Себ ехал в метро, удивляясь толпам народа. Внутренние часы сбились, ему казалось, уже поздно. А на деле — не было и девяти вечера. Стоило Себу на своей станции подняться по эскалатору, как снова зазвонил телефон.
«В жизни больше не пожалуюсь на скуку», — подумал он и тут же напрягся, увидев на экране номер Эмили. Сердце застучало быстрее. Она вряд ли звонит поболтать. Значит, что-то случилось.
— В чём дело? — спросил он резко.
— Прости за поздний звонок, Себ, — мягко произнесла Эмили, мгновенно развеивая тревогу. — Ты занят?
Он собирался поспать, но сейчас это не имело никакого значения.
— Нет, что нужно?
— Посиди со Сьюзен пару часов. Мне нужно срочно уйти, а няню я уже отпустила.
Дальше последовали извинения и заверения, что это в первый и последний раз, которые Себ пропустил мимо уха. Идея сослаться на выпитое пиво и отказаться даже не пришла ему в голову. Наоборот, мысль о том, чтобы провести немного времени со Сьюзен, кажется, начисто стёрла все непростые эмоции этого дня.
— Буду минут через двадцать, если не встану в пробку.
Эмили он застал уже полностью одетой, а Сьюзен — в дурном расположении духа. Его появление прервало, кажется, уже не первый виток ссоры. Сьюзен, в пушистом розовом халате, заливалась слезами и кричала что-то невнятное, Эмили шипела, но обе они затихли, стоило Себу войти в дом.
— Папа! — сквозь рыдания вскрикнула Сьюзен и кинулась к нему. Себ ловко подхватил дочку на руки и прижал к груди. Поцеловал в мягкие растрепанные кудряшки на виске. Кивнул Эмили.
— Уложи её спать, Себ, умоляю, — выдохнула Эмили, схватила маленькую сумочку и поспешила к двери. — И она не ужинала, потому что ревела, — и выскочила на улицу. Себ закрыл дверь, заглушив цоканье каблуков Эмили по дорожке.
— Ну, что скажешь? — Себ поставил Сьюзен на пол и наклонился к ней. — Чего ревём?
Он не так уж часто оставался со Сьюзен один на один, но они ладили.
— Она меня бесит, — заявила Сьюзен с вызовом и посмотрела на Себа, явно требуя поддержки.
— Фу, как грубо, — заметил Себ. — Мама тебя любит.
— Не любит. Она любит Джексона теперь. Ну и пусть, — Сьюзен сложила руки на груди и с вызовом в глазах подняла подбородок, — я её тоже любить не буду.
Себ задумчиво потёр переносицу.
— Ты знаешь, — сказал он после недолгих раздумий, — любовь бывает разная. Ты ведь можешь одновременно любить меня, маму, бабушек и… — он вспомнил недавний разговор, — Джулию, твою подругу. Да?
Сьюзен кивнула едва заметно, но хотя бы не спорила с пунктом про любовь к маме.
— И в тебе одной, — он ткнул пальцем ей в грудь, — вся эта любовь помещается. Также и в маме. То, что она теперь любит Джексона, не делает её любовь к тебе меньше. Понимаешь?
Сьюзен вздохнула.
— Понимаешь?
— Да, — протянула она неохотно. — Я просто не понимаю, почему она не может снова любить тебя.
— Если ты накормишь меня ужином, я попробую ответить, — подмигнул Себ. Сьюзен рассмеялась:
— Ты уже большой, зачем тебя кормить?
— Даже очень большие мальчики любят, когда их кормят. Пошли, посмотрим, что там с ужином.
Эмили оставила кастрюлю варёного картофеля с зеленью и сливочным маслом и жареные куриные ножки. Сьюзен велела Себу сесть за стол и сама положила еду на тарелку. Потом подумала — и попросила:
— Достань мне тоже тарелку.
Так что они мирно поели, без слёз и возмущений. А потом Себ, собравшись с духом, проговорил:
— Помнишь, мы с тобой уже обсуждали наш с твоей мамой развод?
