странно, то волнительно и страшно. Просто это первый раз, когда я позволила зайти парню так далеко, а теперь сама не понимаю, правильно ли поступила.
Хотя… ощущения внизу моего живота при одних воспоминаниях говорят о том, что правильно. В конце концов, я взрослый человек. Наверное.
Поднимаюсь по ступенькам домой с еще большим волнением. От папы было пару пропущенных и смс и я написала ему, что была у подруги, как только вышла от Дамира. Не смогу признаться ему, что была у парня, потому что в его идеальном мире мне всё еще шесть и дружить я могу только с Машкой из садика, а спать с огромным плюшевым зайцем. Не хочу травмировать его психику, пусть так и думает.
Хотя мне кажется, что у меня на лбу написано: “люди, я сегодня чуть не переспала с парнем, у меня была первая близость, поздравьте меня”. И если вдруг папа спросит что-то подобное, я даже не представляю, что буду отвечать и придумывать.
Папу нахожу на кухне, он сидит за столом с нашей соседкой Юлей и о чем-то мило беседует. Они давно встречаются, но папа правда думает, что об этом никто не знает. После развода с мамой он не приводил домой никого, я никогда не видела тут женщин, но с Юлей они пару раз спалились, хотя вида я не подала. Да и ее квартира через стену, а они у нас ну о-о-очень тонкие… Короче, давным-давно я в курсе того, что они вместе, но папа все еще как школьник скрывается. Я думаю, он волнуется, что я буду ревновать, но на самом деле я буду только рада за него. Как радуюсь за маму, что она нашла свое счастье.
— Папуль, привет, — подхожу со спины и целую его у щёку, — Юля, привет!
С Юлей я на ты потому что она не то чтобы сильно старше меня. Ну… Ей где-то тридцать, наверное. Короче, она на десять лет старше меня и на десять лет младше папы. Вроде бы.
— Я не буду спрашивать, где ты ночевала, — ехидничает папа и я тут же краснею, потому что по его голосу понятно сразу, что у меня и правда на лбу написано! — Просто скажи: всё в порядке?
Порядка нет, пап, на одиннадцать из десяти. Всё запутано так, что по полочкам даже клининг на расставит, точно тебе говорю.
— Я в порядке, — отвечаю почти правду. Внутри меня каша из топора, но я-то в порядке. Отлично себя чувствую.
— Футболка классная, — говорит папа, и я застываю каменной статуей. Потому что… Боже! Я ведь стащила футболку Дамира, потому что моя была насквозь мокрая, божебожебожебоже, это всё. Он сейчас точно всё поймет и буду я слушать лекцию о том, как нужно быть аккуратной с парнями и прочее прочее. А он точно прочитает! Папа полицейский, это вам не шутки, тут по стойке смирно стоять надо и ходить как на плацу, несмотря на то, что я чуть ли не единственный человек, который сам может над ним командовать. — Великовата немного, да? — он снова посмеивается.
— Немного, да.
Хочу срочно сбежать в комнату и смыть со лба все надписи, которые выдают меня с потрохами. Надеюсь, папа отвлечется на Юлю и забудет обо всех нравоучениях.
— Дочь, уделишь нам пару минут?
Да блин!
— Конечно, — стараюсь улыбаться и сажусь с ними за стол. Боже… Это ужасно неловко. Мне кажется, от меня пахнет Дамиром. Еще его футболка. И всё еще фантомные ощущения его пальцев на коже, губ, язы…
— В общем, нам нужно с тобой серьезно поговорить, — начинает папа и я вижу как он волнуется. Решили признаться в том, что она его “зая” называет, когда не видит никто? Это даже мило. — Мы с Юлей вместе.
— Года четыре как в курсе, товарищ полковник, — смеюсь, а потом и вовсе хохочу вслух с выражения лица папы. — Ну что? Я же твоя дочь. Раскрыла дело в два счета.
— Да, дочь генерала это не шутки… — говорит вдруг папа и я замолкаю. Что?!
— Папа! — бросаюсь к нему на шею и целую колючую щеку. Я знаю, как давно он стремился к этому званию, и тут вдруг так просто мне об этом сообщает. Плевать уже и на то, что я в футболке Дамира, и что папа меня раскусил так же, как и я их с Юлей. Гордость берет! Что это мой папа.
— Но и это не все новости, — говорит уже Юля, и мне становится немного страшно. Они беременны?
— У меня будет брат или сестра?
— Когда-нибудь, но сейчас нет, — смущается папа. Вы когда-нибудь видели, как генералы смущаются? А я вот видела. — В общем, мы купили дом. Мы давно вместе и жить в разных квартирах не лучший вариант, и мы решили расширить жилплощадь. Дом прилично больше, чем наша квартира, места там хватит всем, чтобы даже не видеться целый день.
