Маринка зависла ненадолго, отводя глаза и задумчиво шевеля губами. Мы с Зоей не отвлекали ее, давая собраться с мыслями. В то злополучное время мы все пострадали, нас допрашивали следователи, с нами работали психологи, что-то записывали, куда-то возили. Но самое главное, мы сами никогда не обсуждали то, что произошло. Теперь же настало время вытащить скелет из шкафа.
— Знаете, — ответила Маринка, наконец, вынырнув из задумчивости, — А ведь Санька права. Я начинаю копаться в памяти и не могу ничего толком вспомнить. Помню, как пошли гулять, помню, что дождь был и лужи кругом, помню, как к старой котельной пришли. А потом что было? А потом пусто. Только Саньку помню, как бежит, орёт и вся в крови. А Владика нет.
— Не густо, — сказала я, — Все, как и у всех. И что же нам делать? Родителей трясти?
— Только не родителей! — замахала руками Зоя, — Они такой шум поднимут, сами пожалеем, что впутали их. Нет, Сань, надо самим разбираться. Давайте мыслить логически, — предложила подруга, — Вот смотрите, у нас есть факт пропажи Влада, так? — она посмотрела на нас с Маринкой, а мы дружно кивнули, соглашаясь, — Так, теперь дальше. Из нас никого в котельной не было, правильно? Ты ведь туда не заходила? — спросила она, разворачиваясь ко мне.
— А вот в этом, Зоя, вся загвоздка! — ответила я, — Я тупо не помню ничего из того дня! Я даже не помню, как мы к чертовой той котельне пришли, не говоря уже про исчезновение Владика. Да я начала думать, что и никакого Владика не существовало! Что это плод моей больной фантазии. И, если бы не вы, девочки, то я реально подумала, что у меня крыша поехала.
— Погоди! — удивилась Маринка, — Так ты вообще ничего не помнишь? Вы же тогда с Владом вперед пошли, разведать. Вас не было минут тридцать, мне тогда казалось, что больше, но потом, когда начала складывать два плюс два, анализировать, да вопросы вспоминать, которые тот следователь задавал, поняла, что не больше получаса вас не было.
— И о чем это говорит? — спросила я, не понимая к чему клонит подруга.
— А это говорит о том, Саша, что ты видела того, кто украл Влада! — Зоя в ужасе посмотрела на меня, — Более того, ты видела что-то, что не предназначалось для твоих глаз. Вместе с Владиком видела, но ты успела убежать, а он нет!
— Ну это, допустим, я и сама понимаю, — устало потерев переносицу, ответила я, — Не просто так же меня переклинило и память отшибло. Дело не в этом. Дело в том, кто и зачем прислал нам спустя пятнадцать лет стишок, который придумал наш общий друг? Откуда он узнал эти строчки?
— Есть мысли? — спросила Маринка
— Кроме того, что это Влад, никаких, — развела я руками, — Но только Влад пропал много лет назад и скорее всего мертв.
— Да, все верно, — согласилась Зоя, — Только ты упускаешь одну существенную деталь!
— Какую? — не поняла я, наливая в бокал вина.
— Тело Влада так и не нашли! — Зоя подняла вверх указательный палец, сделала большой глоток вина, опустошая свой бокал, и налила вновь, — Значит, чисто теоретически, он может быть жив!
— Ты думаешь, что восьмилетний пацан, удрал невесть куда, неизвестно с кем просто так? Потому, что захотел? — я даже подпрыгнула на стуле от удивления, — А сейчас зачем-то решил вернуться и напугать нас? Для чего? Мы не виноваты ни в чем, мы дружили. И после его исчезновения, не сразу пришли в себя. Вспомнить хотя бы как учителя смотрели на нас! Жалость вперемешку со страхом, будто мы убили его, честное слово!
— Девочки, — гробовой голос Маринки раздался из динамиков, — У нас проблемы!
— Какие? — отозвались мы с Зоей одновременно.
