— Слушай, браток, у меня куча вызовов и я не собираюсь терять время, останавливаясь по каждому…
— Останови, я пойду пешком…
Свистят тормоза. Я выпадаю из машины, захлопываю заднюю дверь, одновременно открывая переднюю.
— Света… — я беру её за тонкое запястье, пытаясь вложить больше теплоты и нежности в это прикосновение и в произносимые слова. — Я останусь с ним…ему нельзя сейчас одному…понимаешь?
— Славка, — она нежно улыбается… — ты не должен передо мной оправдываться. Мы с тобой не муж и жена и даже не любовники, так что ты волен делать всё, что захочешь.
— А может есть… — я бросаю гневный взгляд в сторону водителя, холёная будка которого, сильно портит этот интимный разговор. — Может есть надежда что мы ими станем?
— Нет, Слава! Это будет лишним. Быт, стирка, плита, походы в магазин, вечные ссоры из за мелочей и всё это после того, что мы пережили? Давай оставим всё так, как есть и поставим точку в этом романе. Хотя-я — она глубоко вздыхает, глядя в лобовое стекло… — как такового романа и не было. Так, повесть…
— А как же… — моё дыхание сбивается, слова комком застревают в горле. — А как же Америка, ты что, уже не хочешь?
— Не будет никакой Америки, Слава. Давай уже опустимся с небес на землю и будем жить реалиями. Я перебрала в эту ночь, ты уж меня прости. Может если б не этот кальян, ничего этого бы и не было. Но…что было то было. Обещаю, что ни на секунду не пожалею о наших совместных приключениях и буду вспоминать о тебе только с теплотой и улыбкой. Но это всё…всё, что я могу тебе пообещать.
На какое-то время я застываю, ошарашенный её словами, и отмираю только от бормотания водителя о том, что пора бы ехать.
— Ну тогда пока! — Моя ладонь разжимается, выпуская её запястье.
— Прощай, Слава!
Хлопает дверца, пришпоренный двигатель урчит, резина колёс шелестит по гравию. Машина плавно разгоняется, и, подмигнув на прощанье стоп сигналами, пропадает за извилиной поворота. Я смотрю на пустую, влажную от капающего дождя дорогу и тоненькие струйки стекают по небритым щекам. Нет, я не плачу, это просто дождь. Где-то позади шаркают по гравию кеды Геракла. Я дожидаюсь, пока шаги приблизятся и, не оборачиваясь, иду вперёд. Боль в колене правой ноги пытается сделать мои шаги неуверенными, но с каждым шагом я всё тверже впечатываю ногу в гравий и ускоряю ход. Я снова первый, и тот, кто идёт следом, не должен видеть стекающие по щекам струи и знать, что мне больно. Так было всегда. Первым вынужден идти тот, кому следовало бы плестись в хвосте. Я громко кряхчу, прочищая горло, и запускаю к вершинам сосен надрывный, прячущий боль, крик.
«Ко-огда умо-о-о-лкнут все пе-есни,
Кото-о-о-орых я-я не зна-а-аю,
В те-е-ерпком во-о-оздухе кри-и-икне-ет,
После-дний мо-ой бума-ажный парохо-о-од.
Раздающийся за спиной писк перебираемых струн, заставляет меня улыбнуться. Он приготовился и уже через секунду со всей мочи шарахнет по струнам. Раз-два-три:
«Гудба-ай Аме-ерика-а о-о-о,
Где я не бу-уду никогда-а,
Проща-а-ай навсегда-а-а,
Возьми банжо сыграй мне на прощанье…»
Больше книг на сайте - Knigoed.net