‒ Да, мы встречались, но я еще не подписал контракт, все оттягивал и вот, опять о встрече договорились. Уж больно она мне понравилась, ‒ улыбается мне, как чеширский кот.
‒ Я на месте Паши тебя давно бы на тот свет отправил, если бы ты при мне, так на мою женщину смотрел, ‒ легонько шлепаю его по щеке, чтобы понимал, что к чему.
‒ Так он чуть и не убил меня! ‒ прокричал Сотников. ‒ В последнюю встречу он пистолет на меня навел, еле успел сказать, что я твой человек и меня трогать нельзя.
‒ Значит мной прикрываешься, ‒ улыбаюсь. Знает, что Пашка против моих слов не попрет.
Пашка ‒ это второй человек, которому я доверяю. Наши отцы дружили всю жизнь и, мы с Пашей с самого детства были близки. Когда мой отец скончался, мне перешло все, чем он владел. И так получилось, что я стал главный во всем, но я не защемлял Пашу, он был со мной наравне, он был моим другом. Стал я замечать, что ему это не нравится и наши пути потихоньку стали расходиться. Нас стал связывать только бизнес, не больше. В последний год мы затеяли новое дело ‒ решили расширить границы нашего бизнеса, но вот, только Пашка очень поменялся, стал слишком нервным.
Уже, как четыре года, ходит слух про Черного Ангела. Говорят, Паша втянул девчонку-адвоката в дела. Я давно слышал про нее от Пашки, что родители погибли и все в этом роде. И не удивился, что когда девушка подросла, он взял ее в оборот. Уж очень он на ней помешался. Ее я не видел, просил однажды Пашку познакомить с ней, когда услышал про нее за границей. Ну прям, бл…дь, стало интересно, что же там за баба такая, которая мужиков с ума сводит. Но, нам так и не довелось познакомиться, может и к лучшему. Свое он бережет. Рассказывали, что один смертный пытался цветы ей дарить. Цветы не дошли, человек пропал. Вот, теперь Сотников решил со смертью поиграть. Я бы его Паше сам отдал, да нужен он мне, зараза.
‒ Ладно, помогу тебе, ‒ говорю нехотя.
Тот запрыгал как ребенок, руки целовать начал, аж противно стало. Что ж это за мужик такой, как баба себя ведёт.
‒ Только дальше без меня, ‒ произношу я, вытирая свою руку.
‒ Хорошо, хорошо! Сегодня в восемь у нас встреча и, я вас познакомлю, Юлия прям, как ангел! Вот увидишь!
‒ И что же этому ангелу на небе не сидится, в ад полезла? ‒ протянул я.
‒ Это все Павел, он ее туда затянул. ‒ он все не успокаивался.
‒ Бедная девчонка, в этом дерьме плавает, ‒ проговорил я сам себе.
В восемь мы уже сидели на месте, Сотников себе места не находил, все крутился по комнате.
‒ Ты что, как девка, успокойся, ‒ говорю, злобно взглянув на него. ‒Говоришь подругу приведет?
‒ Да, Никой зовут вроде, ничего такая на вид.
‒ Ну посмотрим, ‒ я уставился на дверь.
Мой взгляд как будто прикипел к двери, ощущение дурацкое стало. И тут двери распахнулись и зашла она. Смотрю на нее и не могу отвести взгляда, и она на меня уставилась своими необыкновенно голубыми глазами. А ее локоны сползают по тоненькой шее, мой взгляд украдкой гуляет по изгибам ее потрясающего тела. Мысленно, я ее уже имел в своих любимых позах. Интересно, какая она под платьем? Чувствую, у меня прям в штанах набухать стало.
На заднем фоне Сотников скакал, что-то говорил, но мы его не слушаем. Пялимся друг на друга, а у меня сердце чего-то колотится как бешеное, будто бабу впервые вижу. Сотников руки начал ей облизывать, а меня прям раздражает, что он к ней прикасается.
Теперь я понял, почему Пашка нас не знакомил, почувствовал, что могу ему соперником стать и, не зря! Ведь этот ангел, Юлия Блэк, будет моей!
Она подошла к столу, я привстал и протянул ей руку, она посмотрела на меня, хлопая своими ресничками. Мое сердце билось, как сумасшедшее, да и она стояла как неживая, боится, наверное. Слышала всякое про меня, в народе многое говорят.
‒ Акмаль Харимович, для вас просто Акмаль, ‒ стараюсь говорить не грубо, чтобы не напугать.
Она мне в ответ:
‒ Юлия Блэк, для друзей, просто, Юля.