— Серега Ольгу ищет, ее нет нигде. Никто с утра не видел. Он сейчас мне сообщение прислал, я вам его перешлю, посмотрите, — сказала Маринка, опуская глаза в свой телефон, — Ушло, смотрите!
Оба наши телефона пискнули входящим смс, мы с Зоей почти одновременно открыли сообщение, пересланное подругой и застыли. На экране была фотография белого тетрадного листка бумаги, на нем корявым детским почерком, под уже знакомым нам стишком, было выведено: ОНА ЗНАЛА. Туше! Значит тот, кто прислал нам эти письма, знает, где Ольга, и скорее всего, она у него!
— Нужно идти в полицию, — твердо сказала я, глядя на фотографию, — Незачем ждать, нужно все рассказать.
— Да что рассказывать то? — вскричала Маринка, — Что ты там собралась рассказывать? О каких-то странных записках? Я тебе отвечу, что нам скажут. Что все это чей то розыгрыш, тупая шутка, а подруга наша не исчезла, а сбежала с любовником на Канары или в Кострому. Погуляет и вернётся. Да будто ты сама не знаешь, как работает наша система? Они нас на смех поднимут и домой отправят. И Ольге мы ничем не поможем.
— Что ты предлагаешь? — спросила я, — Просто сидеть сложа руки и ждать?
— Девочки, не ссорьтесь, — примирительно вступила в разговор Зоя, — Отчасти Марина права, Саш, — но заметив мое возмущение, оговорилась, — Отчасти! Но есть в ее словах зерно истины. Прежде чем идти в полицию, у нас должны быть очень веские доказательства того, что письма эти не чья-то глупая шутка. Посмотри сама, тебе прислали письмо со считалкой, Марине с ней же, но что-то добавили. А Ольге лично никто ничего не присылал. Насколько я поняла, записка пришла к ним после ее исчезновения. И это послание не для нее, а для нас! Вот только что она могла знать такого, что не знаем мы? — Зоя оглядела нас, а Марина пожала плечами. И только я сидела молча, в моей голове что-то прояснялось. Что-то очень далекое, что сложно было ухватить, отблески каких-то воспоминаний. Я словно слышала свои слова, но как будто из далека, глухо, урывками. Но я вдруг отчетливо поняла, что это был мой разговор. С Ольгой.
— А ведь я ей тогда что-то рассказала, девочки! — обхватив голову руками, сказала я, — Я сейчас вспомнила, что что-то сказала ей про Влада.
— Что именно, Сань, вспоминай! — затрясла меня за плечо Зоя, а я хмурилась, силясь напрячь память, стараясь вспомнить хоть что-то, хоть какую-то мелочь! И у меня получилось. Я будто услышала свой детский голос, говорящий быстрым сиплым шепотом, потому то в тот день я сорвала голос и не могла говорить нормально еще неделю.
— Он забрал его, Оль, Влад ушел с ним, с тем человеком, который женщину убил, прямо у меня на глазах. Он ударил ее топором по голове, а потом пошел к нам, а Влад толкнул меня к нему, словно предложил вместо себя!
— Погоди, как это толкнул! — не поняла Ольга, она с широко раскрытыми от ужаса глазами смотрела на окровавленную меня. Мы сидели в ванной, мыли руки и ждали милицию и Ольгиных родителей, которые должны были вернуться из города.
— Я не знаю, Оль, он был каким-то странным, а потом этот человек порезал мою руку ножом и зачем-то закрыл глаза. А я закричала, я испугалась, мне так больно было, Оль, и я побежала, а Влад остался.
Больше я ничего не вспомнила. Но и этого фрагмента хватило, чтобы… А, собственно, чтобы что? Что мы узнали из моего воспоминания? Только то, что Влад добровольно остался в той котельной, где произошло убийство.
— Охренеть! — воскликнула Маринка, — Вот это поворот, мать вашу! Но почему ты нам не рассказала?
— Когда? — изумилась я, — Ты помнишь, в каком состоянии мы все были, Марин? Вы разошлись по домам, а мы с Ольгой были у меня, нельзя же было отпускать ребенка одного домой. Мы сидели, разговаривали, и я рассказала ей это, а когда приехала милиция, я спала. А, когда проснулась, ничего не помнила. Родителям тогда сказали, что таким образом мой мозг решил защитить меня, я была маленькой и не готова к тому, что увидела.
