Приняв душ, получив чистую одежду — такую обычно выдают в больницах, почувствовал себя человеком. Когда я переодевшись, вышел из душа — незамеченная мной дверь слева, открывала проход в соседнее здание, меня уже ждали. Женщина средних лет с пронзительным взглядом и трое мужчин в черной облегающей спецодежде. Один из мужчин, вытащил из-за пояса наручники.
— Дима, обойдемся без них, ты же не будешь создавать проблем, милая?
— Не буду,- пообещал, понимая, что еще рано что-либо предпринимать. Пройдя до самого конца коридора, мы вышли через торцевую дверь, попадая в сказку: красивая березовая роща, среди которой было раскинуто несколько небольших аккуратных домиков. Меня привели в третий по счету домик, где уже ждал накрытый стол.
— Саша, тебе надо подкрепиться, не против, если я составлю тебе компанию? Мальчики, вы свободны,- отпустила женщина охранников. Поймав мой взгляд, она улыбнулась:
— Отсюда не сбежать, до ближайшего населенного пункта около семидесяти километров, если тебе чудом удастся уйти от двух периметров охраны.
— Даже в мыслях не было,- буркнул, присаживаясь к столу,- а где Виталий Иванович?
— У него очень важное дело, приедет, как только сможет. Меня зовут Мария Григорьевна, но можно просто Маша. Давай позавтракаем, а потом начнем работу.
— Какую работу? — спросил с набитым ртом.
— Об этом потом,- отмахнулась женщина, аккуратно принимаясь за еду. Для завтрака стол был сервирован даже слишком: яичница с сосисками, ветчина, нарезанная толщиной в офисную бумагу, тосты, овсяные хлопья с молоком, сыр, сливочное масло в брикетиках, кофе и сладости.
— Не торопись, Саша, не налегай,- предупредила меня Мегера. Женщина мне не понравилась, несмотря на все ее попытки доверительного общения. Она мило улыбалась, говорила чертовски правильно строя речь, но ее глаза оставались холодными, пронизывая меня насквозь.
Съев свою порцию яичницы с сосисками, сделал себе бутерброд из сыра и ветчины. Когда я с аппетитом начал уплетать сей продукт, на мгновение на лице женщины мелькнула досада. Закончив с едой, налил себе кофе, вдыхая божественный аромат. От третьей чашки пришлось воздержаться, переполненный желудок давил на диафрагму, мешая нормально дышать.
— Ты не против, если мы немного поработаем? — проникновенно сказала Мария, подсаживаясь ко мне ближе.
— Ты не в моем вкусе,- мою шутку женщина восприняла с улыбкой, но глаза оставались такими же холодными. Около двух часов, мегера меня форменно допрашивала, начиная со школьной жизни. Ее интересовала все — когда я впервые осознал себя человеком, когда появился интерес к противоположному полу, о чем были мои детские мечты. Вопросов было много, но была одна закономерность — все они касались периода до того, как я проснулся в отеле в женском теле.
— На сегодня хватит,- устав от разговоров, поставил чайник, чтобы вскипятить воду: кофе в этой конторе пили отличный.
— Я не закончила,- впервые в голосе Марии Григорьевны прозвучал металл.
— Так попробуй руками,- отмахнулся от мегеры избитой фразой.
— Не к месту и пошловато. Я доложу Виталию Ивановичу, что нет полного содействия с твоей стороны. — Поднявшись, она подошла к двери:
— Если тебе что-то понадобится — нажми красную кнопку на стене. Мой тебе совет, Саша, не думай бежать. Ты даже не представляешь в каком регионе страны находишься, снаружи охрана, и есть еще два периметра, которые тебе не преодолеть. Не заставляй шефа жалеть, что тебя не усыпили.
После ее ухода, наступила тишина — мне надо было пораскинуть мозгами, чтобы выработать план. Немедленное бегство я отмел сразу — далеко не убежишь в больничной одежде, даже если вырвусь из этого места, трудно остаться незамеченным в такой униформе. У меня нет денег, нет паспорта и нет понятия, куда и как податься. Придется принять условия игры, пока не разберусь во всем.
После кофе, решил обследовать свое новое жилище: домик имел три комнаты — небольшая гостиная с кухней, шикарная ванная комната и спальня с двуспальной кроватью. Вспомнив слова мегеры, нажал на красную кнопку, вздрогнув от неожиданности — дверь открылась практически сразу.
