Идеи на тему «Долой чипирование!» второй час не шли Рите в голову. Ну вот не шли, и все тут! Такое с Марго случалось редко. Обычно она жонглировала слоганами и четверостишиями, как лихая циркачка, но, видимо, это был не ее день. Ни одной захудалой мыслишки не прилетало, хоть ты тресни! Вездесущая Мышь всерьез разозлилась на себя и решила наконец заняться той работой, за которую платят. Рита подготовила криминальную колонку, потом отредактировала очередное интервью с Южиным про вакцинацию, затем погуляла с Ватсоном… Все это время Марго пыталась придумать для митинговых баннеров и плакатов что-то яркое и броское. Не тут-то было! Мозг отказывался сочинять глупости про рогатые и хвостатые чипы, похожие на маленьких чертиков, да и все ее существо протестовало против оболванивания недалеких людей. Родители с детства учили ее относиться к науке с уважением, не удивительно, что отрицать вакцинацию в угоду работы под прикрытием было непросто. Однако взятая на себя роль тайного агента капитана Пищика обязывает. Нельзя просто так махнуть рукой и уйти со сцены…
Как ни странно, готовность новых знакомых отстаивать свои убеждения нравилась Марго все больше. Она подумала, что уже успела привязаться и к симпатичному отцу Фотию, и к его активистам. Значит, надо взять себя в руки и выполнять поручение, то есть, послушание, полученное от батюшки.
В общем, Рита не первый час мучилась перед экраном компьютера и все больше злилась на себя за бездарность.
Муки творчества прервал мобильник. Марго поколебалась, отвечать ли на звонок с незнакомого номера, но через пару секунд нажала зеленую кнопку.
— Машуля! — забасил из трубки незнакомый голос. — Ты чо там делаешь?
— Полегче! Какая я вам Машуля! — возмутилась Рита, и уже хотела отключиться, однако густой бас, показавшийся знакомым, примирительно проворчал:
— Ладно-ладно, не серчай, Машенька. Не узнала?
— Признаться, нет, — Рита на всякий случай напустила побольше строгости и мысленно старалась угадать, почему знакомый голос называет ее Машей.
— Это же я, Емельян!
— Привет-привет! — отозвалась Рита без энтузиазма и наконец вспомнила, что в храме представилась Марией.
— Отец Фотий звонил, просил тебя поторопиться. Сказал, что должен утвердить наши баннеры перед митингом.
— Оказывается, даже в храме теперь цензура? — съязвила Рита.
— Ты чо, совсем дурочка! — возмутился Емельян. — Отец Фотий заявку на проведение митинга в мэрию подал, значит, лично за все отвечает. Он не хочет нас подставлять, потому все и проверяет сам.
— Кстати, отец Фотий уже получил разрешение на митинг? — осторожно поинтересовалась Рита.
— Пока еще нет. Уверен, что получит. Да тебе-то какая разница?
— Большая. Ты что, не в курсе? В последнее время на неразрешенных митингах менты всех подряд хватают, дубинками лупцуют и в автозаки тащат. Отцу Фотию это надо? Мне, кстати, тоже нет.
— Слушай, не говори чушь. Отец Фотий умеет разговаривать с чиновниками. Они хоть и подворовывают, но о душе заботятся. Да и Господь неправедных гонений на православных не допустит. Короче, давно пора баннер и плакаты готовить. В общем, Маш, надо встретиться.
— Это еще зачем? — опешила Рита. — В наше время все можно уладить он-лайн. Сочиню тексты для баннеров и сразу же тебе вышлю. А ты давай действуй самостоятельно, придумывай оформление
— Нет, матушка, так не пойдет! — хохотнул Емельян. — Отец Фотий велел нам с тобой работать вместе. Если угодно, дал нам такое послушание. Приезжай вечерком ко мне домой, там все и обсудим. В тихой и спокойной обстановке.
— Ну уж нет! — возмутилась Рита. — не имею ни времени, ни желания по квартирам малознакомых мужиков разъезжать. Давай-ка, друг, встретимся где-нибудь на нейтральной территории, например, в парке «Музеон». Так сказать, ближе к музам и к живописи.
— Очень уж ты капризная, матушка! — Емельян аж запыхтел от гнева и даже пару раз хрюкнул в трубку, как Ватсон возле пустой миски. — На кривой козе не подъедешь!
— Не хочешь — как хочешь, на другой вариант я не согласна, — холодно отрезала Рита.
— Ну, ладно, бог с тобой! Назавтра, вроде бы, дождь не обещали. Назначай время.
Рита не сразу узнала в брутальном молодом человеке, поджидавшем ее на скамейке, прихожанина бирюлевского храма. Черная футболка с двуглавым орлом, маскировочные брюки, высокие черные ботинки-берцы на ногах…
— Ну, здравствуй, матушка! — Емельян широко раскинул руки и попытался трижды поцеловать Риту.
— Отвали, — Рита для ясности сразу же отбросила ненужные церемонии, — в пандемию ни с кем не целуюсь. Заразиться боюсь.
— Так ты из поповен, что ли? — изумился Емельян, пропустив «гнилую отмазку» мимо ушей. — Может, часом, и девственность хранишь? Чего тогда в столь непотребном виде по городу шастаешь? Кто-то ведь может и воспользоваться.
Емельян облизал пересохшие губы и перевел взгляд с Ритиных стройных ножек на длинную шею и обширную «зону декольте», как выражаются нынче в рекламе косметических средств. Рита специально надела на встречу с Емельяном самое легкомысленное платье. Она терпеть не могла, когда мужчины учат, как и во что одеваться, и всегда поступала наоборот.
