Дни идут друг за другом и сливаются в одну сплошную вереницу. Каждый из них похож на предыдущий. Я полностью погружаюсь в учёбу: лекции, семинары, практика, подготовка к приближающейся сессии. Никто мне не мешает и не отвлекает.
Как и сказал Стас, его друзья оставили меня в покое, впрочем, и он тоже. У подъезда меня больше никто не встречал, а если я и замечала пару раз эту троицу, то она, завидев меня, тут же отходила на приличное расстояние, избегая столкновения. Но каждый раз злобный взгляд Мухи я ощущала всем своим естеством. К счастью взгляд оставался лишь взглядом, и я окончательно успокоилась.
Со Стасом мы не встречались ни в лифте, ни на лестнице, ни во дворе. Он будто исчез. Но я точно знала, что он где-то рядом, я чувствовала его присутствие, хоть он и не попадался на глаза. Видимо, он всерьёз принял мои слова не подходить ко мне никогда. А мне его не хватало. Нет, правда! Я даже скучала по его мрачному и злобному виду, по его дурацким комментариям и раздражающим улыбочкам. Но больше всего я скучала по его голосу, взгляду, и тому, какое влияние они на меня оказывали.
Прошло почти две недели, на носу майские праздники. В этом году погода просто сумасшедшая, на улице так тепло, что куртки и толстовки уже убраны подальше в шкаф. Настало время футболок, коротких платьев, юбок и моих любимых невесомых слипонов.
Вот и сегодня я возвращаюсь домой лёгким шагом в обожаемых белых скечерсах[1], компанию которым составляют голубые джеггинсы и удлинённая свободная белая футболка в поперечную чёрную полоску. По пути я распускаю конский хвост, в который обычно собираю волосы перед учёбой и наслаждаюсь лёгким ветром, развевающим мои длинные светлые волосы.
Освободившись пораньше, я тороплюсь домой, чтобы успеть застать маму перед ночным дежурством. Хочется поужинать вместе с ней, да и вообще узнать как у неё дела. В последнее время нам совсем редко удаётся видеться. Начинается пора отпусков, и работы у мамы прибавляется.
Захожу в подъезд, вызываю лифт и смотрю, как он начинает спускаться с последнего этажа. На минуту меня охватывает волнение, ведь в нём вполне может оказаться Стас. Сначала делаю шаг к лестнице, но потом меняю решение, я хочу его увидеть. Задерживаю дыхание, когда лифт оповещает сигналом о прибытии на первый этаж и створка открывается. В нём никого нет. Разочарование, вот что я испытываю в этот момент. Захожу и нажимаю кнопку своего этажа, створка медленно закрывается, но вдруг снова открывается, и в проёме я вижу его. Стас стоит, удивлённо смотря на меня. А моё сердце выбивает такие ритмы, что ещё немного и я начну задыхаться. Мне кажется, или он стал ещё мощнее? Чёрная футболка обрисовывает каждый мускул на его теле, свободные синие джинсы с низкой посадкой соблазнительно обхватывают его бёдра, а неизменные чёрные кроссовки завершают этот образ бэдгая.[2]
— Привет, — выдыхаю я и немного сдвигаюсь в сторону, чтобы освободить место для этой горы мускулов.
— Привет, — он также как и я выдыхает приветствие и становится рядом.
Лифт начинает движение вверх. Внутри кабины такое напряжение в воздухе, что если сильно захотеть, его можно увидеть и даже потрогать руками.
— Как дела? — я первая пытаюсь разрядить атмосферу, но Стас только пожимает плечами, даже не удосужив меня взглядом.
Я незаметно закатываю глаза и отворачиваюсь. Не зная, куда ещё деть взгляд, рассматриваю панель с кнопками, табло с меняющимися цифрами этажей: пять, шесть, семь… Поскорее бы уже добраться до десятого и смыться отсюда. Вдруг свет в лифте моргает, и кабина останавливается, не доехав до моего этажа. Табло гаснет, как и подсветка кнопок, но общий свет остаётся.
— Что за херня? — рычит Стас и протягивает руку к панели управления.
Он нажимает на десятую кнопку, на двенадцатую, потом на первую, но ничего не меняется. Кнопка открытия дверей тоже не работает.
