Бросилась к задней двери, холодный ночной воздух ударил в лицо. Превосходное ощущение свободы.
Перед домом не было моей машины. Добираться придется на своих двоих.
Вместо того, чтобы обежать вокруг дома к главной дороге, я направилась прямиком через аллею и перепрыгивала через подстриженные кусты, обходя садовых гномов. Мне удалось сократить десяток ярдов.
Остановившись, я поняла, что несколько миль прошла не в том направлении.
Задыхалась, обернулась, в поисках признаков того, что за мной следят.
Но никого не было. Только прохладный шелест листвы, падающей, словно снег с неба. Склонившись, уперла руки в колени, пытаясь отдышаться.
Я оказалась на жилой улице, которую прежде видела, но не знала названия. Старые дома, но ухоженные, с аккуратными и причудливыми верандами. Они напоминали мне миниатюрную версию жуткого особняка Майкла.
Большинство домов были мрачными, но в некоторых горел свет. Вырезанные тыквы и пластиковые фигуры скелетов украшали несколько веранд, хотя еще не время для Хэллоуина.
Я ступила на тротуар, вытаскивая телефон из кармана. Воспользовавшись приложением Uber, я вызвала такси.
Далее набрала номер, осматриваясь и надеясь на то, что рядом никого нет…
— Алло?
Я прокашлялась, а затем произнесла слова, которые надеялась никогда не произносить.
— Это я. Послушай, он вернулся. И хочет нам отомстить, — задыхаясь, произнесла я.
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
ДО…
Форма для пирога обжигала мне пальцы, но я решила вытерпеть все неудобства, уготованные мне судьбой. Переходя улицу, я осмотрелась, убеждаясь, что за мной никто не наблюдает и не фотографирует в этот раз.
Я шла по подъездной мощеной дорожке к дому Фрэн с вишневым пирогом в руках.
Свет не горел, шторы были опущены, но ее "олдсмобиль" был припаркован на дорожке. Я молилась, чтобы она не спала.
Удерживая пирог в одной руке, я тихо постучала в дверь.
Кондитер из меня хреновый, поэтому я купила один из тех полуфабрикатных пирогов, который нужно лишь разогреть в духовке в течение получаса. Конечно, она не почувствует разницы, не так ли?
Полагаясь на мою удачу, она скорее всего диабетик.
Дверь с противным скрипом распахнулась. Фрэн стояла в потрепанном халате. Правая рука загипсована.
— Я очень сожалею, Фрэн.
Она простонала и с отвращением помахала здоровой рукой.
— Ты, может, прекратишь уже извиняться? Сперва на подъездной дорожке, затем в больнице, потом после выписки… Прошу, прекрати. Я знаю, что тебе жаль. В конце концов, мне уже плохо от твоих извинений…
— Хорошо, я перестану, — я протянула пирог, мысленно извиняясь.
— У меня лишь одна здоровая рука, — сказала Фрэн, глупо потрясая своей здоровой рукой.
— О, — я вспыхнула.
— Все в порядке, не начинай ныть снова. Просто возьми и поставь его на стол, — она отступила в сторону и кивком головы предложила войти.
Я предполагала, что дом Фрэн выглядит как более старшая версия моего, но он был еще старее. Обои с замысловатыми завитушками покрывали гостиную. Мебель была старой, но крепкой. Голубое кресло с цветочными подушками и кресло — качалка. Но что больше бросалось в глаза, это книги. Они были повсюду: на полках вдоль стены, на кофейном столике и на обеденном столе. Даже на полу стояли стопы книг.
— Ого. Вы, должно быть, любите читать, — восхищенно сказала я.
— Истинный Шерлок Холмс, да? Кухня здесь.
Я прошла вслед за ней, мимо стола, заваленного книгами, на кухню.
В раковине и на столешнице стояла грязная посуда.
— Прости за беспорядок. Сложно мыть посуду одной рукой. Джим годами пытался убедить меня купить посудомоечную машину, но я была слишком скупа. Следовало бы прислушаться к словам старого дурака.
— Кто такой Джим? — Я отодвинула несколько тарелок, чтобы поставить пирог.
— Мой муж. Его не стало десять лет назад. Сердечный приступ.
— О, мне так жаль.
Фрэн фыркнула.
— Ты обещала больше так не говорить.
— Ой, верно. Должно быть, Вам тяжело, — я стала открывать и закрывать ящики стола в поисках чистого ножа.
— Почему бы Вам не присесть и не позволить мне принести кусок пирога? Пусть рука немного отдохнет, — предложила я.
Мне показалось, что она сейчас запротестует, но Фрэн лишь улыбнулась и прошла в маленькую столовую. Я наблюдала, как она неловко отодвигала стул одной рукой.
Подумала о Саманте с корсетом на шее.
— Когда обещают снять гипс?
Я осторожно нарезала пирог и начала искать чистую тарелку.
— Недель через шесть, не меньше.
Но ни одной чистой не было видно. Я налила горячей воды в раковину, добавила средство для мытья посуды и вымыла одну тарелку. Положила на нее два кусочка пирога и вилку.
Фрэн проворчала что-то похожее на "спасибо".