— Сама разберусь, как одеваться. Мое тело — мое дело, — заявила Марго с жесткой интонацией феминистки. — Ну, давай показывай, Емеля, что ты там намалевал.
Взглянув на эскизы, Рита присвистнула. Рисунки Емельяна были откровенно слабыми. Дети в начальной школе лучше рисуют. Кривоватые чипы вылезали из шприцев в виде чертиков с рожками и с оскаленными зубами, а башни 5 G танцевали, словно пьяные, протягивая к людям ядовито-зеленые лучи
— Зачем ты врал, что художку закончил? — пристыдила Рита парня.
— Ну, не доучился пару лет, и чо с того? Надоело, — пошел Емельян в наступление. — Обрыдли, если честно, все эти этюды, пленэры, ботаны с их папочками под мышкой и прочая лабуда. При чем тут художка? Кто из наших лучше меня баннер нарисует? Ты что ли?
— Я — пас, рисование — это не мое. — призналась Рита.
— Так, может, ты и сочинять не умеешь? Прихвастнула отцу Фотию, что пером владеешь, а ложь, между прочим, большой грех. Давай посмотрим, что ты там накалякала. Догадываюсь, что ты и с компьютером не дружишь. Небось, только голыми ляжками горазда сверкать? Удивляюсь, как отец Фотий твою сущность не разглядел!
Рита хмыкнула, заглянула в телефон и принялась читать вслух:
— Если ты чипирован — дьяволом зомбирован!
— Неплохо, — одобрил Емельян. — А еще?
— Плевать на ковиды и гриппы, долой сатанинские чипы!
— Да ты ваааще талант! — присвистнул парень. — Это все?
Рита отрицательно помотала головой и продолжала:
— Нам вакцина не нужна, ее придумал сатана!
Если веруешь в ковид, Господь тебя не защитит.
Враги человечества вышки 5 Джи. Скажи?!
— Ну, круто! — обрадовался Емельян. — Поздравляю!
Парень крепко обхватил Риту огромными лапищами и впился в ее сомкнутые губы. Рите стало трудно дышать, в нос шибанул крепкий запах мужского пота и несвежей бороды. Она изо всех сил заколотила кулаками по жирной спине наглого «коллеги».
— Отвали! — завопила она. — Хорош меня харрасить, Емеля! Мы так не договаривались, урод бородатый! Абьюзер! — выкрикнула она модное слово, которое поставило Емелю в тупик.
— Это что еще, Машуля, за иностранное ругательство? Домогатель, говоришь? Разве для «чпок-чпок» надо договариваться?! — хохотнул парень, однако послушно убрал потную ладонь с Ритиной спины.
— Вот возьму и пожалуюсь в воскресенье на тебя отцу Фотию! — пригрозила Марго.
— Ну, Машка, напугала ежа голой жопой! — развеселился парень. — Валяй, расскажи духовнику про меня на исповеди, вот он посмеется. Думаешь, батюшка нас с тобой в пару просто так поставил, чтобы мы к митингу готовились? Щазз, разбежалась! Отец Фотий ничего в простоте не делает, — в голосе Емельяна промелькнуло уважение. — Наш духовник, между прочим, математик, он все ходы наперед рассчитывает! Как шахматист. Отец Фотий говорит, что браки должны совершаться между православной молодежью, а не между верующими и атеистами.
— Насчет меня он погорячился, — сказала Рита и вдруг брякнула: — У меня. между прочим, парень есть. Он тебе мозги-то прочистит, если узнает!
— Небось хлюпик какой-нибудь? — Емельян презрительно сплюнул.
— Мастер спорта по самбо, — приврала Рита.
Емельян, услышав это, в первую секунду приуныл, помолчал, но затем предложил:
— Ладно, приводи своего борца на митинг. Он может нам пригодиться. Там стопудово без махалова не обойдется. Посмотрим, ссыкло твой хахаль или нет.
Ритины выдумки про парня-самбиста слегка охладили пыл бородатого Ромео, по крайней мере он отодвинулся подальше. Агент Мария приступила к разведке боем. Грех было не воспользоваться случаем и не разузнать, известно ли пещерному моралисту хоть что-то о последних событиях в Марфино.
— Слушай, а ты в курсе, что недавно от ковида умер олигарх Калюжный?
— Это что еще за хрыч? — насторожился Емельян. — Не твой ли престарелый папик?
— Не хами, Емеля! Калюжный — основатель фонда «Антивирус».
— А…Ну тогда пускай земля ему будет стекловатой. Нефиг смущать православный люд чипированием.
— Может, о смертях в Марфино ты что-нибудь слышал? Вскоре после Калюжного там умерли еще две докторши.
— Не в курсах! — сказал Емельян, и Рита поняла, что парень не врет.
«Он, конечно, малоприятный тип, но явно не убийца», — размышляла Марго на обратном пути. Она изо всех сил старалась выветрить из памяти развязный тон и запах пота приставучего кавалера, но получалось не слишком успешно. После встречи с Емельяном в душе остался неприятный осадок, как после плохого кофе или спитого чая.
«Что, если доктор Куценко прав, и я ищу черную кошку в черной комнате, а ее там нет? — продолжала размышлять она. — Может, и сам Калюжный, и две докторши из Марфино действительно умерли по естественным причинам, без какой-либо помощи извне? Сотни тысяч людей ушли из жизни во время пандемии, число потерь уже к миллиону приблизилось, однако никто не ищет криминальный след».
Нет, все не так просто! Марго энергично покрутила головой из стороны в сторону. Три смерти подряд в одном отделении больницы, постоянные угрозы антиваксеров Анжеле — такое даже отец Фотий с его математической статистикой вряд ли посчитал бы случайностью.