Вдова подняла на Пищика заплаканные глаза, сделала глубокий вдох и тихо заговорила:
— Кирилл был моей опорой и поддержкой все последние годы. Я познакомилась с ним давно, еще во время нашей с Костей первой командировки в Африку. Кирилл тоже там оказался — его направили спасать аборигенов от очередной эпидемии. Он охотно принял это предложение, поскольку мечтал заработать на кооперативную квартиру. Куценко еще не был женат и стал часто бывать у нас в доме.
— Как Печорин у княжны Мери, — проворчал Пищик.
— Что? — переспросила Елена.
— Да так, ничего, — опомнился капитан и попросил: — продолжайте, я вас внимательно слушаю.
— Ну, знаете, как бывает в далеких странах? Там общаешься с кем угодно, лишь бы хоть немного поболтать на родном языке — о России, о Москве, о новостях с Родины. Африка — это вам не Европа, в то время все русские в Тунисе были наперечет. Мой Костя в те годы постоянно пропадал на работе, я скучала дома с детьми, а у Куценко порой случались дневные перерывы в приеме больных, и он забегал к нам на обед. В тот период мы, признаться с ним крепко подружились… и не только. Когда Костя принялся ухлестывать за очередной юбкой, я решила ему отомстить. В общем, я начала регулярно встречаться с Куценко днем, когда муж был на работе, а дети в школе. Стала этакой «дневной красавицей». Короче говоря, у нас начались, как теперь говорят, «отношения» … К сожалению, любая, даже длительная, командировка рано или поздно заканчивается. В Москве мы с Кириллом надолго потеряли друг друга. У каждого из нас началась совсем другая жизнь… Я смирилась с тем, что «африканские страсти» навсегда остались приятными воспоминаниями юности. Однако у судьбы были на нас свои планы…
Несколько лет назад, когда эта тварь увела Костю, мне было очень горько, одиноко, и вот однажды… Короче, Куценко позвонил, чтобы поздравить меня по старой дружбе с наступающим Новым Годом. Я пожаловалась, что сижу дома одна. Он как опытный врач мгновенно уловил в моем голосе тоску и пригласил поужинать вместе. Я давно не видела Кирилла и здорово волновалась: как он воспримет меня, постаревшую на столько лет… Зря переживала, нормально воспринял! Кирилл же врач, понимает, что природу не обманешь никакой пластикой. Зато я сама, признаться, изумилась произошедшим в нем за минувшие годы переменам. Это уже был не прежний молодой и вечно голодный доктор, скупавший в дешевых магазинах шмотки, чтобы задорого продать их на родине, и не московский медицинский чиновник, намекавший пациентам на благодарность в конвертах. Нет, передо мной сидел дорого одетый, уверенный в себе мужчина. Я изумилась, насколько поменялись за прошедшие годы мой и его социальный статус. Кирилл теперь был состоятельным главврачом респектабельной клиники, а я — обычной домохозяйкой, брошенкой, хоть официально и оставалась женой крупного бизнесмена. Оказалось, Кирилл недавно развелся с женой, однако заводить новую семью не собирался, его вполне устраивали свободные отношения. Тем более, что незамужних докторш и медсестер, готовых на все, в клинике хватало. Мы тогда душевно посидели в ресторане, и я в ответ пригласила Кирилла в гости. Он стал частенько заезжать ко мне после работы. Я вскоре поняла, что ему от меня нужен не только и не столько секс, хотя близость у нас, признаться, случалась. Секса у него и без меня хватало. Моему сердечному другу хотелось от меня чего-то большего, душевного отклика и понимания, ему были нужны теплые дружеские отношения, человек. который поддержит его во всем. Вскоре мой дом стал для него надежной гаванью, где его всегда выслушают, посочувствуют и никогда не предадут. Он понимал, что, в отличие от молодых стервочек, мне не нужны его деньги. Все же я официально оставалась женой олигарха и Калюжный кое-что переводил на мою карту каждый месяц. Мне, как и Кириллу, был нужен надежный друг, которому можно выплакаться и который поддержит, чтобы я ни сделала.
Когда Константин заболел ковидом, Куценко предложил положить его в свою клинику — в ВИП-отделение. Как вы понимаете, вопрос денег перед нами не стоял. Я согласилась, тем более, что в «Марфино» работала моя двоюродная сестричка Галочка. Она очень старалась, выхаживала мужа, и вскоре Константин пошел на поправку. А потом… Вместо благодарности, представляете, что задумал мой, так сказать, муж?
— Догадываюсь, — сказал капитан Пищик.
— Вот именно! Калюжный объявил, что мы должны с ним немедленно официально развестись. Разумеется, затем, чтобы он тоже официально женился на этой аферистке. Понимаете, с его уходом я и так потеряла все: мужа, положение в обществе, деньги наконец. А теперь он еще решил отобрать у меня и у наших с ним детей оставшиеся крохи. Когда я в очередной раз рыдала на плече Кирилла, он сказал: «Хватит слез! Есть выход. Только обещай, что ты меня никогда не предашь и мы всегда будем вместе».
— Допустим, этот мотив — убить мужа любимой женщины и его любовницу с наследниками — я еще могу понять, — сказал Пищик. — Но зачем Куценко понадобилось травить еще двух ни в чем не повинных женщин-врачей, своих коллег? Какой ему был прок от их смерти?
— Ну, во-первых, и та, и другая стали кое-о-чем догадываться. Вроде бы, даже поделились друг с другом подозрениями. Куценко об этом донесли. Кто? Да какая разница! Наушниц среди медсестер у него всегда хватало. А, во-вторых, обе врачихи слишком активно пропагандировали «Спутник». Это делало невозможным применение в клинике «СуперВак короны», которую активно лоббировал Кирилл.
— И что, в итоге сугубо научный спор стал поводом для убийства? — спросил с недоверием Пищик. Внезапно Муромцева, о которой Леха успел подзабыть в ходе этого «увлекательного рассказа», подала голос:
— Да причем тут наука? Что за романтические бредни? Это чистый бизнес. На Куценко давили сверху, чтобы его клиника закупала «СуперВак», к изготовлению которого было причастно высокое медицинское начальство. В обмен ему обещали большие откаты. Как говорится, ничего личного. Эту сладкую парочку вообще волновали только деньги, — всхлипнула Муромцева, — а я-то, дура… Была лишь орудием в их руках. Ничем не лучше того идиота санитара, которому пообещали нехилые комиссионные… Извините, можно вопрос?
— Пожалуйста, — сказал Пищик, хотя ему давно все было ясно, и новые откровения молодой докторши вряд ли что-нибудь добавили бы к этому делу.
Муромцева попросила воды, и капитан пододвинул ей стакан. Галина отхлебнула из него и тихо заговорила:
— Я понимаю, почему вы заподозрили, что Калюжного убили. Думаю, вас смутило, что Елена Петровна торопилась кремировать тело. Но смерть от сердечного приступа Крымовой и Войцеховской!.. Как вы догадались, что они умерли не своей смертью?
— В расследовании очень помог заведующий патологоанатомическим отделением Кащеев, — сказал Алексей. — Он сразу понаставил немало вопросов в своем заключении о причинах смерти коллег. Мне удалось выяснить, что Куценко подменил эти документы. Я вчера заглянул к Кащееву, и тот показал мне первоначальные варианты медицинских заключений и подробно рассказал о своих сомнениях. Нашим криминалистам удалось обнаружить яд в теле умерших докторов. Вот и вся разгадка.
Капитан Пищик промокнул салфеткой лоб и поднял телефонную трубку:
— Уведите.