34
Николай
Еще два тоста от Павла и Людмилы, и ужин окончен. Подхватив Хлою на руки, я несу ее наверх, в свою спальню.
Нет, наша спальня. Теперь, когда она моя жена, она будет спать у меня на руках каждую ночь.
Мое сердце тяжело стучит, когда я толкаю дверь плечом и вношу ее внутрь, где осторожно ставлю ее на ноги перед кроватью. Она слегка покачивается и хихикает; ясно, что все это вино и шампанское ударили ей в голову.
У меня тоже голова затуманена, но не от алкоголя. Это похоть запутывает мои мысли и наполняет мои вены медленно текущей лавой. Продолжительное празднование стало еще одним испытанием на самообладание, которое я с трудом прошел.
Я хотел схватить Хлою и унести ее в постель сразу после того, как мы произнесли наши клятвы, чтобы скрепить нашу связь самым простым способом. Единственная причина, по которой я сопротивлялся, заключалась в воспоминаниях.
Когда мы старые и седые, хочется оглянуться на фото и видео и вспомнить каждую деталь этого дня.
Хлоя снова качается, по-совиному моргая, и я хватаю ее за плечи, чтобы она не упала. Затем, не обращая внимания на сворачивающийся во мне голод, я смотрю на нее, запечатлевая каждую черту лица, каждую ресничку в своем сознании. Потому что фото и видео будет недостаточно. Я хочу запомнить все ощущения, от шелковистой теплоты ее кожи до шампанско-клубничной сладости ее дыхания.
Моя невеста.
Моя жена.
Никогда еще два слова не казались такими правильными, такими удовлетворительными.
Она особенно красива сегодня, в этом белом воздушном платье, от которого у меня чешутся руки сорвать его с нее, обнажая еще больше ее великолепной сияющей кожи. Ее волосы с золотыми прядями уложены в искусную прическу, пухлые губы окрашены в насыщенный ягодный цвет, карие глаза стали еще больше и мягче благодаря дымчатому макияжу. Но все, о чем я могу думать, это то, как сильно я хочу увидеть ее с обнаженным и одутловатым от сна лицом, с волосами, спутавшимися с моих пальцев.
Я хочу увидеть, как она проснется в моих объятиях завтра утром и каждое утро до конца нашей жизни.
Не обращая внимания на желание, обжигающее мои внутренности, я обхватываю ее щеку и наклоняю голову, втягивая ее свежий, свежий аромат в свои легкие, и целую нежную раковину ее уха. Как бы я ни жаждал ее, сегодня вечером я буду нежным, компенсируя свою свирепость прошлой ночью.
Чего бы мне это ни стоило, я сделаю в нашу брачную ночь все, о чем когда-либо мечтал мой зайчик.