— Слушаю! — я не сразу отреагировал на слова молодого охранника и попросил принести сигареты.
— Какие? — уточнил парень, не сводя с меня глаз.
— Парламент, но только из дьюти фри, — после ухода парня, позволил себе даже усмехнуться — вряд ли охранник меня понял. Появление парня уже через десять минут с «парламентом» швейцарского производства, заставило пересмотреть свое отношение к месту, где сейчас находился.
«Блядь, что за место, где даже сигареты импортные имеются в наличии. А если бы я попросил 'Лаки Страйк»?
Следующие два дня прошли рутинно: половину дня меня мурыжила мегера, доставая глупыми вопросами, раскладывая цветные листы бумаги, прося разложить их по настроению. Кормили меня отлично, в спальне оказался телевизор, а ванная комната заставлена средствами гигиены и косметики. Удивляло отсутствие зеркал — в доме не нашлось даже маленького огрызка. И по-прежнему, мне не давали другой одежды, приходилось ходить в больничной униформе.
Утро четвертого дня принесло изменения сразу после завтрака: мегера пришла в сопровождении двоих парней в черной униформе.
— Виталий Иванович будет через пару часов, тебе надо переодеться и нанести немного макияжа,- с ходу заявила женщина. Один из парней, потянулся к наручникам на своем поясе.
— Не надо, Саша будет вести себя хорошо. Так ведь, Саш? — полуутвердительно спросила Григорьевна. Я просто кивнул в ответ, меня занимал предстоящий визит Проскурнова и переполох, связанный с этим. В сопровождении мегеры и двоих парней, я прошел в соседний домик, оказавшийся гримерной с бутиком для молодых девушек. Рядами висела самая разнообразная одежда, две из трех комнат были своего рода гардеробной.
— Выбери себе одежду,- поднялась с кресла молодая узкоглазая девушка, — меня зовут Стелла. Стелла Ким, — протянула она маленькую узкую ладошку, — я визажист. Третья комната, где находилась Стелла, была гримерной — на многочисленных полках ровными рядами стояли помады, крема, косметички и еще масса всякой женской ерунды, призванной успешно охотиться на мужчин. В этой комнате зеркало было перед столиком, но оно было завешено.
Я выбрал джинсы, футболку и кроссовки — в такой форме удобно драться и бежать, если представится случай. Усадив меня в кресло, Стелла начала колдовать над моим лицом: мне было любопытно, что происходит, но закрытое зеркало не давало информации.
— Вы готовы? — мегера вернулась неожиданно, я даже успел забыть про ее уход.
— Последний штрих, — Стелла ловким движением нанесла какой-то крем на мое лицо, мягко круговыми движениями растирая его под глазами.
— Саша, пошли — Мария Григорьевна смотрела на меня с нетерпением,- Виталий Иванович уже полчаса как здесь.
— Подождет, не умрет, а умрет — так одной сволочью станет меньше, — буркнул я в ответ, поднимаясь с кресла. При моей реплике Стелла хихикнула, но осеклась под взглядом мегеры. В этот раз мы снова шли в тот корпус, где меня содержали прикованным к кровати. В этом здании оказалась еще одна комната, с большим чиновничьим столом и креслом, в котором восседал Проскурнов, вставший при моем появлении.
— Сашенька, ты просто прелесть. В жизни не видел такой очаровательной девушки.
Сдержав мат, сдержанно поздоровался, проходя и садясь в неглубокое кресло за столом. Проскурнов по-хозяйски расселся в своем кресле, дожидаясь, пока мы останемся наедине.
— Пришло время поговорить по душам, — едва дверь за мегерой закрылась, к генералу вернулся его холодный тон. Я промолчал, ожидая продолжения разговора.
— Не буду ходить вокруг да около, Саша. Из этого кабинета у тебя есть два выхода, — генерал сделал паузу, — вперед ногами в полиэтиленов мешке, или девушкой-агентом, у которой впереди долгая молодая жизнь при полном обеспечении. Как ты понимаешь, Александра Светлых больше нет, он пропал без вести, находясь на отдыхе на Ближнем Востоке.
