Четвёртым пунктом следует тот факт, что Гномики любят отдыхать совершенно без охраны. Они приезжают в резиденцию и остаются практически одни посреди дремучего леса, не боясь быть сожранными диким зверьём. Может быть, они надеются на толстые стены и систему безопасности своей крепости, и это снова очень опрометчиво. Злоумышленники уже внутри. Бесшабашные братья сделали в одной части своего сарая караоке-клуб. Так они надеялись закамуфлировать истинное предназначение своей резиденции. Этот факт и явился самой большой брешью в крепостной стене.
13
Знакомый треск электронного замка. Значит, они пересекли холл и теперь заходят в переход, соединяющий крылья. Звук цокающих каблуков изменился, стал более мягким. Скорее всего, идут по линолеуму.
— Иду я, короче, голову вниз опустил, думаю о вселенских проблемах. Впереди кто-то тащится. Я само собой думаю, что это Поночка. Ну а чё…те же треники, Аляска с накинутым капюшоном, не отличишь.
«Ха-ха-ха» — Веселятся Поночка и Геракл, над историей, которую так любит рассказывать Уксус. Эту историю все в Конторе знают наизусть и слышали её уже десятки раз, но всё равно каждый раз, она вызывает у нас смех. Я улыбаюсь вместе со всеми, пытаясь сосредоточиться на звуке в наушнике, но меня сильно сбивает захлёбывающийся голос Уксуса.
***
Это случилось одним из далёких зимних вечеров. Всё началось в подъезде, где мы поднимали настроение перед походом на дискотеку. Средством подъёма тонуса явилась папироска с начинкой, которую подогнал Буратине, знакомый цыган, живший с ним по соседству в общаге. Вместо ожидаемого веселья, дым от папироски вселил во всех тяжёлые мысли и апатию. Какое-то время мы ещё вели вялые разговоры за жизнь, а потом каждый углубился в свои мысли. Не помню, какие мысли одолели меня тогда, но весь путь от подъезда до танцзала я о чём-то напряжённо думал, не замечая вокруг ничего. Тоже самое было и с остальными.
Выходивший из подъезда последним, Уксус, на одну минуту задержался у сугроба, чтобы справить малую нужду. Сделав свои дела и подтянув треники, он примкнул к отряду, который вялой вереницей брёл по заснеженной тропинке. Фокус заключался в том, что отряд-то был уже другой. Мрачные и задумчивые, мы хрумкали по снегу в одну сторону, в то время, как потерянный боец, присоединившись к другой стае, удалялся в противоположном направлении.
— Иду я, короче, в капюшон зарылся, в морду снег летит…ну вы же помните, какая пурга тогда была. Дальше своего носа ничего не вижу, только эта чёртова тропинка и мелькающие подошвы впереди идущего. Я почему-то был уверен, что это Поночка. Мелькнула один раз мысль, откуда у него новые коры, почему я их раньше не заметил; но эта мыслишка тут же потонула в море вселенских проблем, которые нужно было немедленно решить. Не помню, сколько я так шёл, пока не почувствовал что-то неладное, а когда сообразил что к чему было уже поздно. Короче, очнулся я внезапно, когда понял, что идущий передо мной пацан, вовсе не Поночка…
— Ха-ха-ха…сколько бы это не слушал, каждый раз ржу не могу… — Хохочет Поночка, обнимая друга. — Ну как тебя могло так угораздить.
В ухе снова звенит. Это открывается очередная дверь. «Цок-цок…ритм стука каблуков замедлился, значит они поднимаются по лестнице.
— Поднимаю я голову и вижу, что плетусь в хвосте какой-то бесконечной вереницы. Все как один в «Алясках» с накинутыми капюшонами, трениках и кроссах. Мне бы развернуться и тикать. Гляжу, а сзади ещё человек пять таких же пристроилось. Те меня тоже за своего приняли. А чё все в капюшонах и снежище этот. Ну что, думаю, остаётся с этой братвой чапать до конечной точки маршрута. А она была уже не за горами. Дошли мы почти до самого Привоза, там свернули к гаражам. Гляжу, вереница притормозила и движется медленно, ну как очередь за портвейном. Я поглубже в капюшон зарылся, чтобы не опознали; отдуплился, что братва левая и похоже с «Пентагона». А очередь тем временем движется. Гляжу, все у одного открытого гаража притормаживают на пару секунд и идут дальше уже отоваренные. Только отоваривались они не портвешком и не молоком, а штакетником, дубьём всяким и ломами. Ну, думаю, приехал ты братец…
Треск замка, щелчок. Это четвёртая дверь, а значит они на подходе. Моё сердце начинает усиленно колотиться, ударяя в кадык.