— А квартиру что? — спрашиваю волнующий вопрос. Я просто так люблю свою комнату… — Продаете?
— Нет, мышонок, это твоя квартира. Была и будет. Мы, конечно, будем рады, если ты согласишься переехать с нами, и надеемся, что так и будет, но в любом случае эта квартира будет твоей, что бы ты не решила.
И…вау. У меня слов не хватает, чтобы высказать всё, что я чувствую. Это… ну, во-первых неожиданно. Правда. Одно дело официально услышать об их отношениях, а другое услышать о покупке совместного жилья и желании переезда. Нет, я всё еще безумно рада за папу! Но просто очень неожиданно. Слишком много потрясений за день, у меня немного едет крыша.
— А когда переезд?
— Хоть сейчас. В доме всё закончено, твоя комната тоже готова — твои любимые цвета и мебель под заказ. Только вещи перевезти. Ну а если захочешь остаться здесь — там всегда будет комната для тебя и мы будем рады тебя видеть.
— Ты так просто позволишь мне жить одной? — спрашиваю папу, потому что на него это не похоже. Ну вообще не похоже. Он скорее бы не дал мне права выбора и просто притащил бы в новый дом.
— Желание не спрашивать тебя во мне жутко сильное, но Юля очень долго пыталась меня убедить, что ты уже взрослая и считаться с твоим мнением — это правильною
Ох… взрослая. Знал бы ты, пап, насколько!
— Раз я совсем взрослая, может… Я смогу попробовать жить здесь одна?
Во-первых я и так большую часть времени живу одна, потому что в погоне за звездой генерала папа пропадал в командировках почти весь год. Во-вторых мне не хочется мешать их отношениям. Ну в плане… Я знаю, что папа будет стесняться проявлять при мне какие-то чувства и всякие нежности, а это очень важно ведь для отношений, касаться друг друга, говорить милые слова. Он не станет при мне, я точно знаю. В-третьих, я безумно сильно люблю эту квартиру и свою комнату. Невыносимо сильно. И даже не представляю как могу уйти отсюда, даже если там будет лучший дом во Вселенной. Ну и в-четвертых мне действительно пора становиться совсем взрослой и жить самостоятельно.
— Да, пап, я правда хочу остаться здесь. Но я буду часто приезжать! И оставаться у вас.
Я вижу, что папа расстраивается, но старается держать лицо. Давай, товарищ генерал, пора смириться, что твоя дочь стала взрослой.
Мы обсуждаем дом, оказывается, он будет недалеко от дома, в котором живет моя мама, и это даже немного смешно. Буду по очереди к ним ходить, рядом же.
Я допиваю вторую кружку чая и хохочу над какой-то дурацкой шуткой про полицию, когда на телефон приходит сообщение. На автомате хватаю его и открываю мессенджер, а потом замираю в секунду, почувствовав по спине мурашки.
Дамир: Я напугал тебя?
О боже… Он думает я ушла от него, потому что испугалась?
Аня: Ушла, потому что куча домашки:(
Дамир: То есть, не напугал?
Аня: Нет, мне не было страшно.
Пишу правду, хотя сама краснею как вареный рак. Извиняюсь перед папой и Юлей и сбегаю в комнату, потому что у меня снова немного подрагивают руки. Как после…
Дамир: А как было?
Что происходит! Это почти интим переписка, боже, да я сгорю сейчас на месте.
Аня: Приятно:)
Прячу смущение за смайликами, хотя мне кажется, его можно ощутить сквозь километры. И пока Дамир не написал снова что-то, что введет меня в ступор, кидаю ему еще одно смс.
Аня: Утащила у тебя футболку. Постираю и верну.
Дамир: Если она не будет пахнуть теми жуткими духами, а просто тобой — не стирай.
Господи… Как он делает это? И главное: почему в жизни он не говорит так много и откровенно, как пишет?
Это ведь почти признание. То, что он говорит о запахе.
Жуткие духи… Смотрю на полочку — стоят. Подарок Руслана. Они ведь и правда жуткие, хотя я никогда не слышала их на себе, что удивительно. Но запах действительно совсем не мой.
Решительно встаю, беру их с полки и бросаю в мусорное ведро. К чёрту их. Я и пользовалась ими-то только ради Руслана.
Аня: Я приеду завтра… можно?
Спрашиваю, чтобы понять, ждет ли он меня. Ну, мало ли, что у него в голове и какие планы вообще после всего произошедшего.
Дамир: Хочешь, приеду я? Мне не нравится что из-за меня ты катаешься туда-сюда. Или приезжай и оставайся.
Аня: Надолго?)
Дамир: Да хоть навсегда.