Проскурнов замолчал, обнажив часы на левом запястье, постучал по циферблату указательным пальцем правой руки. Выбор, в самом деле, был невелик — все эти четыре дня, я думал, что примерно так мне и скажут. Не тратя время на раздумья, ответил сразу:
— Я хочу жить.
— Отлично, — Проскурнов подался вперед, облокотившись об стол,- я тебе сейчас обрисую ситуацию, чтобы ты понимала — прежней жизни не будет.
— Первое, — генерал, передвинул ручку на столе, — ты никогда больше не сможешь быть мужчиной. — Увидев вопрос на моем лице, Проскурнов добавил:
— Даже если бы постарались, это уже невозможно, изменения необратимы.
— Но ведь так уже происходило, — вырвалось у меня, — когда я попал, попала, — исправился под взглядом генерала, — в море.
— Происходило, но никто из наших ученых не смог понять этого механизма. А сейчас, после возврата к исходному полу в результате эксперимента, это просто невозможно. Я вижу, ты расстроилась? — в голосе генерала впервые прозвучали человеческие нотки.
У меня выступили слезы, моя надежда вернуться в свое тело умирала, умирала безвозвратно.
— Виталий Николаевич, если я буду делать все, что вы скажете, лезть под пули, выполнять любые задания, неужели, даже спустя много лет, я не получу себя в мужском теле?
— Саша, — готов поклясться, что голос генерала дрогнул, — может со временем, возможность обратной трансформации и будет решена, но на данный момент, это невозможно. Мне жаль, — добавил Проскурнов после небольшой паузы. Его последние слова о жалости прозвучали искренне, в любом случае он был человеком, возможно, глядя на меня, представил свою дочь или сына. Меня затрясло от рыданий — теперь я сломался окончательно, хороня все свои надежды быть мужчиной.
Проскурнов не мешал мне, налив в стакан воду, пододвинул ко мне.
— Выпей Саша, и поплачь, тебе станет легче.
Его слова вызвали во мне гнев — я напрягся, один прыжок и я успею его убить, прежде чем вмешается охрана, смотрящая через окошко в двери. Выйти живым мне не дадут, ну и хрен с ним. Все равно это не жизнь — быть для них агентом-мокрощелкой.
— Прежде чем убьешь меня, выслушай,- голос Проскурнова вырвал меня из оцепенения. — Я не выбирал тебе такую судьбу, твой генный код был единственным, где было стопроцентное совпадение с кодом нашего агента. Операция планировалась не так — сознание девушки должно было переселиться в твое тело, а не наоборот. После выполнения задания, ты бы просто не помнил периода своей жизни, будто кратковременная потеря памяти. Но случилось как случилось — Жанна мертва, а ты единственный человек в мире, где получилась такая трансформация.
— Я не просил об этом, — с ненавистью уставился на Проскурнова. Этот подонок еще и рассуждает о человеческих судьбах.
— Саша, не перебивай и дослушай меня. Нет худа без добра, и ты это поймешь, если сдержишь в себе зуд моего убийства.
Чтобы сдержаться, залпом выпил воду — завтракал недавно, а уже чувствовал себя голодным.
— Что ты получаешь в женском теле, с учетом тех изменений, происходящих после таких сложных трансформаций,- генерал выдержал паузу. Не дождавшись от меня вопроса, продолжил:
— Ты стал моложе, твои мышечные волокна изменились, уже сейчас ты сильнее девяноста процентов мужчин на планете. Стволовые клетки в твоем теле будут замедлять процесс старения — лет тридцать практически не будут видимых изменений. К твоим услугам — самые передовые достижения медицины, косметологии, пластической хирургии. Тебе не придется думать о деньгах — их у тебя будет больше, чем ты в состоянии потратить. К твоим услугам будут силы и средства нашей конторы, заграничная недвижимость. Хочешь пожить в Майями — без проблем! Или провести отпуск со своим парнем на Мальдивах — просто озвучь.
— У меня нет и не будет парня, — еле сдержался, чтобы не кинуться на него.
— Будет Саша, будет. От тебя будут сходить с ума, рано или поздно и ты полюбишь.
Мне хотелось сказать, что мне есть кого любить — Эну из племени Химба, что живет в Африке. Но зачем такое говорить этому упырю, превратившему меня в женщину.
