- Где исполком?
Милиционер показал в противоположную сторону и поправил на плече винтовку. Юсуп уже тронулся дальше, когда милиционер, чем-то заинтересовавшись, вдруг остановил его.
- Елдаш, товарищ... - окликнул он Юсупа, - ты откуда будешь?
"Откуда? Ну что я ему буду говорить?" - подумал Юсуп. Он махнул рукой в сторону Коканда и сказал:
- Оттуда.
- А куда идешь?
- Туда! - Юсуп опять махнул рукой, но уже в другом направлении.
- Документы! - вдруг проговорил милиционер.
Юсуп рассмеялся, однако показал ему свое удостоверение. Милиционер долго рассматривал бумажку, потом, вернув ее Юсупу, снова спросил:
- Откуда ты все-таки?
- Ты же читал! Там все ясно, - ответил Юсуп.
- Тебе ясно, а мне не ясно. Я неграмотный, - сказал милиционер.
- Ну, а мне какое дело? Каждый встретившийся милиционер будет меня допрашивать? Ты что, с ума сошел? Иди ты к черту! - по-русски выругался Юсуп.
Милиционер засмеялся, как будто он был доволен тем, что на него накричали. Он бросился к воротам и, распахнув калитку, заголосил:
- Сапар, Сапар, Сапар!
Из ворот выскочил босой, но в форме милиционера, небритый человек. Юсуп не сразу узнал в нем Сапара. Сапар опух, его красивое лицо было обезображено лишаями. Сапар держал в руке железное ведерко и мочалу. Прищурившись, он поглядел на Юсупа, потом, ни слова не говоря, скрылся за воротами и закричал:
- Юсуп, Юсуп приехал!
А вслед за этим на улицу выскочил Хамдам, полуодетый, в одном белье. Он бросился навстречу Юсупу.
- Я тебе рад, как сыну, - сказал он, протягивая к нему руки и кланяясь. - Мой дом - твой дом. Что ты так рано приехал? Я сам собрался встречать тебя. Вот Сапар моет коляску. Мы с почетом хотели встретить тебя. А ты мне весь парад испортил! Скорей, скорей! - крикнул он женщинам, показавшимся на галерее. - Приготовьте гостю теплую воду помыть ноги! Потом опять обратился к Юсупу: - Я ведь знал, что ты сегодня приедешь, богатырь, спасибо тебе! Спасибо! - сказал Хамдам, хлопнув Юсупа по плечу.
Странное чувство охватило Юсупа. Хамдам действительно встретил его по-отцовски, торжественно и сердечно. Юсупу неудобно было повернуться и уйти.
- Откуда ты узнал, что я приезжаю? - спросил он Хамдама.
- В Беш-Арыке всё знают, - рассмеялся в ответ Хамдам. - Здесь мы живем без секретов, Алимат вчера заходил ко мне.
- Ну, как? Ты устроил его?
- Конечно. Я взял его к себе в милицию. Дом дал.
Женщины принесли теплую воду.
- Я обещал Абиту прийти к нему, - проговорил Юсуп. - Отпусти меня!
- Этого нельзя, - заявил Хамдам. - Зачем ты меня обижаешь? Я не могу отпустить тебя. Стыд мне, позор, если я это сделаю. Артыкматов знает, что ты у меня. Весь Беш-Арык знает, что ты у меня. У Артыкматова нет квартиры, семья большая. А в Беш-Арыке один я принимаю гостей. Все большие люди живут у меня. Неужели ты меня обидишь? Вечером у меня будет той. Все власти будут. Уполномоченный ГПУ будет. Мы будем праздновать твой приезд. Все хотят тебя видеть, - важно закончил Хамдам. - Ведь Беш-Арык все равно что твоя родина!
За спиной Юсупа уже стояли милиционеры, готовые принять от него сумку, плащ, фуражку.
- Раздевайся! Давай вещи! Ты у себя дома, - кричал Хамдам.
35
Когда Юсуп вышел к завтраку, Хамдам, показывая на расставленное по столу угощение, сказал, усмехнувшись:
- Ну, ты видишь здесь все, кроме свинины. С нее меня тошнит.
- Да и меня тоже, - ответил, смеясь, Юсуп.
Они сели за стол.
- Жить теперь хорошо, а дальше будет еще лучше, - говорил Хамдам.
Занимая гостя, он вспомнил о голодных годах, о войне с басмачами и прославлял советскую власть. Он познакомил Юсупа с новой молодой женой, молчаливой стройной женщиной. У нее были красивые глаза, но косые, глядевшие в разные стороны, точно от стыда. Сквозь яркое шелковое платье, сшитое по старине, в широкую складку, выдавались ее узкие груди, острыми сосками впивавшиеся в шелк.
- Хороша? - хвастался Хамдам. - Большой калым дал.
- А где Рази? - спросил Юсуп.
- В Андархане, - ответил Хамдам. - Сегодня Насыров ее туда повез. Она больна.
И, не желая больше говорить о Рази-Биби, он быстро перевел разговор на другую тему. Он заговорил об Артыкматове.
- Меня хочет съесть твой друг. Но меня знает высшее начальство. А кто знает Абита? Я вместе с ГПУ уничтожал басмачей. И теперь у меня есть враги. Но я не боюсь. Они хотят съесть мою голову, а выйдет так, что они сами останутся без головы.
- Ты, видно, хорошо борешься за советскую власть?
- ГПУ знает, как я борюсь. Меня завалили подарками. Золотые часы дарили несколько раз. Оружие... - гордо ответил Хамдам. - Когда после областного съезда мобилизовали здесь ответственных работников на борьбу с басмачами, начальство спросило: "А где Хамдам? Почему его нет?" Сам Карим это сказал. И я поехал первый.
Хамдам поднял вверх указательный палец:
- Меня все знают. Я тогда многое сделал.
- А твой джигит Алимат стал басмачом? Нехорошо получилось.
- Нехорошо. Это Насыров виноват. Он подвел. Я послал их в бухарскую милицию. А Насыров пошел в басмачи. Но ведь он помог тебе. Мне рассказали. - Хамдам помолчал. - Я доверчив, - продолжал он. - А ты подозревал меня... Я помню это. Правильно! Всех надо подозревать... Я тоже всех подозреваю.
Сказав это, Хамдам покраснел и стукнул кулаком по столу:
- Что человек? Что есть в мире хуже его? Только Тимур умел править людьми. Русские не понимают жизни.