— Мы застряли, — говорю я, пока он раздражённо чешет затылок.
— Отлично, — бурчит он и отворачивается к стене.
Да что с ним? Я пытаюсь нажать кнопку вызова оператора, но она почему-то тоже не работает. Я снова и снова жму её.
— Я уже пробовал, ты не видела что ли? — огрызается Стас, не поворачиваясь.
И всё? Это всё, что он может предложить? Удивлённо смотрю ему в спину. Где его выдержка? Кто в нашей паре мужчина? Я вот абсолютно спокойна. Мне уже доводилось застревать в лифте и ничего страшного в этом нет. Нужно просто вызвать аварийную службу. Вытаскиваю из рюкзака телефон и набираю номер, указанный на табличке, прикреплённой к панели с кнопками. Почти сразу мне отвечает диспетчер и принимает вызов. Пока я разговариваю, Стас смотрит на меня с лёгким недоумением.
— А ты думал, что я впаду в истерику? — спокойно спрашиваю я его, кидаю рюкзак на пол и приваливаюсь спиной к стене. — Сказали, ждать час, полтора.
— Блять, — стучит он кулаком в стену перед собой и замолкает.
Минут через десять напряжённой тишины, я понимаю, что-то не так. Я слежу за ним и вижу, как он сосредоточенно дышит.
— Тебе не кажется, что стало меньше воздуха? — спрашивает Стас и поднимает на меня растерянный взгляд.
Замечаю капельки пота над его губой, бледный цвет лица и напуганные глаза.
— Нет. Здесь всё нормально с вентиляцией. Видишь? — я показываю на решётку под самым потолком. — Это вентиляционная решётка. Воздух прекрасно циркулирует, и мы точно не задохнёмся.
Стас наклоняется вперёд и упирается руками в колени. Он паникует?
— Почему тогда так трудно дышать? — слова с сипением выходят из его рта.
Здесь точно что-то не так.
— У тебя клаустрофобия? — я пытаюсь заглянуть ему в лицо.
— Нет, просто мне не очень нравятся такие маленькие коробки без выхода. — Его свистящее дыхание мне не нравится.
— Это и есть клаустрофобия, болван, — не сдержавшись, я обзываю его, но лишь потому, что слегка пугаюсь за его состояние. — А ну, давай сядь на пол.
Я встаю на коленки и тяну за руки Стаса вниз так, чтобы он сел, а я оказалась у него между ног. Он нисколько не сопротивляется и громко падает на задницу. Лифт дёргается и в глазах парня отражается ещё бо́льший ужас. Я беру в ладони его лицо и слегка хлопаю по щекам.
— Эй, ты тут не отключайся. Всё хорошо. Слышишь меня? — беру рюкзак и достаю из него бутылку воды. Откручиваю крышку и приставляю горлышко к губам парня. — Давай, попей.
Стас перехватывает бутылку и жадно глотает воду, остатки выливает себе на голову. Я нащупываю на запястье его пульс. Мне даже считать не приходится, потому что и так ясно, он почти на пределе.
— Закрой глаза, и сосредоточься на дыхании. Давай вместе со мной, — спокойно и чётко даю ему указания, он их выполняет. — Глубокий вдох через нос, — я шумно вдыхаю. — И выдох через рот, — я также шумно выдыхаю.
Стас повторяет за мной. Какой он сейчас послушный!
— Ещё раз. — Мы снова и снова повторяем вдох-выдох, пока я не чувствую, как замедляется его сердцебиение и он открывает глаза. — Видишь, как много здесь воздуха. Здесь даже можно было бы жить, — я улыбаюсь ему, и он заметно расслабляется.
— Нет уж, спасибо, — выдавливает слабую, но всё же, улыбку.
— Хочешь, поболтаем? — я ещё держу его запястье и слежу за ровными ударами сердца. Он лишь кивает в ответ. — Почему ты меня избегаешь?
Стас освобождается от моей руки и садится прямо. Ноги немного подтягивает к себе и ставит локти на колени. Он хочет избегать нашего соприкосновения, но я и не думаю двигаться с места. Парень поднимает на меня свой тёмный взгляд, но ничего не говорит.