— Значит Владик остался с тем человеком по доброй воле? — уточнило Зоя, — Если это так, то, девушки, все не то, чем кажется. Это в корне меняет дело! У твоих родителей остался телефон того следователя, который дело Владьки вел? — спросила она меня, а я покачала головой:
— Не знаю, нудно у отца спрашивать. Тогда же он всем занимался, ездил со мной везде.
— Так, товарищи бойцы невидимого фронта! — хлопнула в ладоши Маринка, — Поздно уже, мы сегодня ничего не решим, так что давайте-ка отдыхать. Утро вечера мудренее, завтра с утра позвоню Сереге, узнаю про Ольгу, а вы тут давайте родителей трясите. Вечером созвонимся.
— Подожди, — я хлопнула себя по лбу, — Из головы совсем вылетело, я же забыла сказать, что в воскресенье мы приедем, нас шеф отправил к вам в командировку.
— Ну и отлично! — поддержала Маринка, — Приедете, спокойно разберемся во всем этом дурдоме. Не гоните волну, девочки. Пятнадцать лет прошло, все давно похоронено, так или иначе. Не стоит ворошить прошлое. Думаю, все обойдется, а наш сегодняшний разговор всего лишь байки на ночь. Давайте, милые, целую вас, пошла отдыхать!
И подруга отключила вызов. Мы же с Зоей переглянулись, и она покачала головой, не соглашаясь С Маринкой.
— Она права, Зой, — сказала я, — Утро вечером и правда мудренее. У нас был тяжелый день, пора и нам отдыхать. Я постелю тебе в гостевой, нечего шляться по ночам. Ложись и отдыхай. А утром… Утром будет новый день, решим, что делать!
Зоя кивнула, с наслаждением потягиваясь и разминая затекшую спину. Поставив бокалы в мойку, я зашла в комнату, достала чистый комплект белья, постелила его, взбила подушки, чтобы подруге было удобнее спать и, включив ночник, вышла. Хотелось ополоснуть лицо, смыть сегодняшний день, вместе с его переживаниями. Что я и сделала. Прохладная вода придала сил, немного освежая и остужая голову.
— Сань, спокойной ночи, — услышала я голос Зои, которая, судя по всему, уже легла.
— Спокойной, — ответила я подруге, выключила свет в ванной и пошла к себе. Улегшись, накрылась одеялом почти с головой, но сон не шел. Почему-то перед глазами мелькали картинки из давнего прошлого. Похоже, момент, о котором говорил профессор, наконец, настал. Я начинала вспоминать….
15 лет назад
Наш маленький военный городок, состоящий всего из семнадцати жилых домов и нескольких гражданских объектов, построенных специально для семей военных, притаился на берегу Волги, в окружении непроходимых лесов Ярославской области. Летный полк, с мощными серебристыми истребителями, прикрывал тылы Москвы, входил в состав войск ПВО и слыл одним из самых успешных и одразцово-показательных полков в данном регионе. К нам неоднократно прилетало высокое начальство, перед прилетом которого, в срочном порядке молодые солдаты коллективно красили траву в ярко-зеленый цвет, бордюры и стволы деревьев, красивой ровной аллеей высаженных вдоль центральной дороги, что вела от КПП к аэродрому. Как и большинство военных городков такого типа, на площади в несколько гектар, располагались как военные, так и гражданские объекты. Жилые дома, два магазина, детский сад, маленькая деревянная начальная школа и, безусловно, как же без нее, баня. Дом офицеров, две столовых, штаб и казармы располагались на территории воинской части, только номинально закрытой для гражданского населения, по факту же, мы- дети бродили, где хотели, порой забираясь в самые неподходящие для прогулок места. Осень 2006 года началась незаметно, школьники возвращались с каникул, городок наполнялся детскими голосами, оживая на глазах. В окнах то и дело мелькали женские фигуры, натирающие стекла. Я спешила на наше место, где мы всегда собирались. Нас было пятеро. Я, Зоя, Марина, Оля и Влад. Как в наш дружный девичий коллектив затесался мальчик, никто понять не мог. Влад