‒ Я наслышан о вас, Черный Ангел, давно хотел вас увидеть.
Она вроде как в шоке, стоит, не понимает меня, убирает руку.
‒ Черный Ангел? ‒ удивляется.
И тут я сам от себя не ожидая, начинаю рассказывать. Смотрю в ее потрясающие глаза, а в них столько света.
‒ Вы не знали? Все, кто с вами имеет дела, да и не только, вас хвалят. Ваш ум, умение вести жестко переговоры, дела и командовать людьми. И, конечно же, восхищаются вашей необыкновенной красотой, внешностью Ангела. Светлые, шелковистые волосы, голубые, небесного цвета, глаза, которые наполнены светом, а походка, словно ангел летит по земле.
И она засмущалась, хотела скрыть, но я-то вижу, что смущается.
Мы долго вели беседу. А как она рассказывала про меня, как будто знала всю мою жизнь. Я, и в правду, оставляю за собой только тьму. Но и Дьявол тоже имеет право на счастье, тем более, если рядом будет такой Ангел, как она.
Сотников прервал наш разговор:
‒ Юлия, а вы одни? Павел с вами не пришёл на встречу?
‒ Я думаю, что через несколько минут Паша уже будет здесь. ‒ А пока, вот документы, можете подписать, если, конечно, вы не передумали.
‒ Нет конечно! ‒ проголосил он. ‒ Очень приятно иметь с вами дело Юленька, ‒ он подписал все документы.
‒ Ну что, выпьем за сотрудничество! ‒ поднял бокал Сотников.
А я все смотрю на своего ангела и не отвожу взгляд, прям пробую ее душу на вкус. Какая же она сладкая!
Тут двери с размаху открываются и на пороге стоит Паша со своими верными псами, испортили всю нашу идиллию. Су…ка!
Этот момент меня очень разозлил, я сжал кулаки, пытаясь себя сдержать. Сотников вовсе чуть под стол не залез. Смотрю на ангелочка, глазки забегали, от страха чуть не плачет, боится его видимо. На душе у меня мои демоны прям заскреблись, наружу просятся. А он стоит, ноздри свои раздувает, бешеный, взглядом искры метает. Я его понимаю, я бы тоже был в бешенстве, да вот только я ‒ не Паша. Я бы на Юльке женился, а не в грязные дела ее впутывал. Детей ей сразу же заделал бы, штук пять, пусть возится, женщины детей любят. Зато дома, моя только и, ничья больше. А он ее самцам на съедение и сам изводится. Дол…б!
Пашка почувствовал мой взгляд на ней, он знает этот взгляд. Теперь она моя, я не отступлюсь от нее. И он это понимает без слов.
Хватает Юльку за локоть, пихает к двери, орет. Как только он ее схватил за локоть, сильно сжал, я хотел подорваться с места, но остановился. Не мог я, ангел, пока его женщина, надо здесь по-другому действовать, чтобы сама ко мне пошла. А еще, у нас понятия, все дела, черт возьми! Был бы передо мной кто-то другой, врезал бы, не задумавшись, а тут Пашка, как никак, друг детства. Но ничего, я своего ангела заберу.
Как только девчонки покинули комнату, Пашка, смотря на меня, прокричал:
‒ Юля ‒ моя девушка и ничья больше! Я за нее любого на тот свет отправлю, кто бы передо мной не стоял. Она моя собственность!
Я встаю:
‒ Паш, ты берега попутал?! Не забывайся, кто перед тобой стоит, на тон ниже разговор веди. Мы тут сидели спокойно, дела решали, а ты ворвался и истерить начал, как баба! ‒ рычу я. Мы наслышаны про Юлечку, ты сам виноват, что возле нее мужики крутятся. И теперь, сам же себя изводишь ревностью. Ведь девочка очень красивая, умная, а ты ее своей ревностью долбаешь, еще и руки распускаешь. Нехорошо, Паш! ‒ злостно произношу. ‒ Так с любимыми девушками себя не ведут, ‒ перехожу на угрожающий тон.
‒ Это моя женщина! Я сам знаю, как с ней вести себя. И больше к делам она не имеет отношения, все, хватит! Акмаль, на этом и разойдемся от греха подальше. Я забрал свое, на этом все.
Я лишь проводил его взглядом, но так хотелось достать ствол и в голову выстрелить. Завис еще на минуту, пока меня Сотников не одернул.
‒ Акмаль Харимович, вы в порядке? ‒ он видит по моему лицу, что я в бешенстве.
Я повернулся к нему и проговорил угрожающим голосом: