Неделю назад он решил расслабиться вместе с давним другом встретились случайно в аэропорту Пулково. Встретились, купили коньячку. Итог - один на больничной койке, другой на погосте. Впрочем, летчик, чудом выживший после дегустации (просто потому, что выпил за дружбу чуть меньше), ничуть не унывал. Сразу бросалось в глаза его жизнелюбие. Он и впредь, несмотря ни на что, будет пить и покупать выпивку незнамо где.
- Самое смешное, мне наши рассказали, милиция потом этот ларек проверила - все чисто, никакого бодяжного коньяка, и водка как слеза! Вот невезуха! - закончил он рассказ.
Журналисты, уже уставшие снимать сюжеты о работе подпольных винно-водочных заводиков, предупреждать граждан о большом количестве подделок, в том числе опасных для жизни и здоровья, и призывать к бдительности, переглянулись. Перед ними лежала живая иллюстрация к грустной повести о том, что сколько ни призывай русака требовать сертификат качества, он все равно покупает водку просто так. Саша Маневич не удержался и дал совет:
- В следующий раз будьте внимательнее.
- Да уж, с полустертой наклейкой покупать не буду! - согласился пилот и тут же переключился на Лизавету: - А вы в жизни совсем не такая, как на экране. Высокая... - Было видно, что он любитель женщин вообще и женщин с ростом за метр семьдесят в особенности.
- Да, камера чуть меняет человека, - вежливо ответила Лизавета.
Узнающих ее телезрителей можно было разделить на три категории - на тех, кто считал, что в жизни она лучше, чем в телевизоре; на придерживающихся прямо противоположной точки зрения; и на тех, кто уверял, что и там и там она одинаково хороша или плоха. Лизавета ни с кем не спорила и для каждого находила вежливый, но стандартный ответ.
- А вот скажите, вы там наизусть шпарите? - Летчик явно настроился на длинное и подробное интервью.
- Нет, у нас есть специальный аппарат, телесуфлер, вроде вашего автопилота. - Лизавета перевела название телемашинки на доступный летчику язык.
- А, я так и думал. А слова...
На третий традиционный вопрос телезрителей Лизавета ответила раньше, чем летчик успел договорить:
- Тексты я пишу сама, а информацию мы получаем от разных агентств.
Она уже приготовилась рассказывать, что такое агентства, но вмешался болящий Савва. Он, еще минуту назад такой недвижимый, такой страдающий, зашевелился, привстал и скомандовал:
- Давайте выйдем в коридор, поговорить надо.
Правда, в коридоре Савва опять вспомнил, что в больнице следует болеть. Скривившись, он прислонился к подоконнику и далее говорил тихим голосом, который вполне подошел бы для озвучивания партии умирающего лебедя.
- Спасибо, что навестили.
- Что ты! Не стоит! Это наш святой долг и почетная обязанность! Саша попытался разбудить Саввино чувство юмора.
Савва устало прикрыл глаза, давая понять, что он ценит столь трепетное отношение коллег к их обязанностям.
- Ну, какие новости?
- Да особо никаких, вот кабинеты разгромили. Ярослав даже милицию вызвал...
Саша Маневич не успел договорить. Чайлд Гарольд, погруженный в собственные беды, перебил его, задав очередной вопрос:
- А про меня что говорят?
- Да особо ничего. - Саша незаметно дотронулся до Лизаветиного плеча - мол, молчи.
- Совсем ничего? - Савва возвел глаза к потолку.
- Говорят, что отравился...
- Отравился? Вот просто отравился! - В голосе больного звенела горечь, он страдал от несовершенства мира, не сумевшего понять и осознать. - Значит, просто отравился...
- Да, сейчас же бодяги до фига продают, а ты - любитель пропустить рюмочку, - невозмутимо продолжал Саша. - Нет, все тебе очень сочувствуют, желают скорейшего выздоровления, собираются навестить...
- Навестить... - печальным эхом откликнулся Савва.
- Завтра, наверное, Лидочка придет со Славиком Гайским...
- Лидочка, со Славиком... - уже едва слышно произнес Савва.
- Да не переживай ты так! - Саша, оторопев, принялся успокаивать друга. Но тот неожиданно пришел в себя.
- Отравился! - Савва скорчил страшную рожу. - Вы меня за идиота держите?! Отравился! Рюмочку пропустил! Меня отравили. По-настоящему. Пред-на-ме-рен-но. - Последнее слово он произнес по слогам. - А вы, товарищи называется! Врачи и те подтверждают...
- Что они подтверждают?
- Что это не просто алкогольное отравление. Они уже провели гемосорбцию...
- Уголька активированного, что ли, дали? - подала голос Лизавета.
- Нет, что-то другое, - сразу завял Савва. Он почему-то тушевался в разговорах с Лизаветой, особенно последнее время.
- У пилота тоже не алкогольное отравление. Он же не упился вусмерть, просто хлебнул какой-то гадости. Да и второй твой сосед...
- У него вообще горло сожжено. Соляной кислоты попил!
- Пытали?
- Нет, бутылки перепутал... Но я-то - другое дело. Я вообще спиртное не пил!
Савва скрестил руки на груди и замер в ожидании надлежащей реакции.
- А грибы ел? - Саша все еще не терял надежды рассмешить друга.
Савва улыбнулся, но моментально справился с собой, прикрыл рот рукой и проглотил улыбку.
- И грибы не ел. Да будет тебе известно, я ничего не ел. Только пепси-колу пил! В магазинчике на Надеждинской. Попил и еле до дому дошел!
- Это перспективно, сдерешь с "Пепсико" приличную сумму.
- Не в этом дело, и пепси тут ни при чем!
- Это они пусть в суде доказывают! - продолжал стоять на своем Саша.
- Да при чем тут суд! Я уже прикинул, кто мог меня отравить, вот небольшой списочек.
- Еще один неуловимый Джо! - снова вмешалась Лизавета.