был высоким худым мальчишкой с копной непослушных соломенных волос, торчащими всегда в разные стороны, как бы он не старался их причесывать, пронзительными яркими серыми глазами и шальной улыбкой, которая обескураживала своей открытостью и искренностью. Вместо того, чтобы гонять с пацанами на великах, играть в войнушку, стрелять по воронам из пугача, он проводил время с нами, рассказывая о прочитанных книгах, уча нас лазать по деревьям, строить шалаши. Мы все ходили в один детский сад, как, впрочем, и остальные дети военных и обслуживающего аэродром персонала, а потом так же вместе пошли в школу. Дружили мы крепко, не давая друг друга в обиду. Родители называли нас «Великолепная пятерка». Дни рождения, Новый год и другие праздники мы всегда проводили вместе. Однажды, Влад предложил создать свой шифр, пароль, известный только нам одним, который бы мы могли использовать в случае опасности. Мы представляли себя тайными агентами, работающими под прикрытием. Благо дело, Влад имел достаточно информации, подчерпнутой из многочисленных шпионских боевиков. Он переделал старинную детскую считалочку, назвав ее нашим тайным паролем. Считалка легко легла на язык, быстро запомнилась, и во всю использовалась нами. Это был своеобразный знак, что впереди опасность! Как Штирлиц с помощью цветка угадывал провал «явки», так и мы, написав или проговорив стишок, давали понять своим напарникам, что «дело пахнет керосином». О нашем договоре не знал никто, что делало его еще более таинственным и манящим. В тот хмурый, дождливый осенний день, когда октябрь почти сдавал свои права ноябрю, мы отправились гулять. Родители взяли с нас клятву не отлучаться от домов, не уходить в лес, столь любимый нами и не шастать на заброшенные объекты. А все потому, что по области был объявлен план-перехват. Солдаты встали в ружьё, по городку ходили патрули, а вокруг него плотным кольцом стояло оцепление. Почему? Потому, что в одной из колоний, где содержали преступников, сбежал рецидивист. Человек крайне опасный, осужденный за убийства. Сколько жертв было на его счету на самом деле, узнать не удалось, он упорно отказывался говорить. Жертвами становились в основном женщины, молодые, ухоженные, красиво одетые. Он убивал их с особой жестокостью, не гнушаясь извращенными методами. Искали его всеми возможными силами, но, к сожалению, известий о поимке так и не поступало. Городок наш словно замер, готовясь к чему-то страшному. И оно случилось. Дождь моросил мелкой крошкой, повсюду были лужи, пожухлая, ставшая бурой, листва плотным ковров укрыла землю. Мы бежали в сторону старой котельной, держа в руках собственноручно нарисованную карту. Ее составил Влад, потрясающий картограф. Его талант в составлении подобного рода вещей, удивлял даже учителей, настолько грамотно и четко были прорисованы объекты.
— Так, судя по направлению вот этой просеки, мы двигаемся верно! — Влад провел пальцем вдоль пунктирной линии на карте, — Еще метров двести и мы на месте. Видите, вот там, за деревьями, труба? — он указал пальцем на лес, — Нам туда! Скоро мы разоблачим преступника, поймаем убийцу и нас наградят. Представьте только! Настоящая медаль, а может орден! Да наши от зависти помрут!
Глупые дети, мы реально надеялись выследить опасного преступника, поймать его, как самые настоящие секретные агенты! А по факту, получилось так, что один из нас из этого леса больше не вернулся.
— Мне страшно, давайте вернемся! — пропищала Зоя, а я ободряюще сжала ее руку.
— Не бойся, Зой, — сказала я, — Влад сказал, что мы в безопасности. Не думаю, что будем сами ловить этого убийцу, мы просто одним глазком посмотрим, а, если увидим что-то страшное, обязательно расскажем взрослым. Ты видела, сколько солдат вокруг? И все они с оружием. Чего нам бояться?