— Подошла моя очередь отовариваться. Подхожу к воротам, а там стоит огромный буцефал, со страшной рожей, хватает наваленные в кучу палки и раздаёт пацанам. Взглядом меня смерил, говорит «На дрищ…главное не забзди..» и протягивает обрезок ржавого железного уголка. Потом обращается уже ко всем, кто рядом. «Вы обходите «Привоз» сзади, когда пацаны их выгонят, встречаете там».
Кто эти они и как их нужно встретить я не понимал, но догадывался, что это не будет похоже на свидание пионерских хоров.
«Ты нормально?» — шелестит в ухе шёпот Буратины. Я не слышу, что отвечает Светка, но представляю, как она уверенно кивает. Они уже у заветной двери.
— Вооружённая братва заметно ускорялась, а потом вовсе перешла на бег. Я бежал всё за тем же пацаном, которого изначально принял за Поночку. Когда обогнули «Привоз», я улучил момент, когда задний хорошо отстал и рванул в кусты. Чигирями пробрался до Геологов, а потом так и чесал до дома с этим уголком в руках. По дороге наткнулся на нашу классную, Маргушу. Ты куда, говорит, Игорёк, железяку тащишь? А я говорю ей, мол, с пацанами в городки играть спешу, ну она и поверила. Отошёл от неё на пару шагов и только тогда уголок этот в снег зашвырнул.
— Дезертир бля! — смеётся Геракл.
— Вот и набирай таких в рекруты! — вторит ему Поночка.
Я фиксирую на лице идиотскую улыбку, пытаясь сосредоточить внимание на звуке в правом ухе.
14
Короткий треск, щелчок отскакивающих ригелей, шелест, издаваемый открывающейся дверью, шорох. Внезапно всё затихает. Пауза длится слишком долго, и я подношу палец к уху, чтобы постучать по заглохшему наушнику.
«Доброй ночи господа!»
Ухо взрывается от громкого, принадлежащего Буратине голоса, так что я непроизвольно вздрагиваю.
И снова пауза. Но теперь я уже знаю, что она не связана с поломкой наушника. Где-то там, на другом конце здания разыгрывается немая сцена.
Затянувшееся молчание нарушает чей-то голос. Голос звучит слишком тихо, и я не могу отчётливо услышать произнесенную фразу, но понимаю, что это вопрос типа «Кто вы такие, и как вы сюда попали».
— Можете считать, что это налёт! — Я снова вздрагиваю, на этот раз не от громкости голоса, а от нелепости произнесённой Буратиной фразы.
— Налёт? — Удивлённо произносят в ответ.
— Именно! — звенит беспечно весёлый голос. — Только мы налётчики двадцать первого века, и оружие у нас тоже современное. Я советую не торопиться жать на всякие тайные кнопки и вызывать охрану, потому что наше оружие мощнее любой бомбы.
— Мы и не собирались. Видите мои руки…Герман покажи. Это даже интересно! Налётчики с телефоном в руках. Бонни и Клайд нашего времени. — По тону заметно, что владелец голоса не теряет самообладания.
— Ну вот и отлично! Предлагаю не тянуть кота за яйца, и сразу перейти к делу. У нас есть кино, которое мы хотели бы продать.
— А-а… — так я и думал — Чему-то веселится голос. — И что за фильм, можно посмотреть?
— Могу показать только некоторые фрагменты, ну как бы трейлер к фильму. Уверен, что участие таких актёров как вы, принесёт фильму большую славу и обеспечит нам кассовый сбор.
— Ну показывайте, что там у вас…
Наушник снова замолчал.
