— Я тебе потом перезвоню, — сказал я Тане и нажал на кнопку.
— Разговаривать по телефону запрещено, — произнес усатый. — Дайте его сюда!
— Личные вещи граждан неприкосновенны, — напомнил я.
— Я изымаю его на период дознания. Составим опись вещей, потом возвратим.
Я не стал спорить и положил свой телефон на стол. Обыкновенный телефон фирмы "Sony Ericsson". Через полминуты, когда инспектор заносил на бумагу мои данные, он вновь зазвонил.
— Можно ответить? — попросил я усатого.
— Берите, — разрешил он. — Только коротко. Потом выключите совсем.
Это звонил Бык.
— Ну, что пришел инспектор? — спросил он.
— Да.
— Передай ему телефон.
— Это вас, — сказал я инспектору.
— Меня?! — удивился усатый. — Ну-ка, послушаем… Алло!.. Кто это?.. Я?.. Инспектор Самарин… Да… Конечно… Да, да… Понял… До свиданья!
Инспектор посмотрел на меня, — покрасневшее лицо его выражало растерянность.
— Что вы сразу не сказали об Авдееве?.. Можете идти… Надеюсь, не в претензии к нам?.. Сами понимаете, работа…
— Понимаем, — сказал я, убирая в карман телефон. — Можно взять листочек?
— Да, конечно, — он протянул мне лист с начатой записью. Я сложил бумагу вчетверо, также положил в карман. И мы с Эолли вышли.
Сразу ехать домой что-то мне не хотелось.
На душе стояло чувство облегчения и в то же время какой-то горечи. Хотелось выпить водки. Я тормознул у какого-то кинотеатра, взглянул на афишу. Шла неделя английских фильмов с участием Вивьен Ли.
— Хочешь пойти в кино? — предложил я Эолли.
— Еще как! — обрадовалась девушка. — Целую вечность я не была в кино!
Я взял в кассе два билета на ближайший сеанс. До начала было полчаса времени, мы вошли в фойе кинотеатра и там, в буфете я заказал чашку кофе для Эолли и сто пятьдесят грамм водки для себя. После водки на душе полегчало.
— Нас хотели посадить в тюрьму? — спросила Эолли. У нее в глазах все еще стоял страх от нашего пребывания в милицейском участке.
— Нет, что ты?.. — ответил я. — Просто подержали бы до утра.
— Этот мужчина, что звонил, он помог?
— Помог.
В полупустом кинотеатре Эолли притулилась к моему плечу и взяла мою руку в свои. Руки ее были теплые, мягкие и нежные. По всему моему телу растекалась теплая волна, будто я медленно погружался в летнее море на закате дня.
Фильм назывался "Переулок святого Мартина". Действие происходило после Первой мировой войны. Уличные музыканты, сменяя друг друга, выступают на тротуарах Лондона. Вивьен Ли играла бездомную девушку Либерти, которая жила мелким воровством. Судьба ее сталкивает с руководителем уличной труппы Чарльзом Стэджерсом. Они вместе разучивают танцы, составляют новые программы. Но Либерти мечтает о настоящей сцене. И она, в конце концов, добивается своего. Но, став известной и знаменитой актрисой, Либерти грустит о тех днях, когда она выступала на улице. Фильм был снят шестьдесят три года назад, в 1938 году.
Мы приехали домой, и Эолли, надев фартук, принялась за готовку еды.
Она сварила суп, удивительно вкусный. В самом деле, были использованы обыкновенные продукты, картофель, морковь, фасоль, мясо. Но какой-то неведомый штрих, который использовала при готовке Эолли, делал суп невероятно вкусным. Не нужно быть гурманом, чтобы прочувствовать это. Так что, навернули мы, что называется, за милую душу, я даже попросил добавки.
Потом мы пили чай.
— Бедный Чарльз, — сказала Эолли, возвращаясь к фильму. — Остался один в квартире со своей сковородкой, которая служила ему вместо зеркала.
— Отчего же один? Он вернулся к старым друзьям.
— Интересно, та улочка в Лондоне, где выступали музыканты, сохранилась ли?
— Скорей всего, нет. Как-никак шестьдесят с лишним лет прошло.
— В каждом городе обитает свой неповторимый дух. А с наступлением другой эпохи, он умирает, потому что умирают создатели этого духа. Правда?
— Ты права. Что же тогда остается?
— Остаются фильмы, книги, картины — в них флюиды и аура прежних времен.
— Ты расскажешь, как ты росла, как ходила в школу, что делала потом?
— Я ведь тебе уже рассказывала там, в поезде "Москва — Владивсток". Забыл?..
— Забыл.
— А как ты узнал, что я родилась 2 февраля?
— Я милиционеру наугад сказал. И попал, оказывается, в точку. Слушай, когда мы с тобой встретились, у тебя при себе был паспорт?.. Что я спрашиваю? Без документа тебе бы не выдали билета на поезд. Так? И куда же он девался потом?
— Не помню… А нельзя жить без него?
— Что ты?! Ты же сама сегодня видела! Без документа шагу нельзя ступить! Времена такие наступили, понимаешь?
— Тогда я буду сидеть дома.
— Ну, сидеть дома безвылазно, тоже не годится… Придумаем что-нибудь.
Мы поговорили еще немного о том, о сем. И Эолли отправилась принимать душ. А я позвонил Быку, верней, Авдееву. Фамилию его я запомнил. Поблагодарил:
— Спасибо, что выручили!