Зоя неуверенно пожала плечами, продолжая трястись. Девчонки пришли мне на помощь.
— Да брось, Зойка, ну что ты как маленькая? — громко сказала Оля, самая характерная из нас. Она никогда не думала, прежде, чем сказать, лупила правду-матку прямо в глаза, чем снискала славу острой на язык девчонки. Вот и сейчас она лишь с недовольством посмотрела на подругу и прибавила шаг, догоняя Влада, идущего, словно вожак впереди стаи.
— Не волнуйся, — мягко сказала Марина, погладив Зою по плечу, — Нас много и бегаем мы быстро!
Но никакие наши доводы не могли успокоить Зою, она по-прежнему осторожно шла рядом, поглядывая по сторонам, словно ожидала в любую минуту нападения. Ее нервозность передалась и мне, стало жутковато. Вокруг лес, жилая зона осталась позади, а где-то поблизости бродит маньяк.
— Присмотри за ней, — попросила я Маринку, кивая в сторону Зои, а сама, прибавив шаг, догнала Влада и Ольгу, которые успели оторваться от нас на приличное расстояние.
— Влад, — громко позвала я, — Подожди!
Влад резко остановился, оборачиваясь на мой голос. Мои резиновые сапоги скользила по веткам, упавшим с деревьев, ноги разъезжались, с громким чавканьем наступая на мокрые листья. Ребята ждали меня. Каждый с непередаваемым выражением лица. Ольга недовольная, что их остановили, а Влад, как всегда, с открытой улыбкой.
— Сань, ну ты чего? — спросил он, когда я подошла, — Что случилось?
— Владик, ты правда думаешь, что мы не совершаем никаких глупостей, забравшись так далеко? — заглядывая ему в глаза, поинтересовалась я, — Может Зоя права, и нам следует вернуться?
— Ой, ну все, я это слушать не могу, — резко ответила Ольга, — Не хочешь, не иди! Будто кто-то тебя заставляет. Мы и одни поймаем этого урода.
Ага, поймают они, как же. Догонят и перегонят. Но я не отреагировала на ее слова, я смотрела на друга. Он задумчиво осматривался по сторонам, сверяясь с картой.
— Влад! — позвала я, и он обернулся, посмотрев мне прямо в глаза.
— Саш, мы уже почти пришли, ты чего-то боишься? — спокойно ответил он, — Если боишься, не ходите, останьтесь здесь.
— Да я не боюсь, я переживаю. Девочки боятся, а мы ведь банда, мы должны стоять друг за друга горой, разве нет? — пытаясь уговорить его, вновь сказала я.
Влад молчал, видно было, что он напряженно думает, все же мне удалось заронить зерно сомнения в его голову.
— Так, все, я возвращаюсь. Вы как хотите, можете стоять здесь, смотреть друг на друга, а я пошла к девчонкам. Как решите, что делать, позовете, — резко выкрикнула Оля и, развернувшись, пошла в ту сторону, где остались Зоя и Марина.
— Сань, — позвал меня Влад, — Давай одни быстро сбегаем, ну тут же близко, мы почти на месте. Ну что тебя стоит? Одним глазком посмотрим и назад. А? Ну, Сань, — протянул он, умаляюще сложив ладони, сделав при этом такое комичное лицо, что я не выдержала.
— Фиг с тобой, — махнула я, — Пошли. Только быстро!
— Да одна нога тут, друга там, не дрейфь, Санёк! — весело сказал он, — Приключения продолжаются!
Я не разделяла его веселья, мне, если честно, было страшно. Не знаю, откуда тогда во мне взялось это чувство, позже я поняла, что это кричал во мне, буквально надрывался во все горло инстинкт самосохранения. Но я его не услышала, приняв за обычное волнение. А жаль. Мне стоило быть настойчивее и убедительнее, возможно, тогда мы бы повернули назад, и все сложилось бы иначе, но как уж вышло. Влад продолжил путь, ведя меня за собой, иногда придерживая ветки плотно растущего кустарника.