— Ты сказал, что кроме меня никого не хочешь. Это правда? — Я не сдаюсь. Я хочу получить ответы на свои вопросы и сейчас, по-моему, самый подходящий момент. Сейчас он не может просто оттолкнуться и уйти.
Я вижу, как подскакивает его кадык, когда он сглатывает. Он снова просто кивает.
— Что это значит?
Стас на несколько секунд прикрывает глаза, словно обдумывает ответ, вздыхает и, наконец, я слышу его хриплый голос.
— Всё. — Он видит мой непонимающий взгляд и добавляет. — Всё, в смысле вообще всё. Я хочу видеть тебя каждый день, прикасаться, держать за руку, целовать. Я хочу твою улыбку, твой взгляд, твои мысли. Всю тебя…
Его глаза следят за мной. За тем, как я реагирую. Мне нравится то, что я слышу. Нравится, как моё сердце колотится в рёбрах, готовое выломать их и выскочить из груди. Меня не смущают его слова, я ждала их, хотела именно их. И пусть я не опытна в амурных делах, но не могла я обмануться в своих ощущениях.
— Если я тебе так нравлюсь, ты мог бы пригласить меня на свидание, — почти шепчу я и с удивлением отмечаю, как меняется его настрой.
Стас смеётся. Но это не издевательский смех, он горький, пропитанный сожалением.
— Я не хожу на свидания, принцесса. И не завожу отношений. Я — одиночка… И потом рядом со мной небезопасно, Ася.
— Почему? — я хочу знать ответ, почему всё так сложно.
— Потому что я стану уязвимым, а ты будешь в опасности. Я не могу этого допустить. Так что мои желания останутся при мне.
— Чем ты занимаешься? Это что-то незаконное? — этот вывод я сделала ещё тогда, когда первый раз встретила его с друзьями.
— Типа того. Тебе не нужно знать подробности, поверь, так будет лучше.
Я замолкаю, обдумывая его слова. И, в принципе, понимаю смысл сказанных им слов, но один момент всё же не даёт мне покоя. Будучи неуверенной, что именно хочу услышать в ответ, я всё-таки произношу:
— Но я видела тебя с девушками…
В глазах Стаса мелькает дьявольский огонёк. Боюсь, мне не понравится то, что он сейчас скажет.
— Да, я трахаюсь иногда. Но они всего лишь шлюхи. Я же сказал, что не завожу отношений.
Грубо и жестоко.
— Высоко же ты себя ценишь, — хмыкаю я.
Стас снова смеётся.
— Принцесса, моя жизнь и копейки не стоит.
— Ты не прав. Каждая жизнь имеет ценность, — не могу не возразить ему. — Как же твои близкие? Родители, семья? Они ведь наверняка любят тебя, а значит и жизнь твоя важна.
— Нет, — его ответ слишком быстрый и резкий, а взгляд теперь ещё чернее и злее.
— Почему ты так в этом уверен? — возмущаюсь я.
— Потому что ты задолбала меня своими идиотскими вопросами, — грубо отзывается Стас, буравя меня своим взглядом, так и кричащим, чтобы я замолкла.
Вот он и вернулся! Недолго он был тем, кого, как мне казалось, я в нём разглядела.
— Вижу, ты уже в порядке. — Я поднимаюсь на ноги и отхожу так далеко, как позволяет размер кабины.
По пути подхватываю брошенную пластиковую бутылку из-под воды и сую её обратно в рюкзак. Достаю телефон и открываю своё расписание на следующую неделю, бездумно листаю его. Отвлекаю себя от обиды за грубость, не хочу плакать. Не перед ним! Не из-за него! Слышу шорох за спиной, и две большие ладони ложатся мне на плечи.
— Прости, принцесса. Не хотел тебя обидеть, — он говорит нежным голосом, хотя полминуты назад рокотал, как гром.
— Ты говоришь неприятные вещи, потом просишь прощения, но в итоге снова повторяешься. К чему всё это? Твои извинения ничего не дают, они ничего не значат, — я стою спиной к нему, но слышу его частое дыхание на своей макушке.
— Я не умею особенно ладить с людьми. Я всегда такой. Злой, грубый. Я знаю, что отталкиваю, но так надо. Я не хочу, чтобы кто-то лез мне в душу. И тем более не хочу, чтобы там кто-то задержался, — он говорит это как заклинание. Будто хочет убедить в этом самого себя.
