«Мамочка?»
У нее перехватило дыхание. «Неужели Элли только что назвала меня «мамочкой»? Это… странно».
Битти перевела взгляд на нее, но увидела, что та смотрит на дорогу.
— Ты только что что-то сказала?
Элли повернулась к ней.
— Э?
— Разве ты только что не сказала что-то?
— Э, нет.
— Ох.
Битти взглянула на дорогу впереди них и чуть не вскрикнула. Пятилетний Луис стоял посреди нее, наблюдая за внедорожником.
Ее сердце замерло.
Сделав глубокий вдох, направила машину вперед. Призрак Луиса, увидев, что она приближается, отошел на обочину и повернулся к ним лицом.
Когда машина оказалась рядом с ним, он встретился с ней взглядом. За его маленькими очками старушка увидела, что кожа под его большими голубыми глазами влажная. Он плакал.
«Мамочка, — прошептал он. — Мамочка, обними меня».
Слезы текли по ее щекам. Ей очень хотелось остановить машину, выпрыгнуть и взять его на руки. Но она не могла. Либо продолжать переживать прошлое, либо помочь внучке обрести будущее. И она уже решила, каким оно будет.
— Мисс Битти, все хорошо? — спросила Элли рядом с ней.
Ее глаза метнулись вперед, и она вдавила ногу в педаль газа, разгоняя машину. Посмотрев в зеркало заднего вида, она снова увидела Луиса, стоящего посреди улицы.
Лицом к ним.
В недоумении, почему она его бросает.
— Мисс Битти, с тобой все в порядке? — снова спросила Элли.
Битти вытерла слезы со щек тыльной стороной ладони.
— Помнишь, я говорила тебе, что вижу вещи?
— Да. А что? Ты видишь что-то сейчас?
— Да.
— Что это?
— Это не «что». А кто. И… это больно. Очень больно.
— Кто это?
— Когда-нибудь я тебе расскажу, — прошептала она. — Только не сегодня.
Она почувствовала руку Элли на своей руке. Та пыталась утешить ее.
— Хорошо, — сказала Элли. — Но… но ты уверена, что с тобой все в порядке?
Битти не хотела расстраивать внучку, поэтому постаралась улыбнуться.
— Да. Я в порядке.
Но это не так.
И она сомневалась, что когда-нибудь будет снова.
***
Когда они выехали на шоссе I-20, Элли попыталась избавиться от тревожного предчувствия в животе и сосредоточиться на всем хорошем, что происходило.
Как бы она ни была рада уезжать из Гранд-Треспасса, она еще больше радовалась тому, что удочерение состоялось. Мисс Битти теперь официально стала ее матерью — единственной настоящей матерью, которая у нее когда-либо была.
Ей больше не нужно иметь дело с визитами любопытной сотрудницы или с назойливыми, повторяющимися вопросами агента Джонс. Она собиралась начать все сначала в Восточном Техасе, в городе, где ее никто не знал. Она сможет отгородиться от матери и, возможно, даже перестанет слышать голос этой женщины — если это вообще голос в ее голове. Мисс Битти называла это посттравматическим стрессовым расстройством, но Элли все еще сомневалась.
Мисс Битти также объяснила, почему Элли видит себя в зеркале не так, как на самом деле видят ее другие. Она страдала от дисморфобии — состояния, возникшего в результате заявлений ее матери о том, что она уродлива, других неприятных проявлений, связанных с ее воспитанием, и некоторых плохих поступков, совершенных ею лично. Но мисс Битти научила Элли кое-каким приемам, которые помогут справиться с этим расстройством.
И эти приемы помогали… пусть даже пока совсем немного.
Элли до сих пор не понимала, что произошло той ночью у телефона-автомата, но знала, что история мисс Битти — ложь. И она никак не могла взять в толк, что именно Луис убил Ханну.
Луис.
Первый человек, который заставил ее почувствовать себя умной.
Тот, кто помог ей научиться смотреть на себя по-другому, более позитивно. Человек, которого она когда-то хотела видеть своим отцом. Она до сих пор не могла поверить, что он мог убивать людей. Но Элли лучше других знала, что люди скрывают важные, а иногда и страшные вещи о себе.
Чужая душа потемки.
Люди видели только то, что им позволяли видеть другие.
Элли знала, что мисс Битти трудно пережить то, что случилось с Луисом, и что это может объяснять, почему она до сих пор ведет себя странно. Это имело смысл, поскольку мисс Битти и Луис были очень близки, но все же Элли уверена, что в случившемся есть нечто большее, чем то, что ей рассказали.
Мисс Битти представлялась сложной загадкой. Элли, вероятно, могла бы потратить всю жизнь, пытаясь её разгадать. Пока что она будет работать над тем, чтобы собрать себя заново. Она позволит старой леди рассказать ей правду, когда та будет готова.
Ранним утром Элли в последний раз посетила дом своего детства. Теперь от него остался лишь обугленный фундамент. Через несколько недель после самоубийства Луиса дом сожгли местные жители, считавшие, что в нем обитает зло. По правде говоря, так оно и было. В доме произошло слишком много событий, чтобы он остался стоять.