— Сань, гляди! — он указал на здание старой котельни, что стояла на границе нашего городка. Старое кирпичное одноэтажное здание с высокой трубой, облицованной почерневшим от сажи кирпичом, оно производило жутковатый эффект, словно ожившие декорации к фильму ужасов. Мы не спеша двинулись вперед, но уже не разговаривая, стараясь ступать как можно тише и осторожнее. Подойдя к обвалившемуся проходу с сорванной с петель дверью, мы остановились. Казалось все звуки стихли, птицы замерли, даже ветер с дождем прекратил свое существование, осталось только наше частое дыхание и гулкий звук биения наших сердец.
— Первый пошел, — сказал Влад и нырнул в черную пустоту прохода.
— Влад, погоди, — громким шепотом произнесла я и практически прыгнула вслед за ним.
Внутри было темно, сыро, слышался звук капающей воды, далекий писк крыс и какой-то жутковатый глухой звук, будто кто-то отчаянно рыдал, сквозь зажатый рот. По моей спине поползли мурашки, тело сковал ужас, а ноги отказывались делать шаг. Влад стоял впереди меня, вглядываясь в темноту, было видно, что ему тоже немного страшно, вся его фигура словно окаменела. Я тронула его за руку:
— Влад, давай уйдем, здесь жутко, — попросила я его. Но он только отмахнулся, делая несмелый шаг вперед.
— Прекрати, — сухо ответил он, — Можешь уходить, а я пойду до конца.
Стараясь ступать как можно тише, мы заскользили внутрь. Обломки кирпичей то тут, то там валялись бесформенными грязными грудами, стены поросли мхом, а на некогда чистом полу, клочками виднелась пожухлая желтая трава. Сквозь провалы в крыше мелко моросил дождь, превращая землю под ногами в чавкающую грязь. Вдруг где-то вдалеке мигнул огонек фонарика.
— Тише! — поднял руку Влад, — Тут кто-то есть!
Я замерла на месте, не смея дышать. Отблеск мигнул снова, ошибки быть не могло, это действительно был фонарик. Послышался гулкий шум шагов, а потом чей-то голос произнес:
— Ну что же вы остановились? Проходите, коль пришли.
Из темноты появился худой высокий мужчина, сильно сутулый, отчего его фигура выглядела так, будто на спине у него был горб. Волосы его свалялись, словно он несколько месяцев не мылся, рот скалился в кривой улыбке, обнажая желтые неровные зубы, среди которых блеснула золотая коронка. И вроде бы выглядел он как обычный человек, если бы не его глаза. Они выдавали в нем монстра. Кровь застыла у меня в жилах от ужаса, горло сдавил спазм, хотелось закричать, громко, пронзительно, но связки отказывались мне подчиняться. Влад стоял рядом и с интересом смотрел на мужчину. Да как же он может быть таким заинтересованным, когда все инстинкты просто кричат, что нужно скорее бежать отсюда.
— Нет, мы пойдем! — я все-таки смогла совладать со своим голосом, — Нас ждут. Мы сюда по ошибке зашли и уже уходим.
— Не торопитесь, — ответил он, пристально сверля нас своими мертвыми глазами, — У меня здесь есть шалаш, не хотите взглянуть?
Я отрицательно замотала головой, вцепилась в руку друга и попыталась сдвинуть его с места, но проще было грузовик подвинуть, чем Влада. Тот, словно завороженный, во все глаза таращился на маньяка. В том, что это был именно он, сомнений у меня не было.
— Я хочу! — внезапно раздался звонкий голос Влада, он повернулся ко мне и тихо зашептал, — Пойдем, Санька, выясним, где у него логово.
Наивный глупый маленький мальчик, он решил перехитрить матерого волка, который на раз щелкал таких вот наивных козлят. Мужчина криво ухмыльнулся, приглашающим жестом повел рукой в сторону темного провала стены.
— Прошу, — сказал он скрипучим голосом.