Я поворачиваюсь к нему лицом и заглядываю в глаза, хочу увидеть правду. Ведь глаза не соврут, они не смогут.
— Ты хочешь сказать, что всегда хочешь быть один? — я кладу руки ему на талию, и его мышцы живота мгновенно напрягаются.
— Верно, — чуть склонившись, шепчет он и его дыхание щекочет мне лоб.
— Тогда я совсем ничего не понимаю. Несколько минут назад ты сказал, что хочешь меня во всех смыслах этого слова. Так чего ты хочешь на самом деле?
Он прикрывает глаза, я почти уверена, что он сейчас считает до десяти, чтобы успокоиться.
— Слишком много вопросов, Ася! — он снова делает ударение на моё имя. Он всегда именно так его произносит.
— Слишком мало ответов, Стас! — копирую я его тон.
Мы смотрим друг на друга. Его посветлевший карий взгляд нежит меня. Он склоняется ещё ближе и тот небольшой воздух между нами начинает искрить, я это чувствую своими губами. Их покалывает от желания прикоснуться к губам Стаса.
— Ты вообще умеешь целоваться? — тихо и чувственно спрашивает Стас. — Ты ни разу не ответила на мой поцелуй, — поясняет он и его дыхание сбивается.
— Поцелуй и узнаешь, — тихо говорю я, пока лицо заливается краской.
— В этот раз ты мне ответишь? — он дразнит меня, проводя своими губами по моим, едва касаясь их.
— Поцелуй и узнаешь, — снова повторяю я, не придумав ничего другого.
Стас обхватывает ладонями моё лицо и гладит большими пальцами щёки. Почему он медлит? Я сгораю от желания почувствовать его вкус у себя во рту, но сама не решаюсь поцеловать его. Я вижу точно такое же желание в его глазах, а под ладонями ощущаю трепет его тела. Но почему он, чёрт возьми, ничего не делает? Я не понимаю. И в тот момент, когда, кажется, он принимает решение, кабина дёргается и едет вверх. А через десять секунд створка лифта открывается на моём этаже.
— Не сегодня, принцесса, — шепчет Стас, и слегка коснувшись губами моего лба, отстраняется.
И снова это чёртово разочарование ломает меня изнутри. Что! Такое! Происходит!!! Я слишком нервно подхватываю свой рюкзак с пола и выхожу из лифта, не сказав ни слова. Я слышу, что Стас следует за мной и, сделав пару шагов, оборачиваюсь.
— Кажется, ты ошибся этажом, — сообщаю ему, наблюдая, как на его губах играет довольно милая улыбка.
— Нееет, сегодня я туда точно не вернусь, — издаёт он нервный смешок, кивнув назад, и я тоже хихикаю.
— Можно ещё один вопрос? — теперь я не могу сдержать дурацкую улыбку, а ведь должна бы разозлиться на него.
— Хмм, дай подумать… — Стас делает задумчивое лицо и трёт подбородок. — Окей, но только один, — кивает он.
Мне нравится такой Стас, улыбчивый, добродушный, расслабленный.
— Зачем ты ездишь на лифте, если у тебя клаустрофобия?
— Говорят со страхами надо бороться, — сразу отвечает парень, и я понимаю, он говорит то, что думает на самом деле. — И у меня, между прочим, отлично получалось, до сегодняшнего дня.
Он улыбается, и моё сердце ликует. Он так редко улыбается именно такой простой улыбкой, от которой его взгляд становится мягким, а на щеках появляются милые складочки.
Я киваю ему и разворачиваюсь, чтобы уйти, но его голос останавливает меня.
— Ася, я рад, что ты была рядом. Спасибо, — он немного смущен. Думаю слово «спасибо» довольно редкое в его лексиконе.
— Я тоже рада. Обращайся, — подмигиваю ему.
— Пока, — он поднимает руку в прощальном жесте. Уже без улыбки на лице.
— Пока, — не без грусти отвечаю я.
Стас разворачивается и бежит к лестнице, а я бреду домой, надеясь, что мама ещё не ушла на работу.
[1] Skechers — американская марка обуви [2] Bad guy (с англ.) — плохой парень.