Спала Макарова недолго. Проснулась она от грохота и резко вскочила.
— П-рости. Б-анку з-задел, — заволновался Карпов, поднимая с пола литровую стеклянную банку.
— Я думала здесь Северин, — облегчённо выдохнула Настя.
Карпов подошёл к дивану, сел на него и тихо сказал:
— Пахом звонил. Юрка с Димой к нему приезжали.
— И? — напряглась Анастасия.
— Хомяк, как обещал, сказал им, что мы утром уехали назад в город, — Макар посмотрел на свой телефон, который он крепко сжимал в руках.
— Ты веришь этому? Вдруг Соловьёв отправил Севера сюда, — занервничала Анастасия.
— Не думаю. Не должен, но будем настороже, — неуверенно ответил Карпов. — Подождём. Не будем срываться с места. Вдруг Седой отзвонится и новости расскажет.
Настя пригладила руками растрепавшиеся волосы.
— За что мне это всё? — всхлипнула она. — Что я плохого сделала? Жила себе тихонько, никого не трогала.
— Хорошим людям, Настёна, часто невезёт, — пробормотал Макар.
— Спасибо, утешил, — Настя вытерла выступившие слёзы.
В этот момент телефон Карпова завибрировал.
— Тоша звонит, — посмотрев на экран, сказал Макар и ответил на звонок. — Да, Антон.
— Привет, Макар. Тут рядом со мной Юра и Дима. Они говорят, что ты на их звонки не отвечаешь.
— Не слышал. Телефон был на беззвучном, — соврал Карпов.
— Короче, ребята хотят с тобой поговорить. Включаю громкую связь, — объявил Антонов.
— Здорова, бывший друг Карп, — раздался из динамика телефона бархатистый баритон Северина. — Хорошо время проводишь?
— Не жалуюсь, — буркнул Карпов.
— Бегать не надоело? — продолжил Северин.
— Я не бегаю. Отдыхаю в чудесной компании, — с вызовом ответил Макар.
— Уже попробовал сладкую тихоню? — раздражённо спросил Северин.
— Она не фрукт, чтобы её пробовать, — зло прошипел Карпов.
— О, я смотрю ты втрескался в Настеньку. Жаль, что "долго и счастливо" — это не про вас, — рявкнул Северин.
— Не тебе решать, — обрубил его Карпов.
— Решено уже всё. Только ты этого признать не хочешь. Девка моя! — заистерил Северин.
— Тихо, тихо, — вступил в разговор Алантьев. — Давайте спокойно. Макар, нам надо встретиться и перетереть кое-что.
— Не уверен, что в этом есть смысл, — отказался Карпов.
— Почему? — недоумевал Алантьев. — Юрка просто хочет от Насти и тебя извинений.
— Дима, мозг включи: Северу не я нужен, а Настёна. И нужна она совсем не для извинений.
— Юра хочет извинений от тебя и Насти, — упрямо настаивал Алантьев.
— Для этого он подключил Арбитра? Димка, твою ж мать, начни думать, кому и зачем ты помогаешь! — разозлился Карпов.
— Рот закрой и слушай, — закричал потерявший над собой контроль Северин. — Если сам не придёшь ко мне, найду, а потом порву, как Тузик грелку, и тебя, и девку!
— Юра, ты охренел! — в голосе Алантьева звучало удивление.
— На этом наш сеанс групповой связи окончен, — объявил Антон и отключился.
— Макар, мне страшно, — Настя прижалась к Карпову.
— Чего ты испугалась? — Карпов улыбнулся, но улыбка вышла вымученной.
— Северин в полнейшем неадеквате, — дрожала Настя.
— И что? Ты же слышала. Димка уже сомневается в его словах. Это нам на руку, — Карпов пытался звучать бодро, но Настя видела, что он нервничает.
— Мы не сможем прятаться в этом доме две недели. Ночи холодные. Мы замёрзнем. Эта печка-буржуйка нас не спасёт, а другого отопления нет. Еды у нас тоже нет, — озвучила проблемы Анастасия.
— Сегодня будем ночевать здесь, — решил Карпов. — Других вариантов не вижу. Как там в сказках: утро вечера мудренее. Успокойся.
— Вдруг Север нас найдёт. Он нас убьёт обоих, а ваш Арбитр санкционирует это, — паниковала Настя.
— Настёна, я же тебе обещал, что с тобой всё будет хорошо, — устало проговорил Карпов. — На случай, если ситуация совсем выйдет из-под контроля, у меня есть план.
— Какой?
— Узнаешь, когда до него дело дойдёт, — сурово пересёк дальнейшие распросы Карпов. — Я печку растопил. Пошли греться. Скоро начнёт темнеть, и огонь придётся погасить, чтобы себя не обнаружить.
