Могло меня утешить, то давно
Твои слова мне облегчили б горе.
Ты любящим и добрым был всегда.
Легко утешить боль простых людей;
У королей не так. Лесной олень,
Когда он ранен, за травой бежит,
Что рану заживит. Когда ж стрела
Пронзает царственное тело льва,
Он рвет его неистовою лапой,
Терзает и, пренебрегая тем,
Что кровь его пьет низкая земля,
Ввысь делает прыжки. Вот так и я.
Тщеславный Мортимер мой дух отважный
Согнуть хотел бы. Вместе с королевой,
Чудовищной и лживой Изабеллой,
Меня он заточил. Душа моя
Пресыщена печалью и обидой.
На крыльях ненависти и презренья
Лечу я часто к небу, чтоб богам
На них пожаловаться. Но когда
Я вспоминаю, что король я, мстить
Хочу ему и ей за всю ту боль,
Которую они мне причинили.
Но что такое короли без власти?
Лишь тени в ясный день. И я - король
По имени: мои дворяне правят;
Венец ношу я, но подвластен им,
Подвластен Мортимеру, королеве
Моей неверной, что постель мою
Бесчестьем осквернила. Я же - здесь,
Вот в этом погребе печали. Горе
Тут за плечами сторожит моими
И жалобой тоскливой вторит сердцу,
Что кровью истекает от обмана
Такого странного. Скажите мне
Я должен снять венец, чтоб королем
Стал узурпатор Мортимер?
Епископ Уинчестерский
Ошиблись
Вы, государь. Мы требуем венца
Для блага Англии и в пользу принца.
Король Эдуард
Для Мортимера, не для Эдуарда!
Ягненок он, волками окруженный,
Что сразу жизнь отнимут у него.
Но если наглый Мортимер наденет
На голову свою венец, - пусть, боже,
Он станет пламенем неугасимым
Иль, как венок змеиный Тизифоны,