— Ты выглядишь серьезной, — сказал Дастин. — Разве ты не сделала ни одного хорошего снимка прошлым вечером?
Я поднесла свою камеру ближе к его лицу.
— Снимки прекрасны.
Воскресенье на ранчо Дастина в Стоуни Крик подошло к концу, и мы только что забрались в постель.
Прошлой ночью я снимала маленькую, но романтичную свадьбу не далеко от ранчо Дастина. Согласиться на это предложение было нелегко. Я не была там почти два года, избегая погружения прямо в болезненные воспоминания.
Но после разговора с Беккой, я была полна решимости бросить вызов самой себе и доказать, что я была достаточно сильна, чтобы, наконец, двинуться дальше. Но узел в моем животе все еще был туго завязан и не желал развязываться.
Я села в кровати и принялась просматривать изображения.
— Видишь, красивые фотографии. Но… — я остановилась на одной фотографии, которая не принадлежала мне. — Эта… я не помню, чтобы делала ее.
Дастин поцеловал меня в руку.
— Должно быть, все-таки сделала. Ты не позволяешь никому и пальцем коснуться своей камеры.
— Это самое последнее фото, Дастин. Ты узнаешь место?
Дастин зевнул и сложил руки за головой.
— Конечно. Это амбар.
— Именно. Когда у меня было время прошлой ночью, чтобы сходить в амбар?
После того, как старый сарай сгорел, Дастин построил новый на его месте. Он выглядел почти идентично. Он запретил своим рабочим хранить внутри какие-либо легковоспламеняющиеся продукты.
В пятницу, когда мы приехали в город, я прогулялась до амбара, чтобы доказать себе, что не боялась прошлого. Но тогда я не брала с собой камеру.
— В этом нет никакого смысла.
Я посмотрела на изображение снова, приблизив его.
Дастин взял у меня камеру и положил ее в сумку. Когда он вернулся в кровать, он притянул меня к себе и уткнулся носом в мою шею.
Через мгновение Дастин отодвинулся и пристально посмотрел мне в глаза.
— В последнее время ты много о нем думаешь, ведь так?
— Да, — призналась я. — У меня постоянно чувство, что что-то не так. С одной стороны, я знаю, что он мертв и погребен, но внутри моего разума он все еще жив.
Дастин поцеловал меня в макушку.
— Это возможно из-за того, что ты вернулась сюда после…
— Я хочу в это верить, — села в кровати и посмотрела на Дастина. — Я хочу, но… не знаю, —сузила глаза. — Джуд мертв. Но что если это Нолан? Что если он такой же садист, как и его брат, и хочет отомстить за то, что я сделала с Джудом? Что если он хочет, чтобы я за это заплатила?
Долгое время Дастин ничего не говорил, просто смотрел с нечитаемым выражением лица. А потом моргнул.
— Я хочу тебе сказать, чтобы ты не беспокоилась, но не могу говорить наверняка, так как его так и не нашли. Я позвоню Коулу завтра, чтобы узнать, слышал ли он что-нибудь от копов. Или мы можем сами позвонить Раймсу.
— Думаю, это хорошая идея. Прошло много времени с тех пор, как мы этим интересовались.
— Так и есть. Но это подождет до утра. Прямо сейчас я хочу, чтобы ты забыла обо всем этом, — он провел рукой по моему бедру. — У меня есть несколько способов помочь тебе.
***
Мы позвонили Раймсу после завтрака, но он был не особо полезен.
— Нолан будто исчез с лица Земли. Мне жаль. Хотел бы я иметь для вас новости получше.
Я рассказала Раймсу про фотографии и другие странные вещи, что случились, — вещи, о которых я даже Дастину не говорила. Быть честной с Раймсом имело смысл, так как помочь мне ― его обязанность. К счастью, Дастин разговаривал по телефону со своим помощником.
— Мы продолжим искать. Если что-нибудь найдем, вы будете первыми, кто узнает. А пока, мой совет — продолжайте жить своей жизнью.
— Последний вопрос, — сказала я, накручивая на палец локон волос. — Вы думаете, чтоНолан может быть таким же дьяволом, как и его брат? Могло ли зло передаваться по наследству?
На другом конце Раймс вздохнул.
— Я не могу на это ответить. Но вы действительно верите, что кто-то может быть таким же жестоким, как ваш му… извините, как Джуд Макнайт?
— Нет. Нет, не думаю.
Я действительно так не думала. Каким-то образом, от того, что я сказала это вслух, мне полегчало. Но лишь слегка.
***
— Ты так сильно изменилась, — сказала Грейс мне позднее, когда я помогала ей вытирать посуду после завтрака. — Ты не та испуганная женщина, которую я встретила два года назад. Я так тобой горжусь.
Я кивнула и поцеловала ее в щеку.
— Трудно было оставаться той женщиной, которой я была раньше, когда меня окружают такие замечательные друзья, как ты.
Грейс засмеялась и коснулась моей руки.
— Было бы замечательно, если бы ты чаще приезжали меня проведать. Я часто о тебе думаю. Но, конечно, я понимаю, почему ты хотела оставаться подальше некоторое время.
Я вытерла последнюю тарелку и убрала в шкаф, затем скрестила руки на груди и посмотрела через окно на широкое открытое поле.
— С этим покончено. Я люблю это место. Обещаю, что буду приезжать чаще.
Слова Грейс задели за живое. Я лгала ей, себе. Да, я обрела в себе большую уверенность и последовала своим мечтам, не позволив прошлому встать на моем пути, но внутри, в темных закоулках своего сознания, я все еще была испуганной женщиной, которую сломал Джуд.
Но, может быть, я все еще была храброй. Однажды я где-то прочитала, что быть храброй значит идти вперед и жить, несмотря на страх.