Слышу, и правда - плачет. Прислушалась, вышла в коридор - громче. Спустилась по лестнице, темно, не видно ничего. И тут, у входной двери, где намело порядочно снега, увидела щенка. Наверное, выскочил из цеха с кем-нибудь, а как обратно попасть, не знает. Нашел более-менее теплое место, а домой хочется.
Взяла я его к себе в кабинет, а он и не дергается, не вырывается, скулит только. Положила его к батарее, замотала в старую свою кофту, что служила тряпкой для пыли. Лежит кутенок, не двигается, лишь иногда дернется судорожно и снова замрет. Даже скулить перестал.
А мне уже уходить пора. Завернула неподвижное тельце в кофту, понесла в цех. Думаю, там хоть в тепле... Но не успела я опустить его на земляной пол транспортно-механического цеха, как, почуяв родные солярные запахи, щенок вдруг "оттаял", тявкнул и поковылял "домой" за станок.
Как-то раз я скармливала собакам булки - свежие, вкусные. На работе не съела, а домой нести не хотелось. Собаки просили, становились на задние лапы, заглядывали в глаза. Когда я подняла голову, увидела, что самый "собачий" взгляд был у сторожа, странного человека без одной ноги. Мне стало стыдно. Но булки кончились.
Дышите. Сильнее, пока не загудит. Да хватит, хватит! Сразу видно, что трезвый человек, бояться ему нечего. Вот, видите - "готов", идите, работайте, да не пейте на рабочем месте - утром опять дышать придете.
Новенький.
Одна самогонщица, продававшая товар без отрыва от производства, оправдывалась: "У нас весь подъезд гонит, а я живу на пятом этаже, до меня никто не доходит".
До меня тоже не доходит, как можно почти семь лет стесняться, тяготиться такой пустой и скучной работой, мечтать бросить ее ко всем чертям и найти что-нибудь этакое... и вдруг, когда "час избавления так близок", пожалеть о ней.
Да нет, не о работе, а о себе, той, что останется там, в этом кабинете, с его "несдвигаемым" сейфом, аппаратом и журналами.
- Не забывайте меня, дяденьки. Дышите. Да нет, не так, а как будто шарик надуваете...
P. S. Медосмотр прошел... Дата 23. 01. 2003 г. Подпись...