«Мне было тяжело работать над этим фильмом. Смерть Кевина (Кевин Спенсер, актёр, убитый в разгар съёмок. — прим. ред) тяжело ударила по всем нам. Но я чувствовал моральную ответственность за то, чтобы довести дело до конца. Суть романа в том, что вы вынуждены сопереживать не только жертве, но и её мучителю. И мы постарались сохранить это ощущение в фильме, вызвать то же самое психологические искажение, которого добивался автор первоисточника. Получилось у нас или нет — решайте сами во время просмотра. Что до меня, то я сомневаюсь, что когда-нибудь решусь пересмотреть этот фильм дома, по своей воле».
Комментарий в The Sun
Запершись в лондонской квартиры, Александр пытался игнорировать тот факт, что новый фильм всё-таки вышел на экраны. Ему было плохо от этой мысли. Фильм душил его.
А ещё сильнее душило ожидание беды.
Суд над мистером Флэтчером прошёл, того отпустили за недостаточностью улик. А настоящий убийца, ответственный уже за три страшных смерти, до сих пор таился где-то во мраке неизвестности.
Александру начали сниться кошмары.
Тягучие, медленные, они вползали в самые обычные сны, растекались там чернильными пятнами и сводили с ума. Он просыпался среди ночи с колотящимся сердцем и пытался подолгу осознать, что всё в порядке.
Пытался отвлечься.
Например, на Шерон, которая устроила сейчас рыжую голову у него на коленях и жевала попкорн из большой керамической миски. Он погладил её по голове как кошку. Она отставила попкорн, повернулась и замурлыкала. Перехватила его руку и положила себе на грудь.
— О чём думаешь, малыш? — спросила она, убедившись, что он не намерен ничего делать с её грудью.
— О разном, — отозвался он.
Шерон была миленькой, очень. И фактически сама залезла к нему в постель, что можно было считать огромным её достоинством — откровенно говоря, на ухаживания Александр в последние месяцы был не очень-то способен.
— Посмотрим что-нибудь? Обычно ещё недели две после премьеры Александр старался ничего не смотреть: ни своего, ни чужого. Но по отношению к Шерон это было жестоко: заставлять её сидеть без дела в душной квартире. Она, кажется, не была большой любительницей чтения, так что местная библиотека, доставшаяся Александру в наследство вместе с квартирой, не могла её развлечь.
— Что угодно, — кивнул он. — Кроме ужасов и мыльных опер.
Подскочив, Шерон прошла босыми ногами по шерстяному ковру, забавно поджимая пальцы, остановилась возле стеллажа с дисками и заскользила по ним пальчиком. Свободной рукой провела по своему боку, остановилась на бедре, где заканчивалась рубашка. Разумеется, Шерон со второй же ночи в его доме затребовала себе рубашку. Александр их не носил, но специально на такой случай у него лежало несколько штук.
— «За бортом»? — предложила Шерон. — «Привидение»? «Джо Блэк»?
Александр пожал плечами. Общее направление он уже понял, а детали не особо волновали. В конце концов, он посмотрел все эти ленты как минимум однажды — и точно переживёт повторный просмотр.
Шерон после очень недолгих колебаний остановилась на «Джо Блэке», и Александр решил, что это не худший вариант. Если отключиться от сюжета и сценария, весьма посредственных, то можно просто наслаждаться прекрасной игрой сэр Энтони Хопкинса.
Шерон поставила диск, забрала пульт, уселась обратно на диван, закинула ноги Александру на колени и включила экран телевизора. Но меню DVD не отобразилось. Вместо этого экран почернел, а из колонок раздался тихий и очень знакомый мотив.
— Что-то не работает… — пробормотала Шерон, но Александр перехватил её руку, не дав нажать на кнопку «Стоп». — Что? — не поняла Шерон, а Александр, шикнув на неё, вслушался.
Музыка стала чуть громче. Господи, сколько времени он мучил композитора, пока аранжировка «Песни юродивого» Мусоргского не зазвучала так, как ему хотелось! А до этого заслушал до дыр, наверное, все варианты исполнений.
— Что это? — почему-то шёпотом спросила Шерон.
— «Сирота», — отозвался Александр, глядя на огромные глаза юной актрисы, снятые крупным планом. — Мой фильм.
Камера отъехала и показала именно то, что должна была. Девочка стоит на крыльце, держит в руках мультяшный, нарисованный меч, с которого капает настоящая кровь. Наезд девочке за плечо. В коридоре, раскинувшись, лежит рисованная старуха-ведьма с настоящими мёртвыми глазами.
Вырвав пульт из рук Шерон, Александр попытался выключить телевизор, но ничего не произошло. Он не отреагировал на нажатие кнопки.
— Как на диске оказался твой фильм? Я не понимаю, малыш…
Александр вскочил. Он чувствовал, что просто не выдержит вида того, как мультяшки пропадают, открывая всю неприглядную правду. Не доверяя больше кнопкам, он выдернул вилку телевизора из розетки.
И экран погас.
Шерон продолжала о чём-то спрашивать, что-то уточнять, но его это не интересовало. Он должен был позвонить Елене и сказать ей, что всё-таки не Дантов ад.