— Помню. Но ты сказал, что я маленькая и не всё пойму, — напомнила Сьюзен. — Уже не маленькая.
— Да, большая, — согласился Себ, — вставая и начиная мыть тарелки.
— У нас есть посудомоечная машина.
— Я знаю, — кивнул Себ. Просто ему было проще помыть руками. Тем более, что так была возможность на лишние пару минут оттянуть ответ. — Когда мужчина и женщина влюбляются друг в друга, — произнёс он, нарочно звякнув тарелками о металлическую сушилку, — настолько, чтобы пожениться, как мы с твоей мамой, они думают, что будут вместе всю жизнь.
— Вы тоже думали?
Себ огляделся, пытаясь придумать, что бы ещё такого сделать полезного, чтобы занять руки. К сожалению, у Эмили на кухне царил полный порядок. Он убрал картошку и курицу в холодильник, протёр столешницу.
— Да, думали. Но потом оказалось, что мы очень разные. Мы мало виделись друг с другом из-за моей работы. Мама хотела бы, чтобы мы встречались чаще. Чтобы я жил дома постоянно. Я не хотел бросать работу. И в конце концов…
Себ не случайно опасался этого разговора. Дело в том, что, зная Сьюзен, легко было предположить закономерный вопрос. Что-то вроде: «Если ты перестал любить маму, значит, перестанешь любить и меня?». И он всё никак не мог подобрать объяснения, почему этого никогда не произойдёт.
— Вы развелись, — мрачно подвела итог Сьюзен. — Пап, я всё думаю, — она подтянула ноги на стул и опёрлась подбородком о коленки — и конечно, озвучила тот самый больной вопрос.
Себ наклонился над ней и обнял сзади, поцеловал в макушку.
— Нет. Тебя я буду любить всегда. Разные виды любви, я говорил. Мы можем развестись с мужем или женой. Но нельзя перестать любить своего ребёнка.
Сьюзен вывернула шею, потом сама повернулась, встала на стул коленками и спросила хитро:
— Даже если он очень-очень плохо себя ведёт?
— Даже в этом случае. Правда, — Себ отошёл в сторону и улыбнулся, — это любовь отнюдь не мешает родителям наказывать своих детей, особенно если они себя очень-очень плохо ведут.
Сьюзен рассмеялась, потом состроила жалобную мордашку и попросила посмотреть телевизор немного.
— А что у нас со временем?
Она бросила взгляд на настенные часы, потёрла переносицу и сообщила:
— Девять с половиной часов.
— А время отхода ко сну?
— Десять, — она наморщила нос. — Пап, ну немножко? Я потом быстро-быстро почищу зубы. И сразу усну, честно. А так буду лежать и думать про что-нибудь. Пожалуйста?
Себ вздохнул, подумал, что Эмили будет ругаться — и за дело, и решительно сказал:
— Полчаса. В десять — подъём, зубы, кровать. Ну, давай, шустро.
Она кинулась в гостиную, к полке с кассетами, и закусила губу от напряжённых размышлений. Выбрала какой-то диснеевский мультик про очередную принцессу, сама поставила кассету, и Себ включил телевизор. Сьюзен забралась к нему под руку, устроилась тёплым уютным клубочком и сунула палец в рот. Себ осторожно перехватил её руку и не стал отпускать, медленно поглаживая. В какой-то момент Сьюзен рассмеялась: «Щекотно!» — и вырвала руку, завозилась. А через десять минут уже спала, чуть приоткрыв рот.
Себ выключил телевизор. Осторожно позвал Сьюзен, но она даже не пошевелилась. И Себ решил — к чёрту. Простит ему Эмили маленькое нарушение вечернего ритуала. Так что просто отнёс Сьюзен наверх, уложил, накрыл одеялом, погасил свет, а сам остался ещё на лишний час. Просто сидел в её комнате, слушал тихое дыхание и ни о чём не думал.