«Часы блин!» — Вдруг озаряет меня. — «Я же могу за всем наблюдать.»
Я тычу пальцем в дисплей, и тот мгновенно вспыхивает, являя множество крошечных, выстроенных каскадом картинок. Из этих картинок нужно выбрать ту, которая мне нужна.
— Ну что, братцы, давайте ещё намахнём, а потом споём. — Звучит за кадром голос Поночки.
«Нет…если я буду постоянно отвлекаться, могу упустить важный момент».
— Вова, а может сбацаешь, что-нибудь? — Спрашиваю у Геракла.
Ну конечно он сбацает, а пацаны с удовольствием послушают, в то время, как я смогу спокойно посмотреть кино. Подбадриваемый одобрительным гулом пацанов, Геракл, опрокидывает свой стакан и хватает гитару. Пока исполнитель, будет упиваться собственным талантом, а слушатели с наслаждением ему внимать, у меня будет время сосредоточиться на главном.
Я тычу пальцем в одну из картинок, и она увеличивается, расползаясь на весь циферблат.
На миниатюрной картинке овальный как фасолина стол, по обеим сторонам которого находятся крохотные пятнышки. Два находящиеся рядом пятнышка белые, одно чёрное и ещё одно красное. Больший интерес для меня представляют белые пятна, поэтому я раздвигаю пальцами ту часть миниатюры, где расположены именно они.
Я сразу же узнаю Яна. На нём расстёгнутая белая сорочка, обнажающая белёсую грудь, с большим золотым крестом. Гномик, чуть вытянув тоненькую шейку, подслеповато щурится, видимо просматривая кино, которое демонстрирует Буратина, держа телефон у себя в руках. Второй братец сидит рядом. Он тоже в белой сорочке и она тоже расстёгнута, как и у первого. На груди точно такой же крестик. Они будто куклы, отштампованные на одном станке. Братья есть братья. Но всё же есть между ними кое- какие различия. Этот второй носит очки, выглядит более упитанным, и маленькое губастое лицо его, кажется мне более озадаченным.
Ян первым прекращает просмотр, откидывается на большое, похожее на трон, кресло и закладывает короткие руки за голову.
— Молодой человек, а с чего вы взяли, что меня может заинтересовать такое кино? Я вроде бы уже не в том возрасте, чтобы восторгаться порнушкой. Тем более качество не ахти, актёров почти не видно и не факт, что они известные.
— Ещё какие известные. — Задорно звенит голос Буратины, который ничуть не утратил самообладания. — Можете даже не сомневаться. Мы приготовили хорошую рекламу и даже взяли интервью у некоторых актёров второго плана. Они тоже хотят быть звёздами, а для такой цели любые методы хороши. Вся пикантность этого фильма состоит в том, что некоторые актёры, ещё не достигли соответствующего возраста, чтобы сниматься в подобном кино.
— Да вы что? — Ян потягивается, разбрасывая руки в стороны, а затем смыкает их на уровне лица, скрещивая пальцы. — А мне показалось, что актёры на видео вполне взрослые. Так что зрители даже и не поймут. Сейчас молодёжь ест пищу перенасыщенную гормонами, и развивается настолько быстро, что порой непонятно, кто перед тобой сорокалетняя женщина, или девочка подросток. Мне кажется, здесь имеет место ошибка режиссёра. Он не учёл тот факт, что если уж ты анонсируешь фильм, как порно с малолетними, то в самой картине должны присутствовать именно крошечные малолетки, а не бабищи, которых можно определить в малолетки только по паспорту. В чём интрига фильма, если актёр ни сном ни духом не полагает, что под него подложили запрещённый товар?
— Интрига заключается в том, что актёр этот выступает в несколько непривычном для него амплуа. — звонкий голос Светки неожиданно врезается в разговор. — Этого актёра привыкли видеть в ролях суперменов и спасителей мира. Участие в подобном фильме, может отвернуть от него всех поклонников. А уж если те узнают, что в фильме с его участием, совращают малолетних, то его рейтинг уж точно будет стремиться к нулю. По крайней мере, этот актёр должен осознавать, что хорошую роль ему уже вряд ли предложат.