— Твоя мама, — при этих словах я вскочил. — садись, Саша, с ней все в порядке. Так вот, она всю жизнь мечтала жить в Краснодарском крае, иметь собственный дом с садом. Все это у нее уже есть — прекрасный домик в Хосте с виноградом и инжировыми деревьями.
— Как, откуда?— вырвалось у меня.
— Страховка, жизни туристов страхуются. Правда сумма небольшая, мы доложили миллион долларов, чтобы она могла выкупить бывшее поместье Дюрсо в Хосте. Она уже там, счастлива, ухаживает за своим небольшим садом. Но ты для нее умер, и она смирилась с этим.
— Есть водка? — после таких новостей, захотелось выпить. Генерал нажал на кнопку под столом.
— Холодной водки и закуски, — велел он охранникам, залетевшим в комнату. Не прошло и пяти минут, как требуемое появилось на столе. Едва Проскурнов успел разлить водку, как я опрокинул в себя стопку. Ледяная водка растекалась по жилам, закусив, вытащил сигареты из кармана джинс.
— Здесь не курят, — проигнорировав слова генерала, затянулся:
— Обычные агенты может и не курят.
Мой ответ вызвал у Проскурнова смешок:
— А ты быстро входишь в роль, но до агента тебе еще как до Луны пешком. На чем я остановился?
— На том, что мне пипец как повезло — каждый месяц получать кровотечения, носить лифчик, ссать сидя и вилять задом. — Налив себе вторую стопку, выпил, крякнул и закусил бужениной.
— Может тебе перечислить минусы, если бы ты остался в своем теле? — Проскурнов явно расслабился, мое поведение говорило, что я смирился. Но я не смирился, просто план изменился: буду работать на них, параллельно готовя себе вторую жизнь. Накоплю денег, решу вопрос с документами, определюсь со страной, где буду жить и нанесу удар. Но нанесу его не по одному Проскурнову — а по всей организации. Они надолго запомнят свою спецоперацию по смене моего пола.
Генерал выпил и отставил стопку:
— Минусы, Саша тоже есть — у тебя нет семьи и вся твоя прошлая жизнь бухгалтера в задрипанной организации тебе уже не светит. Хочешь, я скажу, что тебя ожидало?
— Валяйте, — водка ударила мне в голову — генерал казался смешным и глупым.
— Не паясничай, — Проскурнов на минуту снова стал ФСБшником.
— Так что меня ожидало? — после выпитого разговаривалось легче, словно это не я сижу в футболке и джинсах перед седеющим мужчиной.
— Беспорядочные половые связи, пока не найдешь жену. Потом, вечно недовольная жена с жалобами на нехватку денег, ипотека, кредитная зависимость. К сорока годам — уже третье место работы, комплекс неполноценности и пивной животик, потому что единственной радостью в жизни будет парилка с друзьями или выезд на рыбалку. Сюда же добавь проблемы в половой сфере, начинающаяся импотенция, рога, потому что жена найдет себе любовника на стороне. К пятидесяти годам — геморрой, от работы связанной с сидением все время, необходимость поступления единственного ребенка в ВУЗ. И смерть от тромбоза в возрасте ближе к шестидесяти, если раньше не сопьешься и не получишь цирроз печени.
— Безрадостная картина, но это не про меня, — третья стопка пошла словно вода.
— Хватит пить, при твоем обмене веществ, спиртное действует гораздо сильнее, — Проскурнов отобрал у меня бутылку, отставив ее на дальний угол своего стола.
— Увы, это статистика, именно так живут и заканчивают жизнь более семидесяти процентов мужчин в стране,- констатировал генерал.
— Я не из их числа, — язык во рту ворочался с трудом. А развезло меня так, будто не три стопки, а бутылку выпил натощак.
— Саша, ты неудачник, и не совпади твой код с кодом Жанны, всю жизнь оставался бы мелким винтиком, никому не известным и не нужным. А сейчас, в твоих руках могут оказаться не только судьбы людей, даже влияние на политику целых стран. Тебе надо выспаться, с завтрашнего дня приступаем к учебе и тренировкам. Спиртное больше не пей, пока не закончится действие препаратов в твоей крови.
Последние слова генерала я слышал в полусне — меня куда-то несли, а с неба мне махала рукой мама, держа в одной руке гроздь винограда.