Они вышли на улицу, где за сараем в маленькой печке-буржуйке плясал яркий весёлый огонь. Карпов сходил в колонку за водой и поставил на огонь найденный в доме чайник.
— Покрайней мере горячей воды попьём. Почти чай, — хозяйничал Карпов.
— Мы окоченеем здесь, — возмутилась Настя. — Я в пятницу прогноз погоды смотрела по телевизору перед тем, как Северин припёрся, и там сказали, что на выходных ночью заморозки до минус девяти.
— Не ворчи, — попросил её Карпов. — Мы же не на улице ночуем. Укутаешься в одеяло поплотнее, и будет порядок.
— Если здесь есть одеяло, — скептически пробормотала Настя.
— Сейчас проверю, — Макар пошёл в дом.
Настя двинулась за ним.
В комнате Карпов подошёл к стоящей у стены железной кровати и приподнял старое покрывало, под которым оказалось ватное одеяло.
— Видишь! — с улыбкой воскликнул он. — Всё, как в лучших домах Парижа.
— Очень остроумно! — Настя брезгливо сморшила нос, потрогав одеяло. — Пододеяльника нет, подушки без наволочек, и всё пропахло сыростью.
— Не будь привередой, — попросил Карпов. — Крыша над головой есть — и ладно. Пошли местность разведаем.
— Какую местность? — не поняла Анастасия.
— Прогуляемся в березник и посмотрим, как до железнодорожной станции дойти. Люблю заранее иметь план отступления, — застегивая куртку, объяснял Карпов.
Макаровой пришлось подчиниться.
Следующий час они потратили на неспешную прогулку через березник к станции "Слобода" и обратно. Потом Карпов подкинул одно полено в почти погасший огонь в печке-буржуйке и снова водрузил на неё чайник. В окутавших округу сумерках Настя сидела на лавке рядом с Карповым, греясь у тёплой печки, огонь в которой Макар, не смотря на все Настины мольбы, потушил.
Перед сном Карпов налил в кружку тёплой воды из чайника, добавил в воду немного сахара, случайно обнаруженного в доме, и заставил Настю выпить эту сладкую воду.
— Теперь иди спать, — велел он. — Ты на кровати разместишься, а я на диване.
Настя так устала за день, что у неё едва хватило сил дойти до железной кровати, снять полусапожки, пальто и забраться под пропахшее сыростью ватное одеяло, но уснуть Анастасия не могла: не давали холод и близость Карпова.
Пролежав минут сорок, она позвала Макара, который, не раздеваясь, прилёг на диване у окна.
— Карпов!
— Что?
— Не могу уснуть. Холодно, — пожаловалась она.
— Экая ты кисейная барышня, — недовольно отозвался Макар, и диван заскрипел: Карпов встал, подошёл к кровати, разулся, снял куртку. — Подвинься.
Настя отодвинулась к стене, освобождая в кровати место для Макара.
— Двигайся ближе ко мне, — командовал он. — Не бойся. Не трону. Просто так легче согреться.
— Я тебя не боюсь, — Настя прижалась к Карпову всем телом, провела рукой по его небритой щеке и, когда он обнял её в ответ, прошептала. — Когда следующий раз ко мне надумаешь прийти в гости, побрейся и свитер смени. Ненавижу этот свитер. Мало того, что он нелепый, так ещё и колючий. Неужели трудно купить нормальный.
— Зачем тратиться на новый, если… — Карпов замолчал, но Анастасия поняла, что он хотел сказать: если каждый отъезд из дома в "командировку" может стать последним.
— Когда уедешь, береги себя, — попросила Настя.
— Ради чего, Настёна? — с горечью спросил Макар.
— Ради меня, — Настя подняла голову, провела губами по заросшей щетиной щеке Карпова и осторожно поцеловала его в губы.
— Н-настя, н-не н-надо, — заикаясь, хрипло попросил он.
— Не волнуйся, — Настя снова поцеловала Макара. — Это же просто я.
— С-с т-тобой р-рядом, — Карпов глубоко вдохнул и, вернув контроль над собой, уже не заикаясь продолжил, — трудно себя контролировать.
— Ты такой тёплый, — Анастасия засунула свои холодные руки под свитер Карпова, от чего он вздрогнул.
— Я в пятницу вечером, когда мы ночевали в моей квартире, соврал, что не хочу тебя. Я-я о-очень т-тебя х-хочу, — признался Карпов, засовывая руку под кашемировый пуловер Насти и проводя рукой вдоль её позвоночника.
— Разве я возражаю? — прошептала Макарова, ложась на спину.