Влад смело двинулся вслед за ним, а я обернулась, посмотрев на выход. Нестерпимо хотелось сбежать, но здесь оставался мой друг, а бросить его одного в компании убийцы я не могла. Собрав всю свою волю в кулак, я шагнула вслед за ушедшим в темноту Владом. Мы дошли до того места, где раньше работали кочегары, посредине большого зала с полуразрушенными кирпичными перегородками, виднелся старый котел, в котором горел огонь. Видимо, это убийца развел его, чтобы можно было обогреваться в таком жутком холодном месте. Отблески пламени играли на стенах, рисуя причудливые узоры, раньше, мне бы показалось это забавным и даже интересным, но не сейчас. Сейчас эта картина производила на меня поистине ужасающее впечатление. Откуда-то вдруг донесся слабый стон, и я завертела головой, стараясь понять, кто это стонет. Приглядевшись, я различила тонкую женскую фигуру, привязанную за вытянутые руки к трубе котла. Крик застыл внутри меня, женщина была вся в крови, ее голова безвольно висела на груди, волосы скрученными грязными сосульками полностью закрывали ее лицо. Невозможно было узнать ее, да и вряд ли мне бы это удалось, огонь не так сильно освещал зал, как бы мне хотелось.
— Влад, мы должны уйти отсюда, — шепнула я другу, потянув его за рукав куртки, но тот стоял не шевелясь, словно врос в кирпичный пол, — Влад! — уже громче позвала его я, но он снова не отреагировал. Друг стоял и смотрел на висевшую женщину.
— Нравится? — спросил вдруг мужчина, оборачиваясь к нам. В его руке мелькнуло лезвие ножа, — Хочешь попробовать? — он протянул нож Владу, но тот отрицательно замотал головой, пряча руки за спину, — Значит ты из тех, кто смотрит, — задумчиво произнес ненормальный, откладывая нож, — Что ж, тогда я сам. Хотя, она мне порядком надоела, визжит тут целый день, меня больше не радуют ее крики.
И он поднял с пола топор, размахнулся и одним точным ударом отрубил женщине голову. Я вздрогнула, но ничего не смогла произнести, меня парализовал ужас, голосовые связки сковал спазм, резко стало трудно дышать, а ноги будто налились свинцом. Если бы я даже захотела, то не смогла сдвинуться с места. Кровь лилась из обрубка на шее, заливая все кругом, включая нас с Владом, от такого сильного удара брызги попали нам на одежду, крупными каплями, словно россыпь рубиновых камней, оседая на ткани пальто. Ее черные в отблесках огня струи тягучими потоками подбирались к нашим ногам. К горлу подкатила тошнота, а в газах на миг потемнело. Мужчина обернулся. Его лицо в этот миг напоминало мне маску, на которой явно проступили черты чудовища.
— А теперь я хочу услышать, как будешь кричать ты, маленькая принцесса, — он шагнул ко мне, вытягивая руку с топором, а я в ужасе наблюдала, как с окровавленного топорища капают тугие капли крови. Единственное, что смогла сделать, слегка отшатнуться, но рука моего друга вдруг дернулась, вцепляясь мне в локоть, и я почувствовала легкий толчок. Он меня толкнул к этому монстру? Не может такого быть, мне просто показалось! Это же мой друг, мой защитник. Он всегда гонял мальчишек, если они приставали ко мне, не давал обижать или обзывать меня. Так разве мог он сейчас так поступить? Нет, мне просто показалось. Когда лезвие топора почти коснулось моего лица, что-то внутри меня сломалось, и я заорала так громко, как только могли позволить мои легкие. Тело вмиг ожило, и я моментально развернувшись, бросилась прочь из этого кошмарного места, кричав:
— Влад! Беги!
Я вылетела из котельной, не оглядываясь неслась туда, где нас ждали подруги, спотыкаясь, падая, сдирая в кровь кожу на ладонях об острые ветки. Но я ни на секунду не остановилась. А, выскочив из-за кустов и увидев своих подруг, не выдержала и заорала вновь так сильно, что мне показалось, что голос покинет меня навсегда.